Артано смерил Ауле презрительным взглядом.
- Ничего, посидишь в цепях - остынешь! - шипел Кузнец.
Артано холодно усмехнулся:
- Ну что ж, попробуй!
Ауле дрожал от бессильного гнева, но не двигался с места.
- Трус. Будь проклят, - сказал Артано. И, плюнув под ноги Ауле, он
повернулся и пошел прочь - во тьму. Ауле не посмел преследовать его. Он
вернулся в Валинор.
...Майя шел быстро и уверенно, сжимая кулаки. "Трус, ничтожество.
Илуватар, видно, не терпит соперников: одного проклял, другого - запугал.
Ну, ничего. "Убирайся к Мелькору", говоришь? И уйду. Он, по крайней мере,
ничего не боится. Даже гнева Единого..."
Он остановился. Говорили ведь: Властелин Тьмы. Враг. "А я иду к
нему... Что он сделает со мной?" Страх проснулся в душе Майя, но он
пересилил его. "Пусть делает, что хочет. Вернуться? Покаяться, валяться в
ногах?
У этого труса?! - Ну, уж нет! Нет мне пути назад. Скажу: я пришел,
прими меня к себе. Пусть делает, что хочет - все лучше, чем унижение..."
У черных врат Утумно он остановился в нерешительности. Но тут перед
ним предстала фигура - очерком багрового пламени во тьме: Балрог. Он
сделал знак: следуй за мной. И Майя повиновался. Черные врата открылись.
Они спускались по длинным крутым лестницам - словно в сердце Арды.
Они шли по бесконечным анфиладам подземных залов, и Майя изумленно
оглядывался по сторонам.
Но последний зал поразил его больше, чем все уже виденное. Черный
каменный пол; но стены и своды светятся ровным мягким светом. Словно
застывшие струи воды - сталактиты; кажется - тронь, и отзовутся легким
звенящим звуком...
Майя стоял перед троном Властелина Тьмы; его проводник, Балрог,
незаметно исчез куда-то: он был один.
Майя поднял глаза - и замер.
Это лицо - гордое, величественное и прекрасное - было первым, что
увидел он при пробуждении. Потом лишь - Ауле. Майя расспрашивал Кузнеца о
том, кто это был, на что тот неизменно отвечал: "Ты - создание моей мысли;
а это... тебе показалось." Майя поверил, но забыть не смог.
Теперь Майя увидел его снова.
"Мелькор... Значит, Мелькор. Ауле проговорился."
- Приветствую тебя, Вала Мелькор.
Мелькор пристально посмотрел на Майя в огненных и черных одеждах, и
легкая насмешка была в глазах его.
- Привет и тебе, Майя Ауле, Артано-Аулендил.
Молодого Майя передернуло.
- У меня больше нет имени. И более я не слуга Ауле!
- Почему?
Майя стал рассказывать, сжимая кулаки от гнева. Мелькор слушал молча
и, наконец, сказал:
- Значит, так ты ушел. Ты смел и дерзок, Майя. И чего же ты хочешь от
меня?
- Я хочу стать твоим учеником. У меня ничего нет - только это, - Майя
снял с пояса клинок и протянул его Мелькору, - Возьми. Только прими к
себе!
Мелькор, не глядя, взял оружие и насмешливо сказал:
- Ученичество не покупают дарами. Разве ты не знаешь этого?
Но, когда взглянул на клинок, лицо его изменилось. Две стальных змеи
сплетались в рукояти, и глаза их горели живым огнем.
- Откуда тебе известен этот знак?
- Не знаю... Может, сказал кто-то, а может, я знал всегда... Мне
показалось - Мудрость Бытия...
- Ты прав; только это идет из Тьмы. А - камни? Я никогда не видел
таких; что это?
...Клинок был первым, что сделал он без помощи Ауле. Но когда,
радостный, принес он свое творение Кузнецу, тот отмахнулся:
- Что можешь ты создать такого, что не было бы ведомо мне? Ты -
творение моей мысли, и ни в замыслах, ни в деяниях твоих нет ничего, что
не имело бы своего абсолютного начала во мне.
Майя стоял в растерянности. Ауле, наконец, соизволил взглянуть на
него:
- И что это за одежды у тебя? Почему черное?
- Мне так нравится. Неужели ты не видишь: это красиво?
Ответ был дерзок. Ауле нахмурился и проворчал:
- Красиво, красиво... Сказано: слуги Валар должны носить их цвета.
Почему ты считаешь себя исключением? Красиво... Кто только тебе это в
голову вбил?
- Ты же сам сказал: я - творение твоей мысли, и ни в замыслах, ни в
деяниях моих нет ничего, что не имело бы своего абсолютного начала в тебе!
И, глядя на Кузнеца своими пронзительно-светлыми глазами, Майя
усмехнулся. Ауле не сразу нашелся с ответом:
- Наглец! Смотри, посажу на цепь - по-другому запоешь!
- А не боишься? Сделаешь цепи - и ведь больше ничего создать уже не
сможешь.
Ауле разгневался. Следовало бы примерно наказать Майя, но ведь первый
ученик, самый способный и знающий...
Вала отступился.
Впервые хоть кто-то заинтересовался творениями Майя Артано. Потому с
мальчишеской радостью начал он рассказывать, как задумал сделать камень,
похожий на каплю крови Арды; как взял он частицу пламени Арды и заключил
ее в кристалл; как украсил этими камнями созданное им...
Мелькор слушал внимательно, изредка задавал вопросы. Потом сказал, и
голос его снова стал насмешливым:
- Тебе ведь дано создавать. Почему же ты пришел ко мне - ведь у вас
говорят, что, кроме как разрушать, я не способен ни на что?
Майя взглянул на руки Мелькора, спокойно лежащие на подлокотниках
трона. Узкие, сильные. Тонкие длинные пальцы. Удивительно красивые руки.
- У тебя руки творца, - тихо сказал Майя.
- Только _о_н_и_ стараются разрушить все, что я создаю. - Глухая
тоска была в словах Валы. - Я никогда не видел твоих творений... - Вала
улыбнулся - чуть заметно, уголком губ - и перевел взгляд на клинок Майя.
Он прикрыл глаза и медленно провел рукой по лезвию. И клинок загорелся
льдистым бледным пламенем под его пальцами.
Майя ошеломленно смотрел на Мелькора.
- Как ты это сделал? Никто из них не умеет такого...
- Они отвергли Тьму, что древнее мира; отвергли и знания Тьмы. А
заклятия Тьмы сильнее заклятий Света. Все просто. - Мелькор протянул Майя
клинок: - Возьми.
Сердце Майя упало:
- Ты... отвергаешь мой дар?
- Это по праву твое. И я уже сказал тебе: нельзя купить ученичество
дарами. Благодарю; но я не присваиваю чужих творений, - Мелькор усмехнулся
грустно. - Возьми.
Майя принял из рук Мелькора холодно мерцающий клинок.
"Я не нужен ему, - тяжело думал Майя, - и мне некуда идти. Зачем я
ему? Слишком мало знаю. Слишком мало могу. Все кончено."
Мелькор внимательно посмотрел на молодого Майя и, поднявшись с трона,
коротко сказал:
- Идем.
Майя, стиснув зубы, медленно следовал за Мелькором.
"Сейчас скажет - уходи. И что я буду делать? Не вернусь. Ни за что не
вернусь. На коленях умолять буду - пусть у себя оставит. Все, что угодно,
сделаю. Только - с ним", - ожесточенно думал Майя.
Они стояли теперь на вершине горы. И Мелькор сказал молодому Майя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42