И те и другие добивались сходства с психоделическим состоянием, пытаясь открыть новые, неизвестные возможности. Разница заключалась в том, что Кислотный тест доводил эту тенденцию до апогея, немного перегибая с ревом гитар, светомузыкой и сотнями впавших в экстаз участников, «отдающихся течению». В идеале каждый должен был почувствовать себя частью огромного общего сознания, Homo gestalt. Позволить сотням и даже тысячам синхронизироваться так… чтобы покинуть эту планету!
Воспламененные успехом Сан-Хосе, Проказники решили попробовать превратить Кислотные тесты в нечто вроде бродячего цирка, волшебное представление. В следующий раз они появились уже в Пало-Альто, где сняли небольшой, но шикарный клуб «Биг Бит», принадлежавший двум милым дамам средних лет. В итоге вышло все то же Сан-Хосе (в чуть более приличном варианте), за исключением того, что Проказники щеголяли в своей почти официальной униформе, представлявшей собой яркие, пестро раскрашенные костюмы, с чередованием зеленых, белых и оранжевых полос. Некоторые из старых друзей Кизи тоже пришли посмотреть на его новое детище. Большинство из них с определенными натяжками сошлись на том, что Кислотный тест для непосвященных слишком сильное и утомительное впечатление. Здесь можно вести себя необычно, предупреждали всех. И судя по огромному количеству молодежи, которая постоянно приходила на тесты, многим это нравилось.
Кто обычно посещал тесты? «Тысячи людей, — вспоминал Гарсия, — все под кайфом, они обретали себя среди тысяч других таких же, как они, и никто никого ничуть не боялся. Это было волшебством, запредельным и красивым волшебством». Одним из посетителей был и студент из Беркли Йен Веннер, который написал о тесте в студенческую газету «Дейли Гэл». Под псевдонимом мистер Джонс он кочевал из кабачка в кабачок в районе Залива и, как это и должно было рано или поздно случиться, в конце концов, познакомился с Проказниками. Веннера к Кислотным тестам привлекали не наркотики и высшие цели, а музыка и танцы. «Как только музыка замолкала, становилось очень скучно», — писал он.
В 1965 году самым старшим представителям поколения демографического взрыва было около двадцати. В Сан-Хосе и в Пало-Альто можно было видеть, как их неуемная жажда нового приближалась к своему пику.
Одним из наиболее очевидных доказательств этого процесса являлось то, что Кизи и Проказники начали привлекать антрепренеров и организаторов, которые видели в Кислотном тесте определенную форму, посещаемость которой можно было бы увеличить — до такого размаха, что они могли бы конкурировать с акциями «Битлз» или, если использовать религиозную аналогию, с действами Билли Грэма. Среди этих новопривлеченных организаторов был молодой человек по имени Стюарт Брэнд, который был создателем мультимедийного представления «Америке нужны индейские чувства». Он родился на Среднем Западе и получил образование в элитной школе в Новой Англии. Брэнд был обычным молодым человеком того времени, одним из многих, что стекались толпой в Калифорнию, а в особенности — в Сан-Франциско. Сначала он влюбился в Калифорнию заочно, прочитав роман Стейнбека. Последствием этого увлечения стало то, что он почти случайно поступил в Стенфордский университет, где «потерял четыре года», изучая биологию. Стенфорд, как быстро уяснил себе Брэнд, это вовсе не то место, которое описывал Стейнбек. Но затем он открыл Норт-Бич и культуру битников, которая хотя была уже на спаде, однако все еще достаточно сильна и необычна, чтобы привлечь юного романтика.
Из старых битников разве что Гэри Снайдер понимал, что индейцы, коренные племена Америки, особенно в том, что касалось их связи с землей, могут дать детям пятидесятых не меньше, чем восточные учителя. Интересы Снайдера базировались на антропологии. Брэнд же занимался той новейшей отраслью биологии, которая получила название «экология». В процессе своих исследований Брэнд пожил в двух индейских племенах, — среди орегонских сикотов и у навахо юго-западных пустынь. «Все, что я знаю об организации и управлении, — заметил он позднее, — я выучил как-то ночью, когда жил у навахо, — попробовав пейотль».
Однако эти организационные таланты очень важны для нашего рассказа. Брэнд попал к Проказниками незадолго до Кислотного теста в Пало-Альто, и его собственное представление органично вписалось в общие действия Проказников. Вскоре он задумал громадное действо, получившее название «Фестиваль путешествий» (Trip Festival). Если информация о предыдущих тестах распространялась в основном при помощи афиш и изустно, то на этот раз Брэнд нанял собственного специалиста, сотрудника рекламного агентства Джерри Мендера, и сумел арендовать Лонгсхормэнс-Холл, излюбленное место собраний в Сан-Франциско. Вниманию прессы предлагалось несколько рекламных трюков. Одним из них были три воздушных шара, которые поднялись над Юнион-Сквер, неся транспарант, на котором было написано всего одно слово: СЕЙЧАС. Когда шары поднялись в воздух, Брэнд через громкоговоритель сказал: «Смотрите, они летят прямо к солнцу. Они попробуют подлететь к нему как можно ближе, прежде чем сгорят от его жара. Молитесь за эти шары».
«Пойдемте-ка отсюда, пока мы не лишились кошельков», — пролетел в ответ на это шепоток по толпе.
Фестиваль путешествий был назначен на третий уикенд января 1966 года. Кроме Проказников и собственного шоу Брэнд пригласил участвовать в программе также и местные театры и даже местный бизнес. По всему фойе стояли палатки, в которых продавались футболки с символикой фестиваля, палатки с восточной и психоделической литературой, палатки с политической продукцией и даже палатки, в которых продавались книги по насекомым. Кроме того, пять отдельных киноэкранов, каждый смонтированный по особому сюрреалистичному замыслу. Сверху лился свет прожекторов.
Но несмотря на все это, в пятницу, отданную на откуп местным театрам, было довольно скучно. «Неудачное, занудное, фальшивое, приторное, недостойное зрелище», — горевал Ральф Глизон, который вел раздел «В городе» в газете «Кроникл». Ожидавший обещанных рекламой Джерри Мендера «несказанных удовольствий» Глизон был расстроен и писал, как «в середине вечера на сцену внезапно выбрался один из разочарованных зрителей и, едва шевеля языком, заявил: "Знаете, здесь скучно даже под кислотой". Чуть позже парень, сидевший за мной, шепнул своему другу: "пошли на улицу, в машину, хоть радио послушаем". Великолепная идея». Однако суббота, отданная Проказникам, искупила грехи пятницы и оправдала ожидания Глизона. Ему это напомнило книгу «Цирк доктора Лао». «На сцене происходило столь много различной экзотики, что составило бы честь и самому доктору Лао, — писал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
Воспламененные успехом Сан-Хосе, Проказники решили попробовать превратить Кислотные тесты в нечто вроде бродячего цирка, волшебное представление. В следующий раз они появились уже в Пало-Альто, где сняли небольшой, но шикарный клуб «Биг Бит», принадлежавший двум милым дамам средних лет. В итоге вышло все то же Сан-Хосе (в чуть более приличном варианте), за исключением того, что Проказники щеголяли в своей почти официальной униформе, представлявшей собой яркие, пестро раскрашенные костюмы, с чередованием зеленых, белых и оранжевых полос. Некоторые из старых друзей Кизи тоже пришли посмотреть на его новое детище. Большинство из них с определенными натяжками сошлись на том, что Кислотный тест для непосвященных слишком сильное и утомительное впечатление. Здесь можно вести себя необычно, предупреждали всех. И судя по огромному количеству молодежи, которая постоянно приходила на тесты, многим это нравилось.
Кто обычно посещал тесты? «Тысячи людей, — вспоминал Гарсия, — все под кайфом, они обретали себя среди тысяч других таких же, как они, и никто никого ничуть не боялся. Это было волшебством, запредельным и красивым волшебством». Одним из посетителей был и студент из Беркли Йен Веннер, который написал о тесте в студенческую газету «Дейли Гэл». Под псевдонимом мистер Джонс он кочевал из кабачка в кабачок в районе Залива и, как это и должно было рано или поздно случиться, в конце концов, познакомился с Проказниками. Веннера к Кислотным тестам привлекали не наркотики и высшие цели, а музыка и танцы. «Как только музыка замолкала, становилось очень скучно», — писал он.
В 1965 году самым старшим представителям поколения демографического взрыва было около двадцати. В Сан-Хосе и в Пало-Альто можно было видеть, как их неуемная жажда нового приближалась к своему пику.
Одним из наиболее очевидных доказательств этого процесса являлось то, что Кизи и Проказники начали привлекать антрепренеров и организаторов, которые видели в Кислотном тесте определенную форму, посещаемость которой можно было бы увеличить — до такого размаха, что они могли бы конкурировать с акциями «Битлз» или, если использовать религиозную аналогию, с действами Билли Грэма. Среди этих новопривлеченных организаторов был молодой человек по имени Стюарт Брэнд, который был создателем мультимедийного представления «Америке нужны индейские чувства». Он родился на Среднем Западе и получил образование в элитной школе в Новой Англии. Брэнд был обычным молодым человеком того времени, одним из многих, что стекались толпой в Калифорнию, а в особенности — в Сан-Франциско. Сначала он влюбился в Калифорнию заочно, прочитав роман Стейнбека. Последствием этого увлечения стало то, что он почти случайно поступил в Стенфордский университет, где «потерял четыре года», изучая биологию. Стенфорд, как быстро уяснил себе Брэнд, это вовсе не то место, которое описывал Стейнбек. Но затем он открыл Норт-Бич и культуру битников, которая хотя была уже на спаде, однако все еще достаточно сильна и необычна, чтобы привлечь юного романтика.
Из старых битников разве что Гэри Снайдер понимал, что индейцы, коренные племена Америки, особенно в том, что касалось их связи с землей, могут дать детям пятидесятых не меньше, чем восточные учителя. Интересы Снайдера базировались на антропологии. Брэнд же занимался той новейшей отраслью биологии, которая получила название «экология». В процессе своих исследований Брэнд пожил в двух индейских племенах, — среди орегонских сикотов и у навахо юго-западных пустынь. «Все, что я знаю об организации и управлении, — заметил он позднее, — я выучил как-то ночью, когда жил у навахо, — попробовав пейотль».
Однако эти организационные таланты очень важны для нашего рассказа. Брэнд попал к Проказниками незадолго до Кислотного теста в Пало-Альто, и его собственное представление органично вписалось в общие действия Проказников. Вскоре он задумал громадное действо, получившее название «Фестиваль путешествий» (Trip Festival). Если информация о предыдущих тестах распространялась в основном при помощи афиш и изустно, то на этот раз Брэнд нанял собственного специалиста, сотрудника рекламного агентства Джерри Мендера, и сумел арендовать Лонгсхормэнс-Холл, излюбленное место собраний в Сан-Франциско. Вниманию прессы предлагалось несколько рекламных трюков. Одним из них были три воздушных шара, которые поднялись над Юнион-Сквер, неся транспарант, на котором было написано всего одно слово: СЕЙЧАС. Когда шары поднялись в воздух, Брэнд через громкоговоритель сказал: «Смотрите, они летят прямо к солнцу. Они попробуют подлететь к нему как можно ближе, прежде чем сгорят от его жара. Молитесь за эти шары».
«Пойдемте-ка отсюда, пока мы не лишились кошельков», — пролетел в ответ на это шепоток по толпе.
Фестиваль путешествий был назначен на третий уикенд января 1966 года. Кроме Проказников и собственного шоу Брэнд пригласил участвовать в программе также и местные театры и даже местный бизнес. По всему фойе стояли палатки, в которых продавались футболки с символикой фестиваля, палатки с восточной и психоделической литературой, палатки с политической продукцией и даже палатки, в которых продавались книги по насекомым. Кроме того, пять отдельных киноэкранов, каждый смонтированный по особому сюрреалистичному замыслу. Сверху лился свет прожекторов.
Но несмотря на все это, в пятницу, отданную на откуп местным театрам, было довольно скучно. «Неудачное, занудное, фальшивое, приторное, недостойное зрелище», — горевал Ральф Глизон, который вел раздел «В городе» в газете «Кроникл». Ожидавший обещанных рекламой Джерри Мендера «несказанных удовольствий» Глизон был расстроен и писал, как «в середине вечера на сцену внезапно выбрался один из разочарованных зрителей и, едва шевеля языком, заявил: "Знаете, здесь скучно даже под кислотой". Чуть позже парень, сидевший за мной, шепнул своему другу: "пошли на улицу, в машину, хоть радио послушаем". Великолепная идея». Однако суббота, отданная Проказникам, искупила грехи пятницы и оправдала ожидания Глизона. Ему это напомнило книгу «Цирк доктора Лао». «На сцене происходило столь много различной экзотики, что составило бы честь и самому доктору Лао, — писал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150