Наконец Забава сообразила, что крик только прибавляет мучений
ее кумиру, и замолкла.
А потом, жалея Акиню, стала снимать штанишки уже безо всякого сопротивления.
Наверное, продолжайся жизнь своим чередом, Забава вышла бы за Акиню
замуж и народила бы ему уйму детей, но смерть матери круто изменила
судьбу девочки, и от Акини остались лишь редкие сны...
Попав в приют, Забава стала любить мать Заряну: ведь мать Заряна заменила
ей и маму, и тетю Любу, и даже Акиню. И именно мать Заряна научила
ее быть женщиной. Но своенравие отобрать не сумела. Впрочем, своенравие
- это ствол, на котором растут плоды жизненных достижений. Вот только
жизненные достижения почему-то обходили Забаву стороной - наверное,
им было мало одной любви, а больше в девочке еще ничто проснуться
не успело. Во всяком случае, в учебе с чем-либо еще, окромя арифметики
да правописания, на короткую ногу Забава стать не сумела. Однако мать
Заряна не называла ее успехи малыми: ведь додолки всегда и всюду считали
для женщины главным занятием в жизни - помимо деторождения - именно
любовь. А науки - занятие мужское.
За любовью дело не стало. И самой себе Забава всегда признавалась,
что ее первый хозяин начал приставать к своей служанке отнюдь не с
бухты-барахты. Ведь не заметить в ее глазах призывного сияния мог
только незрячий. Разумеется, Забава не преследовала никаких материальных
целей. Ей и в голову не приходило, что хозяин может развестись с супругой
и осчастливить женитьбой ее, Забаву. Просто любить для нее было так
же естественно, как дышать.

21. Ныне: век 76, лето 2, червень.
Выйдя в седмицу вечером из гостевой, Забава вдруг ощутила такую свободу,
какой у нее ввек не было. Подобное ощущение возникало порой лишь во
сне - когда она, раскинув руки, летала над землей, удивляясь тому,
что с нею нет ни ступы, ни помела.
Ей казалось, она - опьяненная свободой, внезапно обретшая крылья птица,
хотя любой рыбак сказал бы ей, что она больше похожа на вытащенную
из воды рыбу. Но рыбака рядом не было: все знакомые рыбаки остались
у нее в прошлом, на Онеге. Скорее она сама была похожа на рыбака,
силящегося вытащить рыбку, оказавшуюся ему не по силам. Смирившись
с судьбой, она дала возможность рыбке сорваться с крючка и уплыть
своим путем, но теперь следовало привыкать жить без ушицы...
Однако жизнь без ушицы получалась несытной. Раз за разом просыпалась
Забава ночью: ей все время казалось, что ее подвесили вверх ногами
- так стучала в висках кровь. Ничего не изменилось и утром. По-прежнему
Забаве представлялось, что она висит вниз головой. К этому достаточно
неприятному ощущению добавилось новое - когда она увидела за завтраком
чародея, ее чуть не вытошнило. Если бы она хоть раз в жизни опилась
медовухой, она бы знала, на что похоже вновь обретенное ощущение,
но о синдроме похмелья Забава не имела ни малейшего понятия.
А сложности продолжались. После завтрака, принеся на кухню грязные
тарелки, она едва успела добежать до туалета, где ее долго чистило,
жестоко выворачивая наизнанку желудок.
Но и опосля этого тошнота не прошла. Тогда Забава пошла к тете Стасе.
- А вы, случаем, не беременны? - спросила тетя Стася. И тут же сама
удивилась: - Хотя откуда?.. Зеленец-то еще не наступал.
- А если бы и наступил, - сказала Забава. - От кого я могу быть беременной?
Разве что от Перуна...
- Чур нас! - Тетя Стася омахнулась охранным жестом. - Айда скажем
чародею. Пусть он вас посмотрит.
- Чародею?! - Забава аж побелела. - Нет!
Ее опять замутило.
Тетя Стася не нашла ничего более умного, чем поговорить с мужем. Дядя
Берендей на выводы был куда как скор:
- Опять у нее любовные выходки начинаются! О Сварожичи, как же мне
все это надоело!
Вот тут Забава рассвирепела:
- Нету у меня никаких выходок. Если хотите знать, я его и не люблю
больше. А вы... - И пошла, и поехала.
Дядя Берендей слушал ее некоторое время, а потом поднял руку:
- Хватит, племяша! Мне ваши глупости совсем ни к чему. Скажу одно:
если позволите себе хоть малейшую выходку, немедленно сядете под замок.
Забаву аж озноб пробрал - она почувствовала, что остаться в одиночестве
в таком состоянии будет и вовсе свыше ее сил.
- Не бойтесь, - сказала она. - Выходок не будет. Только не посылайте
меня в обед в трапезную.
- Вот еще! - Дядя Берендей фыркнул. - Будто вы не знаете, что Ольга
отпросилась у меня сегодня побывать в Перыни! Сам я, что ли, должен
за столом прислуживать?
Он махнул на Забаву рукой и ушел.
- Может попьете какого-нибудь отвару, Забавушка? - спросила тетя Стася.
- У меня и купальница есть, и медвежье ухо, и звонки-трава...
- Не надо мне вашего отвару, - сказала Забава.
Тетя Стася приблизилась к ней вплотную, погладила по плечу, сочувственно
покивала.
- Девочка моя! Всякой женщине иногда приходится показывать, что ей
хорошо, хотя ей на самом деле очень и очень плохо.
Это "девочка моя" резануло Забаву по сердцу, и через мгновение
она уже поливала слезами похожие на диванные подушки тетистасины перси.
А немного погодя, обнаружила, что и тетя Стася ревет белугой. Постепенно
на сердце стало легче, пропала тошнота, успокоилась кровь в висках.
И тут тетя Стася, тоже выплакавшись, сказала:
- Мне тоже бывает иногда так плохо, Забавушка! Вы думаете, мужику
приятно, когда у него жена родить не может? Ваш дядя хоть и не говорит
ничего, но я-то чувствую, что у него на душе.
Забава смотрела на тетю, широко раскрыв глаза. Ей казалось, что эта
толстокожая сорокалетняя баба никогда не бывает озабочена чем-либо
еще, помимо домашних дел. Оказывается, бывает. И Забава вдруг осознала,
что забота тети Стаси много тяжелей, чем ее, Забавины, беды. До нее
вдруг дошло, что нет в жизни женщины большего лиха, чем не иметь возможности
прижать к сердцу рожденное вами дитя. И чтобы не накликать подобное
лихо на себя, она решила делать вид, что ей как никогда хорошо.
И все-таки за обедом ее один раз стошнило.
Стошнило бы и не раз, но, судя по всему, Вера всячески стремилась
облегчить ей своими чарами жизнь. А главное, сразу отмела предложение
чародея вытащить Забаву на вечернюю прогулку.
Вот уж за что Забава была Вере благодарна так благодарна. Стоило ей
представить себя рука об руку с чародеем, как тошнота, несмотря на
все чары гостьи, поднималась вновь.
Улучив подходящий момент, Забава улыбнулась Вере и тут же получила
в награду ответную улыбку. Вера как бы говорила: "Держись, все
пройдет".
И Забава держалась изо всех сил.
* * *
Мысли, занимавшие Света утром во вторницу, были вовсе не о Вере. Приняв
душ и насухо растеревшись полотенцем, он стоял перед зеркалом в ванной,
внимательно изучая отражение своей физиономии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86