Ора уволилась с работы, обратилась в соответствующие службы, заранее намагниченные как надо, и уехала жить куда-то за границу, обязательно в один из британских доминионов, Гек специально не велел ей рассказывать ему свой конкретный выбор («Будет все нормально – отыщу самостоятельно. Но это вряд ли случится раньше, чем через пять лет… А может и того не выйдет») и пытаться установить с ним какой бы то ни было контакт. В кредитных карточках, зарубежных банковских счетах на её имя и в анонимных австрийских авуарах он зарядил для неё около десяти миллионов талеров (если пересчитать с местных валют) – все, что удалось с гарантией непрослеживаемо для любых спецорганов и свидетелей собрать за эти две недели.
Богатая, беременная и бесконечно несчастная Ора выбрала Австралию, Мельбурн, а Геку все почему-то казалось, что она уехала в Канаду…
Однако те три дня раздумий в Чёрном Ходе не обошлись без идей, и Гек собрал на очередной сходняк всех своих гангстерских Дядек и авторитетных сподвижников по Бабилону (по паре человек было и из Картагена, Иневии, Фиб…).
«…Это отнюдь не моя дурная прихоть, парни! Каждый из вас плотно сидит на крючке у государства, в лице его спецшакалов. Сегодня тебя, Эл, и тебя, Втор, защищает от них круговая порука, тугая мошна, вёрткий адвокат и родная бл…я Конституция. Но тут вам не гангстера с ручными тарахтелками из подворотни. Случись что – а были такие времена ещё у современников на памяти, – полистают телефонную книгу, найдут и привезут десять пуль в живот с доставкой на дом. Или вы думаете, что ваши гориллы кастетом „ПТУРС“ сшибут и вместо вас под гусеницы прыгнут?… Дальше. Будь у меня жена и её прихватили бы чужие бяки, мне было бы тяжело сдерживать шантаж. А если бы и детей в придачу… и тогда бы выдержал, но… сильно бы переживал, очень сильно. Из вас – все бы выстояли при подобном раскладе?… Вопрос риторический, это означает – можете вслух не отвечать. Коли ты не урка – семья святое дело, ну так – позаботься о её сохранности. Я чую разные подлости от этих псов и их презуса, хотя и не могу конкретно угадать – что и от кого. До других идиотов нам дела нет, пусть живут как знают, нам на пользу. Сроку даю – год. Прикиньте, взвесьте, кто более-менее дорог и значим – перекрасить и закамуфлировать. Хоть развод липовый, хоть брак фиктивный… Адреса сменить, кто сумеет, детей постарше – учиться или работать в другие города, а лучше за бугор. Все эти свадьбы-мадьбы, юбилеи и фоторепортажи – унять до минимума, хоть ставни забивайте… Кто поленится слушать мои советы – пеняйте на себя. Кстати, на людях и в городе в таком количестве собираемся последний раз. Надо обсудить – кучкуйтесь без помпы, предельно аккуратно. Перспективным ребятам передайте примерно то же самое, но уже от себя».
По правде говоря, Гек не слишком представлял себе, на кого и как он будет воздействовать в случае непослушания, зато «парни» почему-то представляли это очень хорошо и ярко, никто из них не осмелился оспорить вслух его «советы». Расходились подавленные, заранее начиная прикидывать тоскливые перспективы грядущих перемен. Уже за порогом «Коготка» Фант выругался в сердцах и внятно сказал в пространство: «У шефа шмель в башке летает, а мы отдувайся…» Многие слышали его слова, но ни один не возразил. И никто не донёс, даже его старинные недоброжелатели, братишки Гнедые.
Во время разъезда двое закадычных друзей сели в один мотор. Оба были полноправные Дядьки в своих владениях и оба, Дядя Эрни и Дядя Тор, недавно и почти добровольно примкнули к той гигантски разросшейся части преступного мира, где слово Кромешника было законом.
– Пахан, между прочим, правильное дело говорит и о нас, дуроломах, заботится. Что, не так, что ли? – Второй собеседник завернул матюгом и повернул к первому жирное лицо, перекошенное злой ухмылкой:
– Не мне, ты лучше это моей кобре растолкуй, если такой правильный! А мне ничего объяснять не надо! Эх, жизнь, ну, подлая штуковина… Поехали, Арнольд, к твоим шкурам, да нажрёмся, а?…
Было мужчинам по сороковнику с хвостиком. Первый собеседник – отчаянный бабник, но жил холостяком, второй – солидный семьянин, воспитывающий троих детей. Одного звали Дядя Эрни, он же Арнольд Подкидыш, второго Дядя Тор, он же Нестор Гиппопо. Это были заглазные клички, наклеенные на них с юношеских лет…
Глава 15
И смерть не мила,
И жизнь опостылела.
Мрак. Боль. Вдох, выдох…
Подбритые усики, эспаньолка с проседью, волнистые кудри чуть ли не до плеч, элегантные дымчатые очки – вылитый профессор консерватории… Кто бы сумел узнать в нем скокаря Бычка или даже кадрового офицера Службы Уильяма Бонса? Однако это был он, полковник Уильям Бонс, подручный и доверенный генерала Эли Муртеза, который сам, в свою очередь, по-прежнему был другом и правой рукой самого Дэниела Доффера, одного из влиятельнейших лиц государства Бабилон.
Полковника Бонс получил ещё прошлой зимой, в счёт старых заслуг и авансом за будущие. Для будущих заслуг Дофферу и Муртезу требовались в доску надёжные люди, способные на многое, а также и на все, Бонс им подходил по этим и иным параметрам.
В тот звёздный для природы и Бонса вечер Эли Муртез лично пожелал обмыть с ним «большой треугольник», и это была честь, которая очень редко выпадала на долю рыцарей Службы. По плотоядному совету Муртеза местом ужина они выбрали дорогущий ресторан «У Пьера», где благодаря стараниям шеф-повара, специально выписанного из Франции ещё при покойном Президенте, старались бывать почаще самые привередливые гурманы столицы. Ресторан к тому же славился известным либерализмом: ни один знаток не мог придраться к качеству ритуалов, исполняемых перед ним метрдотелем и официантами во время вскрытия бутылок, к примеру, или при подаче счета; но с другой стороны, если какой-нибудь провинциальный нувориш требовал к рыбе мускат – ему подавали без звука все просимое и не раздражали деликатными советами. Как ни странно, но и эта особенность «Пьера» нравилась очень многим: одним не приходилось задумываться о назначении крючочков и ложечек, другие же, искоса посмеиваясь, приятно самоутверждались на их фоне.
И десерт, как и все прекрасное, подошёл к концу. Муртез сунулся своим огромным носом в пустую ликёрную рюмочку и обиженно запыхтел сигарой.
– Черт бы побрал этих французов с их микроскопическими изысками! Я эту рюмочку не менее чем наполовину вынюхал, а не выпил…
– Зато каков аромат… – философски возразил ему Бонс, прикуривая «гавану» прямо от свечи.
– Не спорю. Но уж кофе я одной чашечкой не обойдусь, клянусь Вакхом! И предупреждаю вас, Уилл, счёт, который вы будете оплачивать, не станет от этого меньше.
– От судьбы не уйдёшь, ужин того стоил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248
Богатая, беременная и бесконечно несчастная Ора выбрала Австралию, Мельбурн, а Геку все почему-то казалось, что она уехала в Канаду…
Однако те три дня раздумий в Чёрном Ходе не обошлись без идей, и Гек собрал на очередной сходняк всех своих гангстерских Дядек и авторитетных сподвижников по Бабилону (по паре человек было и из Картагена, Иневии, Фиб…).
«…Это отнюдь не моя дурная прихоть, парни! Каждый из вас плотно сидит на крючке у государства, в лице его спецшакалов. Сегодня тебя, Эл, и тебя, Втор, защищает от них круговая порука, тугая мошна, вёрткий адвокат и родная бл…я Конституция. Но тут вам не гангстера с ручными тарахтелками из подворотни. Случись что – а были такие времена ещё у современников на памяти, – полистают телефонную книгу, найдут и привезут десять пуль в живот с доставкой на дом. Или вы думаете, что ваши гориллы кастетом „ПТУРС“ сшибут и вместо вас под гусеницы прыгнут?… Дальше. Будь у меня жена и её прихватили бы чужие бяки, мне было бы тяжело сдерживать шантаж. А если бы и детей в придачу… и тогда бы выдержал, но… сильно бы переживал, очень сильно. Из вас – все бы выстояли при подобном раскладе?… Вопрос риторический, это означает – можете вслух не отвечать. Коли ты не урка – семья святое дело, ну так – позаботься о её сохранности. Я чую разные подлости от этих псов и их презуса, хотя и не могу конкретно угадать – что и от кого. До других идиотов нам дела нет, пусть живут как знают, нам на пользу. Сроку даю – год. Прикиньте, взвесьте, кто более-менее дорог и значим – перекрасить и закамуфлировать. Хоть развод липовый, хоть брак фиктивный… Адреса сменить, кто сумеет, детей постарше – учиться или работать в другие города, а лучше за бугор. Все эти свадьбы-мадьбы, юбилеи и фоторепортажи – унять до минимума, хоть ставни забивайте… Кто поленится слушать мои советы – пеняйте на себя. Кстати, на людях и в городе в таком количестве собираемся последний раз. Надо обсудить – кучкуйтесь без помпы, предельно аккуратно. Перспективным ребятам передайте примерно то же самое, но уже от себя».
По правде говоря, Гек не слишком представлял себе, на кого и как он будет воздействовать в случае непослушания, зато «парни» почему-то представляли это очень хорошо и ярко, никто из них не осмелился оспорить вслух его «советы». Расходились подавленные, заранее начиная прикидывать тоскливые перспективы грядущих перемен. Уже за порогом «Коготка» Фант выругался в сердцах и внятно сказал в пространство: «У шефа шмель в башке летает, а мы отдувайся…» Многие слышали его слова, но ни один не возразил. И никто не донёс, даже его старинные недоброжелатели, братишки Гнедые.
Во время разъезда двое закадычных друзей сели в один мотор. Оба были полноправные Дядьки в своих владениях и оба, Дядя Эрни и Дядя Тор, недавно и почти добровольно примкнули к той гигантски разросшейся части преступного мира, где слово Кромешника было законом.
– Пахан, между прочим, правильное дело говорит и о нас, дуроломах, заботится. Что, не так, что ли? – Второй собеседник завернул матюгом и повернул к первому жирное лицо, перекошенное злой ухмылкой:
– Не мне, ты лучше это моей кобре растолкуй, если такой правильный! А мне ничего объяснять не надо! Эх, жизнь, ну, подлая штуковина… Поехали, Арнольд, к твоим шкурам, да нажрёмся, а?…
Было мужчинам по сороковнику с хвостиком. Первый собеседник – отчаянный бабник, но жил холостяком, второй – солидный семьянин, воспитывающий троих детей. Одного звали Дядя Эрни, он же Арнольд Подкидыш, второго Дядя Тор, он же Нестор Гиппопо. Это были заглазные клички, наклеенные на них с юношеских лет…
Глава 15
И смерть не мила,
И жизнь опостылела.
Мрак. Боль. Вдох, выдох…
Подбритые усики, эспаньолка с проседью, волнистые кудри чуть ли не до плеч, элегантные дымчатые очки – вылитый профессор консерватории… Кто бы сумел узнать в нем скокаря Бычка или даже кадрового офицера Службы Уильяма Бонса? Однако это был он, полковник Уильям Бонс, подручный и доверенный генерала Эли Муртеза, который сам, в свою очередь, по-прежнему был другом и правой рукой самого Дэниела Доффера, одного из влиятельнейших лиц государства Бабилон.
Полковника Бонс получил ещё прошлой зимой, в счёт старых заслуг и авансом за будущие. Для будущих заслуг Дофферу и Муртезу требовались в доску надёжные люди, способные на многое, а также и на все, Бонс им подходил по этим и иным параметрам.
В тот звёздный для природы и Бонса вечер Эли Муртез лично пожелал обмыть с ним «большой треугольник», и это была честь, которая очень редко выпадала на долю рыцарей Службы. По плотоядному совету Муртеза местом ужина они выбрали дорогущий ресторан «У Пьера», где благодаря стараниям шеф-повара, специально выписанного из Франции ещё при покойном Президенте, старались бывать почаще самые привередливые гурманы столицы. Ресторан к тому же славился известным либерализмом: ни один знаток не мог придраться к качеству ритуалов, исполняемых перед ним метрдотелем и официантами во время вскрытия бутылок, к примеру, или при подаче счета; но с другой стороны, если какой-нибудь провинциальный нувориш требовал к рыбе мускат – ему подавали без звука все просимое и не раздражали деликатными советами. Как ни странно, но и эта особенность «Пьера» нравилась очень многим: одним не приходилось задумываться о назначении крючочков и ложечек, другие же, искоса посмеиваясь, приятно самоутверждались на их фоне.
И десерт, как и все прекрасное, подошёл к концу. Муртез сунулся своим огромным носом в пустую ликёрную рюмочку и обиженно запыхтел сигарой.
– Черт бы побрал этих французов с их микроскопическими изысками! Я эту рюмочку не менее чем наполовину вынюхал, а не выпил…
– Зато каков аромат… – философски возразил ему Бонс, прикуривая «гавану» прямо от свечи.
– Не спорю. Но уж кофе я одной чашечкой не обойдусь, клянусь Вакхом! И предупреждаю вас, Уилл, счёт, который вы будете оплачивать, не станет от этого меньше.
– От судьбы не уйдёшь, ужин того стоил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248