Густые ниспадавшие до пояса волосы женщины были такими светлыми, что казались белыми. У нее были внимательные глаза необычного стального цвета, а тату представляло собой сложный орнамент из переплетающихся узлов и линий, в которых каким-то таинственным образом угадывались гарцующие лошади.
– Добрый вечер. Меня зовут Ленобия, а это, – преподавательница указала на лошадь и обвела нас высокомерным взглядом, – лошадь. – Громкий и звонкий голос Ленобии заполнил весь манеж, как и довольное фырканье ее кобылы, которым та, видимо, хотела подчеркнуть каждое слово своей хозяйки.
– Как я понимаю, вы мои новички из третьей ступени. Мы отобрали вас из числа остальных, поскольку нам показалось, что у вас могут быть способности к верховой езде. Но хочу сразу предупредить, что лишь половина из вас закончит семестр, а из оставшихся меньше половины станет настоящими наездниками. Есть вопросы? – спросила Ленобия, но даже не подумала дать нам время для ответа. – Вот и отлично. А теперь идите за мной, и мы начнем.
Она повернулась и направилась к стойлам. Мы молча повиновались.
Мне очень хотелось узнать, кто такие эти «мы», которые решили, будто у меня есть способности к верховой езде, но Ленобия нагнала на всех такого страха, что я не решилась открыть рот.
Мы остановились перед рядом пустых стойл, возле каждого из которых стояли вилы и тачка. Ленобия повернулась к нам.
– Лошади – это вовсе не большие собаки. И не мечта маленьких романтических девочек, которые хотели бы видеть в них лучших друзей, готовых всегда понять страдающую душу.
Две девочки, стоявшие рядом со мной, виновато потупились под стальным взглядом Ленобии.
– Лошади – это труд. Лошади требуют самоотверженности, ума и времени. Начнем наши занятия с труда. В чулане рядом со стойлами вы найдете высокие сапоги. Быстро возьмите себе по паре и наденьте перчатки. Затем каждый из вас выберет пустое стойло и примется за работу. Все понятно?
– Профессор Ленобия? – робко подняла руку хорошенькая круглолицая девочка.
– Просто Ленобия. Я выбрала это имя в память о великой вампирской царице, И оно не нуждается в дополнительных определениях.
Я никогда раньше не слышала о царице Ленобии, но решила непременно прочесть о ней в учебнике.
– Продолжай, Аманда. Ты хотела что-то спросить?
– Да… Да.
Ленобия вздернула бровь и пристально посмотрела на зардевшуюся девочку. Аманда шумно сглотнула и выпалила:
– Вы сказали приняться за работу, проф… Ленобия. Но что мы должны сделать?
– Вычистить стойла, что же еще! Навоз кидаете на тачку. Когда тачка наполнится, опрокидывайте ее содержимое в компостную яму она находится с противоположной стороны стойл. Свежие опилки найдете в кладовой рядом с чуланом. У вас пятьдесят минут, время пошло. Ровно через сорок пять минут я вернусь и проверю вашу работу.
Мы не сказали ни слова.
– Можете начинать. Быстро! И мы начали.
Мне понравилось это задание. Нет, правда. Понимаю, это звучит странно, но у меня не возникло никаких возражений. Понимаете, конский навоз – он совсем не такой противный. Тем более что стойла здесь чистили каждый день, и они просто не могли быть грязными.
Я взяла пару сапог (на вид совершенно чудовищных, но они надежно прикрыли мои джинсы до колен), надела перчатки и принялась за дело. Из крутых колонок под потолком доносилась очень приятная музыка, по-моему, это был последний альбом Энии. (Раньше мама обожала Энию, но Джон быстро отучил к от этой «бесовской» музыки. Теперь вы понимаете, что у меня есть свои причины любить эту певицу).
Я слушала завораживающую кельтскую музыку и ритмично бросала навоз в тачку. Это было совсем нетрудно. Потом опорожнила тачку, нагрузив ее свежими опилками. Я как раз рассыпала их по полу стойла, когда почувствовала на себе чей-то очень внимательный взгляд. – Неплохо, Зои.
Подскочив от неожиданности, я обернулась. Возле стойла стояла Ленобия. В одной руке у нее была большая скребница, а другой она держала за повод чалую лошадь с влажными оленьими глазами.
– Вижу, ты уже делала это раньше.
– У моей бабушки был очень славный серый мерин, Крольчишка, – призналась я, и тут же поняла, что, наверное, выгляжу ужасно глупо. С зардевшимися от стыда щеками я торопливо добавила: – Мне было тогда десять лет, а он был такой серый, совсем как кролик, вот я и стала его так называть, а за мной и все остальные….
Губы Ленобии дрогнули в слабом подобии улыбки.
– И ты чистила стойло Крольчишки?
– Ну да… Я любила на нем кататься, но бабушка сказала, что на лошади может ездить только тот, кто за ней убирает. – Я рожала плечами. – Ну вот я и убирала.
– Твоя бабушка очень мудрая женщина.
Я горячо закивала.
– А тебе очень не хотелось убирать за Крольчишкой?
– Да нет… Я как-то об этом не думала…
– Очень хорошо. Познакомься с Персефоной, – Ленобия кивнула головой на стоявшую рядом с ней лошадь. – Ты только что вычистила ее стойло.
Кобыла вошла в стойло, ткнулась носом мне в щеку и тихонько фыркнула, так что я невольно засмеялась от щекотки. Я погладила ее по морде и от души чмокнула в нежный бархатный нос.
– Привет, Персефона, привет, красавица.
Ленобия, внимательно наблюдавшая за нашим знакомством, одобрительно кивнула.
– До звонка осталось пять минут. Ты вовсе не обязана оставаться, но думаю, ты заслужила право вычесать Персефону.
Я так удивилась, что даже перестала похлопывать Персефону по шее.
– Конечно, я с удовольствием задержусь, – услышала я свой радостный голос.
– Отлично. Когда закончишь, отнеси скребницу в кладовую. До завтра, Зои.
Ленобия пожала мне руку, похлопала лошадь по крупу и оставила нас вдвоем.
Персефона сунула голову в металлические ясли со свежим сеном и принялась с аппетитом жевать, а я принялась за работу.
Я совсем забыла, как успокаивающе действует уход за лошадью! Два года назад Крольчишка умер от сердечного приступа, и бабушка так горевала, что не захотела заводить другую лошадь. Она говорила, что никто не свете не сможет заменить ее «кролика». Выходит, прошло целых два года, как я в последний раз общалась с лошадью, но сейчас все вдруг вернулось. Запахи, тепло, уютное похрумкивание и тихое шуршание скребницы, нежно скользящей по блестящей шкуре…
Словно издалека до меня доносился сердитый голос Ленобии, которая на все корки отчитывала какого-то нерадивого ученика – скорее всего, ленивого рыжего увальня. Я вытянула из-за спины Персефоны.
Так и есть! Рыжий лодырь неуклюже горбился посреди соседнего стойла, а перед ним, грозно подбоченившись, стояла Ленобия. Далее издалека было заметно, что она зла, как тысяча чертей.
Интересно, этот псих нарочно доводит учителей? Вроде его наставник сам Дракон. Что ж, Дракон тоже выглядел безобидным и тихим, пока не поднял свою шпагу – то есть, я хотела сказать, рапиру – и не превратился в смертоносного и опасного вампира-воителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Добрый вечер. Меня зовут Ленобия, а это, – преподавательница указала на лошадь и обвела нас высокомерным взглядом, – лошадь. – Громкий и звонкий голос Ленобии заполнил весь манеж, как и довольное фырканье ее кобылы, которым та, видимо, хотела подчеркнуть каждое слово своей хозяйки.
– Как я понимаю, вы мои новички из третьей ступени. Мы отобрали вас из числа остальных, поскольку нам показалось, что у вас могут быть способности к верховой езде. Но хочу сразу предупредить, что лишь половина из вас закончит семестр, а из оставшихся меньше половины станет настоящими наездниками. Есть вопросы? – спросила Ленобия, но даже не подумала дать нам время для ответа. – Вот и отлично. А теперь идите за мной, и мы начнем.
Она повернулась и направилась к стойлам. Мы молча повиновались.
Мне очень хотелось узнать, кто такие эти «мы», которые решили, будто у меня есть способности к верховой езде, но Ленобия нагнала на всех такого страха, что я не решилась открыть рот.
Мы остановились перед рядом пустых стойл, возле каждого из которых стояли вилы и тачка. Ленобия повернулась к нам.
– Лошади – это вовсе не большие собаки. И не мечта маленьких романтических девочек, которые хотели бы видеть в них лучших друзей, готовых всегда понять страдающую душу.
Две девочки, стоявшие рядом со мной, виновато потупились под стальным взглядом Ленобии.
– Лошади – это труд. Лошади требуют самоотверженности, ума и времени. Начнем наши занятия с труда. В чулане рядом со стойлами вы найдете высокие сапоги. Быстро возьмите себе по паре и наденьте перчатки. Затем каждый из вас выберет пустое стойло и примется за работу. Все понятно?
– Профессор Ленобия? – робко подняла руку хорошенькая круглолицая девочка.
– Просто Ленобия. Я выбрала это имя в память о великой вампирской царице, И оно не нуждается в дополнительных определениях.
Я никогда раньше не слышала о царице Ленобии, но решила непременно прочесть о ней в учебнике.
– Продолжай, Аманда. Ты хотела что-то спросить?
– Да… Да.
Ленобия вздернула бровь и пристально посмотрела на зардевшуюся девочку. Аманда шумно сглотнула и выпалила:
– Вы сказали приняться за работу, проф… Ленобия. Но что мы должны сделать?
– Вычистить стойла, что же еще! Навоз кидаете на тачку. Когда тачка наполнится, опрокидывайте ее содержимое в компостную яму она находится с противоположной стороны стойл. Свежие опилки найдете в кладовой рядом с чуланом. У вас пятьдесят минут, время пошло. Ровно через сорок пять минут я вернусь и проверю вашу работу.
Мы не сказали ни слова.
– Можете начинать. Быстро! И мы начали.
Мне понравилось это задание. Нет, правда. Понимаю, это звучит странно, но у меня не возникло никаких возражений. Понимаете, конский навоз – он совсем не такой противный. Тем более что стойла здесь чистили каждый день, и они просто не могли быть грязными.
Я взяла пару сапог (на вид совершенно чудовищных, но они надежно прикрыли мои джинсы до колен), надела перчатки и принялась за дело. Из крутых колонок под потолком доносилась очень приятная музыка, по-моему, это был последний альбом Энии. (Раньше мама обожала Энию, но Джон быстро отучил к от этой «бесовской» музыки. Теперь вы понимаете, что у меня есть свои причины любить эту певицу).
Я слушала завораживающую кельтскую музыку и ритмично бросала навоз в тачку. Это было совсем нетрудно. Потом опорожнила тачку, нагрузив ее свежими опилками. Я как раз рассыпала их по полу стойла, когда почувствовала на себе чей-то очень внимательный взгляд. – Неплохо, Зои.
Подскочив от неожиданности, я обернулась. Возле стойла стояла Ленобия. В одной руке у нее была большая скребница, а другой она держала за повод чалую лошадь с влажными оленьими глазами.
– Вижу, ты уже делала это раньше.
– У моей бабушки был очень славный серый мерин, Крольчишка, – призналась я, и тут же поняла, что, наверное, выгляжу ужасно глупо. С зардевшимися от стыда щеками я торопливо добавила: – Мне было тогда десять лет, а он был такой серый, совсем как кролик, вот я и стала его так называть, а за мной и все остальные….
Губы Ленобии дрогнули в слабом подобии улыбки.
– И ты чистила стойло Крольчишки?
– Ну да… Я любила на нем кататься, но бабушка сказала, что на лошади может ездить только тот, кто за ней убирает. – Я рожала плечами. – Ну вот я и убирала.
– Твоя бабушка очень мудрая женщина.
Я горячо закивала.
– А тебе очень не хотелось убирать за Крольчишкой?
– Да нет… Я как-то об этом не думала…
– Очень хорошо. Познакомься с Персефоной, – Ленобия кивнула головой на стоявшую рядом с ней лошадь. – Ты только что вычистила ее стойло.
Кобыла вошла в стойло, ткнулась носом мне в щеку и тихонько фыркнула, так что я невольно засмеялась от щекотки. Я погладила ее по морде и от души чмокнула в нежный бархатный нос.
– Привет, Персефона, привет, красавица.
Ленобия, внимательно наблюдавшая за нашим знакомством, одобрительно кивнула.
– До звонка осталось пять минут. Ты вовсе не обязана оставаться, но думаю, ты заслужила право вычесать Персефону.
Я так удивилась, что даже перестала похлопывать Персефону по шее.
– Конечно, я с удовольствием задержусь, – услышала я свой радостный голос.
– Отлично. Когда закончишь, отнеси скребницу в кладовую. До завтра, Зои.
Ленобия пожала мне руку, похлопала лошадь по крупу и оставила нас вдвоем.
Персефона сунула голову в металлические ясли со свежим сеном и принялась с аппетитом жевать, а я принялась за работу.
Я совсем забыла, как успокаивающе действует уход за лошадью! Два года назад Крольчишка умер от сердечного приступа, и бабушка так горевала, что не захотела заводить другую лошадь. Она говорила, что никто не свете не сможет заменить ее «кролика». Выходит, прошло целых два года, как я в последний раз общалась с лошадью, но сейчас все вдруг вернулось. Запахи, тепло, уютное похрумкивание и тихое шуршание скребницы, нежно скользящей по блестящей шкуре…
Словно издалека до меня доносился сердитый голос Ленобии, которая на все корки отчитывала какого-то нерадивого ученика – скорее всего, ленивого рыжего увальня. Я вытянула из-за спины Персефоны.
Так и есть! Рыжий лодырь неуклюже горбился посреди соседнего стойла, а перед ним, грозно подбоченившись, стояла Ленобия. Далее издалека было заметно, что она зла, как тысяча чертей.
Интересно, этот псих нарочно доводит учителей? Вроде его наставник сам Дракон. Что ж, Дракон тоже выглядел безобидным и тихим, пока не поднял свою шпагу – то есть, я хотела сказать, рапиру – и не превратился в смертоносного и опасного вампира-воителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74