Она опять побежала к Вуазен. Но на этот раз попросила приготовить колдунью не возбуждающее зелье, а яд. Франсуаза пребывала в такой ярости, что решила отравить обоих - и короля, и Фонтанж. Но не успела - Вуазен арестовали. Маркиза испугалась и уехала из Сен-Жермена в Париж. При дворе ничего не заподозрили, расценив ее отъезд как размолвку с королем из-за его новой фаворитки. Спустя несколько дней она поняла, что ей ничего не грозит, и вернулась в Сен-Жермен. Ее ждал новый удар - король поселил Фонтанж в апартаментах, смежных со своими.
Ну что ж, на войне как на войне, решила Франсуаза. Весь гнев на этот раз она обратила на короля. Раз он отверг ее любовь, он должен умереть. Она решила убить его при помощи прошения, пропитанного сильным ядом. Трианон, сообщница Вуазен, позже на допросе сообщит, что "приготовила отраву столь сильную, что король должен был умереть, едва прикоснувшись к бумаге". Спасло Людовика то, что Ла Рейни, возглавлявший королевский сыск, после ареста Вуазен удвоил бдительность и усиленно охранял короля.
Тогда было решено прибегнуть к медленному яду. Совершенствованием таких ядов занимались все уважающие себя колдуны той эпохи. Не изменилось намерение Франсуазы отравить не только короля, но и Фонтанж.
Обе фаворитки жили так уютно, в полном согласии, даже обменивались подарками. Король, не подозревая, какой черный ангел живет с ним (живет в буквальном и переносном смыслах, ведь он по-прежнему спал с обеими), был наверху блаженства.
Но трагедия назревала. Ярость Франсуазы усиливало то, что она сильно располнела. "Когда она выходила из кареты, - пишет Прими Висконти, - я обратил внимание, что каждая из ее ног была толщиной с меня. Правда, справедливости ради, должен сказать, что я очень похудел".
Мадам де Монтеспан толстела, а Фонтанж становилась законодательницей французской моды. Даже ее прическа стала нарицательной, все стали ей подражать. В лучших салонах цирюльникам заказывали прическу "а-ля Фонтанж".
Несмотря на то что король учредил специальную комиссию после ареста Вуазен - слишком много открывалось страшных тайн, - несмотря на все это, мадам де Монтеспан продолжала подбирать смертельное оружие. Она остановилась на медленном яде, который вызывает постоянные кровотечения и в конце концов приводит к смерти. Яд этот был проверен не раз и всегда действовал безотказно.
Франсуаза решила начать с Фонтанж, а для короля пока отложить жестокую кару.
В апреле 1676 года, вскоре после того как парижане наблюдали сожжение на костре ведьм Бренвилье и Вуазен, мадам де Монтеспан отравила мадемуазель де Фонтанж. Сделать это ей не составило никакого труда - женщины находились в дружеских отношениях. Не надо было даже никого подкупать - нужно было просто подсыпать порошок в бокал с вином. Что Франсуаза и проделала, когда вела дружескую беседу с Фонтанж и та на минуту вышла из комнаты.
На следующий день у Фонтанж началось кровотечение. Потом вроде бы все прошло. Но через месяц кровотечение повторилось. Врач сообщил, что потеря крови значительна и что молодая герцогиня не встает с постели и мечется в жару. На следующий день он сказал, что она начала распухать и ее красивое лицо стало чуть одутловатым. 14 июля мадемуазель де Фонтанж, обезображенная болезнью, в полном отчаянии удалилась в аббатство Шель.
Мадам де Монтеспан не стала ждать, сколько будет действовать этот медленный яд, и решила увеличить дозу, подкупив одного из лакеев соперницы. 28 июня 1681 года после длительной агонии молодая женщина скончалась. Ей было тогда 22 года. Принцесса Пфальская тут же заявила, что нет сомнений в том, что Фонтанж отравлена и отравила ее де Монтеспан, которая подкупила лакея и тот подсыпал ей яд в молоко.
Людовик разделял эти подозрения. Но он так боялся узнать правду, что запретил делать вскрытие мадемуазель де Фонтанж.
Однако вскоре узнать правду ему все-таки пришлось. Арестовали дочь известной колдуньи Вуазен, Маргариту. Та во всех красках рассказала обо всем: о черных мессах, где обнаженное тело мадам де Монтеспан служило алтарем, о богохульственных заклятиях, направленных против мадемуазель де Лавальер, о зарезанных младенцах, о любовных напитках, о намерении отравить короля, о намерении отравить мадемуазель де Фонтанж... Ни одна деталь упущена не была. Дочь колдуньи не простила Монтеспан смерть матери.
Когда король узнал обо всем этом от верного Лувуа, который вместе с Ла Реньи занимался розыском и охраной, он был сражен и попросил дать ему время подумать. Если он казнит Франсуазу, то все, в том числе и враги Франции, узнают, с кем он провел большой период своей жизни. Величественный ореол Короля-Солнца, который он носил в Европе, слетит с него в одну минуту. Нет, это нельзя предавать огласке. Дело нужно замять любой ценой. А расследование продолжать в строжайшей тайне. Из этого расследования король узнал, что еще одна его любовница ходила к колдунье за зельем - мадемуазель д'Ойе.
Это было уже слишком - две отравительницы среди любовниц. И обе они матери его детей.
21 июня 1882 года Огненная палата, занимающаяся делом отравителей, была распущена. Она послала на костер 36 человек. Но одна из главнейших преступниц осталась на свободе. В 1709 году через месяц после смерти Ла Реньи Людовик XIV собственноручно сжег бумаги начальника королевской полиции. И только после вскрытия архивов Бастилии в ХIХ веке прояснилась коварная роль мадам де Монтеспан. Но тоже - из-за отсутствия бумаг, которые сжег король, - ее вина была доказана лишь вследствие сложных сопоставлений различных документов и протоколов допросов.
Теперь король разыгрывать влюбленного не мог никак. После всех сожжений на кострах бывшая фаворитка внушала ему только отвращение. И он потихоньку старался удаляться от нее, возвращаясь к религии и к Марии-Терезии, вечному его успокоению в трудные жизненные периоды. В этом помогла ему и вдова Скаррон, которая с любовью продолжала воспитывать детей Людовика и де Монтеспан.
Для Франсуазы началась настоящая опала. Но на этот раз она не собиралась бороться. Костры напугали ее. Она обратилась к религии. Она задумалась о том, может ли ее греховная душа когда-нибудь очиститься. Маркиза оставила двор и удалилась в монастырь Святого Иосифа, ею самой же основанный. Но она нелегко расставалась с мирскими привычками и, будучи не столь смиренной, как Лавальер, пыталась отвлечься путешествиями из Парижа в Бурбон, из Бурбона в Фонтенбло, но никак не могла найти успокоения. В своем тревожном состоянии духа она совершила многочисленные благочестивые поступки. Она соблюдала пост, говела как истинная христианка и раздавала милостыню, а если и не всегда разумно ее распределяла, то, во всяком случае, подавала по первой просьбе, с которой к ней обращались несчастные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83