– Ключи в кармане пальто, – сказала она.
Когда Ник ушел, Делейни умылась, причесалась и почистила зубы. К тому времени, когда она выходила из дома, окна «кадиллака» были чистыми. Такого для нее тоже ни один мужчина не делал – не отчищал стекла от наледи. По контрасту с белым снегом и серебристой машиной новые черные покрышки прямо-таки сияли. Делейни хотелось заплакать. Никто никогда не заботился так о ее благополучии и безопасности. Разве что ее давнишний бойфренд Эдди Кастилло. Он следил за ее диетой и был просто помешан на упражнениях. На день рождения он подарил ей кухонный комбайн для приготовления салатов. Но конечно, с зимними шинами для колес это не сравнится.
Делейни не спросила Ника, когда они встретятся снова. А он не предложил встретиться. Они провели ночь вместе, как любовники, но ни один не произнес слова «любовь» и даже не заикнулся о том, чтобы пообедать вместе.
Делейни вошла в салон буквально за секунды до прихода клиентки – Джины Фишер. Джина закончила школу на год позже Делейни, и сейчас у нее было трое маленьких детей. Джина носила волосы до талии еще с седьмого класса. Сейчас Делейни отрезала их до плеч, оставив пряди разной длины, и покрасила волосы, добавив рыжие «перышки». Молодая мать снова стала выглядеть юной. После Джины Делейни занималась девушкой, которая хотела походить на Клэр Дейнс. В одиннадцать Делейни обслужила одну клиентку, с улицы и после этого закрыла салон. Наконец-то она смогла принять душ. Она говорила себе, что не ждет звонка от Ника, не прислушивается к каждому звуку, мечтая услышать гул мотора его джипа, но, конечно, все было именно так.
Ник так и не дал о себе знать. В шесть вечера Делейни села в «кадиллак», решив совершить небольшой рождественский шопинг. Она еще не купила подарок матери и в поисках чего-нибудь подходящего завернула в один из дорогих магазинов, которые в основном служат ловушкой для туристов. Для матери она там ничего не нашла, но зато выбросила семьдесят баксов за мужскую фланелевую рубашку точно такого же цвета, как глаза у Ника. Она упаковала рубашку в подарочную красную бумагу с фольгой, отвезла домой и оставила на обеденном столе. На автоответчике сообщений не было. Делейни на всякий случай еще нажала кнопку «перезвонить» и убедилась, что Ник не звонил.
На следующий день о нем тоже ничего не было слышно. Когда настало последнее утро перед Рождеством, Делейни чувствовала себя одинокой, как никогда. Она набралась храбрости и позвонила Нику, чтобы пожелать ему счастливого Рождества, но он не ответил. Ее даже посетила мысль подъехать к его дому, чтобы посмотреть, не прячется ли он от нее, но в конце концов она поехала в дом матери. По крайней мере Дьюк и Долорес всегда рады ее видеть.
К полудню Делейни впала в состояние зомби, сидя перед телевизором. Показывали «Рождественскую историю», и никогда еще Делейни так не сопереживала Ральфи. Теперь она знала, каково это – желать то, чего у тебя никогда не будет. И что такое иметь мать, которая наряжает тебя в дурацкий костюм кролика. В самый кульминационный момент фильма в дверь позвонили. Собаки подняли головы, но потом снова легли, доказывая, что как сторожевые псы они не очень-то хороши.
На крыльце стоял Ник в кожаной куртке и темных очках.
Он улыбнулся чувственной улыбкой, и из его рта вылетело облачко белого пара. Выглядел он так, что хотелось обвалять его в сахаре и съесть. Делейни колебалась, впустить ли его в дом или захлопнуть дверь у него перед носом. за то, что он два дня продержал ее в подвешенном состоянии. Но конечно, она его впустила.
Ник снял очки, сунул в карман и, достав откуда-то веточку омелы, поднял ее над головой Делейни:
– Веселого Рождества.
Его теплый рот накрыл губы Делейни, и она прочувствовала его поцелуй всем телом, до самых пяток.
Когда Ник отстранился, чтобы посмотреть на нее, она обхватила его голову руками и притянула к себе, чтобы продолжить. О том, чтобы скрывать свои чувства, она даже не подумала. Провела руками по его плечам, по груди и, когда поцелуй закончился, призналась:
– Я по тебе скучала.
– Я был в Буазе, вернулся вчера поздно вечером. – Ник переступил с ноги на ногу и протянул Делейни коробку. – Это тебе. Нашел не сразу, пришлось поискать.
Делейни посмотрела на коробку, обернутую в золотую бумагу, и погладила гладкую поверхность.
– Может быть, я открою позже? У меня тоже есть для тебя подарок, но он остался в моей квартире.
– Нет! – возразил Ник с настойчивостью приговоренного, который хочет услышать приговор как можно скорее. – Открой сейчас.
Делейни разорвала упаковку и открыла коробку. Внутри, на подложке из бархатной бумаги, лежала корона со стразами – такая, какие вручают на конкурсах красоты.
– Я решил, что, раз уж Хелен украла у тебя корону в школе, я подарю тебе другую, лучше.
Корона была большая и кричаще яркая, но при этом Делейни никогда в жизни не видела ничего прекраснее. Закусив нижнюю губу, чтобы не дрожала, Делейни достала корону из коробки и сунула коробку в руки Нику.
– Какая красивая!
Искусственные бриллианты отражали свет и разбрасывали разноцветные искры. Делейни надела корону на голову и посмотрела на себя в зеркало возле вешалки. Стразы были выложены сердечками и лентами; одно сердечко, центральное, было крупнее остальных. Глядя на себя в зеркало, Делейни сморгнула слезы.
– Это самый лучший рождественский подарок, какой я только получала.
– Я рад, что тебе понравилось.
Ник положил свои большие ладони на ее живот, потом сунул руки под свитер и накрыл ладонями груди. Он ласкал ее сквозь чашечки бюстгальтера, потом передвинул руки на спину и прижал Делейни к себе.
– Вчера вечером, за время долгой дороги из Буаза, я представлял себе, что на тебе надета только эта корона – и ничего больше.
– Ты когда-нибудь занимался любовью с королевой?
Ник отрицательно покачал головой и улыбнулся:
– Ты первая.
Делейни взяла его за руку и повела в гостиную, где до этого смотрела телевизор. Ник раздел ее медленными томительными движениями и прямо на лимонно-желтом диване ее матери занялся с ней любовью, давая ей почувствовать себя прекрасной и желанной. Делейни провела пальцами по теплой спине Ника и поцеловала его в плечо. Ей хотелось, чтобы ощущения, которые она испытывала в этот момент, длились вечно. Ее тело горело, кожу слегка покалывало, сердце переполняли чувства, и когда Ник вошел в нее, она была более чем готова. Он положил руки по обе стороны от ее головы и стал смотреть ей в глаза, входя в нее снова и снова.
Делейни смотрела в его лицо, Ник дышал неровно, его серые глаза горели страстью, губы были влажными от их поцелуев.
– Я тебя люблю, – прошептала она.
Он на мгновение замер, потом вонзился в нее еще глубже, еще сильнее, снова и снова, и с каждым его движением Делейни снова и снова шептала слова любви, пока ее не захлестнула волна экстаза, самого сладкого, какой ей только доводилось испытывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82