Теперь я был спокоен и не только слышал его, но и видел. Светлые волосы по-мальчишески падали на гладкий лоб, со своей застенчивой улыбкой мальчика из церковного хора он выглядел тридцатилетним; никто не догадался бы, что ему восемьдесят четыре. Внешне он смахивал на конторщика, или управляющего супермаркетом, или аспиранта, или даже на водителя яйцебуса, пока… пока не взглянет вам прямо в глаза. Обычно Дени старательно этого избегал: принудители класса Великих Магистров свято блюдут этическую заповедь: «Не оглуши по рассеянности случайного встречного!» Теперь его образ смотрел прямо на меня, но я был далеко вне радиуса его принудительной силы, а потому сокрушающие синие глаза выражали только любящую озабоченность. Возможно, потому, что именно такое чувство он и испытывал.
Он снова заверил меня, что не выдаст нас властям, а я спросил почему, и он ответил:
Сам точно не знаю, дядюшка Роги. Возможно, я не принимаю этику Галактического Содружества так свято, как более преданные ему люди. Боюсь, я пришел к убеждению, что благополучие моей семьи — и семьи всего человечества в более широком смысле — важнее любой галактической цивилизации. Нехорошо с моей стороны, но что поделаешь?
«Вот и я нехороший, — признался я. Из спальника торчал только мой нос. Я совсем вымотался. Все тело болело и ныло после возни с тушей и рубки мяса, в животе урчало — такое количество печени тяжело легло на желудок, — Поэтому ты и отказался стать Магнатом в Консилиуме?»
Отчасти. Были и другие причины.
По-моему, даже Люсиль была потрясена, когда ты отказался.
Засмеявшись, Дени сказал: «Она так предвкушала светскую сторону Магнатства. Давать вечера на таком высоком уровне, это ведь куда престижнее, чем устраивать академические обеды».
Бедняжка Люсиль! Ну, вы хотя бы будете присутствовать на церемонии.
Да. Видел бы ты, какое невероятное платье она заказала! Все из черных, зеленых и серебристых, бусин. Она уже улетела с Земли вместе с Полем и остальными, включая их семьи. По расписанию они прибудут на Консилиум Орб второго декабря по земному календарю. Тут остались только мы с Адриеном, завершаем кое-какие дела. Улетим недели через две и доберемся до Орба как раз вовремя, чтобы встретить Рождество в семье.
Кстати, о Поле… Дени, Тереза убеждена, что рождение этого супермладенца снова их сблизит.
Боюсь, это просто мечты. Ты знаешь, их брак уже давно на ладан дышит. Преступная беременность Терезы, согласие на план Марка разыграть ее гибель явились для Поля последней каплей. Он с ней не разведется и согласен вместе с семьей добиваться ее амнистии. Но не более того.
Merde note 43. Но что сделано, то сделано. Как ты думаешь, он ей дальнирует из Орба? Хотя бы, чтоб успокоить ее относительно младенца?
Вряд ли. Взгляни на ситуацию с точки зрения Поля: она сознательно положила начало цепи событий, которые неминуемо нанесут большой ущерб его престижу и престижу семьи. Более того: ее исчезновение способствовало тому, что экзотики назначили тысячедневный испытательный срок, прежде чем Конфедерация Землян станет полноправным членом Консилиума.
Черт дери, что это значит?
Это значит, что при малейшем предлоге они могут лишить нас полноправного членства в Галактическом Содружестве и восстановить Попечительство на неопределенный период… или вообще отказаться от нас.
Отказаться! Отменить Великое Вторжение?
Вероятно, всех человеческих колонистов они на Землю не вернут. Ресурсы планеты этого не выдержат. Но Содружество может благоустроить Марс или какие-нибудь астероиды для избыточного населения, а затем полностью изолировать нас от своей Конфедерации.
«А-а! — Я задумался. — Но ведь они не смогут отобрать плоды науки, которыми нас уже снабдили, — суперлюминальный двигатель и новую энергетическую технологию… У нас уже есть целое поколение ученых, которые разбираются во всем этом не хуже экзотиков. И метапсихологический прогресс тоже не остановить».
«Да», — сказал Дени.
Нам без конца твердили, что Содружество войн не ведет, что их Единство — в чем бы оно ни состояло — исключает вражду между разумными, существами, а оперантных, людей с каждым годом становится все больше, они становятся все сильнее, и ведь вроде бы наши сознания должны далеко превзойти сознания экзотических рас. Когда мы по-настоящему раскочегаримся, сможет ли Содружество без войны помешать нам вернуть наши колониальные планеты?
Не знаю… просто не знаю.
«А может, — сказал, я, — выбраться из Содружества будет совсем не так уж и плохо! Ну, конечно, на первых порах возникнут всякие проблемы, но в конечном счете нам будет лучше, чем прежде. В этой чертовой Галактике места сколько угодно».
Дени долго молчал. Я видел, как он сидит в кабинете своего облагороженного фермерского дома у топящегося камина, закрыв глаза ладонью. И вдруг:
Роги, почему ты согласился на сумасшедший план Марка?
Не такой уж сумасшедший. Марк и Тереза были убеждены, что у младенца суперсознание…
Они, но не ты, верно? У тебя слишком много здравого смысла. Стоило подвергать свою жизнь опасности?
Он говорил, а я почти уже не слушал его. Меня вдруг стало дико мутить. Чертов лось мстил мне посмертно. Я сказал Дени: «Уйди, оставь меня в покое, мне живот прихватило!» Но он подумал, что я просто увиливаю от ответа.
Дени, ты мне все равно не поверишь.
А ты попробуй.
Я вздохнул. В животе у меня бурчало.
Ты помнишь ночь Великого Вторжения?
Конечно. Но при чем тут это?
Перед тем как подручные Виктора атаковали шале на Маунт-Вашингтон, я психозаорал тебе: отрекитесь от насилия, объединитесь в метаконцерте доброй воли. И тогда, сказал я, существа с далеких звезд снимут с нашей планеты галактический бойкот и явятся нам на помощь. Помнишь?
Я… подумал, что у тебя истерика. Но все равно это была хорошая идея, и она отвечала моим мыслям.
Не было у меня истерики! Со мной уже много лет до того разговаривал лилмик.
Роги…
Заткнись. Сам спросил, так слушай, черт подери! Этот лилмик объяснил мне, что экзотикам требуется моя помощь. Ваша семья, сказал он, может сыграть решающую роль в жизни этой чертовой планеты. Время от времени лилмик отдавал мне распоряжения. Например, велел, чтобы я приложил руку к твоему метапсихическому развитию, когда ты был младенцем. Какой-то переодетый экзотик спас меня от Виктора, когда тот решил превратить меня в зомби, как бедных Ивонну, Луиса и Леона. Экзотики еще не раз вмешивались в мою жизнь, принуждая делать то одно, то другое. И лилмик, который со мной общался (я его прозвал Фамильным Призраком), заговорил со мной летом в тот день, когда Марк вернулся на Землю, чувствуя, что должен спасти свою мать и ее нерожденного ребенка. Лилмик категорически приказал мне помочь им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Он снова заверил меня, что не выдаст нас властям, а я спросил почему, и он ответил:
Сам точно не знаю, дядюшка Роги. Возможно, я не принимаю этику Галактического Содружества так свято, как более преданные ему люди. Боюсь, я пришел к убеждению, что благополучие моей семьи — и семьи всего человечества в более широком смысле — важнее любой галактической цивилизации. Нехорошо с моей стороны, но что поделаешь?
«Вот и я нехороший, — признался я. Из спальника торчал только мой нос. Я совсем вымотался. Все тело болело и ныло после возни с тушей и рубки мяса, в животе урчало — такое количество печени тяжело легло на желудок, — Поэтому ты и отказался стать Магнатом в Консилиуме?»
Отчасти. Были и другие причины.
По-моему, даже Люсиль была потрясена, когда ты отказался.
Засмеявшись, Дени сказал: «Она так предвкушала светскую сторону Магнатства. Давать вечера на таком высоком уровне, это ведь куда престижнее, чем устраивать академические обеды».
Бедняжка Люсиль! Ну, вы хотя бы будете присутствовать на церемонии.
Да. Видел бы ты, какое невероятное платье она заказала! Все из черных, зеленых и серебристых, бусин. Она уже улетела с Земли вместе с Полем и остальными, включая их семьи. По расписанию они прибудут на Консилиум Орб второго декабря по земному календарю. Тут остались только мы с Адриеном, завершаем кое-какие дела. Улетим недели через две и доберемся до Орба как раз вовремя, чтобы встретить Рождество в семье.
Кстати, о Поле… Дени, Тереза убеждена, что рождение этого супермладенца снова их сблизит.
Боюсь, это просто мечты. Ты знаешь, их брак уже давно на ладан дышит. Преступная беременность Терезы, согласие на план Марка разыграть ее гибель явились для Поля последней каплей. Он с ней не разведется и согласен вместе с семьей добиваться ее амнистии. Но не более того.
Merde note 43. Но что сделано, то сделано. Как ты думаешь, он ей дальнирует из Орба? Хотя бы, чтоб успокоить ее относительно младенца?
Вряд ли. Взгляни на ситуацию с точки зрения Поля: она сознательно положила начало цепи событий, которые неминуемо нанесут большой ущерб его престижу и престижу семьи. Более того: ее исчезновение способствовало тому, что экзотики назначили тысячедневный испытательный срок, прежде чем Конфедерация Землян станет полноправным членом Консилиума.
Черт дери, что это значит?
Это значит, что при малейшем предлоге они могут лишить нас полноправного членства в Галактическом Содружестве и восстановить Попечительство на неопределенный период… или вообще отказаться от нас.
Отказаться! Отменить Великое Вторжение?
Вероятно, всех человеческих колонистов они на Землю не вернут. Ресурсы планеты этого не выдержат. Но Содружество может благоустроить Марс или какие-нибудь астероиды для избыточного населения, а затем полностью изолировать нас от своей Конфедерации.
«А-а! — Я задумался. — Но ведь они не смогут отобрать плоды науки, которыми нас уже снабдили, — суперлюминальный двигатель и новую энергетическую технологию… У нас уже есть целое поколение ученых, которые разбираются во всем этом не хуже экзотиков. И метапсихологический прогресс тоже не остановить».
«Да», — сказал Дени.
Нам без конца твердили, что Содружество войн не ведет, что их Единство — в чем бы оно ни состояло — исключает вражду между разумными, существами, а оперантных, людей с каждым годом становится все больше, они становятся все сильнее, и ведь вроде бы наши сознания должны далеко превзойти сознания экзотических рас. Когда мы по-настоящему раскочегаримся, сможет ли Содружество без войны помешать нам вернуть наши колониальные планеты?
Не знаю… просто не знаю.
«А может, — сказал, я, — выбраться из Содружества будет совсем не так уж и плохо! Ну, конечно, на первых порах возникнут всякие проблемы, но в конечном счете нам будет лучше, чем прежде. В этой чертовой Галактике места сколько угодно».
Дени долго молчал. Я видел, как он сидит в кабинете своего облагороженного фермерского дома у топящегося камина, закрыв глаза ладонью. И вдруг:
Роги, почему ты согласился на сумасшедший план Марка?
Не такой уж сумасшедший. Марк и Тереза были убеждены, что у младенца суперсознание…
Они, но не ты, верно? У тебя слишком много здравого смысла. Стоило подвергать свою жизнь опасности?
Он говорил, а я почти уже не слушал его. Меня вдруг стало дико мутить. Чертов лось мстил мне посмертно. Я сказал Дени: «Уйди, оставь меня в покое, мне живот прихватило!» Но он подумал, что я просто увиливаю от ответа.
Дени, ты мне все равно не поверишь.
А ты попробуй.
Я вздохнул. В животе у меня бурчало.
Ты помнишь ночь Великого Вторжения?
Конечно. Но при чем тут это?
Перед тем как подручные Виктора атаковали шале на Маунт-Вашингтон, я психозаорал тебе: отрекитесь от насилия, объединитесь в метаконцерте доброй воли. И тогда, сказал я, существа с далеких звезд снимут с нашей планеты галактический бойкот и явятся нам на помощь. Помнишь?
Я… подумал, что у тебя истерика. Но все равно это была хорошая идея, и она отвечала моим мыслям.
Не было у меня истерики! Со мной уже много лет до того разговаривал лилмик.
Роги…
Заткнись. Сам спросил, так слушай, черт подери! Этот лилмик объяснил мне, что экзотикам требуется моя помощь. Ваша семья, сказал он, может сыграть решающую роль в жизни этой чертовой планеты. Время от времени лилмик отдавал мне распоряжения. Например, велел, чтобы я приложил руку к твоему метапсихическому развитию, когда ты был младенцем. Какой-то переодетый экзотик спас меня от Виктора, когда тот решил превратить меня в зомби, как бедных Ивонну, Луиса и Леона. Экзотики еще не раз вмешивались в мою жизнь, принуждая делать то одно, то другое. И лилмик, который со мной общался (я его прозвал Фамильным Призраком), заговорил со мной летом в тот день, когда Марк вернулся на Землю, чувствуя, что должен спасти свою мать и ее нерожденного ребенка. Лилмик категорически приказал мне помочь им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139