— Смотри-ка! — проговорил он.— Любопытная встреча! Я как раз хотел тебя повидать. И уже давно. Ты был в отъезде?
Мужчина побледнел:
— Меня? Но я не понимаю.
— Значит, ты покинул Пигаль? Небось, запахло жареным, а?
— У него вроде все в порядке, шеф,— сказал проверявший документы полицейский.
Симони взял документы из рук своего помощника и перелистал их.
— Дюмулен Раймон,— громко прочел он,—коммивояжер. Конечно! Эта профессия дает доступ всюду. Как отмычка. Добыл себе фальшивые документы. Замечательно!
— Но я ничего не сделал!
— Ты бросил Люсету, чего не следовало делать. Это она тебя подзаложила.
— Я стал честным человеком и..,
— Это ты мне расскажешь завтра утром в моем кабинете. Ну-ка, заберите этого джентльмена.
— Но я же ничего не сделал!
— Возможно! Во всяком случае, тебя разыскиваю не только я. Подожди, сосчитаю... Один, два, три, четыре прокуратуры. Включая версальскую, которая славится своей строгостью. Но ты избежишь наказания по совокупности преступлений. Давай шевелись, мне надо работать.
В три часа утра у Шенье из сотни задержанных осталось лишь двое, не имеющих права на жительство, иностранец, незаконно находившийся в Париже, трое подростков, выбравших явно не ту дорогу в жизни, и один сумасшедший, который во что бы то ни стало хотел позвонить Елизавете.
И ничего, что касалось бы дела Сильвера. Ничегошеньки! И самое неприятное, что назавтра предстояло объяснение с префектом.В ресторане у Марселя было пусто. Через раскрытые двери доносились запахи кухни. В этот час, когда все уже поели, они вызывали отвращение.
Лишь иногда заходил какой-нибудь человек, быстро пропускал стаканчик, облокотившись о стойку бара, и шагал дальше навстречу своей судьбе.Не спеша прошла девица, бросив безнадежный взгляд на зал ресторана.
— Я явился к вам не затем, чтобы тратить попусту ваше и свое время,— сказал Вандербрук.— Я слишком деловой человек. А дело, которое я хочу предложить вам, настоящее золотое дно.
Он уселся поудобней на диванчике, обитом трипом, и затянулся сигарой.
— Месье,— произнес он,— поскольку вы являетесь третнером Кида Черча, хочу, прежде всего, сделать вам одно признание. В настоящее время я представляю пятнадцать, миллионов. Завтра я буду стоить двадцать. Затем...
Он сделал неопределенный жест рукой, и бриллиант на его безымянном пальце сверкнул в лучах вечернего солнца, как маленькая звездочка.
Марсель нахмурил брови. Все это ему не нравилось. Он знал Вандербрука, который с некоторых пор подвизался в кругах, связанных с боксом, и заходил иногда в его ресторан. Он достаточно пожил на свете, чтобы понимать, что перед ним сомнительная личность, то есть личность, на чей счет не могло быть сомнений.
— Ну и что? — проговорил Марсель.
Он пригубил рюмочку с арманьяком. Хотя Марсель ушел с ринга много лет назад, но так и не смог привыкнуть к алкоголю. Он употреблял его раза три в год и каждый раз испытывал отвращение.
— Вам приходилось путешествовать, месье Марсель? — спросил Вандербрук.
— Немного. Германия, Италия, Испания...
— А Англия? Англию вы знаете?
С чего этот тип, который никогда раньше с ним не разговаривал, задает ему все эти вопросы.
— Конечно. Я прожил год в квартале Сохо. Когда-то я там боксировал.
— Хорошо. Значит, вы знаете, как это происходит в Англии. И в Бельгии, впрочем, тоже. Есть букмекеры, которые принимают пари в любом виде спорта.
— Знаю.
— Ну, вот! Допустим, я букмекер. Только я не один. Я руковожу, если хотите, акционерным обществом. Анонимным.
— Понимаю,— улыбнулся Марсель.— Здесь эта работенка запрещена.
— Интересно, впрочем, почему? — сказал Вандербрук.— Мы никому не причиняем зла.
Марсель спрашивал себя, куда же клонит Вандербрук? Может, хочет получить от него кое-какие сведения? Но у него этих сведений нет. Это же не скачки. Все, что он мог предложить ему,— это прогнозы, предварительные оценки. Такой-то может победить такого. Но проиграет, наверное, Иксу. И все.
— Вы знаете, я вам уже сказал,— произнес Вандербрук, отставляя свой стакан,—что в этом деле приходится ворочать огромными капиталами. Я подумал, что мы могли бы договоритьтся..
— Конечно,— сказал Марсель, по-прежнему думая о прогнозах.— Но, откровенно говоря, я не уверен, что могу быть вам полезен.
— О! Еще как! — улыбнулся Вандербрук.
«Они хотят,— думал Марсель,— получить информацию, чтобы определить ставки».
— Ведь это вы тренируете Кида Черча, не так ли?
— Да.
— Кажется, через две недели они встречаются с Лу Реалом?
— Контракт еще не подписан. Сильвер умер, как вам известно, и...
— Известно. Думаю даже, что мне известно больше, чем вам. Матч Шульцер — Ламрани аннулирован.
— Об этом я знаю.
— Да, Сарков был не слишком доволен последним телефонным разговором с Сильвером. А потом случилось это несчастье... Короче, он выходит из игры.
Толстяк Марсель посмотрел на Бельгийца с восхищением и беспокойством. Откуда, черт возьми, он узнал все это? Но тот как будто угадал его мысли.
— У меня есть свои источники,— улыбнулся он.— Это моя работа.
— Но мадам Сильвер не сможет...
— Сможет. Поверьте мне, она не теряется. Она не бросит такое дело только потому, что убрали Сильвера. Возможно, впрочем, что она недалеко уйдет. В этом деле есть такие акулы... Но на несколько матчей ее хватит и, в частности, на тот, в котором она заинтересована, то есть на встречу между Кидом Черчем и Лу Реалом.
В который раз Марсель с гордостью выпятил грудь. Да, его питомца приметили! Впрочем, надо быть последним профаном, чтобы не понять, что из Кида выйдет чемпион международного класса.
— Этот матч интересует и нас,—продолжил Вандербрук.
— Что вы хотите знать? — спросил Марсель. Вандербрук ответил не сразу. Он подозвал Оскара и повторил заказ.
— Массу вещей,—сказал он, наконец.—Мы приняли пари, как в провинции, так и в столице. На матч Щуль-цер —Ламрани. Поскольку эта встреча аннулирована, наши клиенты перенесли свои ставки на матч вашего подопечного. Большинство делает ставки на Кида Черча. Толстяк Марсель просиял.
— Это знатоки,— отметил он.
Лу Реал не так уж плох, далеко не плох. Его менеджер Чарли был менеджером такого же масштаба, что и Сильвер, не только в Испании, но и в Латинской Америке. И Чарли не станет брать в свою «конюшню» лишь бы кого. Марсель уже видел однажды испанца в показательном матче. С этим боксером следовало считаться. Однако Марсель верил в Кида Черча, и болельщики не ошибались. Его питомец лучше двигается, и стойка у него надежней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Мужчина побледнел:
— Меня? Но я не понимаю.
— Значит, ты покинул Пигаль? Небось, запахло жареным, а?
— У него вроде все в порядке, шеф,— сказал проверявший документы полицейский.
Симони взял документы из рук своего помощника и перелистал их.
— Дюмулен Раймон,— громко прочел он,—коммивояжер. Конечно! Эта профессия дает доступ всюду. Как отмычка. Добыл себе фальшивые документы. Замечательно!
— Но я ничего не сделал!
— Ты бросил Люсету, чего не следовало делать. Это она тебя подзаложила.
— Я стал честным человеком и..,
— Это ты мне расскажешь завтра утром в моем кабинете. Ну-ка, заберите этого джентльмена.
— Но я же ничего не сделал!
— Возможно! Во всяком случае, тебя разыскиваю не только я. Подожди, сосчитаю... Один, два, три, четыре прокуратуры. Включая версальскую, которая славится своей строгостью. Но ты избежишь наказания по совокупности преступлений. Давай шевелись, мне надо работать.
В три часа утра у Шенье из сотни задержанных осталось лишь двое, не имеющих права на жительство, иностранец, незаконно находившийся в Париже, трое подростков, выбравших явно не ту дорогу в жизни, и один сумасшедший, который во что бы то ни стало хотел позвонить Елизавете.
И ничего, что касалось бы дела Сильвера. Ничегошеньки! И самое неприятное, что назавтра предстояло объяснение с префектом.В ресторане у Марселя было пусто. Через раскрытые двери доносились запахи кухни. В этот час, когда все уже поели, они вызывали отвращение.
Лишь иногда заходил какой-нибудь человек, быстро пропускал стаканчик, облокотившись о стойку бара, и шагал дальше навстречу своей судьбе.Не спеша прошла девица, бросив безнадежный взгляд на зал ресторана.
— Я явился к вам не затем, чтобы тратить попусту ваше и свое время,— сказал Вандербрук.— Я слишком деловой человек. А дело, которое я хочу предложить вам, настоящее золотое дно.
Он уселся поудобней на диванчике, обитом трипом, и затянулся сигарой.
— Месье,— произнес он,— поскольку вы являетесь третнером Кида Черча, хочу, прежде всего, сделать вам одно признание. В настоящее время я представляю пятнадцать, миллионов. Завтра я буду стоить двадцать. Затем...
Он сделал неопределенный жест рукой, и бриллиант на его безымянном пальце сверкнул в лучах вечернего солнца, как маленькая звездочка.
Марсель нахмурил брови. Все это ему не нравилось. Он знал Вандербрука, который с некоторых пор подвизался в кругах, связанных с боксом, и заходил иногда в его ресторан. Он достаточно пожил на свете, чтобы понимать, что перед ним сомнительная личность, то есть личность, на чей счет не могло быть сомнений.
— Ну и что? — проговорил Марсель.
Он пригубил рюмочку с арманьяком. Хотя Марсель ушел с ринга много лет назад, но так и не смог привыкнуть к алкоголю. Он употреблял его раза три в год и каждый раз испытывал отвращение.
— Вам приходилось путешествовать, месье Марсель? — спросил Вандербрук.
— Немного. Германия, Италия, Испания...
— А Англия? Англию вы знаете?
С чего этот тип, который никогда раньше с ним не разговаривал, задает ему все эти вопросы.
— Конечно. Я прожил год в квартале Сохо. Когда-то я там боксировал.
— Хорошо. Значит, вы знаете, как это происходит в Англии. И в Бельгии, впрочем, тоже. Есть букмекеры, которые принимают пари в любом виде спорта.
— Знаю.
— Ну, вот! Допустим, я букмекер. Только я не один. Я руковожу, если хотите, акционерным обществом. Анонимным.
— Понимаю,— улыбнулся Марсель.— Здесь эта работенка запрещена.
— Интересно, впрочем, почему? — сказал Вандербрук.— Мы никому не причиняем зла.
Марсель спрашивал себя, куда же клонит Вандербрук? Может, хочет получить от него кое-какие сведения? Но у него этих сведений нет. Это же не скачки. Все, что он мог предложить ему,— это прогнозы, предварительные оценки. Такой-то может победить такого. Но проиграет, наверное, Иксу. И все.
— Вы знаете, я вам уже сказал,— произнес Вандербрук, отставляя свой стакан,—что в этом деле приходится ворочать огромными капиталами. Я подумал, что мы могли бы договоритьтся..
— Конечно,— сказал Марсель, по-прежнему думая о прогнозах.— Но, откровенно говоря, я не уверен, что могу быть вам полезен.
— О! Еще как! — улыбнулся Вандербрук.
«Они хотят,— думал Марсель,— получить информацию, чтобы определить ставки».
— Ведь это вы тренируете Кида Черча, не так ли?
— Да.
— Кажется, через две недели они встречаются с Лу Реалом?
— Контракт еще не подписан. Сильвер умер, как вам известно, и...
— Известно. Думаю даже, что мне известно больше, чем вам. Матч Шульцер — Ламрани аннулирован.
— Об этом я знаю.
— Да, Сарков был не слишком доволен последним телефонным разговором с Сильвером. А потом случилось это несчастье... Короче, он выходит из игры.
Толстяк Марсель посмотрел на Бельгийца с восхищением и беспокойством. Откуда, черт возьми, он узнал все это? Но тот как будто угадал его мысли.
— У меня есть свои источники,— улыбнулся он.— Это моя работа.
— Но мадам Сильвер не сможет...
— Сможет. Поверьте мне, она не теряется. Она не бросит такое дело только потому, что убрали Сильвера. Возможно, впрочем, что она недалеко уйдет. В этом деле есть такие акулы... Но на несколько матчей ее хватит и, в частности, на тот, в котором она заинтересована, то есть на встречу между Кидом Черчем и Лу Реалом.
В который раз Марсель с гордостью выпятил грудь. Да, его питомца приметили! Впрочем, надо быть последним профаном, чтобы не понять, что из Кида выйдет чемпион международного класса.
— Этот матч интересует и нас,—продолжил Вандербрук.
— Что вы хотите знать? — спросил Марсель. Вандербрук ответил не сразу. Он подозвал Оскара и повторил заказ.
— Массу вещей,—сказал он, наконец.—Мы приняли пари, как в провинции, так и в столице. На матч Щуль-цер —Ламрани. Поскольку эта встреча аннулирована, наши клиенты перенесли свои ставки на матч вашего подопечного. Большинство делает ставки на Кида Черча. Толстяк Марсель просиял.
— Это знатоки,— отметил он.
Лу Реал не так уж плох, далеко не плох. Его менеджер Чарли был менеджером такого же масштаба, что и Сильвер, не только в Испании, но и в Латинской Америке. И Чарли не станет брать в свою «конюшню» лишь бы кого. Марсель уже видел однажды испанца в показательном матче. С этим боксером следовало считаться. Однако Марсель верил в Кида Черча, и болельщики не ошибались. Его питомец лучше двигается, и стойка у него надежней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32