К распоряжению прилагалась фотография.
Тогда Том отправился к Клэю. Он умолял дядю предоставить ему возможность выступить с информацией по радио, телевидению и в газетах, которыми распоряжался Клэй. К этому времени Том вел себя уже совсем нехорошо. Он то бушевал, то рыдал, волосы его были всклокочены, а глаза казались дикими. Клэй Дэбни со слезами на глазах пытался урезонить племянника.
– Послушай, Том, – говорил он, – пожалуйста, ради Бога, послушай минутку. Без доказательств я не могу выпустить тебя в эфир. Меня закроют тут же. Меня выгонят из дела. И без доказательств ты вновь кончишь тюрьмой, если будешь продолжать в том же духе. Господи, почему ты оставил отчет у этой задницы Милликэна? Конечно, этот ублюдок разорвал его на кусочки и обратился в лабораторию в Атланте. А может, это сделало правительство. А ты думал, как они поступят? Назовут тебя „Гражданином года"? Если ты хочешь получить доказательства, что вода заражена, то нужно действовать по-другому. Стоит вызвать раздражение правительства – и ты наверняка ничего не найдешь. Сказать, что они огородились каменной стеной – ничего не сказать об их действиях. Давай просто успокоимся, обдумаем это дело и посмотрим, нет ли иного пути.
То, что предложил Клэй, не совсем утихомирило Тома, но на какое-то время он все же успокоился.
Френсиса Милликэна и других представителей высшей администрации завода „Биг Сильвер" Клэй Дэбни знал давно, и, если они ему и не нравились и он не восхищался ими, а они, в свою очередь, им, все же старин считал, что администрация честна в своих заявлениях, а завод – безопасен, чист и спокоен. Руководство предприятия, в свою очередь, знало, что Клэй – человек прямой и глубоко преданный делу благополучия своих сограждан. Клэй выразил готовность найти самого беспристрастного, квалифицированного и независимого инженера, какого только можно отыскать, и предложить заводу, чтобы этот человек произвел на их территории собственные исследования, ему предоставили бы открытый доступ на все заводские площади и дали исчерпывающие анализы воздуха, почвы и воды. Клэй оплатит счета и сам выберет инженера. Завод „Биг Сильвер" не будет иметь к этому человеку никакого отношения.
– Черт возьми, ты даже можешь помочь мне найти такого инженера, если хочешь, – убеждал старик Тома. – Ты можешь доверить мне это дело? – Его голубые глаза все еще были влажными, когда он пристально посмотрел на племянника, которого долгие годы любил, как собственного сына.
Том был полностью разбит и выглядел так, будто долго голодал. Том долго смотрел на Клэя, а затем произнес:
– Да, хорошо, думаю, что да.
– О'кей, договорились, – вздохнул с облегчением Клэй. – А теперь отправляйся домой, выспись и, ради Бога, замолкни по поводу Козьего ручья до тех пор, пока мы не узнаем, что к чему. Если окажется, что новые анализы подтверждают твои слова, я обещаю, что тот же час мы выступим против завода. И будем использовать все, что у меня есть и что я могу получить. Но до этого момента ты должен вести себя тихо и спокойно. Ты выставляешь себя самым настоящим дураком. Если бы твой отец узнал, что ты бегаешь по городу как безумный и вопишь об отравленных водах и лесах, это убило бы его.
Том пристально посмотрел на дядю измученным взглядом.
– Нет, не убило бы. Он сделал бы то же самое. Я видел рыбу, Клэй. Я похоронил оленя. Я застрелил козу. Я читал этот отчет. Я видел ту воду, Клэй… Ведь это леса. Леса! Разве ты забыл, что они значат?
Клэй некоторое время смотрел на племянника, затем тяжело вздохнул.
– Думаю, что до некоторой степени – да. Том, нелегко поддерживать это в себе и трудно жить согласно традициям лесов. Но я понимаю, что ты хочешь сказать. Ты прав насчет твоего отца. Я даю тебе слово, что возьмусь за завод, если эксперт что-нибудь там обнаружит. Я буду поддерживать тебя. Договорились?
– Договорились, – согласился Том и от Клэя отправился на Козий ручей.
После разговора с дядей ярость Тома несколько поутихла, но он не забыл о произошедшем. Он держал обещание, данное Клэю, и притих до того времени, пока не будет найден инженер и не будут произведены новые анализы, но это грызло Тома, как болезнь. Он сделался молчалив, глаза ввалились. Он больше не охотился, не рыбачил, не выходил в леса и не бывал в городе. Он пропустил много занятий в летнем семестре. Когда Том нуждался в продовольствии, то покупал его в скудном магазинчике, расположенном на дороге, идущей мимо плантации „Королевский дуб". Он закрылся в своем доме на Козьем ручье наедине с записями Бетховена и Вагнера, с бесчисленными книгами и брошюрами о ядерных отходах. Эту литературу достал для него Риз Кармоди в отделении организации „Физики за ответственность перед обществом" в Саванне. Свет в доме часто горел всю ночь. Когда Риз и Мартин приезжали на Козий ручей, чтобы навестить Тома, хозяин не приглашал их в дом. Скретч был единственным человеком, который допускался внутрь, но старик приходил не часто. Скретч слабел день ото дня и все еще отказывался, чтобы кто-нибудь отвез его к доктору.
– Со мной все в порядке будет, как только я улажу одно дело, – повторял он раз за разом.
Риз и Мартин понятия не имели, что это за дело, но знали, что Скретч проводит в лесах в одиночестве столько времени, сколько позволяют ему силы. Иногда – так говорила его дочь – старик оставался в лесу на ночь. Когда Скретч возвращался домой, он ничего не мог делать и только лежал в постели, набираясь сил для следующего похода.
Опять появилась мертвая рыба. Риз видел ее вдоль ручья на отмели. Он закопал рыб, не говоря ни слова, – на болоте Биг Сильвер теперь очистительные ритуалы не проводились. Скретч был не в силах заниматься ими, а Том казался странно незаинтересованным и отстраненным. Риз и Мартин даже не пытались проводить ритуалы в одиночестве. Заболели еще несколько коз. Том не возил их к ветеринару, а сам лечил животных, давая им настой трав и коры, который готовил сам. Его волосы отросли, стали какими-то дикими, а борода а-ля ван Дейк была всклокочена.
Все это я узнала от Риза Кармоди спустя неделю после разговора Тома с Клэем Дэбни. Однажды в конце июня юрист появился у моей двери в густых неподвижных сумерках, чтобы спросить, не желаю ли я отправиться на Козий ручей, и выяснить, что я могу сделать для Тома.
– Все выглядит так, будто он окончательно отдаляется от мира и уходит в дикость, – проговорил Риз. Впервые за все время знакомства с ним его слова звучали более чем невнятно, а в дыхании ощущался кислый запах алкоголя.
– Ты нужна ему, Энди, – упрашивал Риз. – Он не допускает нас к себе, но я думаю, что тебя он пустит. Там, в глубине болот, он начинает умирать, или что-то в этом роде. Не знаю точно, в чем дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
Тогда Том отправился к Клэю. Он умолял дядю предоставить ему возможность выступить с информацией по радио, телевидению и в газетах, которыми распоряжался Клэй. К этому времени Том вел себя уже совсем нехорошо. Он то бушевал, то рыдал, волосы его были всклокочены, а глаза казались дикими. Клэй Дэбни со слезами на глазах пытался урезонить племянника.
– Послушай, Том, – говорил он, – пожалуйста, ради Бога, послушай минутку. Без доказательств я не могу выпустить тебя в эфир. Меня закроют тут же. Меня выгонят из дела. И без доказательств ты вновь кончишь тюрьмой, если будешь продолжать в том же духе. Господи, почему ты оставил отчет у этой задницы Милликэна? Конечно, этот ублюдок разорвал его на кусочки и обратился в лабораторию в Атланте. А может, это сделало правительство. А ты думал, как они поступят? Назовут тебя „Гражданином года"? Если ты хочешь получить доказательства, что вода заражена, то нужно действовать по-другому. Стоит вызвать раздражение правительства – и ты наверняка ничего не найдешь. Сказать, что они огородились каменной стеной – ничего не сказать об их действиях. Давай просто успокоимся, обдумаем это дело и посмотрим, нет ли иного пути.
То, что предложил Клэй, не совсем утихомирило Тома, но на какое-то время он все же успокоился.
Френсиса Милликэна и других представителей высшей администрации завода „Биг Сильвер" Клэй Дэбни знал давно, и, если они ему и не нравились и он не восхищался ими, а они, в свою очередь, им, все же старин считал, что администрация честна в своих заявлениях, а завод – безопасен, чист и спокоен. Руководство предприятия, в свою очередь, знало, что Клэй – человек прямой и глубоко преданный делу благополучия своих сограждан. Клэй выразил готовность найти самого беспристрастного, квалифицированного и независимого инженера, какого только можно отыскать, и предложить заводу, чтобы этот человек произвел на их территории собственные исследования, ему предоставили бы открытый доступ на все заводские площади и дали исчерпывающие анализы воздуха, почвы и воды. Клэй оплатит счета и сам выберет инженера. Завод „Биг Сильвер" не будет иметь к этому человеку никакого отношения.
– Черт возьми, ты даже можешь помочь мне найти такого инженера, если хочешь, – убеждал старик Тома. – Ты можешь доверить мне это дело? – Его голубые глаза все еще были влажными, когда он пристально посмотрел на племянника, которого долгие годы любил, как собственного сына.
Том был полностью разбит и выглядел так, будто долго голодал. Том долго смотрел на Клэя, а затем произнес:
– Да, хорошо, думаю, что да.
– О'кей, договорились, – вздохнул с облегчением Клэй. – А теперь отправляйся домой, выспись и, ради Бога, замолкни по поводу Козьего ручья до тех пор, пока мы не узнаем, что к чему. Если окажется, что новые анализы подтверждают твои слова, я обещаю, что тот же час мы выступим против завода. И будем использовать все, что у меня есть и что я могу получить. Но до этого момента ты должен вести себя тихо и спокойно. Ты выставляешь себя самым настоящим дураком. Если бы твой отец узнал, что ты бегаешь по городу как безумный и вопишь об отравленных водах и лесах, это убило бы его.
Том пристально посмотрел на дядю измученным взглядом.
– Нет, не убило бы. Он сделал бы то же самое. Я видел рыбу, Клэй. Я похоронил оленя. Я застрелил козу. Я читал этот отчет. Я видел ту воду, Клэй… Ведь это леса. Леса! Разве ты забыл, что они значат?
Клэй некоторое время смотрел на племянника, затем тяжело вздохнул.
– Думаю, что до некоторой степени – да. Том, нелегко поддерживать это в себе и трудно жить согласно традициям лесов. Но я понимаю, что ты хочешь сказать. Ты прав насчет твоего отца. Я даю тебе слово, что возьмусь за завод, если эксперт что-нибудь там обнаружит. Я буду поддерживать тебя. Договорились?
– Договорились, – согласился Том и от Клэя отправился на Козий ручей.
После разговора с дядей ярость Тома несколько поутихла, но он не забыл о произошедшем. Он держал обещание, данное Клэю, и притих до того времени, пока не будет найден инженер и не будут произведены новые анализы, но это грызло Тома, как болезнь. Он сделался молчалив, глаза ввалились. Он больше не охотился, не рыбачил, не выходил в леса и не бывал в городе. Он пропустил много занятий в летнем семестре. Когда Том нуждался в продовольствии, то покупал его в скудном магазинчике, расположенном на дороге, идущей мимо плантации „Королевский дуб". Он закрылся в своем доме на Козьем ручье наедине с записями Бетховена и Вагнера, с бесчисленными книгами и брошюрами о ядерных отходах. Эту литературу достал для него Риз Кармоди в отделении организации „Физики за ответственность перед обществом" в Саванне. Свет в доме часто горел всю ночь. Когда Риз и Мартин приезжали на Козий ручей, чтобы навестить Тома, хозяин не приглашал их в дом. Скретч был единственным человеком, который допускался внутрь, но старик приходил не часто. Скретч слабел день ото дня и все еще отказывался, чтобы кто-нибудь отвез его к доктору.
– Со мной все в порядке будет, как только я улажу одно дело, – повторял он раз за разом.
Риз и Мартин понятия не имели, что это за дело, но знали, что Скретч проводит в лесах в одиночестве столько времени, сколько позволяют ему силы. Иногда – так говорила его дочь – старик оставался в лесу на ночь. Когда Скретч возвращался домой, он ничего не мог делать и только лежал в постели, набираясь сил для следующего похода.
Опять появилась мертвая рыба. Риз видел ее вдоль ручья на отмели. Он закопал рыб, не говоря ни слова, – на болоте Биг Сильвер теперь очистительные ритуалы не проводились. Скретч был не в силах заниматься ими, а Том казался странно незаинтересованным и отстраненным. Риз и Мартин даже не пытались проводить ритуалы в одиночестве. Заболели еще несколько коз. Том не возил их к ветеринару, а сам лечил животных, давая им настой трав и коры, который готовил сам. Его волосы отросли, стали какими-то дикими, а борода а-ля ван Дейк была всклокочена.
Все это я узнала от Риза Кармоди спустя неделю после разговора Тома с Клэем Дэбни. Однажды в конце июня юрист появился у моей двери в густых неподвижных сумерках, чтобы спросить, не желаю ли я отправиться на Козий ручей, и выяснить, что я могу сделать для Тома.
– Все выглядит так, будто он окончательно отдаляется от мира и уходит в дикость, – проговорил Риз. Впервые за все время знакомства с ним его слова звучали более чем невнятно, а в дыхании ощущался кислый запах алкоголя.
– Ты нужна ему, Энди, – упрашивал Риз. – Он не допускает нас к себе, но я думаю, что тебя он пустит. Там, в глубине болот, он начинает умирать, или что-то в этом роде. Не знаю точно, в чем дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169