Я занимался обменами все то время, пока болела Моника. Потом стал помощником мясника на рынке сельхозпродуктов и торговал мясом, позже работал на пару с Франсисом, но в конечном итоге опять вернулся к обмену жилья. Монику я навещал все те дни, что были отведены в спидатории для посещений. Даже тогда, когда лил дождь, или были трудности с транспортом, или надо было оформить срочную сделку, я являлся туда с цветочком в руке, с книгой, с ее любимым сладким печеньем. Она меня встречала улыбкой, ее прекрасные зеленые глаза светились, но мало-помалу угасали, пока в далекой ночи не стал мерцать лишь слабый огонек, в конце концов тоже угасший.
Иногда я ходил туда с Франсисом, но, как правило, один; несколько раз повидал Малу; она всегда была мрачна и груба, и я больше ее не навещал.
Время шло, кое-что менялось, многое оставалось прежним. Полиция усилила гонения на хинетер, и они исчезли с улиц, чтобы появиться в других местах. Сеньора Крус умерла, и никто не знает, где теперь ее собаки, которые, видимо, бродят по улицам города. Кета окончательно обосновалась в сумасшедшем доме, Маруха продолжает угадывать будущее, Юмалайди управляет кафе-закусочной и больше не хинетерит, Милагрос приезжала из Мексики, чтобы забрать туда своего мужа Эрмеса. Книжнику Ремберто запретили продавать книги на базаре, и он теперь торгует ими на Малеконе.
В одно из моих посещений Моника попросила меня переехать жить в ее квартиру на Рампе. Я так и сделал. Теперь живу там, и хотя меня не раз хотели оттуда выставить, поскольку я не являюсь законным собственником жилплощади, чиновники в своем намерении не преуспели и, думаю, не преуспеют. На стену в комнате я повесил ее большую, в полный рост, фотографию.
«Кто эта красавица?» – спрашивали меня женщины, которых я иной раз приводил к себе, и подолгу глядели на фото, где она улыбается, улыбается мне и только мне, как в тот день, когда я ее сфотографировал.
«Это – любовь моей жизни. Моя любовь, – отвечаю я, – какой больше не будет».
Спустя несколько лет Моника умерла. Двадцать восьмого марта. На похоронах были я, ее мать, бабушка и Франсис, а также Маруха и Юма.
На памятнике у ее могилы я выгравировал строки из Данте:
Кто любит, у любви пощады тот не просит.
Любовь блаженная навеки нас связала.
Ушла ты, но меня она освободить не хочет…
Ниже добавил несколько своих слов: «Дорогая, тебя здесь нет, но твоя Любовь всегда со мной».
Малу скончалась немного раньше.
По выходе с кладбища Франсис меня ободрял и утешал. Я закрыл глаза. Подумал о Монике, о наших жизнях. Открыв глаза, посмотрел на горизонт. Издали наплывали тяжелые тучи. Вскоре на Гавану снова обрушится ливень.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62