Глядь – а навстречу медведь. Бурый такой, с зубами. Как заревет! Ну, брат шапку наземь и – ну бороться. С медведем, значит. А во мне как будто два сердца. Одно говорит: «Силу покажи!», другое кричит: «Беги!». Ну, думаю, послушаю того, что «беги»кричит. А через день, значит, дай думаю, посмотрю, чем там дело кончилось, в лесу.
– Ну и что?
– От брата одни царвули остались.
– А от медведя? – ахнул кто-то.
– Ни волоска!
Дружный хохот сотряс поляну и смолк при появлении Шандора и двоих близнецов. Половина сидевших вскочила, схватившись за оружие, но все тут же уселись обратно. Кто-то повернул жаркое над костром и ругнулся, обжегшись.
– Эй, это кто там с тобой, Шандор? – окликнул кто-то.
– Да так, один лис забежал, – усмехнулся тот. – А вы опять сторожей не выставили?
– Да ладно тебе, – махнул рукою говоривший – высокий чернявый парнишка лет восемнадцати, который, похоже, и рассказывал потешную басню. – Садись вон лучше. Лайош с Иштваном сегодня, вишь, какого кабанчика на рогатину взяли.
– Уж не у Дароша ли на дворе взяли-то?
Все рассмеялись. Парнишка залился багрянцем:
– Ну, что ты… Ты малость этого… того… Хватил!
– Ладно, мы тоже не с пустыми руками вернулись, – сказал Габор, полез в мешок и вынул большой пузатый мех с вином, появление которого было встречено шумным одобрением. Травнику тоже освободили место у костра, он сел, глотнул терпкого кисловатого вина и передал мех дальше по кругу.
– Ну, рассказывай, – потребовал Шандор.
– Погоди, – тот поднял руку. – Где там этот ваш… Дюла?
– Лежит, где ж ему еще быть! – развел руками паренек-насмешник. – Ежли не в кустах, то стало быть, в землянке…
Все снова засмеялись, один лишь Шандор остался серьезен.
– Помолчи, Тодораш, – сказал он и кивнул Габору. – Принеси воды. – Повернулся к страннику. – А ты не так-то прост, Лисенок… Ладно. Выкладывай, за что в темницу угодил.
«Все повторяется…» – опять подумалось страннику. Он вздохнул и в который уже раз начал свой рассказ.
* * *
Прошло два дня. Жизнь в этом странном разбойничьем убежище тянулась размеренно и неторопливо. Кто-то охотился, кто-то промышлял в других местах, больше воровством, чем грабежом. В котелке бывало пусто, но бывало и густо. Странник как-то незаметно для себя расслабился, подрастеряв за эти дни свою всегдашнюю настороженность, и расплата не замедлила прийти.
Они ехали молча – четырнадцать всадников, скользили в мягких сумерках между дерев, как будто тени. Не ржали лошади, не звякала сбруя. Здесь, в глухом лесу, никто их не ждал.
Вдалеке послышались голоса, и предводитель поднял руку. Повинуясь молчаливому сигналу, все остановились. Всадник покосился на браслет у себя на запястье, где мерными красными сполохами вспыхивал и гас плоский камень, и удовлетворенно кивнул.
– Так я и знал, – пробормотал он и показал браслет всаднику, что ехал рядом. – Взгляните, мой граф – я был прав. Этот пес где-то рядом. Эй, вы! – тихо окликнул он остальных. – Не отставать. Скоро позабавимся. Помнится, где-то тут водилась шайка Шандора-косого… Уж не с ними ли он снюхался?
– Тем лучше, – отозвался граф. – Давно пора было ими заняться. Накроем всех разом.
Они двинулись дальше, и вскоре впереди замаячил огонь.
– Ну, так и есть, – кивнул Кришан. – За мной, ребята!
Отточенная сталь зашелестела, покидая ножны.
Всадники налетели внезапно, как вихрь, разметали костер. Небольшая поляна наполнилась свистом, гиканьем и разноголосыми криками. Мелькали тени в круге света от костра, блестели клинки. Кто-то яростно рубился посреди поляны. Другой – большой, высокий, схватил рогатину наперевес и с криком бросился вперед, выбив всадника из седла, но тут же сам упал с разбитой головой. Кто успел – скрылся в лесу. Через пять минут все было кончено. На истоптанной поляне осталось лежать семь неподвижных тел.
Травника средь них не оказалось.
– Черт! – выругался Кришан, перевернув кверху лицом последний труп. – Опять удрал… – Он покосился на браслет и покрутился вкруг себя. – Ну, ничего. Теперь он от нас не уйдет. Эй, вы! По коням!
– Йожефа и Хубера убили, господин Кришан! – крикнул кто-то.
– Черт с ними.
– И Фалош ранен… Как бы кровью не истек…
Кришан обернулся. Глаза его холодно блеснули в свете луны.
– Добей, – коротко приказал он и двинулся вперед.
* * *
Два дня, два пеших перехода травник потратил на то, чтоб добраться до пещеры брата Леонарда – единственного места, где он мог бы получить совет и хоть какую-то помощь. Погоня шла по пятам, и не было никакого смысла идти в деревню к Збыху – он лишь навлек бы на кузнеца графский гнев. Веревка, посох – вот и все, что он успел спасти. Мешок остался в разбойничьем лагере.
Он вышел к холмам и тут вдруг остановился, почуяв неладное. Здесь снова пахло дымом, но то был дым какой-то злобный – кислый и тревожный запах разоренного жилья. Травник поднялся вверх по крутой тропе и замер.
Козья шкура была содрана и валялась на земле, засыпанная снегом. Очаг, стол, кровать – все было изрублено в щепки. В потухшем очаге чернели жженые страницы книг. Горшки, корчаги – все перебито.
Травник почувствовал, как в сердце что-то обрывается, и слезы боли и гнева невольно навернулись на глаза.
– Брат Леонард… – окликнул он и, не получив ответа, крикнул громче: – Брат Леонард!
– Не шуми, приятель!
Травник обернулся, вскидывая посох, и отступил вглубь пещеры.
Два стражника стояли, загораживая выход.
– А прав был Кришан-то, – ухмыльнулся один и сплюнул. – Приперся таки, голубок… Ну что, сам бросишь дубину, или силком отнять?
– А ты попробуй, – процедил травник сквозь зубы.
Стражник снова плюнул и потянул из ножен саблю.
– Кончаем его, – сказал он своему приятелю и шагнул вперед.
Посох в руках травника негромко щелкнул и ощетинился двумя лезвиями на концах. Сжатые губы тронула злая усмешка.
– Ну, – сказал он, – кто первый?
И швырнул в лицо стражнику бухту веревки.
* * *
– Вот он!
Травник бросил обшаривать карманы убитых стражников и поднял голову.
У входа в пещеру стояли Габор, Тодораш и Шандор. Голова последнего была обвязана тряпицей, по которой расплылось бурое пятно высохшей крови.
– А, это вы… – странник вытер руки и кивнул, вставая. Поднял посох. – Что же раньше не объявились. Или… следом шли?
– Я ж говорил! – Тодораш злобно ощерился и схватился за нож. – Он! Он навел на нас облаву! У, графский прихвостень…
– Не кипятись, – Шандор поднял руку. – Я видел, как он дрался, да и ты, кстати, тоже видел… Кто ты, Лис?
– Нет времени рассказывать, – угрюмо буркнул тот.
– Зачем они тебя преследуют?
– Я дважды убегал – такого не прощают.
– Вот как? Понятно…
– Ну, что же вы стоите? Бегите, прячьтесь… – Травник усмехнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
– Ну и что?
– От брата одни царвули остались.
– А от медведя? – ахнул кто-то.
– Ни волоска!
Дружный хохот сотряс поляну и смолк при появлении Шандора и двоих близнецов. Половина сидевших вскочила, схватившись за оружие, но все тут же уселись обратно. Кто-то повернул жаркое над костром и ругнулся, обжегшись.
– Эй, это кто там с тобой, Шандор? – окликнул кто-то.
– Да так, один лис забежал, – усмехнулся тот. – А вы опять сторожей не выставили?
– Да ладно тебе, – махнул рукою говоривший – высокий чернявый парнишка лет восемнадцати, который, похоже, и рассказывал потешную басню. – Садись вон лучше. Лайош с Иштваном сегодня, вишь, какого кабанчика на рогатину взяли.
– Уж не у Дароша ли на дворе взяли-то?
Все рассмеялись. Парнишка залился багрянцем:
– Ну, что ты… Ты малость этого… того… Хватил!
– Ладно, мы тоже не с пустыми руками вернулись, – сказал Габор, полез в мешок и вынул большой пузатый мех с вином, появление которого было встречено шумным одобрением. Травнику тоже освободили место у костра, он сел, глотнул терпкого кисловатого вина и передал мех дальше по кругу.
– Ну, рассказывай, – потребовал Шандор.
– Погоди, – тот поднял руку. – Где там этот ваш… Дюла?
– Лежит, где ж ему еще быть! – развел руками паренек-насмешник. – Ежли не в кустах, то стало быть, в землянке…
Все снова засмеялись, один лишь Шандор остался серьезен.
– Помолчи, Тодораш, – сказал он и кивнул Габору. – Принеси воды. – Повернулся к страннику. – А ты не так-то прост, Лисенок… Ладно. Выкладывай, за что в темницу угодил.
«Все повторяется…» – опять подумалось страннику. Он вздохнул и в который уже раз начал свой рассказ.
* * *
Прошло два дня. Жизнь в этом странном разбойничьем убежище тянулась размеренно и неторопливо. Кто-то охотился, кто-то промышлял в других местах, больше воровством, чем грабежом. В котелке бывало пусто, но бывало и густо. Странник как-то незаметно для себя расслабился, подрастеряв за эти дни свою всегдашнюю настороженность, и расплата не замедлила прийти.
Они ехали молча – четырнадцать всадников, скользили в мягких сумерках между дерев, как будто тени. Не ржали лошади, не звякала сбруя. Здесь, в глухом лесу, никто их не ждал.
Вдалеке послышались голоса, и предводитель поднял руку. Повинуясь молчаливому сигналу, все остановились. Всадник покосился на браслет у себя на запястье, где мерными красными сполохами вспыхивал и гас плоский камень, и удовлетворенно кивнул.
– Так я и знал, – пробормотал он и показал браслет всаднику, что ехал рядом. – Взгляните, мой граф – я был прав. Этот пес где-то рядом. Эй, вы! – тихо окликнул он остальных. – Не отставать. Скоро позабавимся. Помнится, где-то тут водилась шайка Шандора-косого… Уж не с ними ли он снюхался?
– Тем лучше, – отозвался граф. – Давно пора было ими заняться. Накроем всех разом.
Они двинулись дальше, и вскоре впереди замаячил огонь.
– Ну, так и есть, – кивнул Кришан. – За мной, ребята!
Отточенная сталь зашелестела, покидая ножны.
Всадники налетели внезапно, как вихрь, разметали костер. Небольшая поляна наполнилась свистом, гиканьем и разноголосыми криками. Мелькали тени в круге света от костра, блестели клинки. Кто-то яростно рубился посреди поляны. Другой – большой, высокий, схватил рогатину наперевес и с криком бросился вперед, выбив всадника из седла, но тут же сам упал с разбитой головой. Кто успел – скрылся в лесу. Через пять минут все было кончено. На истоптанной поляне осталось лежать семь неподвижных тел.
Травника средь них не оказалось.
– Черт! – выругался Кришан, перевернув кверху лицом последний труп. – Опять удрал… – Он покосился на браслет и покрутился вкруг себя. – Ну, ничего. Теперь он от нас не уйдет. Эй, вы! По коням!
– Йожефа и Хубера убили, господин Кришан! – крикнул кто-то.
– Черт с ними.
– И Фалош ранен… Как бы кровью не истек…
Кришан обернулся. Глаза его холодно блеснули в свете луны.
– Добей, – коротко приказал он и двинулся вперед.
* * *
Два дня, два пеших перехода травник потратил на то, чтоб добраться до пещеры брата Леонарда – единственного места, где он мог бы получить совет и хоть какую-то помощь. Погоня шла по пятам, и не было никакого смысла идти в деревню к Збыху – он лишь навлек бы на кузнеца графский гнев. Веревка, посох – вот и все, что он успел спасти. Мешок остался в разбойничьем лагере.
Он вышел к холмам и тут вдруг остановился, почуяв неладное. Здесь снова пахло дымом, но то был дым какой-то злобный – кислый и тревожный запах разоренного жилья. Травник поднялся вверх по крутой тропе и замер.
Козья шкура была содрана и валялась на земле, засыпанная снегом. Очаг, стол, кровать – все было изрублено в щепки. В потухшем очаге чернели жженые страницы книг. Горшки, корчаги – все перебито.
Травник почувствовал, как в сердце что-то обрывается, и слезы боли и гнева невольно навернулись на глаза.
– Брат Леонард… – окликнул он и, не получив ответа, крикнул громче: – Брат Леонард!
– Не шуми, приятель!
Травник обернулся, вскидывая посох, и отступил вглубь пещеры.
Два стражника стояли, загораживая выход.
– А прав был Кришан-то, – ухмыльнулся один и сплюнул. – Приперся таки, голубок… Ну что, сам бросишь дубину, или силком отнять?
– А ты попробуй, – процедил травник сквозь зубы.
Стражник снова плюнул и потянул из ножен саблю.
– Кончаем его, – сказал он своему приятелю и шагнул вперед.
Посох в руках травника негромко щелкнул и ощетинился двумя лезвиями на концах. Сжатые губы тронула злая усмешка.
– Ну, – сказал он, – кто первый?
И швырнул в лицо стражнику бухту веревки.
* * *
– Вот он!
Травник бросил обшаривать карманы убитых стражников и поднял голову.
У входа в пещеру стояли Габор, Тодораш и Шандор. Голова последнего была обвязана тряпицей, по которой расплылось бурое пятно высохшей крови.
– А, это вы… – странник вытер руки и кивнул, вставая. Поднял посох. – Что же раньше не объявились. Или… следом шли?
– Я ж говорил! – Тодораш злобно ощерился и схватился за нож. – Он! Он навел на нас облаву! У, графский прихвостень…
– Не кипятись, – Шандор поднял руку. – Я видел, как он дрался, да и ты, кстати, тоже видел… Кто ты, Лис?
– Нет времени рассказывать, – угрюмо буркнул тот.
– Зачем они тебя преследуют?
– Я дважды убегал – такого не прощают.
– Вот как? Понятно…
– Ну, что же вы стоите? Бегите, прячьтесь… – Травник усмехнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165