За возможность начать жизнь заново – дурацкая мысль в устах человека, любящего своего ребенка, – можно заплатить сколько угодно.
– Что ж, давайте подписывать? – говорю я, с трудом скрывая нетерпение. Я хочу выйти из этой комнаты, из этого здания, прогуляться по улице, залитой солнцем, один, без Бет, навстречу моему бокалу вина, моему не-свиданию с Элис сегодня вечером. Договор лежит передо мной. Не удосужившись прочитать его – этим мы занимались всю прошлую неделю, – я достаю ручку.
– Я уже встречалась с адвокатом, – говорит Бет. – С новым адвокатом.
Медленно, нарочито неохотно кладу ручку обратно в карман. Я почти предвидел что-то в этом роде. И все же темная, страшная ярость заполняет мои внутренности, поднимается по позвоночнику, искажает лицо и сдавливает челюсти. Я успокаиваю голос смирительной рубашкой, прежде чем что-то возразить.
– Мы же договорились, что не будем привлекать адвокатов на этом этапе, Бет.
– Речь идет о моем будущем. Моем и Поппи. Я не хочу ничего подписывать, не посоветовавшись с адвокатом.
– Формально вы, конечно, имеете на это право, – осторожно замечает Кармен.
Мой голос по-прежнему сдавлен.
– Но ты же сказала… ты сказала, что мы можем договориться, как взрослые люди. У нас есть юрист. Кармен – юрист. Мы консультировались с юристами в начале переговоров. Мы ходили к юристам в процессе переговоров. А потом решили, что, когда разгребем все здесь – если помнишь, на это ушло десять месяцев, – отдадим все юристам, и тогда они займутся этим. И решили так потому…
– Я знаю, почему мы так решили, Дэнни. Не надо меня унижать.
Делаю глубокий вдох, считаю до десяти, разжимаю кулаки.
– Я не собирался тебя унижать. Извини, если создалось такое впечатление. Мы можем просто обсудить все в разумной…
– Не надо говорить со мной этим разумным тоном. Не я разрушила наш брак.
– Не ты?
– Тебе прекрасно известно, что не я.
– Придется признать, что здесь наши мнения расходятся. Думаю, нам нужно это обсудить, если мы хотим…
– Не надо меня учить, Дэнни.
– Я ТЕБЯ НЕУЧУ.
– И не надо орать.
– О Господи!
Долгое молчание. Вступает язык жестов. У меня: скрещенные руки, нога на ногу, побелевшие от ярости губы. Бет локтями опирается на стол. Нарочитое безразличие. Голова между ладонями. Опускает руки, берет ручку, что-то записывает в блокнот. Я вижу, что Кармен ждет случая, чтобы вмешаться в разговор. Даю ей такую возможность.
– Хорошо. Мы с Жилем прекрасно знаем, насколько ожесточенными могут быть переговоры. И это хорошо. По крайней мере, нормально. Однако, достигнув определенных результатов, не стоит отвлекаться от предмета договора. Насколько я понимаю, вы, Дэнни, огорчены, что Бет еще раз проконсультировалась с адвокатом, хотя это не было предусмотрено согласованными между вами условиями.
– Мы все вместе согласовывали эти условия с ней. Она не сдержала слово, вот о чем речь.
– Я не давала никакого слова.
– Ты ничего не обещала. Так Поппи обычно говорит.
– Неважно, что говорит моя дочь.
– Наша дочь. Наша. Наша.
– Подождите-подождите. Бет, вы хотите сказать, что, независимо от вашей с Дэнни неофициальной договоренности, вы можете воспользоваться своими юридическими правами.
– Наша дочь. Мы все с этим согласились. В этой самой комнате.
– Да. У меня есть права. И я хочу воспользоваться ими в интересах себя самой и своего ребенка.
– Нашего ребенка.
– Это мы еще посмотрим.
– Да пошла ты.
– Постойте. Дэнни. Бет. Давайте остынем, ладно? Я моргаю, делаю еще один глубокий вдох. Начинаю слишком часто дышать.
– Извините. Я не хотел ругаться. Но она угрожает. А страдать будет Поппи, если мы, в конце концов, потащимся с этим в суд.
– Я не угрожаю. Я просто объясняю, что переговоры еще не закончились. Так, во всяком случае, считает мой новый адвокат.
– Как ты могла прийти на переговоры, предварительно проконсультировавшись с адвокатом и зная, что я этого не сделал?
В голосе Бет звучит сарказм.
– Ну да. Конечно! Не сделал!
– Что ты имеешь в виду?
– Да ладно, Дэнни. Не сомневаюсь, что ты консультировался с адвокатом. Просто не распространяешься на эту тему.
– Да, я встречался с адвокатом. Но мы договорились, что та встреча пять месяцев назад будет последней для нас обоих.
– Ты наверняка встречался с ним с тех пор.
– Нет, не встречался.
Не встречался. Я пытался играть по правилам. Но сейчас понимаю, что в этой игре нет правил, есть только простой и жесткий закон выживания. Женщины это чувствуют подсознательно. А я хочу быть хорошим мальчиком. Мам, я хороший мальчик?
– У меня предложение… – Жиль говорит дружелюбно, мягким, успокаивающим голосом. – Давайте просто послушаем, что предлагает адвокат. Может, никаких проблем и не возникнет. Может, мы видим проблемы там, где их нет. Почему бы нам всем не успокоиться и не рассмотреть предложения? Дэнни? Как вы думаете?
– Я думаю… думаю, что она играет не по правилам.
– Но таковы условия, в которых мы существуем. Бет?
– Мой адвокат сказал, что через суд я могу получить двадцать процентов для Поппи и пятьдесят от оставшихся для себя на ближайшие пять лет.
– Что? – Чувствую, как волна холода прокатывается по спине.
– Поппи еще очень нуждается во мне. Я должна быть рядом с ней. В моем отчете о финансовых потребностях это ясно изложено. Стресс в результате нашего разрыва вызвал у меня депрессию. Могу представить справку от врача.
– У тебя точно депрессия. У тебя точно депрессия.
– Мне будет сложно найти нормальную работу. Мне понадобится надлежащее содержание, чтобы удовлетворить все нужды Поппи.
– А как насчет моих нужд? Тебе остаются дом и машина.
– Очень типичная реакция. Законченный эгоист.
– У меня вполне обоснованные запросы. Мне нужно жилье, достаточно просторное для того, чтобы встречаться с дочерью. Мне нужны деньги, чтобы водить ее иногда в кино и чтобы однажды построить, возможно, другую жизнь.
– Мой адвокат говорит…
– А пошел он, твой адвокат.
– Я просто думаю о Поппи. Я не справлюсь без поддержки. Тебе нужно унять свою ярость. Если ты не можешь контролировать себя со мной, значит, не можешь и с Поппи. А если ты не можешь контролировать себя с Поппи…
– То что?
– Я просто говорю.
– Вы слышали угрозу? Вы слышали?
– Полагаю, вам обоим лучше…
– Если ты просто думаешь о Поппи, отдай мне дом, отдай мне опеку над Поппи. Я обязуюсь платить тебе твои алименты. Ты получишь то, что тебе причитается. У меня будет дом, у тебя квартира. Я буду главным опекуном.
– Ребенку нужна мать.
– Ребенку нужен и отец тоже.
– Закон так не считает.
– Тогда пусть закон отсосет. Чего ты никогда не делала.
– Я наверстываю с Оливером.
– Ну хватит. Успокойтесь. – Кармен протягивает руки примиряющим жестом. – Я считаю, нам надо это обсудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Что ж, давайте подписывать? – говорю я, с трудом скрывая нетерпение. Я хочу выйти из этой комнаты, из этого здания, прогуляться по улице, залитой солнцем, один, без Бет, навстречу моему бокалу вина, моему не-свиданию с Элис сегодня вечером. Договор лежит передо мной. Не удосужившись прочитать его – этим мы занимались всю прошлую неделю, – я достаю ручку.
– Я уже встречалась с адвокатом, – говорит Бет. – С новым адвокатом.
Медленно, нарочито неохотно кладу ручку обратно в карман. Я почти предвидел что-то в этом роде. И все же темная, страшная ярость заполняет мои внутренности, поднимается по позвоночнику, искажает лицо и сдавливает челюсти. Я успокаиваю голос смирительной рубашкой, прежде чем что-то возразить.
– Мы же договорились, что не будем привлекать адвокатов на этом этапе, Бет.
– Речь идет о моем будущем. Моем и Поппи. Я не хочу ничего подписывать, не посоветовавшись с адвокатом.
– Формально вы, конечно, имеете на это право, – осторожно замечает Кармен.
Мой голос по-прежнему сдавлен.
– Но ты же сказала… ты сказала, что мы можем договориться, как взрослые люди. У нас есть юрист. Кармен – юрист. Мы консультировались с юристами в начале переговоров. Мы ходили к юристам в процессе переговоров. А потом решили, что, когда разгребем все здесь – если помнишь, на это ушло десять месяцев, – отдадим все юристам, и тогда они займутся этим. И решили так потому…
– Я знаю, почему мы так решили, Дэнни. Не надо меня унижать.
Делаю глубокий вдох, считаю до десяти, разжимаю кулаки.
– Я не собирался тебя унижать. Извини, если создалось такое впечатление. Мы можем просто обсудить все в разумной…
– Не надо говорить со мной этим разумным тоном. Не я разрушила наш брак.
– Не ты?
– Тебе прекрасно известно, что не я.
– Придется признать, что здесь наши мнения расходятся. Думаю, нам нужно это обсудить, если мы хотим…
– Не надо меня учить, Дэнни.
– Я ТЕБЯ НЕУЧУ.
– И не надо орать.
– О Господи!
Долгое молчание. Вступает язык жестов. У меня: скрещенные руки, нога на ногу, побелевшие от ярости губы. Бет локтями опирается на стол. Нарочитое безразличие. Голова между ладонями. Опускает руки, берет ручку, что-то записывает в блокнот. Я вижу, что Кармен ждет случая, чтобы вмешаться в разговор. Даю ей такую возможность.
– Хорошо. Мы с Жилем прекрасно знаем, насколько ожесточенными могут быть переговоры. И это хорошо. По крайней мере, нормально. Однако, достигнув определенных результатов, не стоит отвлекаться от предмета договора. Насколько я понимаю, вы, Дэнни, огорчены, что Бет еще раз проконсультировалась с адвокатом, хотя это не было предусмотрено согласованными между вами условиями.
– Мы все вместе согласовывали эти условия с ней. Она не сдержала слово, вот о чем речь.
– Я не давала никакого слова.
– Ты ничего не обещала. Так Поппи обычно говорит.
– Неважно, что говорит моя дочь.
– Наша дочь. Наша. Наша.
– Подождите-подождите. Бет, вы хотите сказать, что, независимо от вашей с Дэнни неофициальной договоренности, вы можете воспользоваться своими юридическими правами.
– Наша дочь. Мы все с этим согласились. В этой самой комнате.
– Да. У меня есть права. И я хочу воспользоваться ими в интересах себя самой и своего ребенка.
– Нашего ребенка.
– Это мы еще посмотрим.
– Да пошла ты.
– Постойте. Дэнни. Бет. Давайте остынем, ладно? Я моргаю, делаю еще один глубокий вдох. Начинаю слишком часто дышать.
– Извините. Я не хотел ругаться. Но она угрожает. А страдать будет Поппи, если мы, в конце концов, потащимся с этим в суд.
– Я не угрожаю. Я просто объясняю, что переговоры еще не закончились. Так, во всяком случае, считает мой новый адвокат.
– Как ты могла прийти на переговоры, предварительно проконсультировавшись с адвокатом и зная, что я этого не сделал?
В голосе Бет звучит сарказм.
– Ну да. Конечно! Не сделал!
– Что ты имеешь в виду?
– Да ладно, Дэнни. Не сомневаюсь, что ты консультировался с адвокатом. Просто не распространяешься на эту тему.
– Да, я встречался с адвокатом. Но мы договорились, что та встреча пять месяцев назад будет последней для нас обоих.
– Ты наверняка встречался с ним с тех пор.
– Нет, не встречался.
Не встречался. Я пытался играть по правилам. Но сейчас понимаю, что в этой игре нет правил, есть только простой и жесткий закон выживания. Женщины это чувствуют подсознательно. А я хочу быть хорошим мальчиком. Мам, я хороший мальчик?
– У меня предложение… – Жиль говорит дружелюбно, мягким, успокаивающим голосом. – Давайте просто послушаем, что предлагает адвокат. Может, никаких проблем и не возникнет. Может, мы видим проблемы там, где их нет. Почему бы нам всем не успокоиться и не рассмотреть предложения? Дэнни? Как вы думаете?
– Я думаю… думаю, что она играет не по правилам.
– Но таковы условия, в которых мы существуем. Бет?
– Мой адвокат сказал, что через суд я могу получить двадцать процентов для Поппи и пятьдесят от оставшихся для себя на ближайшие пять лет.
– Что? – Чувствую, как волна холода прокатывается по спине.
– Поппи еще очень нуждается во мне. Я должна быть рядом с ней. В моем отчете о финансовых потребностях это ясно изложено. Стресс в результате нашего разрыва вызвал у меня депрессию. Могу представить справку от врача.
– У тебя точно депрессия. У тебя точно депрессия.
– Мне будет сложно найти нормальную работу. Мне понадобится надлежащее содержание, чтобы удовлетворить все нужды Поппи.
– А как насчет моих нужд? Тебе остаются дом и машина.
– Очень типичная реакция. Законченный эгоист.
– У меня вполне обоснованные запросы. Мне нужно жилье, достаточно просторное для того, чтобы встречаться с дочерью. Мне нужны деньги, чтобы водить ее иногда в кино и чтобы однажды построить, возможно, другую жизнь.
– Мой адвокат говорит…
– А пошел он, твой адвокат.
– Я просто думаю о Поппи. Я не справлюсь без поддержки. Тебе нужно унять свою ярость. Если ты не можешь контролировать себя со мной, значит, не можешь и с Поппи. А если ты не можешь контролировать себя с Поппи…
– То что?
– Я просто говорю.
– Вы слышали угрозу? Вы слышали?
– Полагаю, вам обоим лучше…
– Если ты просто думаешь о Поппи, отдай мне дом, отдай мне опеку над Поппи. Я обязуюсь платить тебе твои алименты. Ты получишь то, что тебе причитается. У меня будет дом, у тебя квартира. Я буду главным опекуном.
– Ребенку нужна мать.
– Ребенку нужен и отец тоже.
– Закон так не считает.
– Тогда пусть закон отсосет. Чего ты никогда не делала.
– Я наверстываю с Оливером.
– Ну хватит. Успокойтесь. – Кармен протягивает руки примиряющим жестом. – Я считаю, нам надо это обсудить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65