Приобретение "Лавендер индастриз" - значительное событие, и не только из-за стоимости компании.
Поднявшись по широкой лестнице, Джек постучал в дверь бронзовым молотком и вдруг подумал: сколько раз он бывал в этом доме, но никогда не входил через парадную дверь.
Массивные дубовые створки отворились - и у Джека перехватило дыхание, когда он увидел стоящего за порогом. А тот только и сказал, так просто, будто они виделись вчера:
- А-а, Маккормик.
"Ну и ну, - подумал Джек, - на что он похож!" Волосы, когда-то светлые, безжизненными серыми прядями спадают на безвольный лоб; кожа, резиновой маской обтягивающая лицо, приобрела пепельный оттенок. Грегори Лавендер стал ниже ростом, сгорбился и согнулся, словно не в силах был держать вес своего тела. Джек быстро прикинул, сколько ему сейчас лет: должно быть, за шестьдесят. Если Джорджия осталась у него в памяти четырнадцатилетней девочкой, то отец ее суровым, сильным мужчиной средних лет. Только теперь до него дошло, что перед ним старик, что прошло два десятилетия... Ему потребовались некоторые усилия, чтобы пробудить, освежить гнев и злость, которые он носил в сердце двадцать лет.
- Соскучились по мне, старина? - попытался он скрыть свою реакцию на то, как сильно сдал этот человек.
- Да не то чтобы очень, - подхватил его тон Лавендер. - Просто выбора у меня, пожалуй, нет. - И с явной неохотой отступил в сторону, пропуская посетителя в свой дом.
На Джека пахнуло непривычным запахом - затхлым, спертым. Тогда, давно, он, если не считать редких набегов на кухню за едой или в туалет, бывал только в комнате Джо. А там всегда пахло свежесрезанными цветами и нежными духами (последнее, он помнит, приводило его в недоумение). Дом, судя по всему, как и его хозяин, основательно состарился с годами.
- Удивлены, что это именно я тот, кто охотится за "Лавендер индастриз"? Джек прошел следом за стариком в гостиную.
- Удивлен - не то слово. Я вас воображал до этой минуты где-нибудь в одиночке в Лортоне или Куантико. Или даже мертвым. Это как вам больше нравится. - Он помолчал. - В лучшем случае - что вы проводите свои бренные дни в компании пьянчуг, презирающих вас, как вы когда-то презирали всех, кто о вас заботился.
Джеку пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать готовый сорваться с губ яростный ответ. Он лишь стиснул зубы и ровным голосом проговорил:
- Как видите, воображение вас подвело, старина.
Грегори Лавендер, скривившись, повернулся к нему спиной, и Джек остался стоять в дверях, осматриваясь. Слабые лучи зимнего солнца пробиваются сквозь ветхие шторы. Мебель, старообразная и мрачная, покрыта толстым слоем пыли. Кто поверил бы, что это жилище самого богатого в городе человека... "Несчастный старикашка, - думал Джек. - На создание домашнего уюта тратил не больше, чем на свою единственную дочь. Да и что он любил в жизни? Никогда и ничего, кроме своего проклятого дела".
Словно прочитав его мысли, Грегори Лавендер стремительно обернулся:
- Я хочу получить назад свою компанию.
- Вам следовало получше заботиться о ней. Старик, осклабившись, приготовился дать отпор, но Джек опередил его:
- Как и о своей дочери.
- Так вот в чем дело. Джорджия! - криво усмехнулся Грегори Лавендер.
- Да, теперь вы правы.
- Мне бы сообразить, когда вы начали рыскать вокруг "Лавендер индастриз".
- И опять-таки правы.
Молча оглядев его с ног до головы, Грегори осведомился:
- Уже с ней виделись?
- Да, пару раз, - подтвердил Джек. Он подождал: может, старик хоть спросит о ней, проявит какое-то любопытство - как живет его единственное чадо, - но Грегори, спокойно выдержав его взгляд, не вымолвил ни единого слова.
- Я слышал, в последнее время ваши отношения не такие теплые, как прежде, - даже не попытался скрыть издевку Джек.
- Наши отношения были просто прекрасными, пока вы не появились на сцене, огрызнулся хозяин.
- Да, вам-то было прекрасно, - язвительно усмехнулся Джек. - Было на кого кричать, кого унижать, на ком срывать свой злобный нрав. Никогда не понимал, почему вы так обращались с Джорджией...
- С ней обращались лучше, чем с любой другой девушкой в городе, - оборвал его Грегори. - Она получала все, чего желала. И получала бы и впредь. Но она сделала однажды - и навсегда - неверный выбор.
Джек только головой покачал, он и правда остался в неведении, по какой причине Грегори Лавендер так издевается над своей дочерью - хорошей дочерью: доброй, умной, любящей. Ничем - ничем! - не заслужила она такого обращения. А ему, Джеку, не в диковинку было оказываться свидетелем оскорблений, которые доставались ей от отца.
- Мне приходилось бывать здесь, - объяснил он зловеще тихо. - По утрам, когда она просыпалась...
Грегори так и застыл, но промолчал.
- На полу в ее спальне я проводил больше ночей, чем в других местах, и я слышал, как вы с ней разговаривали. В ту самую минуту, как она поднималась утром, вы обрушивались на нее, обвиняя во всех смертных грехах. - Он остановился, поддавшись воспоминаниям. - Она никогда не делала ничего плохого. Но вы не знали жалости - мучили ее. - И, невесело усмехнувшись, добавил:
- Она говорила мне - у вас есть причины, вы делаете все это в ее интересах. Она защищала вас - можете себе представить? Но я не видел этих причин. И я не простил вас.
Отец Джорджии выпрямился в полный рост, на один короткий миг превратившись в того Грегори Лавендера, которого помнил Джек, но так же быстро сжался, снова став усталым, измученным стариком.
- Я хочу получить назад свою компанию, - повторил он.
- Этого не будет. Она теперь моя. Почти моя. К концу недели она и номинально перестанет быть вашей.
- Мой дом... - голос Грегори дрогнул, - он записан на имя компании...
Вскинув подбородок, Джек презрительно смерил старика взглядом:
- Тогда вам пора собирать вещи. В глазах старика сверкнул огонь ненависть, презрение придали ему сил. Он улыбнулся зловещей улыбкой.
- "Лавендер индастриз" еще не принадлежит тебе. Я уже стар, но продержусь несколько раундов против тебя.., мальчишка!
- Ну так вперед, на бой! Улыбка Грегори стала зловещей.
- А ты не бойся за меня, мальчик. Помни - у меня есть тайное оружие. Оно у меня всегда было.
В груди Джека шевельнулось что-то холодное... Он не посмеет - после всего, что произошло. Но легче ему от этого самоутешения не стало. Уехать бы отсюда поскорее ужинать к Джорджии!
Глава 5
Когда он подъехал к ее дому, уже стемнело. Она ждала его у окна, рассеянно почесывая Молли за ухом. Собака ласково тыкалась носом ей в ногу; Джорджия ждала, все яснее сознавая, что душевное спокойствие к ней едва ли вернется.
Свет фар, машина свернула к ее дому - это Джек. Кто еще отправится в дорогу в такую непогоду... Серебристо-серый "ягуар" плавно остановился в центре светлого пятна от установленного на крыше прожектора, вышел Джек со свертком под мышкой, быстро зашагал к обвивающей дом лестнице и стал подниматься наверх - судя по сотрясающему стены грохоту, перепрыгивал через две ступеньки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Поднявшись по широкой лестнице, Джек постучал в дверь бронзовым молотком и вдруг подумал: сколько раз он бывал в этом доме, но никогда не входил через парадную дверь.
Массивные дубовые створки отворились - и у Джека перехватило дыхание, когда он увидел стоящего за порогом. А тот только и сказал, так просто, будто они виделись вчера:
- А-а, Маккормик.
"Ну и ну, - подумал Джек, - на что он похож!" Волосы, когда-то светлые, безжизненными серыми прядями спадают на безвольный лоб; кожа, резиновой маской обтягивающая лицо, приобрела пепельный оттенок. Грегори Лавендер стал ниже ростом, сгорбился и согнулся, словно не в силах был держать вес своего тела. Джек быстро прикинул, сколько ему сейчас лет: должно быть, за шестьдесят. Если Джорджия осталась у него в памяти четырнадцатилетней девочкой, то отец ее суровым, сильным мужчиной средних лет. Только теперь до него дошло, что перед ним старик, что прошло два десятилетия... Ему потребовались некоторые усилия, чтобы пробудить, освежить гнев и злость, которые он носил в сердце двадцать лет.
- Соскучились по мне, старина? - попытался он скрыть свою реакцию на то, как сильно сдал этот человек.
- Да не то чтобы очень, - подхватил его тон Лавендер. - Просто выбора у меня, пожалуй, нет. - И с явной неохотой отступил в сторону, пропуская посетителя в свой дом.
На Джека пахнуло непривычным запахом - затхлым, спертым. Тогда, давно, он, если не считать редких набегов на кухню за едой или в туалет, бывал только в комнате Джо. А там всегда пахло свежесрезанными цветами и нежными духами (последнее, он помнит, приводило его в недоумение). Дом, судя по всему, как и его хозяин, основательно состарился с годами.
- Удивлены, что это именно я тот, кто охотится за "Лавендер индастриз"? Джек прошел следом за стариком в гостиную.
- Удивлен - не то слово. Я вас воображал до этой минуты где-нибудь в одиночке в Лортоне или Куантико. Или даже мертвым. Это как вам больше нравится. - Он помолчал. - В лучшем случае - что вы проводите свои бренные дни в компании пьянчуг, презирающих вас, как вы когда-то презирали всех, кто о вас заботился.
Джеку пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать готовый сорваться с губ яростный ответ. Он лишь стиснул зубы и ровным голосом проговорил:
- Как видите, воображение вас подвело, старина.
Грегори Лавендер, скривившись, повернулся к нему спиной, и Джек остался стоять в дверях, осматриваясь. Слабые лучи зимнего солнца пробиваются сквозь ветхие шторы. Мебель, старообразная и мрачная, покрыта толстым слоем пыли. Кто поверил бы, что это жилище самого богатого в городе человека... "Несчастный старикашка, - думал Джек. - На создание домашнего уюта тратил не больше, чем на свою единственную дочь. Да и что он любил в жизни? Никогда и ничего, кроме своего проклятого дела".
Словно прочитав его мысли, Грегори Лавендер стремительно обернулся:
- Я хочу получить назад свою компанию.
- Вам следовало получше заботиться о ней. Старик, осклабившись, приготовился дать отпор, но Джек опередил его:
- Как и о своей дочери.
- Так вот в чем дело. Джорджия! - криво усмехнулся Грегори Лавендер.
- Да, теперь вы правы.
- Мне бы сообразить, когда вы начали рыскать вокруг "Лавендер индастриз".
- И опять-таки правы.
Молча оглядев его с ног до головы, Грегори осведомился:
- Уже с ней виделись?
- Да, пару раз, - подтвердил Джек. Он подождал: может, старик хоть спросит о ней, проявит какое-то любопытство - как живет его единственное чадо, - но Грегори, спокойно выдержав его взгляд, не вымолвил ни единого слова.
- Я слышал, в последнее время ваши отношения не такие теплые, как прежде, - даже не попытался скрыть издевку Джек.
- Наши отношения были просто прекрасными, пока вы не появились на сцене, огрызнулся хозяин.
- Да, вам-то было прекрасно, - язвительно усмехнулся Джек. - Было на кого кричать, кого унижать, на ком срывать свой злобный нрав. Никогда не понимал, почему вы так обращались с Джорджией...
- С ней обращались лучше, чем с любой другой девушкой в городе, - оборвал его Грегори. - Она получала все, чего желала. И получала бы и впредь. Но она сделала однажды - и навсегда - неверный выбор.
Джек только головой покачал, он и правда остался в неведении, по какой причине Грегори Лавендер так издевается над своей дочерью - хорошей дочерью: доброй, умной, любящей. Ничем - ничем! - не заслужила она такого обращения. А ему, Джеку, не в диковинку было оказываться свидетелем оскорблений, которые доставались ей от отца.
- Мне приходилось бывать здесь, - объяснил он зловеще тихо. - По утрам, когда она просыпалась...
Грегори так и застыл, но промолчал.
- На полу в ее спальне я проводил больше ночей, чем в других местах, и я слышал, как вы с ней разговаривали. В ту самую минуту, как она поднималась утром, вы обрушивались на нее, обвиняя во всех смертных грехах. - Он остановился, поддавшись воспоминаниям. - Она никогда не делала ничего плохого. Но вы не знали жалости - мучили ее. - И, невесело усмехнувшись, добавил:
- Она говорила мне - у вас есть причины, вы делаете все это в ее интересах. Она защищала вас - можете себе представить? Но я не видел этих причин. И я не простил вас.
Отец Джорджии выпрямился в полный рост, на один короткий миг превратившись в того Грегори Лавендера, которого помнил Джек, но так же быстро сжался, снова став усталым, измученным стариком.
- Я хочу получить назад свою компанию, - повторил он.
- Этого не будет. Она теперь моя. Почти моя. К концу недели она и номинально перестанет быть вашей.
- Мой дом... - голос Грегори дрогнул, - он записан на имя компании...
Вскинув подбородок, Джек презрительно смерил старика взглядом:
- Тогда вам пора собирать вещи. В глазах старика сверкнул огонь ненависть, презрение придали ему сил. Он улыбнулся зловещей улыбкой.
- "Лавендер индастриз" еще не принадлежит тебе. Я уже стар, но продержусь несколько раундов против тебя.., мальчишка!
- Ну так вперед, на бой! Улыбка Грегори стала зловещей.
- А ты не бойся за меня, мальчик. Помни - у меня есть тайное оружие. Оно у меня всегда было.
В груди Джека шевельнулось что-то холодное... Он не посмеет - после всего, что произошло. Но легче ему от этого самоутешения не стало. Уехать бы отсюда поскорее ужинать к Джорджии!
Глава 5
Когда он подъехал к ее дому, уже стемнело. Она ждала его у окна, рассеянно почесывая Молли за ухом. Собака ласково тыкалась носом ей в ногу; Джорджия ждала, все яснее сознавая, что душевное спокойствие к ней едва ли вернется.
Свет фар, машина свернула к ее дому - это Джек. Кто еще отправится в дорогу в такую непогоду... Серебристо-серый "ягуар" плавно остановился в центре светлого пятна от установленного на крыше прожектора, вышел Джек со свертком под мышкой, быстро зашагал к обвивающей дом лестнице и стал подниматься наверх - судя по сотрясающему стены грохоту, перепрыгивал через две ступеньки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35