— Сейчас увидим, поплывут ли они на складной байдарке. Если они это сделают, я тоже возьму напрокат байдарку и поплыву за ними».
Серебряная села за один стол с Тирольчиком, и тут же явилась официантка. Они обменялись несколькими словами, которых Йола не расслышала, и официантка ушла. Тирольчик вновь углубился в чтение газеты.
Тем временем Йола, обойдя ангар, подошла к павильону со стороны озера. Увязая по щиколотки в топком иле, распугивая лягушек, она никем не замеченная подобралась заболоченным берегом к самой ограде. Здесь, к своему удовлетворению, она отметила, что находится почти за спиной человека, уткнувшегося в газету. Сквозь ажурное ограждение она видела его голые волосатые руки и могучую шею тяжелоатлета, а за ним виднелось бледное лицо Серебряной.
Нервным жестом Тирольчик вдруг отложил газету и заговорил сухим раздраженным тоном:
— К сожалению, место, которое мы вчера выбрали, очень сырое. Там ни в коем случае нельзя оставлять полотна.
Йола отчетливо слышала каждое слово. Сдерживая дыхание, она удвоила внимание, стараясь запомнить содержание разговора.
— Можно найти другое место, — спокойно заметила Серебряная.
Можно, но на это потребуется много времени, — отверг предложение Тирольчик. — А нам нужно побыстрее смыться, пока нас не накрыли.
Не преувеличивай.
Вы уже вчера наткнулись на этого щенка. Ваше счастье, что он ничего не заметил.
Только сейчас Йоле стала понятна суть разговора. Они имели в виду Манджаро, который вчера видел их в подземелье замка. «Это вам только кажется, что вас не заметили», — мелькнула у нее злорадная мысль.
— Не преувеличивай, — повторила Серебряная. — Этот замок — самое подходящее место, какое мы только могли найти. И условия к тому же идеальные. Сейчас туда никто не ходит, испугались духов и привидений.
Мужчина раздраженно махнул рукой.
Впрочем, я не уверен, что тот сопляк вас не видел.
Успокойся, ты чересчур впечатлителен.
Говорю тебе, не нравится мне это место.
Януш найдет другое…
Йола догадалась, что речь идет о третьем постояльце— художнике.
Именно Януш все и испортил. — Тирольчик все более раздражался. — У него было достаточно времени подыскать подходящее место.
Не вали все на Януша.
Ему уже давно пора явиться сюда. Говорю тебе, я чувствую, что за нами следят.
В этой-то дыре?
Как раз в такой дыре и нужно быть особенно осмотрительным.
Повторяю, ты слишком впечатлителен и потому…
Я просто осторожен, — возмущенно оборвал ее мужчина. — У меня нет желания попадаться в лапы милиции из-за недотепы Януша.
Я уверена, что все будет хорошо. Обстоятельства нам благоприятствуют. Студенты, наверно, несколько дней еще будут мучить здешних жителей. Я узнала, что вчера профессор не вернулся из Варшавы. За это время мы сумеем найти подходящее место, и все будет в порядке.
Серебряная умолкла, заметив художника, нерешительно и осторожно пробиравшегося между тентами. Подойдя к их столику, он остановился и, опершись на мольберт, выжидающе глянул на собеседников.
Ну как? — резко спросил Тирольчик.
Все в порядке, — пожал плечами художник. — А цемент и вода?
Приготовил. Не представляете, как я намучился. — Никто тебя не видел?
Никто… — Художник задумался. — Да и кто мог бы меня увидеть в шесть утра?
— Может встретил кого-нибудь?
Встретил какого-то типа, ну и что?
Он боится собственной тени, — злорадно усмехнулась Серебряная, кивнув в сторону Тирольчика.
Не хочу влипнуть из-за вас! — обрушился на них Тирольчик и холодно осведомился: — Где это новое место?
В боковом коридоре.
Там сухо?
Место сухое, но менее надежное, чем прежнее.
Что ты хочешь этим сказать?
Придется здорово потрудиться.
— Не страшно. Камни приготовил? — Сказал же, что все в порядке.
— Тогда пошли. Только прошу, поосторожнее. Не дай Бог, кто-нибудь заметит.
— Не лучше ли подождать до вечера?
— У нас мало времени, а вечером повсюду крутятся эти проклятые студенты.
— Ну, как знаешь. — Художник перебросил через плечо мешок и чехол с мольбертом. — Буду ждать вас у входа.
Тирольчик утвердительно кивнул, и художник неспешным, будто усталым шагом направился к дороге, ведущей в замок. Но он не пошел по ней влево, к главным воротам замка, а у поворота свернул вправо и скрылся в зарослях, двое оставшихся продолжали сидеть за столиком.
Йола поняла, что ей пора выбираться из укрытия, и когда к столику подошла официантка, легко раздвинула кусты и прошмыгнула на берег озера. В голове у нее царил сумбур. В памяти сохранились только обрывки услышанного торопливого разговора. Одно было ясно — она напала на след настоящих преступников, пытавшихся что-то спрятать в подземелье замка. Возможно, они и впрямь нашли сокровище, на существовании которого упрямо настаивал Чек, а теперь решили перепрятать его. Или, может, это самые обычные воры, желающие укрыть свою добычу под стенами замка. Говорили же они о каком-то полотне или полотнах… Что за полотно они могли прятать в подземелье? Скорее всего, очень ценное, если Тирольчик требовал, чтобы тайник был абсолютно сухим.
Огибая ангар и причал, Иола размышляла над услышанным так напряженно, что на лбу у нее выступили капельки пота. Ноги ее опутала паутина с высохшими травинками, в сандалиях хлюпала грязь, но она не обращала внимания на такие пустяки. Дорога была безлюдна, и девочка пряталась за деревом. Чуть погодя из-за ангара показались молча шагавшие Серебряная и Тирольчик. Они не спеша перешли дорогу и, внимательно оглядевшись вокруг, исчезли в придорожных зарослях в том же месте, что и художник.
Пани инспектор, нетерпеливо выжидавшая удобного момента, чтобы последовать за ними, внимательно прислушивалась к звукам. С откоса, ведущего прямиком к башне и стенам левого крыла замка, доносился сухой треск ломающихся веток и шум осыпающегося гравия. Когда звуки поутихли, Йола отыскала в зарослях тропинку. Едва заметная в скрывавшей ее густой траве и буйной зелени, тропинка косо поднималась к возвышенному на холме замку. Йола шла осторожно, раздвигая руками кусты орешника. Она ступала легко, будто сразу скинув шестьдесят килограммов своего солидного веса, и даже дышать старалась беззвучно, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Неудивительно, что скоро она совсем запыхалась и на мгновение остановилась перевести дух. Сверху до нее все еще доносился треск ломающихся ветвей, и по откосу скатывались мелкие камешки. К счастью, тут взревел громкоговоритель на пристани, изрыгая темпераментные звуки румбы, разом взорвавшие тишину.
Девочка уже смелее двинулась вперед. Тропинка все круче поднималась вверх и все чаще скрывалась в зарослях можжевельника, напоминавшего зеленые свечи. Почва становилась все более каменистой, под ногами то и дело осыпался гравий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Серебряная села за один стол с Тирольчиком, и тут же явилась официантка. Они обменялись несколькими словами, которых Йола не расслышала, и официантка ушла. Тирольчик вновь углубился в чтение газеты.
Тем временем Йола, обойдя ангар, подошла к павильону со стороны озера. Увязая по щиколотки в топком иле, распугивая лягушек, она никем не замеченная подобралась заболоченным берегом к самой ограде. Здесь, к своему удовлетворению, она отметила, что находится почти за спиной человека, уткнувшегося в газету. Сквозь ажурное ограждение она видела его голые волосатые руки и могучую шею тяжелоатлета, а за ним виднелось бледное лицо Серебряной.
Нервным жестом Тирольчик вдруг отложил газету и заговорил сухим раздраженным тоном:
— К сожалению, место, которое мы вчера выбрали, очень сырое. Там ни в коем случае нельзя оставлять полотна.
Йола отчетливо слышала каждое слово. Сдерживая дыхание, она удвоила внимание, стараясь запомнить содержание разговора.
— Можно найти другое место, — спокойно заметила Серебряная.
Можно, но на это потребуется много времени, — отверг предложение Тирольчик. — А нам нужно побыстрее смыться, пока нас не накрыли.
Не преувеличивай.
Вы уже вчера наткнулись на этого щенка. Ваше счастье, что он ничего не заметил.
Только сейчас Йоле стала понятна суть разговора. Они имели в виду Манджаро, который вчера видел их в подземелье замка. «Это вам только кажется, что вас не заметили», — мелькнула у нее злорадная мысль.
— Не преувеличивай, — повторила Серебряная. — Этот замок — самое подходящее место, какое мы только могли найти. И условия к тому же идеальные. Сейчас туда никто не ходит, испугались духов и привидений.
Мужчина раздраженно махнул рукой.
Впрочем, я не уверен, что тот сопляк вас не видел.
Успокойся, ты чересчур впечатлителен.
Говорю тебе, не нравится мне это место.
Януш найдет другое…
Йола догадалась, что речь идет о третьем постояльце— художнике.
Именно Януш все и испортил. — Тирольчик все более раздражался. — У него было достаточно времени подыскать подходящее место.
Не вали все на Януша.
Ему уже давно пора явиться сюда. Говорю тебе, я чувствую, что за нами следят.
В этой-то дыре?
Как раз в такой дыре и нужно быть особенно осмотрительным.
Повторяю, ты слишком впечатлителен и потому…
Я просто осторожен, — возмущенно оборвал ее мужчина. — У меня нет желания попадаться в лапы милиции из-за недотепы Януша.
Я уверена, что все будет хорошо. Обстоятельства нам благоприятствуют. Студенты, наверно, несколько дней еще будут мучить здешних жителей. Я узнала, что вчера профессор не вернулся из Варшавы. За это время мы сумеем найти подходящее место, и все будет в порядке.
Серебряная умолкла, заметив художника, нерешительно и осторожно пробиравшегося между тентами. Подойдя к их столику, он остановился и, опершись на мольберт, выжидающе глянул на собеседников.
Ну как? — резко спросил Тирольчик.
Все в порядке, — пожал плечами художник. — А цемент и вода?
Приготовил. Не представляете, как я намучился. — Никто тебя не видел?
Никто… — Художник задумался. — Да и кто мог бы меня увидеть в шесть утра?
— Может встретил кого-нибудь?
Встретил какого-то типа, ну и что?
Он боится собственной тени, — злорадно усмехнулась Серебряная, кивнув в сторону Тирольчика.
Не хочу влипнуть из-за вас! — обрушился на них Тирольчик и холодно осведомился: — Где это новое место?
В боковом коридоре.
Там сухо?
Место сухое, но менее надежное, чем прежнее.
Что ты хочешь этим сказать?
Придется здорово потрудиться.
— Не страшно. Камни приготовил? — Сказал же, что все в порядке.
— Тогда пошли. Только прошу, поосторожнее. Не дай Бог, кто-нибудь заметит.
— Не лучше ли подождать до вечера?
— У нас мало времени, а вечером повсюду крутятся эти проклятые студенты.
— Ну, как знаешь. — Художник перебросил через плечо мешок и чехол с мольбертом. — Буду ждать вас у входа.
Тирольчик утвердительно кивнул, и художник неспешным, будто усталым шагом направился к дороге, ведущей в замок. Но он не пошел по ней влево, к главным воротам замка, а у поворота свернул вправо и скрылся в зарослях, двое оставшихся продолжали сидеть за столиком.
Йола поняла, что ей пора выбираться из укрытия, и когда к столику подошла официантка, легко раздвинула кусты и прошмыгнула на берег озера. В голове у нее царил сумбур. В памяти сохранились только обрывки услышанного торопливого разговора. Одно было ясно — она напала на след настоящих преступников, пытавшихся что-то спрятать в подземелье замка. Возможно, они и впрямь нашли сокровище, на существовании которого упрямо настаивал Чек, а теперь решили перепрятать его. Или, может, это самые обычные воры, желающие укрыть свою добычу под стенами замка. Говорили же они о каком-то полотне или полотнах… Что за полотно они могли прятать в подземелье? Скорее всего, очень ценное, если Тирольчик требовал, чтобы тайник был абсолютно сухим.
Огибая ангар и причал, Иола размышляла над услышанным так напряженно, что на лбу у нее выступили капельки пота. Ноги ее опутала паутина с высохшими травинками, в сандалиях хлюпала грязь, но она не обращала внимания на такие пустяки. Дорога была безлюдна, и девочка пряталась за деревом. Чуть погодя из-за ангара показались молча шагавшие Серебряная и Тирольчик. Они не спеша перешли дорогу и, внимательно оглядевшись вокруг, исчезли в придорожных зарослях в том же месте, что и художник.
Пани инспектор, нетерпеливо выжидавшая удобного момента, чтобы последовать за ними, внимательно прислушивалась к звукам. С откоса, ведущего прямиком к башне и стенам левого крыла замка, доносился сухой треск ломающихся веток и шум осыпающегося гравия. Когда звуки поутихли, Йола отыскала в зарослях тропинку. Едва заметная в скрывавшей ее густой траве и буйной зелени, тропинка косо поднималась к возвышенному на холме замку. Йола шла осторожно, раздвигая руками кусты орешника. Она ступала легко, будто сразу скинув шестьдесят килограммов своего солидного веса, и даже дышать старалась беззвучно, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Неудивительно, что скоро она совсем запыхалась и на мгновение остановилась перевести дух. Сверху до нее все еще доносился треск ломающихся ветвей, и по откосу скатывались мелкие камешки. К счастью, тут взревел громкоговоритель на пристани, изрыгая темпераментные звуки румбы, разом взорвавшие тишину.
Девочка уже смелее двинулась вперед. Тропинка все круче поднималась вверх и все чаще скрывалась в зарослях можжевельника, напоминавшего зеленые свечи. Почва становилась все более каменистой, под ногами то и дело осыпался гравий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61