– Брита откашлялась. – Меган заподозрила, что Сьюзан беременна, и, когда она сказала об этом Сьюзан, та наконец пришла в себя. Потеряв свою единственную любовь, она знала, что носит в себе ее плод.
– Это порадовало бы и моих родителей… если бы они об этом узнали, – резко вставил Росс. – Пусть бы она приехала к нам…
Брита фыркнула.
– И человек, который вопреки приказу короля все время нападал на Эаммона, с радостью принял бы в семью его дочь?
Сущая правда. Тогда боль Лайонела была глубокой и безрассудной. А теперь? Как он встретит Меган, если узнает, что один из Сатерлендов находился на месте гибели Лайона? Ему, Россу, непременно нужно узнать, кто из двух в действительности убил Лайона.
– Эаммон или Комин угрожали Сьюзан? Она из-за этого покинула Кертхилл?
– Нет. Когда Сьюзан приехала сюда, то сказала мне, что она была сильно испугана. Она не могла видеть ни отца, ни Комина. И боялась как-то показать им, что подозревает их: ведь они тогда убьют и ее и ребенка.
– А Меган все это знала? – весь напрягшись, спросил Росс. Брита тут же отрицательно покачала седой головой, и напряжение его несколько ослабло. По крайней мере об этом Меган не солгала. – Они со Сьюзан так близки – почему же Сьюзан не доверилась сестре?
– Если вы об этом спрашиваете, то плохо знаете нашу Мег. Как бы она ни любила отца и ни ненавидела Комина, она не побоялась бы рассказать об этом.
С этим Росс был согласен и в ответ лишь потер затылок.
– Если вы хотите правду, я полагаю, что виновен Комин. Он всегда как-то странно смотрел на Сьюзан, когда думал, что никого нет поблизости.
Росс откинулся на спинку кресла и сквозь зубы прошипел:
– Как бы узнать наверняка.
В Килфедире плакал ребенок.
Спрятавшись около стены, огораживающей маленький двор, Комин на секунду отвлекся от изучения укреплений башни. На втором этаже показалась фигура женщины, расхаживающей взад и вперед. Женщина что-то прижимала к груди. Младенец в Килфедире? И явно не ребенок служанки, так как иначе он находился бы в помещении для прислуги.
Вдруг его поразила догадка, и он испытал такой же ужас, как тогда, когда понял, что Сьюзан любит Лайона. Это ребенок Кармайкла!
Губы Комина искривились, а кровь похолодела в жилах. Но тут же ему стало жарко от бешенства. Проклятое отродье Кармайкла! Семя дало всход, а все произошло, видно, на сходе клана, где Сьюзан и Лайон познакомились. Комин заскрежетал зубами от ненависти, представив себе обнаженную Сьюзан в объятиях другого мужчины. Месяцами он строил планы, как устранить соперника. И придумал идеальное убийство, но несколько промедлил. Снова закричал ребенок, и выражение лица Комина сделалось жестоким, а глаза злобно сузились. Ребенок – осязаемое доказательство того, что Сьюзан была соблазнена Лайоном. Комин уже заранее ненавидел младенца. Когда он завладеет Сьюзан, то он его утопит.
Пригнув голову, Комин крадучись обогнул башню. Сзади земля отлого спускалась вниз, и здесь расстояние до верха стены было больше. Но зато, наверно, и охраны меньше, так как караул посчитает эту часть менее уязвимой.
Комин довольно улыбнулся, скинул с плеча веревку и снял тряпку с железного крюка, привязанного к одному концу веревки. Крюки были незаменимым орудием у пиратов, чтобы захватывать корабли в море. Вчера люди Комина использовали их, карабкаясь на скалы около Ларига, и таким образом устроили ловушку ничего не подозревающим Кармайклам. А сейчас крюк поможет ему взобраться на стену Килфедира.
Балансируя, словно кошка, на верху узкой стены, Комин увидел, что под ним загон для овец. Очень кстати. Он прыгнул прямо в середину стада, и животные с блеянием разбежались. Под их прикрытием Комин прокрался к стражнику, подошедшему посмотреть, что вдруг испугало животных. Загон был удобным и для того, чтобы потом спрятать мертвое тело любопытного.
Остальное оказалось детской игрой. Комин немного постоял в овечьем загоне, чтобы убедиться в своей безопасности, затем перебежал через внутренний двор и забросил крюк на подоконник завешенного окна в задней части башни.
Когда Комин добрался до коридора, ребенка уже не было слышно, но расположение помещений в башне было таким же, как в той, где он вырос, поэтому ему не составило труда отыскать нужную комнату.
Он открыл дверь и увидел Меган, склонившуюся над колыбелью. Она повернулась на звук шагов, и глаза ее расширились от неожиданности.
– Как ты сюда попал?
Комин пожал плечами.
– Я с детства привык прыгать с башен и взбираться на них. Где?..
– Комин! – Сьюзан села в постели. Лицо ее еще больше побледнело, как будто она увидела привидение.
Она сама была похожа на призрак.
Это оттого, что она выносила отродье Лайона, подумал Комин. Его ненависть усилилась, когда он заметил, как прозрачна ее кожа и какие темные крути залегли под ее прекрасными глазами.
– Я пришел за тобой.
– Нет. – Она качнулась и подняла дрожащую руку, чтобы не подпустить его к себе.
– Сьюзан, нам суждено быть вместе…
– Ты… ты убил Лайона, – с трудом выдохнула Сьюзан.
– Он умер не от моей руки, – с негодованием ответил Комин.
– Оставь в покое мою сестру! – Меган набросилась на него и стала бить его ногами и царапаться, словно дикое животное.
Комин почти ничего не чувствовал через кольчугу и кожаные доспехи, но ее вопли могли привлечь внимание. Он ударил ее в висок, и это доставило ему какое-то первобытное наслаждение. Она со стуком упала на пол и замерла с закрытыми глазами, лишь струйка крови потекла из уголка рта.
– О Боже. Ты и ее убил.
Вот и хорошо. Меган это заслужила. Но Комин не хотел, чтобы ее смерть помешала ему овладеть предметом его желаний.
– Она просто оглушена, – солгал он. – Пойдем, у нас впереди долгий путь.
– Нет. – Сьюзан увернулась от его руки, сползла с кровати и бросилась к колыбели. Она была настолько слаба, что едва держалась на ногах, но встала между Комином и ребенком.
– Мы можем взять его с собой, если хочешь, – сказал Комин. Он пообещает что угодно, лишь бы только она не шумела. Позже всегда можно избавиться от этого ублюдка. – Тебе понравится, как я отстроил Шур-Мор.
Сьюзан покачала головой, быстро и прерывисто дыша.
– Не трогай меня, – сказала она, когда он сделал шаг вперед.
– Сьюзан, я люблю тебя… и всегда любил. Все, что я делал, – это для тебя… для нас. Но на глупости у меня нет времени. – Он схватил ее за руку и поразился тому, какая она худая.
– Убийца, убийца, – твердила Сьюзан, отбиваясь от него, как дикий зверек, пойманный в ловушку. – Убери свои руки – они в крови.
– Тихо. – Комин встряхнул ее. Она вздрогнула, и на ее землистого цвета лице промелькнуло странное выражение. Снова вздрогнув, Сьюзан схватилась за сердце.
– Лайон, – вскрикнула она сдавленным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Это порадовало бы и моих родителей… если бы они об этом узнали, – резко вставил Росс. – Пусть бы она приехала к нам…
Брита фыркнула.
– И человек, который вопреки приказу короля все время нападал на Эаммона, с радостью принял бы в семью его дочь?
Сущая правда. Тогда боль Лайонела была глубокой и безрассудной. А теперь? Как он встретит Меган, если узнает, что один из Сатерлендов находился на месте гибели Лайона? Ему, Россу, непременно нужно узнать, кто из двух в действительности убил Лайона.
– Эаммон или Комин угрожали Сьюзан? Она из-за этого покинула Кертхилл?
– Нет. Когда Сьюзан приехала сюда, то сказала мне, что она была сильно испугана. Она не могла видеть ни отца, ни Комина. И боялась как-то показать им, что подозревает их: ведь они тогда убьют и ее и ребенка.
– А Меган все это знала? – весь напрягшись, спросил Росс. Брита тут же отрицательно покачала седой головой, и напряжение его несколько ослабло. По крайней мере об этом Меган не солгала. – Они со Сьюзан так близки – почему же Сьюзан не доверилась сестре?
– Если вы об этом спрашиваете, то плохо знаете нашу Мег. Как бы она ни любила отца и ни ненавидела Комина, она не побоялась бы рассказать об этом.
С этим Росс был согласен и в ответ лишь потер затылок.
– Если вы хотите правду, я полагаю, что виновен Комин. Он всегда как-то странно смотрел на Сьюзан, когда думал, что никого нет поблизости.
Росс откинулся на спинку кресла и сквозь зубы прошипел:
– Как бы узнать наверняка.
В Килфедире плакал ребенок.
Спрятавшись около стены, огораживающей маленький двор, Комин на секунду отвлекся от изучения укреплений башни. На втором этаже показалась фигура женщины, расхаживающей взад и вперед. Женщина что-то прижимала к груди. Младенец в Килфедире? И явно не ребенок служанки, так как иначе он находился бы в помещении для прислуги.
Вдруг его поразила догадка, и он испытал такой же ужас, как тогда, когда понял, что Сьюзан любит Лайона. Это ребенок Кармайкла!
Губы Комина искривились, а кровь похолодела в жилах. Но тут же ему стало жарко от бешенства. Проклятое отродье Кармайкла! Семя дало всход, а все произошло, видно, на сходе клана, где Сьюзан и Лайон познакомились. Комин заскрежетал зубами от ненависти, представив себе обнаженную Сьюзан в объятиях другого мужчины. Месяцами он строил планы, как устранить соперника. И придумал идеальное убийство, но несколько промедлил. Снова закричал ребенок, и выражение лица Комина сделалось жестоким, а глаза злобно сузились. Ребенок – осязаемое доказательство того, что Сьюзан была соблазнена Лайоном. Комин уже заранее ненавидел младенца. Когда он завладеет Сьюзан, то он его утопит.
Пригнув голову, Комин крадучись обогнул башню. Сзади земля отлого спускалась вниз, и здесь расстояние до верха стены было больше. Но зато, наверно, и охраны меньше, так как караул посчитает эту часть менее уязвимой.
Комин довольно улыбнулся, скинул с плеча веревку и снял тряпку с железного крюка, привязанного к одному концу веревки. Крюки были незаменимым орудием у пиратов, чтобы захватывать корабли в море. Вчера люди Комина использовали их, карабкаясь на скалы около Ларига, и таким образом устроили ловушку ничего не подозревающим Кармайклам. А сейчас крюк поможет ему взобраться на стену Килфедира.
Балансируя, словно кошка, на верху узкой стены, Комин увидел, что под ним загон для овец. Очень кстати. Он прыгнул прямо в середину стада, и животные с блеянием разбежались. Под их прикрытием Комин прокрался к стражнику, подошедшему посмотреть, что вдруг испугало животных. Загон был удобным и для того, чтобы потом спрятать мертвое тело любопытного.
Остальное оказалось детской игрой. Комин немного постоял в овечьем загоне, чтобы убедиться в своей безопасности, затем перебежал через внутренний двор и забросил крюк на подоконник завешенного окна в задней части башни.
Когда Комин добрался до коридора, ребенка уже не было слышно, но расположение помещений в башне было таким же, как в той, где он вырос, поэтому ему не составило труда отыскать нужную комнату.
Он открыл дверь и увидел Меган, склонившуюся над колыбелью. Она повернулась на звук шагов, и глаза ее расширились от неожиданности.
– Как ты сюда попал?
Комин пожал плечами.
– Я с детства привык прыгать с башен и взбираться на них. Где?..
– Комин! – Сьюзан села в постели. Лицо ее еще больше побледнело, как будто она увидела привидение.
Она сама была похожа на призрак.
Это оттого, что она выносила отродье Лайона, подумал Комин. Его ненависть усилилась, когда он заметил, как прозрачна ее кожа и какие темные крути залегли под ее прекрасными глазами.
– Я пришел за тобой.
– Нет. – Она качнулась и подняла дрожащую руку, чтобы не подпустить его к себе.
– Сьюзан, нам суждено быть вместе…
– Ты… ты убил Лайона, – с трудом выдохнула Сьюзан.
– Он умер не от моей руки, – с негодованием ответил Комин.
– Оставь в покое мою сестру! – Меган набросилась на него и стала бить его ногами и царапаться, словно дикое животное.
Комин почти ничего не чувствовал через кольчугу и кожаные доспехи, но ее вопли могли привлечь внимание. Он ударил ее в висок, и это доставило ему какое-то первобытное наслаждение. Она со стуком упала на пол и замерла с закрытыми глазами, лишь струйка крови потекла из уголка рта.
– О Боже. Ты и ее убил.
Вот и хорошо. Меган это заслужила. Но Комин не хотел, чтобы ее смерть помешала ему овладеть предметом его желаний.
– Она просто оглушена, – солгал он. – Пойдем, у нас впереди долгий путь.
– Нет. – Сьюзан увернулась от его руки, сползла с кровати и бросилась к колыбели. Она была настолько слаба, что едва держалась на ногах, но встала между Комином и ребенком.
– Мы можем взять его с собой, если хочешь, – сказал Комин. Он пообещает что угодно, лишь бы только она не шумела. Позже всегда можно избавиться от этого ублюдка. – Тебе понравится, как я отстроил Шур-Мор.
Сьюзан покачала головой, быстро и прерывисто дыша.
– Не трогай меня, – сказала она, когда он сделал шаг вперед.
– Сьюзан, я люблю тебя… и всегда любил. Все, что я делал, – это для тебя… для нас. Но на глупости у меня нет времени. – Он схватил ее за руку и поразился тому, какая она худая.
– Убийца, убийца, – твердила Сьюзан, отбиваясь от него, как дикий зверек, пойманный в ловушку. – Убери свои руки – они в крови.
– Тихо. – Комин встряхнул ее. Она вздрогнула, и на ее землистого цвета лице промелькнуло странное выражение. Снова вздрогнув, Сьюзан схватилась за сердце.
– Лайон, – вскрикнула она сдавленным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87