Это мне не по душе. Честно говоря, я не смогу воспользоваться таким предложением.
– Какого дьявола вы так нервничаете?
– Потому что вы еще не сказали мне, могу ли я стать няней Эдмунда.
– Мадам, вы молодая женщина и наверняка предпочитаете вести светскую жизнь. Я ваш родственник. Мой долг – позаботиться о вас и о том, чтобы у вас было все необходимое. Я знаю, что моя мать была бы рада ввести вас в общество. Не сомневаюсь, что французское происхождение, красивое лицо и фигура принесут вам быстрый успех. Мадам, я не скуп и обеспечу вас хорошим приданым, которое необходимо для выгодного второго брака.
Ей не приходило в голову, что Ричард может оказаться столь щедрым. Но она должна была остаться в Чесли любой ценой.
– Хотя я наполовину француженка, в глубине души я остаюсь англичанкой. Я ненавижу Францию.
– Я разделяю ваши чувства. Во всяком случае в том, что касается Наполеона. И что из этого следует?
– Я не хочу в Лондон.
– Простите, как вы сказали?
– Повторяю, у меня нет желания покидать Чесли. Я люблю деревню и море. Хочу остаться с Эдмундом. Хотя мы еще не познакомились, я уверена, что найду с ним общий язык.
Внезапно лицо Ричарда приобрело скучающее и циничное выражение. Герцог посмотрел на нее с таким видом, словно хотел что-то сказать, но ограничился тем, что просто пожал плечами.
Она вскочила так порывисто, что кресло перевернулось и упало на роскошный аксминстер-ский ковер.
– О Боже, – пробормотала Эванджелина, поднимая кресло и снова придвигая его к камину.
– Что привело вас в такое смятение?
– Я не понимаю вашего скепсиса, милорд. Я рассказала вам о своем желании, но, кажется, вы мне не поверили.
– Вы отказываетесь от светской жизни, потому что недавно овдовели и правила хорошего тона велят вам соблюдать траур? Если причиной вашего стремления к уединению является именно это, то я бы понял вас.
– Я овдовела около года назад. Отец умер вскоре после смерти мужа. Я выполнила свой долг перед ними. И теперь желаю только тишины и покоя.
– Наверное, вы были очень привязаны к мужу, – бесстрастно уронил он.
– Нет… то есть да. Конечно, я была к нему привязана. Андре был очень хорошим человеком.
– Но, по-видимому, бедным.
– Я осталась без пенни в кармане, потому что не принесла ему наследника. Таков повсеместный обычай, действующий даже здесь, в Англии. Теперь все перешло к его младшему брату. После смерти Андре я вернулась к отцу.
– Этот молодой осел тоже пытался обольстить вас?
Его тон снова стал едким и циничным.
– Да, пожалуй… Я не смогла пойти на это и ушла. От него всегда, пахло чесноком.
– Понятно, – сказал герцог, изучая неровно подстриженный ноготь своего большого пальца. – Мадам, будьте добры повторить, кто был вашим мужем.
– Старший сын графа де ла Валетт. Его имя Андре Нежон.
– Мне не слишком удобно продолжать обращаться к вам «мадам» или «кузина». Можно называть вас просто Эванджелиной?
Девушка кивнула и подумала, что в устах Ричарда ее имя звучит как мед. Обольстительно и слегка вызывающе. В этом человеке есть какая-то странность. Пожалуй, это сложная и противоречивая натура. Едва ли кто-нибудь понимает его. Возможно, такое под силу только ее отцу.
– Конечно, милорд.
– А вы можете называть меня Ричардом.
Эванджелина кивнула. Однако она не хотела настолько сокращать расстояние между ними, чтобы легко и непринужденно называть его по имени. Наоборот, ей следует держаться от него как можно дальше. По логике, Эванджелина должна была бы испытывать облегчение оттого, что ее так быстро признали своей, но на самом деле она ощущала такой стыд, что хотелось убежать и спрятаться.
– Если вы действительно желаете остаться в Чесли в компании моего сына, с моей стороны было бы бестактно и бессмысленно мешать этому. Конечно, с вами не будут обращаться как с няней. Я ожидаю, что в мое отсутствие вы будете исполнять обязанности хозяйки дома.
За четыре часа она превратилась из незнакомки в женщину, исполняющую обязанности хозяйки дома в его отсутствие… Эванджелина смотрела на Ричарда, потеряв дар речи. Наконец, придя в себя, она обернулась к герцогу.
– Это смешно. Вы меня совсем не знаете. Я никто. Я никогда не соглашусь на такое предложение. Я буду служить на тех же условиях, что и сотня других людей, работающих у вас по найму.
– Откуда вы знаете их количество? Вы что, весь день считали моих слуг?
– Нет, но ваш штат огромен. Стоило мне поднять глаза, как в метре от меня проходил новый лакей или горничная.
– Кажется, вы забыли, что приходитесь кузиной моей жене. У вас нет родни, если не считать дяди, который даже не знает, что вы в Англии. Таким образом, я являюсь главой вашей семьи. Точнее, вы стали частью моей семьи. Теперь за вас отвечаю я. Естественно, будучи в здравом уме и твердой памяти, я не могу поселить вас в душной комнате на чердаке.
– Не принимайте мои слова буквально. И все же это невозможно. Простите меня.
Ричард отдалился от нее так же надежно, как если бы вышел из комнаты, оставив гостью в одиночестве.
– Если в Чесли будет жить моя красивая кузина, это заставит всех моих знакомых джентльменов позеленеть от зависти. Кроме того, на этом наверняка будет настаивать моя мать. Если это вам не по вкусу, примите мои соболезнования. Но будет именно так.
Как только вы освоитесь, я привезу сюда мать и познакомлю вас. Тот факт, что вам придется жить здесь без подходящей компаньонки или кузины, еще одна трудность. Но моя мать имеет большой опыт в таких делах. Пребывание под одной крышей со мной не должно подвергать риску вашу репутацию. Возможно, теперь матери придется переехать в Чесли, хотя ее здоровью вреден морской воздух.
– Я была замужем, поэтому жизнь под одной крышей с вами не может повредить моей репутации. Я вижу, вам наскучила эта беседа. Прошу разрешения удалиться.
– Наскучила? Не сказал бы. Значит, я не могу повредить вашей репутации? Очень наивная мысль. Особенно для женщины, являющейся наполовину француженкой. Мадам, где ваш пресловутый французский здравый смысл? Конечно, в будущем вы собираетесь снова выйти замуж. Позвольте заверить, что это будет чрезвычайно волновать вашего избранника.
– Я не имею намерения снова выходить замуж. К тому же тащить сюда вашу бедную мать ради соблюдения правил никому не нужного этикета просто смешно. Кого интересует репутация какой-то бедной родственницы?
Он даже не посмотрел на нее. Просто нахмурился и уставился на свои сверкающие сапоги.
– Очень хорошо, – сказал герцог. – Где-нибудь через месяц, когда Эдмунд доведет вас до белого каления и вам захочется его задушить, вы съездите в Лондон. Обещаю, вам не придется там выходить замуж за первого встречного.
– Я вообще не хочу покидать Чесли.
– Там увидим, – ответил Ричард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Какого дьявола вы так нервничаете?
– Потому что вы еще не сказали мне, могу ли я стать няней Эдмунда.
– Мадам, вы молодая женщина и наверняка предпочитаете вести светскую жизнь. Я ваш родственник. Мой долг – позаботиться о вас и о том, чтобы у вас было все необходимое. Я знаю, что моя мать была бы рада ввести вас в общество. Не сомневаюсь, что французское происхождение, красивое лицо и фигура принесут вам быстрый успех. Мадам, я не скуп и обеспечу вас хорошим приданым, которое необходимо для выгодного второго брака.
Ей не приходило в голову, что Ричард может оказаться столь щедрым. Но она должна была остаться в Чесли любой ценой.
– Хотя я наполовину француженка, в глубине души я остаюсь англичанкой. Я ненавижу Францию.
– Я разделяю ваши чувства. Во всяком случае в том, что касается Наполеона. И что из этого следует?
– Я не хочу в Лондон.
– Простите, как вы сказали?
– Повторяю, у меня нет желания покидать Чесли. Я люблю деревню и море. Хочу остаться с Эдмундом. Хотя мы еще не познакомились, я уверена, что найду с ним общий язык.
Внезапно лицо Ричарда приобрело скучающее и циничное выражение. Герцог посмотрел на нее с таким видом, словно хотел что-то сказать, но ограничился тем, что просто пожал плечами.
Она вскочила так порывисто, что кресло перевернулось и упало на роскошный аксминстер-ский ковер.
– О Боже, – пробормотала Эванджелина, поднимая кресло и снова придвигая его к камину.
– Что привело вас в такое смятение?
– Я не понимаю вашего скепсиса, милорд. Я рассказала вам о своем желании, но, кажется, вы мне не поверили.
– Вы отказываетесь от светской жизни, потому что недавно овдовели и правила хорошего тона велят вам соблюдать траур? Если причиной вашего стремления к уединению является именно это, то я бы понял вас.
– Я овдовела около года назад. Отец умер вскоре после смерти мужа. Я выполнила свой долг перед ними. И теперь желаю только тишины и покоя.
– Наверное, вы были очень привязаны к мужу, – бесстрастно уронил он.
– Нет… то есть да. Конечно, я была к нему привязана. Андре был очень хорошим человеком.
– Но, по-видимому, бедным.
– Я осталась без пенни в кармане, потому что не принесла ему наследника. Таков повсеместный обычай, действующий даже здесь, в Англии. Теперь все перешло к его младшему брату. После смерти Андре я вернулась к отцу.
– Этот молодой осел тоже пытался обольстить вас?
Его тон снова стал едким и циничным.
– Да, пожалуй… Я не смогла пойти на это и ушла. От него всегда, пахло чесноком.
– Понятно, – сказал герцог, изучая неровно подстриженный ноготь своего большого пальца. – Мадам, будьте добры повторить, кто был вашим мужем.
– Старший сын графа де ла Валетт. Его имя Андре Нежон.
– Мне не слишком удобно продолжать обращаться к вам «мадам» или «кузина». Можно называть вас просто Эванджелиной?
Девушка кивнула и подумала, что в устах Ричарда ее имя звучит как мед. Обольстительно и слегка вызывающе. В этом человеке есть какая-то странность. Пожалуй, это сложная и противоречивая натура. Едва ли кто-нибудь понимает его. Возможно, такое под силу только ее отцу.
– Конечно, милорд.
– А вы можете называть меня Ричардом.
Эванджелина кивнула. Однако она не хотела настолько сокращать расстояние между ними, чтобы легко и непринужденно называть его по имени. Наоборот, ей следует держаться от него как можно дальше. По логике, Эванджелина должна была бы испытывать облегчение оттого, что ее так быстро признали своей, но на самом деле она ощущала такой стыд, что хотелось убежать и спрятаться.
– Если вы действительно желаете остаться в Чесли в компании моего сына, с моей стороны было бы бестактно и бессмысленно мешать этому. Конечно, с вами не будут обращаться как с няней. Я ожидаю, что в мое отсутствие вы будете исполнять обязанности хозяйки дома.
За четыре часа она превратилась из незнакомки в женщину, исполняющую обязанности хозяйки дома в его отсутствие… Эванджелина смотрела на Ричарда, потеряв дар речи. Наконец, придя в себя, она обернулась к герцогу.
– Это смешно. Вы меня совсем не знаете. Я никто. Я никогда не соглашусь на такое предложение. Я буду служить на тех же условиях, что и сотня других людей, работающих у вас по найму.
– Откуда вы знаете их количество? Вы что, весь день считали моих слуг?
– Нет, но ваш штат огромен. Стоило мне поднять глаза, как в метре от меня проходил новый лакей или горничная.
– Кажется, вы забыли, что приходитесь кузиной моей жене. У вас нет родни, если не считать дяди, который даже не знает, что вы в Англии. Таким образом, я являюсь главой вашей семьи. Точнее, вы стали частью моей семьи. Теперь за вас отвечаю я. Естественно, будучи в здравом уме и твердой памяти, я не могу поселить вас в душной комнате на чердаке.
– Не принимайте мои слова буквально. И все же это невозможно. Простите меня.
Ричард отдалился от нее так же надежно, как если бы вышел из комнаты, оставив гостью в одиночестве.
– Если в Чесли будет жить моя красивая кузина, это заставит всех моих знакомых джентльменов позеленеть от зависти. Кроме того, на этом наверняка будет настаивать моя мать. Если это вам не по вкусу, примите мои соболезнования. Но будет именно так.
Как только вы освоитесь, я привезу сюда мать и познакомлю вас. Тот факт, что вам придется жить здесь без подходящей компаньонки или кузины, еще одна трудность. Но моя мать имеет большой опыт в таких делах. Пребывание под одной крышей со мной не должно подвергать риску вашу репутацию. Возможно, теперь матери придется переехать в Чесли, хотя ее здоровью вреден морской воздух.
– Я была замужем, поэтому жизнь под одной крышей с вами не может повредить моей репутации. Я вижу, вам наскучила эта беседа. Прошу разрешения удалиться.
– Наскучила? Не сказал бы. Значит, я не могу повредить вашей репутации? Очень наивная мысль. Особенно для женщины, являющейся наполовину француженкой. Мадам, где ваш пресловутый французский здравый смысл? Конечно, в будущем вы собираетесь снова выйти замуж. Позвольте заверить, что это будет чрезвычайно волновать вашего избранника.
– Я не имею намерения снова выходить замуж. К тому же тащить сюда вашу бедную мать ради соблюдения правил никому не нужного этикета просто смешно. Кого интересует репутация какой-то бедной родственницы?
Он даже не посмотрел на нее. Просто нахмурился и уставился на свои сверкающие сапоги.
– Очень хорошо, – сказал герцог. – Где-нибудь через месяц, когда Эдмунд доведет вас до белого каления и вам захочется его задушить, вы съездите в Лондон. Обещаю, вам не придется там выходить замуж за первого встречного.
– Я вообще не хочу покидать Чесли.
– Там увидим, – ответил Ричард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82