- Гилмер взял со стола
коробку, соединенную проводом с наушниками. - Одолжил у Эпплмена. Вибрации
меня изрядно озадачили. Я никак не мог установить их природу. Только потом
сообразил, что тут какие-то звуковые штучки. Это Эпплменова игрушка. До
готовности ей еще далеко, но она позволяет "слышать" ультразвук. Слышать
мы, конечно, не слышим, однако получаем впечатление о тональности звука.
Нечто вроде психологического изучения ультразвука или перевода с
"ультразвукового" на привычный язык.
Он протянул Вудсу наушники, а коробку поставил на аквариум и принялся
двигать взад-вперед, стремясь перехватить ультразвуковые сигналы, что
исходили от крохотного марсианина. Вудс надел наушники и замер в ожидании.
Корреспондент рассчитывал услышать высокий и тонкий звук, но не
услышал ничего вообще. Внезапно на него обрушилось ужасное одиночество; он
ощутил себя сбитым с толку, утратившим способность понимать, испытал
раздражение. Ощущения становились все сильнее. В мозгу отдавался
беззвучный плач, исполненный боли и тоски - щемящий сердце плач по дому.
Вудс понял, что "слышит" причитания марсианина, который скулил, как скулит
оставленный на улице в дождливый вечер щенок.
Руки сами потянулись к наушникам и сорвали их с головы. Вудс
потрясенно уставился на Гилмера.
- Оно тоскует по дому. По Марсу. Плачет, как потерявшийся ребенок.
- Теперь оно уже не пытается войти в контакт, - отозвался Гилмер. -
Просто лежит и плачет. Оно не опасно сейчас, однако раньше... Впрочем,
дурных намерений у него не было с самого начала.
- Послушайте! - воскликнул Вудс. - Вы провели здесь целый день, и с
вами ничего не случилось. Вы не спятили!
- Совершенно верно, - сказал Гилмер кивая. - Спятили животные, а я
сохранил рассудок. Между прочим, со временем привыкли бы и они. Дело в
том, что Меховушка разумна. Ее отчаянные попытки связаться с другими
живыми существами порой приводили к тому, что она проникала в мозг, но не
задерживалась там. Я ей был ни к чему. Видите ли, на корабле она уяснила,
что человеческий мозг не выдерживает контакта с ультразвуком такой
частоты, а потому решила не тратить попусту силы. Она попробовала
проникнуть в мозг обезьян, слонов и львов в безумной надежде отыскать
разум, с которым сможет поговорить, который объяснит, что происходит, и
уверит ее, что она сумеет вернуться на Марс. Зрения у нее, я убежден, нет;
нет почти ничего, кроме ультразвукового "голоса", чтобы изучать окружающее
пространство. Возможно, дома, на Марсе, она разговаривала не только с
родичами, но и с иными существами. Двигается она крайне медленно, но,
может, у нее не очень много врагов, следовательно, вполне хватает одного
органа чувств.
- Разумна, - повторил Вудс. - Разумна до такой степени, что к ней
трудно относится как к животному.
- Вы правы, - сказал Гилмер. - Быть может, она разумна ничуть не
меньше нас с вами. Быть может, это - выродившийся потомок великой расы,
что некогда правила Марсом... - Он выхватил изо рта сигару и швырнул ее на
пол. - Черт побери! Предполагать можно что угодно. Правды мы с вами,
вероятно, не узнаем, как не узнает и человечество в целом.
Доктор поднялся, ухватился руками за край резервуара с окисью
углерода и подкатил его к аквариуму.
- А надо ли ее убивать, док? - прошептал Вудс. - Неужели надо?
- Разумеется! - рявкнул Гилмер, резко повернувшись на каблуках. -
Представляете, какой поднимется шум, если узнают, что Меховушка прикончила
экипаж звездолета и свела с ума животных в зоопарке? А что, если такое
будет продолжаться? В ближайшие годы полетов на Марс явно не предвидится -
общественное мнение не позволит. А когда следующая экспедиция все же
состоится, ее члены, во-первых, будут готовы к ультразвуковому
воздействию, а во-вторых, им строго-настрого запретят брать на Землю таких
вот меховушек. - Он отвернулся, потом снова посмотрел на корреспондента. -
Вудс, мы с вами старые приятели. Знаем друг друга давным-давно, выпили
вместе не одну кружку пива. Пообещайте, что ничего не опубликуете. А если
все-таки напечатаете, - зычно прибавил он и широко расставил ноги, - я вас
в порошок сотру!
- Обещаю, - сказал Вудс. - Никаких подробностей. Меховушка умерла. Не
вынесла жизни на Земле.
- Вот еще что, Джек. Нам с вами известно, что ультразвук частотой
тридцать миллионов герц превращает людей в безмозглых убийц. Нам известно,
что его можно передавать через атмосферу - вероятно, на значительные
расстояния. Только подумайте, к чему может привести использование такого
оружия! Наверно, те, кто бредит войной, рано или поздно узнают этот
секрет, но только не от нас.
- Поторопитесь! - с горечью в голосе произнес Вудс. - Поспешите, док.
Вы слышали Меховушку. Не длите ее страданий. Ничем другим мы ей помочь не
можем, хотя втянуть втянули. Ваш способ - единственный. Она поблагодарила
бы вас, если бы знала.
Гилмер повернулся к резервуару, а Вудс снял трубку и набрал номер
редакции "Экспресс".
В его мозгу по-прежнему звучал тот щенячий скулеж - горький,
беззвучный крик одиночества, скорбный плач по дому. Бедная, бедная
Меховушка! Одна в пятидесяти миллионах миль от дома, среди чужаков,
молящая о том, чего никто не в силах ей предложить...
- "Дейли экспресс", - послышался в трубке голос ночного редактора
Билла Карсона.
- Это Джек, - сообщил Вудс. - Слушай, у меня есть кое-что для
утреннего выпуска. Только что умерла Меховушка... Да, Меховушка, то
животное, которое прилетело на "Привет, Марс IV". Ну да, не выдержала,
понимаешь... - Он услышал у себя за спиной шипение газа: Гилмер открыл
клапан.
- Слушай, Билл, я вот о чем подумал. Можешь написать, что она умерла
от одиночества... Точно, точно, от тоски по Марсу... Пускай ребята
постараются, чем слезливей, тем лучше...

1 2 3 4 5