— закричал какой-то мужчина. Мэтью увидел, как Бидвелл резко обернулся на голос. Окруженные черными кругами глаза выискивали крикуна, как ястреб крысу. — Это сам Сатана велит нам покинуть проклятый город, пока мы все не сгорели!
Тут же женщина с рыжеватыми волосами, впалыми щеками и длинным подбородком подхватила этот крик.
— Нил Колловей прав! — заорала она. — Сатана нас предупреждает, чтобы убирались!
— Прекратить! — Голос Бидвелла заглушил бы гром, как детскую хлопушку. — Чтобы я этого больше не слышал!
— Хоть слышь, хоть не слышь! — завопил другой человек, стоящий слева от Мэтью в нескольких футах. — С меня хватит! Я беру жену и детей и уезжаю, пока мы все не превратились в угли!
— Никуда ты не едешь! — прозвучал ответный залп Бидвелла. Хозяин Фаунт-Рояла стоял, очерченный пламенем, и сам был похож на демона. — Каттер, не будь дураком!
— Дурак тот, кто остается, когда Дьявол требует убраться! — крикнул Каттер. — С первым светом мы с Норой пакуемся и едем! — Он оглядел толпу блестящими от огня глазами. — И всякий, кто в своем уме, сделает так же! Нельзя жить в этом городе, раз не позволяют ведьма и ее хозяин!
Реакция на это заявление пошла как круги по воде: многие выкрикивали свое согласие, другие — очень и очень немногие — требовали замолчать. Бидвелл раскинул руки — покровительственным жестом.
— Слушайте меня! — проревел он. — Сегодня магистрат начинает процесс! Я обещаю вам, клянусь самой своею душой — с ведьмой вскоре будет покончено, и она перестанет портить нам жизнь!
Мэтью ничего не сказал, но подумал, что Бидвелл только что поставил свою душу под серьезную угрозу.
— И одного дня уже слишком много будет! — Каттер играл на толпу, как актер на сцене. — Нет, сэр! С первым светом мы отсюда рванем, пока шкура цела и чума нас не поразила!
— Тише, тише! — снова закричал Бидвелл, стараясь заглушить страшное слово. — Нет здесь чумы!
— А выкопайте тела, что зарыты на кладбище недавно! — истерически завизжала какая-то женщина.
— И спросите их, что их убило, потому что от вашего этого доктора никакого толку!
* * *
Пока разворачивалась эта безобразная сцена и Бидвелл пытался овладеть толпой, Айзек Вудворд проснулся в холодном поту. Но горло у него горело огнем. Он лежал навзничь, глядя сквозь москитную сетку на потолок. По крайней мере одного непрошеного гостя сетка не смогла сдержать, и на щетинистой щеке магистрата остался волдырь. Подробности кошмарного сна — этого частого и жестокого гостя — остались в памяти, как штрихи ксилографии. Он видел пальчики, стискивающие железные прутья кровати, слышал тихое и страшное частое дыхание. "Энн, — произносил его голос. — Боже мой, он..."
Свет! Странный свет озарял комнату.
Теперь Вудворд его заметил. Этот свет был не из его кошмара, и магистрат подумал, что сон снова задел явь багровым краем. Но этот свет был настоящим: прыгающее, дрожащее свечение красновато-оранжевого оттенка. Вудворд посмотрел на окно и понял, что свет льется сквозь ставни. Утреннее солнце — если бы это было утреннее солнце! — никогда не было таким неровным. И запах — Вудворд подумал, что именно запах и разбудил его: горький запах дыма.
Все еще с затуманенным сознанием, Вудворд встал с постели и открыл ставни. За окном открылся вид на пылающий дом где-то дальше по улице Истины. Опасно близко к тюрьме, подумал Вудворд, но, кажется, на другой стороне улицы. В этом фантасмагорическом свете видна была толпа зевак, и вихрящийся ветер доносил треск пламени и крики, более наполненные гневом, чем тревогой. Он не знал, как давно это началось, но, наверное, сон у него был мертвым. Магистрат зажег серную спичку, засветил от нее лампу и вышел, направляясь через коридор к комнате Мэтью.
Подняв руку, чтобы постучать, он услышал изнутри тихий щелчок.
И понял, что это щеколда. Мэтью то ли запер, то ли отпер дверь.
Вудворд постучал:
— Мэтью! Там пожар, ты знаешь?
Ответа не последовало.
— Мэтью? Открой, пожалуйста! — Опять ничего. — Ты не заболел?
Отличный вопрос с его стороны, подумал Вудворд. Голос у него звучал, как ржавая пила, скребущая кость.
Мэтью ничего не сказал и дверь тоже не открыл. Вудворд взялся за дверную ручку и хотел было ее повернуть, но остановился. Это было так не похоже на Мэтью, но все же... молодому человеку предстояло вскоре идти в тюрьму, и кто может знать, каковы будут его чувства и действия? Но почему он даже ничего не отвечает?
— Мэтью, я спускаюсь вниз. Ты не знаешь, Бидвелл встал? — Вудворд подождал, а потом сказал с некоторым нажимом: — По-моему, ты все же должен ответить на мой вопрос.
Но ответа все равно не было.
— Ну как хочешь!
Вудворд повернулся и осторожно направился по коридору к лестнице. Как это грубо и как не похоже на Мэтью, думал он. Уж каким-каким, а невежливым молодой человек никогда не бывал. Да, но сейчас он, быть может, сидит одиноко и мрачно, злясь на весь мир. Вудворд остановился. Ну ладно, решил он, сейчас он пойдет и будет стучать в дверь, пока Мэтью не откроет. Он даже выбьет ее, потому что если Мэтью в помрачении ума, то он будет бесполезен Вудворду в момент прибытия первого свидетеля!
Он повернулся, чтобы идти к двери.
Сзади вытянулась рука и вывернула лампу из пальцев Вудворда. Свеча погасла. Магистрата ударили плечом и отпихнули с дороги, он вскрикнул, споткнулся и рухнул на пол. Кто-то проскочил мимо, шаги сбежали вниз по темной лестнице. Вудворд, хотя и ошеломленный, понял, с чем имеет дело.
— На помощь! — закричал он. — Воры! Воры!
* * *
Мэтью на пожаре подумал, что пора бы вернуться в дом Бидвелла. Крики и обвинения все еще вились в воздухе, и Бидвелл уже сорвал голос до сиплого карканья, отвечая на какофонию. Кроме того, дополнительным мотивом ухода с места происшествия послужил тот факт, что Мэтью заметил Хейзелтона — все еще забинтованного, — который стоял в толпе, наблюдая за суматохой. У Мэтью мелькнула мысль в мозгу — в порочном, преступном мозгу — пробраться в сарай кузнеца и найти тот, другой мешок, который где-то там наверняка спрятан. Но он отмел эту мысль во имя спасения собственной шкуры и повернулся, чтобы уходить.
И столкнулся с человеком, который стоял прямо у него за спиной.
— Эй, ты! — буркнул этот человек, и акцент его разил трущобами Лондона. — Смотри, куда прешь, увалень!
— Простите...
Тут же Мэтью почувствовал, что от человека разит не только акцентом. Юноша сморщил нос и отодвинулся назад, чтобы разглядеть это явление.
Перед ним стояла низкорослая пузатая жаба — так по крайней мере показалось ему на первый взгляд. И даже кожа у этого человека была по-жабьи серая, но Мэтью сообразил, что это цвет грязи. Неопрятному жителю было с виду чуть за сорок, у него были мохнатые брови, над которыми вздымался лысый купол черепа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210
Тут же женщина с рыжеватыми волосами, впалыми щеками и длинным подбородком подхватила этот крик.
— Нил Колловей прав! — заорала она. — Сатана нас предупреждает, чтобы убирались!
— Прекратить! — Голос Бидвелла заглушил бы гром, как детскую хлопушку. — Чтобы я этого больше не слышал!
— Хоть слышь, хоть не слышь! — завопил другой человек, стоящий слева от Мэтью в нескольких футах. — С меня хватит! Я беру жену и детей и уезжаю, пока мы все не превратились в угли!
— Никуда ты не едешь! — прозвучал ответный залп Бидвелла. Хозяин Фаунт-Рояла стоял, очерченный пламенем, и сам был похож на демона. — Каттер, не будь дураком!
— Дурак тот, кто остается, когда Дьявол требует убраться! — крикнул Каттер. — С первым светом мы с Норой пакуемся и едем! — Он оглядел толпу блестящими от огня глазами. — И всякий, кто в своем уме, сделает так же! Нельзя жить в этом городе, раз не позволяют ведьма и ее хозяин!
Реакция на это заявление пошла как круги по воде: многие выкрикивали свое согласие, другие — очень и очень немногие — требовали замолчать. Бидвелл раскинул руки — покровительственным жестом.
— Слушайте меня! — проревел он. — Сегодня магистрат начинает процесс! Я обещаю вам, клянусь самой своею душой — с ведьмой вскоре будет покончено, и она перестанет портить нам жизнь!
Мэтью ничего не сказал, но подумал, что Бидвелл только что поставил свою душу под серьезную угрозу.
— И одного дня уже слишком много будет! — Каттер играл на толпу, как актер на сцене. — Нет, сэр! С первым светом мы отсюда рванем, пока шкура цела и чума нас не поразила!
— Тише, тише! — снова закричал Бидвелл, стараясь заглушить страшное слово. — Нет здесь чумы!
— А выкопайте тела, что зарыты на кладбище недавно! — истерически завизжала какая-то женщина.
— И спросите их, что их убило, потому что от вашего этого доктора никакого толку!
* * *
Пока разворачивалась эта безобразная сцена и Бидвелл пытался овладеть толпой, Айзек Вудворд проснулся в холодном поту. Но горло у него горело огнем. Он лежал навзничь, глядя сквозь москитную сетку на потолок. По крайней мере одного непрошеного гостя сетка не смогла сдержать, и на щетинистой щеке магистрата остался волдырь. Подробности кошмарного сна — этого частого и жестокого гостя — остались в памяти, как штрихи ксилографии. Он видел пальчики, стискивающие железные прутья кровати, слышал тихое и страшное частое дыхание. "Энн, — произносил его голос. — Боже мой, он..."
Свет! Странный свет озарял комнату.
Теперь Вудворд его заметил. Этот свет был не из его кошмара, и магистрат подумал, что сон снова задел явь багровым краем. Но этот свет был настоящим: прыгающее, дрожащее свечение красновато-оранжевого оттенка. Вудворд посмотрел на окно и понял, что свет льется сквозь ставни. Утреннее солнце — если бы это было утреннее солнце! — никогда не было таким неровным. И запах — Вудворд подумал, что именно запах и разбудил его: горький запах дыма.
Все еще с затуманенным сознанием, Вудворд встал с постели и открыл ставни. За окном открылся вид на пылающий дом где-то дальше по улице Истины. Опасно близко к тюрьме, подумал Вудворд, но, кажется, на другой стороне улицы. В этом фантасмагорическом свете видна была толпа зевак, и вихрящийся ветер доносил треск пламени и крики, более наполненные гневом, чем тревогой. Он не знал, как давно это началось, но, наверное, сон у него был мертвым. Магистрат зажег серную спичку, засветил от нее лампу и вышел, направляясь через коридор к комнате Мэтью.
Подняв руку, чтобы постучать, он услышал изнутри тихий щелчок.
И понял, что это щеколда. Мэтью то ли запер, то ли отпер дверь.
Вудворд постучал:
— Мэтью! Там пожар, ты знаешь?
Ответа не последовало.
— Мэтью? Открой, пожалуйста! — Опять ничего. — Ты не заболел?
Отличный вопрос с его стороны, подумал Вудворд. Голос у него звучал, как ржавая пила, скребущая кость.
Мэтью ничего не сказал и дверь тоже не открыл. Вудворд взялся за дверную ручку и хотел было ее повернуть, но остановился. Это было так не похоже на Мэтью, но все же... молодому человеку предстояло вскоре идти в тюрьму, и кто может знать, каковы будут его чувства и действия? Но почему он даже ничего не отвечает?
— Мэтью, я спускаюсь вниз. Ты не знаешь, Бидвелл встал? — Вудворд подождал, а потом сказал с некоторым нажимом: — По-моему, ты все же должен ответить на мой вопрос.
Но ответа все равно не было.
— Ну как хочешь!
Вудворд повернулся и осторожно направился по коридору к лестнице. Как это грубо и как не похоже на Мэтью, думал он. Уж каким-каким, а невежливым молодой человек никогда не бывал. Да, но сейчас он, быть может, сидит одиноко и мрачно, злясь на весь мир. Вудворд остановился. Ну ладно, решил он, сейчас он пойдет и будет стучать в дверь, пока Мэтью не откроет. Он даже выбьет ее, потому что если Мэтью в помрачении ума, то он будет бесполезен Вудворду в момент прибытия первого свидетеля!
Он повернулся, чтобы идти к двери.
Сзади вытянулась рука и вывернула лампу из пальцев Вудворда. Свеча погасла. Магистрата ударили плечом и отпихнули с дороги, он вскрикнул, споткнулся и рухнул на пол. Кто-то проскочил мимо, шаги сбежали вниз по темной лестнице. Вудворд, хотя и ошеломленный, понял, с чем имеет дело.
— На помощь! — закричал он. — Воры! Воры!
* * *
Мэтью на пожаре подумал, что пора бы вернуться в дом Бидвелла. Крики и обвинения все еще вились в воздухе, и Бидвелл уже сорвал голос до сиплого карканья, отвечая на какофонию. Кроме того, дополнительным мотивом ухода с места происшествия послужил тот факт, что Мэтью заметил Хейзелтона — все еще забинтованного, — который стоял в толпе, наблюдая за суматохой. У Мэтью мелькнула мысль в мозгу — в порочном, преступном мозгу — пробраться в сарай кузнеца и найти тот, другой мешок, который где-то там наверняка спрятан. Но он отмел эту мысль во имя спасения собственной шкуры и повернулся, чтобы уходить.
И столкнулся с человеком, который стоял прямо у него за спиной.
— Эй, ты! — буркнул этот человек, и акцент его разил трущобами Лондона. — Смотри, куда прешь, увалень!
— Простите...
Тут же Мэтью почувствовал, что от человека разит не только акцентом. Юноша сморщил нос и отодвинулся назад, чтобы разглядеть это явление.
Перед ним стояла низкорослая пузатая жаба — так по крайней мере показалось ему на первый взгляд. И даже кожа у этого человека была по-жабьи серая, но Мэтью сообразил, что это цвет грязи. Неопрятному жителю было с виду чуть за сорок, у него были мохнатые брови, над которыми вздымался лысый купол черепа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210