— Обойдемся без лебедки — у нас доска есть. Только откомандируйте нам четырех дюжих молодцов, чтобы помогли шоферам.
— Это можно. Сейчас пришлю вам таких парней, что не только палатку, но и вас в машину подсадят.
— Нечего нас подсаживать,— возразила Люба.— Никто не останется здесь — все хотят домой.
Анатолий смотрел на нее восхищенными, почти влюбленными глазами, ревниво досадуя на то, что она замужем. Пока молчали, между ними, кажется, произошел некий тайный разговор. Парень не понял его значения и, волнуясь, спросил:
— Может, встретимся нынче вечером? Она рассмеялась загадочно и осуждающе:
— Муж прислал письмо: на днях пожалует домой из отпуска. Детей оставил у матери на лето...
— Муж для красивой женщины — не самая романтическая фигура.
— Толя!.. Цур — на крюк. Был грех, сорвались — и хватит.
Он с минуту оторопело смотрел на нее, кающуюся и неуступчивую.
— Чего уставился на меня? Небось, и сам думал о том же.
— На крюк, значит? — растерянно молвил он.— Но почему?
— Нельзя нам встречаться, Толя,— грустно вздохнула она. В голосе и взгляде — ласкающая нежность: нелегко оттолкнуть от себя красивого парня. Однако теперь её волновало что-то другое...
Поняв, что упрашивать бессмысленно, он вдруг спохватился:
— Всего хорошего, Люба! До встречи в нашей гарнизонной столице.
И заспешил к стоящим у дороги танкам. Поставил на корму своей машины чемодан, положил на него шинель. Одетые в танкошлемы и комбинезоны, похожие друг на друга офицеры и прапорщики собрались около командира роты Приходько. Тот лишь недавно получил очередное звание, и подчиненные теперь с особым удовольствием обращались к нему со словами «товарищ капитан». Поговаривали и о том, что в ближайшие месяцы его назначат начальником штаба батальона, и в кругу сослуживцев капитан уже признавался: при нем в органе командования и управления будет соблюдаться железный порядок.
Приходько как бы заранее оглашал свою новую служебную программу, убеждая себя и окружающих, что непременно выполнит ее. Даже бросил курить. Теперь то жевал спичку, то сосал таблетку «табекс», якобы помогающую преодолеть никотиновый голод.
Капитан был крепкого сложения. Коричневые глаза весело смотрели из-под темных бровей. Вот только нос у него не воинственный, а курносый, не импонирующий будущему начальнику штаба. На вид ротному никак не дашь тридцати, хотя этот рубеж он тоже недавно переступил.
С подчиненными Приходько справедлив и приветлив,— они отвечали ему взаимностью. Еще он любил нехитрую шутку, и когда что-либо рассказывал, среди окружающих звучал смех. Вот и сейчас, заметив подошедшего лейтенанта, весело спросил:
— Так что, Русинов, с какой дистанции лучше бить по танкам противника? Вот тут говорят, чтобы кувалдой можно было достать.
Лейтенант лишь вздохнул в ответ.
— Скоро выступаем, товарищ капитан? — спросил он.
— Да вот через полчаса подъедет командир части. Наверное, сам поведет колонну. Большая очень.
На полигоне находились танки двух батальонов, спецмашины, летучки, тягачи.
— Разрешите послать один экипаж к столовой военторга? Просят помочь погрузить на машину большую палатку.
— Тоже нужное дело,— заметил капитан.— Разрешаю.
Русинов подозвал сержанта Адушкина, сказал ему, что нужно сделать, добавив:
— Через десять минут быть на месте.
Забрался в танк, где было тенисто и прохладно, как в блиндаже. Остывшая за ночь броня еще не прогрелась. В люки падал дневной свет. Поставив чемодан внизу, справа от себя, положив на казенник орудия шинель, он опустился на свое сидение, задумался. Вон ведь как все обернулось! Приласкала его любушка-голубушка — и оттолкнула. Замужем она...
Русинов недолго отдавался горестным раздумьям. Рассудив здраво, пришел к выводу, что ничем иным и не могла она утешить его. Жизнь у нее отлажена, как говорится, на мази. Что ей, с мужем разводиться? И ему тоже нечего загадки загадывать. Что из того, что увле-
чен! Не бегать же по пятам за ней, не подкарауливать за углом, чтобы вымолить новую встречу, ведь не мальчишка уже...
Познакомились они прошлой осенью. В тот вечер Анатолий пришел на ужин в военторговскую столовую почти последним. Торопливо проглотил остывшие блинчики со сметаной, запил их стаканом теплого молока и расплатился. На улице шумел дождь, крупный и частый. Выйдя, Анатолий снял с ремешка свернутую в рулончик плащ-накидку, спасительницу от осенней непогоды, раскатал ее, встряхнул, накинул на плечи. И тут увидел, что у крыльца под навесом стоит молодая статная женщина.
— Забуксовали? — спросил он дружелюбно.
— Забуксуешь,— отозвалась она с досадой в голосе.— И откуда он взялся? Только собралась идти — вот тебе, полило на голову. А я по глупости зонт дома забыла.
— Наверное, ненадолго...
Холодные капли зернисто сверкали в свете призрачно-голубых уличных огней, шумели на крыше столовой, хлюпали в желобах. Небо нависало низко и мрачно.
— Да кто его знает! — с сомнением сказала молодица.— Ишь, какой шпарит без передышки. А мне надо срочно домой.
— В таком случае приглашаю к себе под крыло,— джентльменски предложил Анатолий, распахивая плащ-накидку.
— Придется,— согласилась попутчица.
Он укрыл ее полой накидки и повел по шумящей от ливня улице, выспрашивая, как ее зовут и откуда она. Он-де не видел тут таких ладных да пригожих. Женщина весело усмехалась, говоря, что он плохо смотрел. Она здешняя, заведует той самой столовой, в которую он ходит обедать.
— Вот как! — воскликнул Русинов.— А вы, товарищ заведующая, очень молоды для столь солидной должности.
— Вполне возможно.
— Разрешите пригласить вас завтра на танцы в Дом офицеров.
— Я свое оттанцевала. Уже четыре года замужем, двое детей. Старшего лейтенанта Сулиму знаете?
— Как не знать! В соседнем батальоне служит. Значит, он и есть ваш муженек?.. Понятно,— вздохнул Анатолий.
— Что же вы сразу приуныли?
— А чему радоваться?.. Как встретишь касатушку по нраву, так оказывается, что она замужем.
Люба заразительно смеялась, вынуждая попутчика сбиваться с ноги. Дождь захлестывал под плащ-накидку, и им волей-неволей приходилось прижиматься друг к другу.
— Шутник вы! — обронила она.— Как вас зовут? Лишь только он назвался, снова расхохоталась.
— Так это вы зимой хотели увести жену нашего соседа из Дома офицеров?.. О, Русиноз, вы опасный человек!
Он тоже рассмеялся.
— Она же не сказала! Спрашиваю, можно вас проводить? Отвечает, пожалуйста. Я ее под ручку, а тут муж...
Подойдя к ее дому, они остановились.
— Да, товарищ охотник за чужими женами, опаздывать не надо. Говорят, кто поздно ходит, тот сам себе шкодит,— усмешливо упрекнула Люба на прощанье.
С тех пор, встречаясь, они обменивались улыбками, которые доказывали одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87