– Вы все еще полагаете – я запретила сыну жениться на вас лишь из-за того, что у вашего отца нет титула?
– Именно так вы это объяснили, мадам.
– Я использовала довод, который был бы вам понятен. Я была против этого союза, потому что вы не любили моего сына. У него добрый и покладистый характер. Он заслуживает в жены женщину, которая его любит, а не ту, для кого он всего-навсего средство для достижения цели.
Лиззи нечего было сказать в собственную защиту. Именно так она рассматривала кандидатуру Тина. Милый, уступчивый юноша привел бы ее к богатству и знатности, чего требовала ее амбициозная натура. Лиззи склонила голову в знак согласия:
– Наверное, я поступила бы так же, будь я его матерью.
Дверь гостиной распахнулась. Появились джентльмены.
После минуты явного замешательства Стюарт подошел к невесте.
– Мистер Сомерсет, – молвила герцогиня. – Я как раз собиралась принести мои искренние поздравления мисс Бесслер. Однако никто из вас двоих так и не рассказал, с чего это вы решили пожениться. Вы ведь долгое время были просто добрыми друзьями, не так ли? Почему вдруг все изменилось?
Вопрос герцогини совсем расстроил Стюарта. Разумеется, Лиззи знала, что он не опустится до необдуманного ответа, откровенно заявив, что это она загнала его в угол, забрасывая приглашениями на обед и почти ежедневно являясь в Вестминстерский дворец на чай. Тем не менее девушка не на шутку испугалась – вдовствующая герцогиня всегда умела выбить ее из колеи. Лиззи сказала:
– Как-то раз мне случилось проболеть довольно долго. Мистер Сомерсет каждый месяц присылал мне восхитительный букет. Момент радости посреди серых будней, знаете ли.
Стюарт изумленно вытаращил глаза. Какой замкнутый он человек, подумала Лиззи. Видимо, его покоробило, что она разоткровенничалась с посторонними о подробностях его личной жизни.
– Вот как, – молвила вдовствующая герцогиня. – Не думала, что вы из числа тех, кто предпочитает действовать посредством цветочков-лепесточков, мистер Сомерсет.
– В целом это действительно не в моем духе. Но можно сделать исключение ради исключительной женщины.
Почему же он не стал следовать этому исключению после того, как она поправилась? Лиззи скучала по тем букетам, они дарили тепло ее сердцу и надежды на воскрешение – ее душе.
– Как мило, – холодно заявила вдовствующая герцоги «я. – А теперь, мистер Сомерсет, не будете ли вы столь любезны, чтобы привести ко мне сэра Рэндольфа Бересфорда?
* * *
Весь вечер Стюарт старался избегать обеих – и Лиззи, и вдовствующую герцогиню. С Лиззи дело обстояло проще. Хозяйка и хозяин вечера обязаны занимать гостей, а не друг друга. Стюарт надеялся, что и герцогиня не доставит больше хлопот. Она уже подвергла их допросу, на этом и успокоится. Но Стюарт ошибался. Через некоторое время герцогиня снова затребовала его к себе.
Вдовствующая герцогиня крайне редко опускалась до болтовни. Но сейчас пожилая дама вдруг начала рассказывать Стюарту о планах на Рождество, о благотворительности, о внуках – поток несущественных, не связанных между собой подробностей. У Стюарта возникло ощущение, что он наглотался снотворного. Он видел окружающее, словно сквозь плотную упругую завесу. На лице застыла бессмысленная улыбка.
Внезапно герцогиня заявила:
– Никогда не знала, что можно так готовить!
Ощущение было таким, что Стюарта посреди сна сбросили с постели. Он снова был начеку, томимый ужасным предчувствием. Он был настолько ошеломлен, что не смел пошевелиться, не мог взять себя в руки. Не сумел даже скрыть свое изумление от посторонних глаз.
Но вдовствующая герцогиня и не смотрела в его сторону. Ее взгляд был неподвижно устремлен на фигурный набалдашник собственной трости.
– Это было… это было, словно всю жизнь я питалась исключительно воздухом и водой. До сегодняшнего вечера…
«Ничего не говори, – предостерег себя Стюарт. – Ничего не говори».
– Кажется, я почувствовал то же самое, когда впервые отведал ее блюд, – выпалил он против собственной воли.
Вдовствующая герцогиня потерла черное дерево набалдашника подушечкой большого пальца. Набалдашник трости был выполнен в виде драконьей головы.
– Эти кушанья навевают воспоминания. Боже мой, какие воспоминания! О лучших и о тяжелейших днях моей жизни. День, когда я встретила моего герцога, день его похорон. Рождение детей. И воспоминания о тех, кому не удалось выжить.
Стюарт не верил собственным ушам. Герцогиня посвящает его в подробности личной жизни. Изумление Стюарта было столь сильным и искренним, что герцогиня взглянула на него и усмехнулась:
– Известно ли вам, мистер Сомерсет, что старший брат моего покойного мужа – девятый герцог – был женат на моей сестре?
Стюарт покачал головой. Девятый герцог и его супруга давно были мертвы.
– Она была моложе и красивее меня. Я ее обожала. А мой муж восхищался старшим братом. В свое время они были самой красивой и великолепной парой в нашем обществе – то есть пока были живы. Оба сгинули в море.
Ее голос дрогнул.
– У них было трое детей, но в живых осталась одна дочь – они с гувернанткой плыли на другом корабле. Мы с мужем стали ее опекунами и воспитывали девочку вместе с собственными детьми, которые любили ее не меньше нас.
Сейчас в ее голосе явственно слышался надлом.
– Мы потеряли ее, когда ей исполнилось шестнадцать, и это стало для нас ужасным горем. Мы и сейчас горюем.
– Мне очень жаль, – отозвался Стюарт. Его тоже снедало горе. Неужели жизнь всего-навсего непрерывная череда тяжелых утрат, перемежаемых, время от времени минутами обманчивого счастья, дарованного человеку лишь для того, чтобы воскресли надежды и жизнь не казалась невыносимой?
Вдовствующая герцогиня снова его удивила. Затянутая в перчатку рука легла на его руку и тихонько ее сжала.
– Мне пора прощаться, мистер Сомерсет, – сказала она, вставая. – Этот вечер я не забуду никогда.
По мнению Лиззи, все прошло как нельзя лучше. Она так и сказала Стюарту, когда гостиная опустела.
– Однако вам следует поговорить с кухаркой. Решительно недопустимо, чтобы гости весь обед молчали. Прекрасно, что мы можем похвастать изысканной кухней, но надо, чтобы за столом велись также изысканные беседы.
Она лукаво улыбнулась. Ответная улыбка Стюарта вышла бесцветной.
– Я передам ваши слова мадам Дюран.
Отец Лиззи отлучился в ватерклозет. Стюарт остался в гостиной наедине с невестой. Лиззи подошла к нему и обняла, потеревшись щекой о лацкан его фрака.
– Почему вы перестали посылать мне цветы? – прошептала она.
– Теперь мне придется все время помнить, что я посылал вам цветы! Кажется, ее светлость не совсем нам поверила, – отозвался Стюарт деревянным голосом.
Лиззи опешила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81