Щеки не пухлые и не впалые, нормальные, гладко выбритые или вообще у него щетина не растет. Губы, как говорится, рот до ушей, но тонкие и поджатые. Подбородок остренький, немного выпячивается вперед. В общем внешность у него современная. Можно сказатькрасивый пацан, только его немного подвели уши, они у него как у Чебурашки, торчали в стороны. Прикид классный, дорогие сапоги, не фуфловые джинсы и бежевое кашемировое пальто, под ним, до подбородка, белый свитер. Это все.
- Однако наблюдательный у тебя парень, Танюха. - Поощрительно оскалился я. - Ты имей это ввиду. Ну ладно, ребята, спасибо за информацию и бывайте здоровы.
- Спасибо. - Вполне по человечески ответствовала молодежь.
Ободренный полученной информацией я неспешно потрюхал по раскисшему снегу тротуара в строну рынка, где можно было приобрести все, начиная от подержаной пуговицы и кончая элитным триппером.
Мой старый знакомый, толстомордый и узкоглазый кореец или китаец, не понимавший по русски ни бельмеса оказался на месте. Трудолюбивым шершнем, на миниатюрном станке, он вытачивал и подгонял ключи добропорядочным горожанам. Дождавшись своей очереди я молча протянул ему восковые оттиски при виде которых он что - то залопотал, засюсюкал и отрицателно замотал головой.
Ясное дело, правохранительным органам не нравится, когда квартирные ключи изготовливают по оттискам. Со вздохом я протянул ему сотенную, но последовала та же реакция и только приплюсованные тридцать рублей смогли поколебать его принципы.
Многозначительным кивком он велел мне на время удалиться, дабы не компрометировать его совместное китайско - советское производство.
Домой я заявился в третьем часу с готовыми ключами и тремя аппетитными грушами для Милки. Молча вручив ей фрукт я завалился на диван, перед предстоящей операцией нужно было как следует выспаться.
Как я не ворочился, какими словами себя не уговаривал сон упорно обходил меня стороной. Ничего не попишешь, разыгрались мои неугомонные думушки, хотя никакой реальной платформы они, под собой не имели. Реальными были только четыре момента Скворцов, распивающий спиртное в компании неизвестной парочки. Труп деда Батурова, труп Кузьки и опять старик Скворцов, уже окровавленный, сомнамбулой выходящий из квартиры Батурова.
В общем - то все просто, осудить Санькиного отца за убийство не представляло никакой трудности, хотя и козе было понятно, что его просто подставили, причем ловко и продумано. А кто подставил? Рыжая овца в замше и козел в кашемировм пальто? Абсурд и чепуха. Они были простыми исполнителями, хотя не исключено, что именно они и зарезали старика Батурова.
Но кто - то же их нанял, кто-то заказал деда Батурова и дал наводку на Скворцова. Скорее всего этот некто и разработал весь план убийства. Хорошо бы знать кто.
Об этом вам, Константин Иванович, могли бы поведать козел с овцой, да вот беда, адреса они вам не оставили. А Дамир описал его - лучше и не бывает. Надо бы после праздников дозвониться до следователя и порекомендовать ему наблюдателного парня. С его помощью можно составить отличный фоторобот.
Заснул я в восьмом часу, а проснулся в полночь. Приготовив все необходимое снаряжение я ещё полтора часа слонялся из угла в угол и только в два часа ночи вышел из дома. Еще тридцать минут ушло на дорогу, которую я проделал пешком. В общем к назначенному объекту я прибыл так как и планировал, в то самое время когда людской сон особенно глубок и Кинг Конг Левик с его страшный ружьем спит зажав в зубах дюжину остро отточенных ножей.
Несколько минут понаблюдав за черными окнами двух нужных мне квартир и не отметив ничего подозрительного я решительно напровился в подъезд. По кошачьи мягко ступая я поднялся на второй этаж и затаив дыханье прислушался. Кажется бабульке удалось укатить в Минск к своему шестидесятилетнему сыночку. Ну и отлично, пусть отдыхает, я не против.
Вкрадчиво, со всеми предосторожностями я вставил и повернул первый ключ. Мягко и послушно он открыл мне металлическую дверь. Второй ключ китаец тоже выточил на совесть, замок сработал безукоризненно и я очутился в знакомой передней. Закрывшись на шпингалет я не теряя времени прошел на кухню и там через окно легко спустился на козырек магазина. Метнувшись к Скворцовским окнам я затаив дыхание толкнул оконную раму. Слава Богу, мои надежды оправдались, окно не было заперто и после первого же тычка послушно растворилось. Остальное было делом техники, один рывок и я уже на территории охраняемой милицией. Не рискуя включать большой свет я ограничился карманным фонариком. На кухне я ничего интересного для себя не обнаружил и прямым ходом устремился в комнату, где по словам Саньки и было совершено убийство. Он говорил сущую правду и об этом свидетельствовало большое бурое пятно засохшей крови. Одна его половина приходилось на диван, а другая на диван застеленный клетчатым пледом. Видимо на нем и сидел старик в тот момент когда его полоснули ножом по горлу, а уж потом, когда он свалился на пол из него вытекло все остальное. Стены в комнате и линолеум были залапаны чьими-то руками, скорее всего руками Скворцова. Журнальный столик хранил следы попойки. Был заляпан, но пуст, скорее всего опера забрали с собой все то, что на нем находилось. В остальном же все было в полном порядке.
Однако пришел я сюда вовсе не для того, чтобы разглядывать кровавые пятна или любоваться настенными отпечатками рук Скворцова. Меня интересовало совершенно иное. Открыв шифоньер я извлек из него старый фибровый чемоданчик в котором обычхранят документы старики. Едва его открыв я оторопел. По тому как хаотично были свалены бумаги и документы я понял, что опоздал. То, что преступнику было надобно он уже унес. А то что это был преступник сомневаться не приходилось, менты бы забрали весь чемоданчик целиком. Просто так, для очистки совести я перебрал бумаги. Пусто! Приватизационные бумаги, если таковые были, отсутствовали. А больше мне здесь делать было нечего. Досадливо выругавшись я вышел из дома тем же путем, что и вошел.
Домой я вернулся почти в четыре часа ночи, оттолкнул бросившегося с поцелуями, не в меру любвиобильного Брута и неслышно пройдя на кухню огорченно выпил целый стакан шампанского. Потом съел Милкину грушу и лег спать.
Весь следующий день, вплоть до глубокой ночи, я провел в праздном безделии. Думать о деле Скварцова совершенно не хотелось. Меня опередили и надо признаться, что первый раунд я проиграл, а проигрывать всегда неприятно.
Неожиданная мысль завладела мной в три часа ночи, когда устав ворочаться с боку на бок я прошел на кухню, чтобы немного взбодриться. Когда преступники рылись в чемоданчике? Сразу же после убийства, или позже?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98