Обе очень агрессивны, но Кровавая Мэри — быть может, благодаря своему высокому положению — спокойнее своей подруги и меньше ссорится по пустякам. Каждая из этих матрон обзавелась брюшком, столь же внушительным, как и ее общественное положение, и, несомненно, каждая из них потянет не меньше шестидесяти килограммов. Когда эта пара пускается в путь во главе своего клана — возможно, только затем, чтобы отметить запахом одну из границ своих владений, — это незабываемое зрелище: они выступают шагом или поспешают легким галопом, касаясь друг друга толстыми боками и лихо заломив короткие хвосты над широкими круглыми задами.
С тех пор как я с ними познакомилась, Кровавая Мэри принесла близнецов — Коктейля и Водку, а Леди Астор родила дочь — Мисс Гиену. Но ни одна из них не допустила, чтобы возня с малышами помешала их общественной деятельности.
А вот Миссис Браун, совсем наоборот, поглощена уходом за щенками с самого первого дня нашего знакомства, а это было четыре года назад. Как раз тогда она только что потеряла в какой-то битве самый кончик носа, и ярко-красное пятно виднелось издали. Теперь рана уже давно зажила, но ноздри так и глядят наружу. По своему общественному положению Миссис Браун находится где-то посередине, и у нее мирный нрав пожилого существа. Три года назад она перестала кормить одного щенка и тут же произвела на свет другого, Пестрячка. Пока Пестрячок был еще мал, мать, казалось, была способна часами лежать у норы, то и дело подкармливая детеныша молоком и лениво созерцая его оживленную возню. Теперь Пестрячку минуло уже двадцать месяцев, но Миссис Браун по-прежнему нянчит его и кормит молоком и почти все время лежит рядом со своим великовозрастным дитятком.
Как и у Кровавой Мэри, у Миссис Браун есть задушевная подруга — старая самка Бочка. Бочка — такая же хорошая мать, как и Миссис Браун, и часами не отходит от своих щенков Соуса и Пикуля. Бочка отличается от других огромными влажными карими глазами и невероятно объемистым брюхом, которое раскачивается и задевает за траву, когда она возвращается домой после сытной трапезы. Вдобавок у нее просто страсть к авральным уборкам. Она не может удержаться, чтобы не раскопать и не привести в порядок вход в нору близнецов, как только окажется рядом; разок-другой, а все-таки копнет, хотя бы одной лапой. Мне Бочка всегда представляется в облаке поднятой при уборке пыли.
Ее щенята, как и большинство близнецов, совершенно неразлучны, но отличить их друг от друга нетрудно — и наружность, и характеры у них разные. Соус гораздо смелее — он первым кидается приветствовать каждую гиену, первым проявляет любопытство к любому зверю или птице, появившимся возле норы. И куда бы ни пошел Соус, за ним увязывается Пикуль, и что бы Соус ни делал, Пикуль ему подражает. Так что близнецы представляют собой внушительную пару — во всякой щенячьей склоке они всегда заодно. Даже взрослые гиены зачастую обращаются в бегство, трусливо поджав хвосты, когда близнецы, воинственно ощетинившись, разом бросаются в бой.
Старый самец Нельсон слеп на правый глаз, а уши у него порваны в клочья в результате многочисленных сражений за пищу и самок — ему выпало на долю не особенно высокое общественное положение. Ходит он, держа шею как-то скованно и немного скособочившись, так что здоровый глаз смотрит прямо вперед, и это придает ему довольно потешный вид. Частенько он спотыкается о кочки или разные неровности на земле; однажды, проходя мимо норы, он запнулся о ее край и нырнул в нее вниз головой.
Но легче всего было отличить Нельсона по голосу. Тем, кто ни разу не слышал дикого басовитого «ууууу-гуу» гиены, трудно представить себе, что это такое. Каждое «ууууу-гуу» входит составной частью в серию из десяти и более воплей — они начинаются громко, а кончаются часто низким однозвучным «ууууу». Из всего причудливого набора звуков, доступных гиенам, этот звук слышится чаще всего и служит главным образом средством установления контакта между рассеявшимися членами клана. Несомненно, гиены узнают друг друга по голосу — даже я могу узнать многих гиен только по их вокальному репертуару. У Нельсона довольно чистый баритон, и, кажется, он сам любит себя послушать: он завывает по малейшему поводу и нередко тихонько подвывает на ходу — наверное, так просто «ууууу-гуукает» себе под нос.
До недавних пор об образе жизни гиен было известно совсем мало. Большинство людей представляют трусливого нахлебника, который живет остатками с львиного стола или разной падалью, порой закусывая каким-нибудь кожаным сапогом (уворованным у спящего человека). Кое-кто из старых натуралистов писал, что гиены иногда выходят на охоту всей стаей, но на эту особенность их поведения по большей части не обращали внимания, пока о ней не сообщил во всеуслышание Ханс Круук, молодой голландский ученый, работающий в Научно-исследовательском институте Серенгети.
Именно тщательные наблюдения Круука показали, что гиены объединяются в общества — кланы, включающие любые количества особей, иногда до сотни. Он же установил, что кратер Нгоронгоро разделен на восемь отдельных территорий, принадлежащих разным кланам, и каждый клан регулярно патрулирует свои границы, отмечая их через определенные интервалы запахом преанальных желез.
С вершины гребня Когтистых скал открывается вид на охотничьи угодья клана Когтистых скал, которые занимают около пятидесяти квадратных километров. Если стоять лицом к кратерному озеру, находящемуся на юго-западе, территория этих гиен тянется полтора километра по ровной степи, по левую сторону холма клану принадлежит еще небольшой кусок равнины. За холмом эти гиены владеют выходом к узенькой речке Мунге, а за ней — небольшим куском холмистой местности у стены кратера. Примерно в четырехстах метрах правее гребня Когтистых скал Мунге протекает через болото того же названия и вливается в озеро кратера. Это болото, поросшее высоким тростником, где днем бродят носороги и тростниковые козлы-редунки, а по ночам слоны и буйволы, — любимое место гиен этого клана: в самый зной там всегда прохладно. Здесь им легче всего избавиться от назойливого внимания людей: по поросшим тростником топям на машине не проедешь. На дальнем конце болота круто поднимаются склоны холма с плоской вершиной, который мы прозвали «Столовой горой»; территория клана Когтистых скал захватывает и этот холм, и большой кусок холмистой местности за ним.
К территории клана Когтистых скал примыкают территории еще трех кланов: Озерного клана, клана реки Мунге и клана Столовой горы. Границы между кланами не стабильны. Всего год назад, например, Столовая гора входила, как и следовало ожидать, в территорию клана Столовой горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63