.. Кроме иностранных строительных фирм, которые ведут у нас работы, покупают здесь материалы, зарплату рублями выплачивают. Желающие нашлись. В общем, дело сильное. Все зарубили уже на последнем этапе. Не знаю, кого там забыли подмазать: может Внешэкономбанк, может выше.
— Тут не подмазывать надо — в дело брать.
— Я этого и знать не хочу. В таких делах с тем, кто лишнее знает, особый расчет. Однако Карасев сидит. Когда его, такого интеллектуала, кабинетного ученого, брали — два «ствола» нашли. Про валюту и прочее не говорю. Ни «стволы», ни высокие связи, ни охрана, а точнее, дольщики в деле из Закавказья, не помогли. Эти отпетые, в тюрьму как домой идут. Года три, как в столице появились, а сейчас уже многие сферы контролируют. На таксистах они обожглись только поначалу. Перегнули палку — чересчур сильно прижали, начали «валить». Не надо было до «мокрого» доводить.
— Да, таксисты — тоже ребята дай Бог. Свои пятьсот в день вынимают.
— Вот и не стерпели, что какие-то пришлые их грабят. И пошло: везде, где увидят «черных», — выдают на всю катушку. Не до смерти, но кости трещали вовсю. Ну, а кого знали — разговор особый. Поутихли орлы, сбили с них спесь, пощады запросили. Но после таксистов они за других взялись.
— За торгашей, вроде тебя — и безопаснее, и прибыльнее.
— Вот-вот, тем более, что такие бараны, как я, сами стричься бегут. Тут уж не до шерсти, была бы шкура цела. Послал меня как-то хозяин за товаром. Езжай, говорит, в белокаменную — весь импорт оттуда идет. Будто я и без него не знаю. На Карасева меня как-то нацеливал один мужичок — товарищ отца. Отец шесть из своих пятнадцати только еще отзвонил, но друзья не забывают. Ну, думаю, хоть Карасев сидит, так кавказцы-то его гуляют, и двинул в столицу, хвост распустивши: в двадцать пять лет — замдиректора солидного универмага, то-се да плюс полномочия... Я уже этим делом занимался, и хозяин ко мне — с полным доверием.
Прибыл, отыскал в центре столицы их малое предприятие, все честь по чести. Товар оказался, действительно, — экстра. Причем, не стоковый, а из фирменных магазинов. Договорились, что заберу контейнер — это на сорок миллионов. Для нашего города — жук начихал. За день разгребут, много — за два. А когда их главный, Вартан, открыл в офисе сейф, я просто поплыл, столько денег ни в кино, ни при инкассации видеть не приходилось. Долю мне назначили — миллион! Наличными! При том, что и от универмага кое-что бы отстегнулось за хороший товар. Конечно, по сравнению с миллионом — копейки. А главное — репутация фирмы. Личное состояние директора — четыре миллиарда, во дворе — «мерседес», «форд» и «БМВ»! А?.. Ну, я тем же вечером в поезд — и домой. Директор мне: «Отвечаешь за товар? Нам ведь кредит брать». А я только о своем. «Отвечаю! Все — класс!» Выдают мне бумаги, доверенность. В столицу я летел. По дороге миллион свой распределял, что куда. Вартан с машиной помочь обещал. Ну, и помог. Футболок и брюк в контейнере оказалось ровно двадцать пять тысяч штук. По тысяче шестьсот рубликов за единицу. Цену мы обсуждали, но как-то вскользь, и теперь он категорически заявил — ничего подобного. Дескать, и разговору не было. «Твои проблемы. Или даром хотел миллион отгрести?.. Тюрьма? Может, и тюрьма. Но за миллион. А мы тебя не бросим. Не подохнешь. А не хочешь — не бери. Только дай нам наши тридцать миллионов разницы. Нет, пардон, двадцать девять: один — твой... За неполученную прибыль надо отвечать. Кредит не дадут? Директор не подпишет? Уже подписал, кого ты „грузишь“! Сам же говорил, что он на неделю в командировку умотал — тебе, умнику, доверился. Сидеть ему с тобой на соседних нарах! Только ему бесплатно, а тебе за миллион. Мы слово держим. И „валить“ тебя никто не собирается. Ты нам живой нужен». Как же! Вартан на меня уже и внимания не обращает: похаживает по офису, комбинацию следующую прорабатывает. Сразу видно, это дело у них не первое. Дураков-то на его век хватит. Красуется: то зажигалкой золотой чиркнет, то «вальтер» в руках покрутит. «Именной», — хвастается. Бежать надо. Директора нет, а без него сработает их комбинация. Все бумаги подписаны, а они, я слышал, еще подослать кого-то в универмаг собираются. Если главбух в сомнение впадет — подмазать, ускорить. Сунут ей что-то, чтоб не суетилась. Меня эта кошелка дряхлая ненавидела. За то, что молодой, а из ранних. В общем, решился. Выхватил «вальтер» из кармана у Вартана, когда он меня из офиса провожал. Нагло вел, не боялся за спину отпустить. Остальные еще только собирались — сейф, комнаты запирали. Я его и трогать не хотел, знал, что по гроб жизни не отмажусь. Но он и глазом не моргнул, гад, и прямо на меня катит. Надо было подождать чуток, пока подальше отойдем, да как ждать — машина рядом, втолкнут, и не пикнешь. Идет он на меня, лапищей волосатой поигрывает. Другая за спиной где-то, и — глядь — со вторым стволом выныривает. Я выстрелил — он сразу и рухнул. Бросил я к чертям «вальтер», перескочил через Вартана и давай Бог ноги. Пока они вокзалы перекрывали, я — на переговорный пункт, за угол, чтоб далеко не бегать. Позвонил к себе в универмаг — контракт и застопорили. Вовремя. По крайней мере, хоть не мафии досталось...
— Ты думаешь?
— Посмотрел бы я на тебя на моем месте. Так вот, на вокзал я и соваться не стал, от телеграфа за угол — и в Управу, сдаваться. Чин чином, под протокол, чтобы втихаря не выдали... за наличные.
— Ты и впрямь решил, что твой Вартан — и царь, и бог. Да кто с ними из людей в чинах связываться станет?
— Фамилий не знаю, врать не буду. Но держали в тюрьме «на тройниках», как положено. Однако не успел оглянуться — перевод в психушку, кругом санитарские морды со «скатками». Контроля никакого! В любую минуту может случиться...
* * *
— Что, Павел Михайлович? Сенсации не получилось?
Лейтенант Родюков возник незаметно и, как всегда, вовремя. Поводов для этого было предостаточно. Невысокий, начавший лысеть, с мелкими чертами лица, густо усыпанный веснушками, впечатление он производил приятное и на первый взгляд казался простецом. Это импонировало, и не только коллегам. Умение по душам поговорить с кем угодно уже не раз сослужило лейтенанту неплохую службу. Постоянно накапливался опыт, вырабатывался профессионализм.
* * *
Но, как ядовито заметил однажды Строкач лейтенанту, уж очень постепенно.
— Да, Игорь, пока что без шумных разоблачений. Но на Гуся я всерьез и не ставил. При его уме, уравновешенности и полной сосредоточенности на своем деле, не с руки ему возиться с чужими девицами.
— Даже с женой своего охранника?
— Ну, положим, Игорь, не своего. Владимир Евгеньевич и собственноручно вполне охраняется, Да и рэкетиры его не трогают, хотя за концерт, думаю, получает он не меньше исполнителя. И на здоровье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Тут не подмазывать надо — в дело брать.
— Я этого и знать не хочу. В таких делах с тем, кто лишнее знает, особый расчет. Однако Карасев сидит. Когда его, такого интеллектуала, кабинетного ученого, брали — два «ствола» нашли. Про валюту и прочее не говорю. Ни «стволы», ни высокие связи, ни охрана, а точнее, дольщики в деле из Закавказья, не помогли. Эти отпетые, в тюрьму как домой идут. Года три, как в столице появились, а сейчас уже многие сферы контролируют. На таксистах они обожглись только поначалу. Перегнули палку — чересчур сильно прижали, начали «валить». Не надо было до «мокрого» доводить.
— Да, таксисты — тоже ребята дай Бог. Свои пятьсот в день вынимают.
— Вот и не стерпели, что какие-то пришлые их грабят. И пошло: везде, где увидят «черных», — выдают на всю катушку. Не до смерти, но кости трещали вовсю. Ну, а кого знали — разговор особый. Поутихли орлы, сбили с них спесь, пощады запросили. Но после таксистов они за других взялись.
— За торгашей, вроде тебя — и безопаснее, и прибыльнее.
— Вот-вот, тем более, что такие бараны, как я, сами стричься бегут. Тут уж не до шерсти, была бы шкура цела. Послал меня как-то хозяин за товаром. Езжай, говорит, в белокаменную — весь импорт оттуда идет. Будто я и без него не знаю. На Карасева меня как-то нацеливал один мужичок — товарищ отца. Отец шесть из своих пятнадцати только еще отзвонил, но друзья не забывают. Ну, думаю, хоть Карасев сидит, так кавказцы-то его гуляют, и двинул в столицу, хвост распустивши: в двадцать пять лет — замдиректора солидного универмага, то-се да плюс полномочия... Я уже этим делом занимался, и хозяин ко мне — с полным доверием.
Прибыл, отыскал в центре столицы их малое предприятие, все честь по чести. Товар оказался, действительно, — экстра. Причем, не стоковый, а из фирменных магазинов. Договорились, что заберу контейнер — это на сорок миллионов. Для нашего города — жук начихал. За день разгребут, много — за два. А когда их главный, Вартан, открыл в офисе сейф, я просто поплыл, столько денег ни в кино, ни при инкассации видеть не приходилось. Долю мне назначили — миллион! Наличными! При том, что и от универмага кое-что бы отстегнулось за хороший товар. Конечно, по сравнению с миллионом — копейки. А главное — репутация фирмы. Личное состояние директора — четыре миллиарда, во дворе — «мерседес», «форд» и «БМВ»! А?.. Ну, я тем же вечером в поезд — и домой. Директор мне: «Отвечаешь за товар? Нам ведь кредит брать». А я только о своем. «Отвечаю! Все — класс!» Выдают мне бумаги, доверенность. В столицу я летел. По дороге миллион свой распределял, что куда. Вартан с машиной помочь обещал. Ну, и помог. Футболок и брюк в контейнере оказалось ровно двадцать пять тысяч штук. По тысяче шестьсот рубликов за единицу. Цену мы обсуждали, но как-то вскользь, и теперь он категорически заявил — ничего подобного. Дескать, и разговору не было. «Твои проблемы. Или даром хотел миллион отгрести?.. Тюрьма? Может, и тюрьма. Но за миллион. А мы тебя не бросим. Не подохнешь. А не хочешь — не бери. Только дай нам наши тридцать миллионов разницы. Нет, пардон, двадцать девять: один — твой... За неполученную прибыль надо отвечать. Кредит не дадут? Директор не подпишет? Уже подписал, кого ты „грузишь“! Сам же говорил, что он на неделю в командировку умотал — тебе, умнику, доверился. Сидеть ему с тобой на соседних нарах! Только ему бесплатно, а тебе за миллион. Мы слово держим. И „валить“ тебя никто не собирается. Ты нам живой нужен». Как же! Вартан на меня уже и внимания не обращает: похаживает по офису, комбинацию следующую прорабатывает. Сразу видно, это дело у них не первое. Дураков-то на его век хватит. Красуется: то зажигалкой золотой чиркнет, то «вальтер» в руках покрутит. «Именной», — хвастается. Бежать надо. Директора нет, а без него сработает их комбинация. Все бумаги подписаны, а они, я слышал, еще подослать кого-то в универмаг собираются. Если главбух в сомнение впадет — подмазать, ускорить. Сунут ей что-то, чтоб не суетилась. Меня эта кошелка дряхлая ненавидела. За то, что молодой, а из ранних. В общем, решился. Выхватил «вальтер» из кармана у Вартана, когда он меня из офиса провожал. Нагло вел, не боялся за спину отпустить. Остальные еще только собирались — сейф, комнаты запирали. Я его и трогать не хотел, знал, что по гроб жизни не отмажусь. Но он и глазом не моргнул, гад, и прямо на меня катит. Надо было подождать чуток, пока подальше отойдем, да как ждать — машина рядом, втолкнут, и не пикнешь. Идет он на меня, лапищей волосатой поигрывает. Другая за спиной где-то, и — глядь — со вторым стволом выныривает. Я выстрелил — он сразу и рухнул. Бросил я к чертям «вальтер», перескочил через Вартана и давай Бог ноги. Пока они вокзалы перекрывали, я — на переговорный пункт, за угол, чтоб далеко не бегать. Позвонил к себе в универмаг — контракт и застопорили. Вовремя. По крайней мере, хоть не мафии досталось...
— Ты думаешь?
— Посмотрел бы я на тебя на моем месте. Так вот, на вокзал я и соваться не стал, от телеграфа за угол — и в Управу, сдаваться. Чин чином, под протокол, чтобы втихаря не выдали... за наличные.
— Ты и впрямь решил, что твой Вартан — и царь, и бог. Да кто с ними из людей в чинах связываться станет?
— Фамилий не знаю, врать не буду. Но держали в тюрьме «на тройниках», как положено. Однако не успел оглянуться — перевод в психушку, кругом санитарские морды со «скатками». Контроля никакого! В любую минуту может случиться...
* * *
— Что, Павел Михайлович? Сенсации не получилось?
Лейтенант Родюков возник незаметно и, как всегда, вовремя. Поводов для этого было предостаточно. Невысокий, начавший лысеть, с мелкими чертами лица, густо усыпанный веснушками, впечатление он производил приятное и на первый взгляд казался простецом. Это импонировало, и не только коллегам. Умение по душам поговорить с кем угодно уже не раз сослужило лейтенанту неплохую службу. Постоянно накапливался опыт, вырабатывался профессионализм.
* * *
Но, как ядовито заметил однажды Строкач лейтенанту, уж очень постепенно.
— Да, Игорь, пока что без шумных разоблачений. Но на Гуся я всерьез и не ставил. При его уме, уравновешенности и полной сосредоточенности на своем деле, не с руки ему возиться с чужими девицами.
— Даже с женой своего охранника?
— Ну, положим, Игорь, не своего. Владимир Евгеньевич и собственноручно вполне охраняется, Да и рэкетиры его не трогают, хотя за концерт, думаю, получает он не меньше исполнителя. И на здоровье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32