Сбросить бомбы на территорию, занятую нашими войсками, - преступление.
- Кажется, с таким скрипом мы не дотянем до цели, - вслух размышляет Полина.
- Да, придется возвращаться,
Разворачиваюсь, беру обратный курс. Мотор гремит, свистит, шипит... За эти долгие минуты, когда мы летели на тарахтящем, как разбитая телега, моторе, у нас прибавилось, наверное, немало седых волос.
Уже при подходе к аэродрому в моторе вдруг что-то хрястнуло, и он сразу умолк. Наступила тревожная тишина; Дотянем ли? Высота катастрофически падает: самолет тяжелый, с бомбами. Я включила огни АНО, штурман дала красную ракету: приближается опасность! Прямо с ходу идем на посадку. Лямки парашюта уже на всякий случай отстегнуты. Очки подняты на лоб. Только бы не плюхнуться перед аэродромом, где ямы и кустарники, Мобилизую все свое умение, "щупаю" землю глазами и колесами... Наконец, еле ощутимый толчок, и машина покаталась по посадочной полосе.
Как только самолет остановился, мы выскочили из кабин и подбежали к мотору. От пяти цилиндров осталось только три, из двух отверстий торчали поршни.
- Да... - протянула Поля, - ну и повезло же нам! Что было бы, если бы цилиндры отвалились на несколько минут раньше?
- Это был бы, наверное, наш последний полет. В тот момент мы, конечно, и но подозревали, что это был действительно наш последний вылет на боевое задание. В течение трех последующих ночей полк заданий не получал, а вечером 8 мая мы узнали, что война окончена...
Окончена первая часть моей книги.
Хочу назвать две-три итоговых цифры: за три года пребывания на фронте полк сделал около двадцати четырех тысяч боевых вылетов, сбросил три миллиона килограммов бомб. Все девушки были награждены орденами и медалями двадцать три получили звание Героя Советского Союза.
Это славный итог. А наша фронтовая дружба, проверенная и закаленная в огне войны, крепко спаяла нас на всю жизнь. Ежегодно 2 мая и 8 ноября мы встречаемся в сквере против Большого театра в Москве: так договорились на последнем партийном собрании полка. Но эти встречи - лишь праздничная сторона нашей дружбы. Мы часто видимся в "рабочей обстановке", советом и делом помогаем друг другу в трудные минуты жизни.
Когда мы встречаемся с Руфой Гашевой, нередко в нашей беседе звучат слова: "А помнишь?.." Увлекаясь, начинаем вспоминать различные эпизоды из фронтовой жизни. Наши мужья, братья-авиаторы Михаил и Леонид Пляц, шутят в таких случаях:
- "Ночные ведьмочки" опять полетели на задание!
Повторение пройденного
(Дневник)
В машине было два шофера, два летчика, два штурмана, два переводчика... А вообще-то нас было трое: за рулем сидел мой муж, Леонид Степанович Пляц, летчик полярной авиации, а позади - Руфа и я. Воскресным июльским утром наша серая, подновленная "Волга" охотно взяла старт с Ленинского проспекта столицы и, взмахнув дымным шлейфом, помчала нас в отдаленное, но незабываемое прошлое - в годы войны.
На нашей дорожной карте начерчены две ломаные линии: красная и синяя. Вдоль красной мы летели в 1942-1945 годах. Вдоль синей едем сейчас, в 1964 году.
Мысль о поездке по боевому пути полка зародилась еще год назад и с тех пор не покидала нас ни на один день. Мы сразу же и всерьез "заболели" этой мечтой. Да и кто из бывших фронтовиков не мечтал проехать по боевому пути своей части, побывать в местах, с которыми связано так много сложных и немеркнущих воспоминаний?
Начали строить планы относительно маршрута поездки, сроков. Прикидывали, когда лучше взять отпуск. Занялись сбором адресов однополчанок, которые могут оказаться на нашем пути.
Серьезным препятствием - как это ни странно звучит - оказались наши дети (четверо: от 5 до 16 лет). Мы хорошо понимали, что брать их с собой в такое длительное путешествие нельзя - ведь, по предварительным подсчетам, нам предстояло проехать тысяч десять километров. А куда же их девать? Этот вопрос долго висел в воздухе, почти до самого отъезда. Но в конце концов все было счастливо улажено - распределили их по своим родственникам.
Самым подводящим временем для отъезда мы считали середину июля. Во всяком случае, в конце августа нам нужно было вернуться домой, чтобы подготовить детей к новому учебному году.
Леонид чуть было не поломал все наши планы и мечты - в апреле улетел на три месяца переучиваться на ИЛ-18. А он ведь водитель номер один в нашем экипаже! (Мои права шофера-любителя - так, на всякий случай. Практики очень мало.) В начале июля положение стало тревожным - срок окончания учебы грозился оттянуться до августа. Мы с Руфиной приуныли: поездка оказывалась под угрозой срыва. Но неожиданно для нас, да и для себя, Леонид закончил переучивание в середине июля.
У нас состоялось нечто вроде расширенного заседания с участием "постороннего" - мужа Руфы. Михаил очень завидовал нам и жалел, что его отпуск запланирован на октябрь. Ведь боевые пути женского полка и полка майора Бочарова, в котором Миша служил штурманом, шли всегда рядом. Не зря мы называли их "братиками". Этот "братский" союз был закреплен после войны многими счастливыми браками, в том числе и браком между нашими командирами полков.
На "заседании" утвердили окончательный маршрут. Главным диктатором в этом вопросе были сроки - необходимо было уложиться в 33 дня. Второй фактор, который влиял на выбор маршрута, - наличие проходимых дорог. Мы отправлялись в путешествие не на самолете, а машине нужен асфальт.
Выезд назначили на 20 июля.
Начались торопливые сборы. Как всегда бывает перед отъездом, навалилась куча дел, имеющих и не имеющих отношения к поездке, десятки мелочей требовали внимания и отнимали время, которого и без того не хватало.
Наконец вечером 19 июля в багажник машины были уложены чемодан, раскладушка, спальные мешки, паяльная лампа - на ней собирались готовить пищу в дороге. Попутно замечу, что мы совсем не думали останавливаться обязательно в кемпингах или гостиницах. Предполагалось, что чаще всего придется ночевать там, где застанет темнота, и усталость.
Не планировалось никаких массовых мероприятий, вроде организованных встреч с населением, выступлений на собраниях и прочее. Время, жесткие сроки не позволяли и думать об этом. Да, откровенно говоря, мы не любители таких вещей. Не брали с собой и никаких официальных рекомендаций, писем или путевок. Мы ехали, что называется, "частным образом". Единственным официальным "документом", кроме паспортов, была у нас книга "Герои ни войны", где собраны очерки и рассказы о всех 78 женщинах Героях Советского Союза, живых и погибших. Между прочим, эта книга оказывала нам не раз добрую услугу в поездке.
46-й гвардейский Таманский авиационный полк оставался до конца своего существования единственным чисто женским полком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
- Кажется, с таким скрипом мы не дотянем до цели, - вслух размышляет Полина.
- Да, придется возвращаться,
Разворачиваюсь, беру обратный курс. Мотор гремит, свистит, шипит... За эти долгие минуты, когда мы летели на тарахтящем, как разбитая телега, моторе, у нас прибавилось, наверное, немало седых волос.
Уже при подходе к аэродрому в моторе вдруг что-то хрястнуло, и он сразу умолк. Наступила тревожная тишина; Дотянем ли? Высота катастрофически падает: самолет тяжелый, с бомбами. Я включила огни АНО, штурман дала красную ракету: приближается опасность! Прямо с ходу идем на посадку. Лямки парашюта уже на всякий случай отстегнуты. Очки подняты на лоб. Только бы не плюхнуться перед аэродромом, где ямы и кустарники, Мобилизую все свое умение, "щупаю" землю глазами и колесами... Наконец, еле ощутимый толчок, и машина покаталась по посадочной полосе.
Как только самолет остановился, мы выскочили из кабин и подбежали к мотору. От пяти цилиндров осталось только три, из двух отверстий торчали поршни.
- Да... - протянула Поля, - ну и повезло же нам! Что было бы, если бы цилиндры отвалились на несколько минут раньше?
- Это был бы, наверное, наш последний полет. В тот момент мы, конечно, и но подозревали, что это был действительно наш последний вылет на боевое задание. В течение трех последующих ночей полк заданий не получал, а вечером 8 мая мы узнали, что война окончена...
Окончена первая часть моей книги.
Хочу назвать две-три итоговых цифры: за три года пребывания на фронте полк сделал около двадцати четырех тысяч боевых вылетов, сбросил три миллиона килограммов бомб. Все девушки были награждены орденами и медалями двадцать три получили звание Героя Советского Союза.
Это славный итог. А наша фронтовая дружба, проверенная и закаленная в огне войны, крепко спаяла нас на всю жизнь. Ежегодно 2 мая и 8 ноября мы встречаемся в сквере против Большого театра в Москве: так договорились на последнем партийном собрании полка. Но эти встречи - лишь праздничная сторона нашей дружбы. Мы часто видимся в "рабочей обстановке", советом и делом помогаем друг другу в трудные минуты жизни.
Когда мы встречаемся с Руфой Гашевой, нередко в нашей беседе звучат слова: "А помнишь?.." Увлекаясь, начинаем вспоминать различные эпизоды из фронтовой жизни. Наши мужья, братья-авиаторы Михаил и Леонид Пляц, шутят в таких случаях:
- "Ночные ведьмочки" опять полетели на задание!
Повторение пройденного
(Дневник)
В машине было два шофера, два летчика, два штурмана, два переводчика... А вообще-то нас было трое: за рулем сидел мой муж, Леонид Степанович Пляц, летчик полярной авиации, а позади - Руфа и я. Воскресным июльским утром наша серая, подновленная "Волга" охотно взяла старт с Ленинского проспекта столицы и, взмахнув дымным шлейфом, помчала нас в отдаленное, но незабываемое прошлое - в годы войны.
На нашей дорожной карте начерчены две ломаные линии: красная и синяя. Вдоль красной мы летели в 1942-1945 годах. Вдоль синей едем сейчас, в 1964 году.
Мысль о поездке по боевому пути полка зародилась еще год назад и с тех пор не покидала нас ни на один день. Мы сразу же и всерьез "заболели" этой мечтой. Да и кто из бывших фронтовиков не мечтал проехать по боевому пути своей части, побывать в местах, с которыми связано так много сложных и немеркнущих воспоминаний?
Начали строить планы относительно маршрута поездки, сроков. Прикидывали, когда лучше взять отпуск. Занялись сбором адресов однополчанок, которые могут оказаться на нашем пути.
Серьезным препятствием - как это ни странно звучит - оказались наши дети (четверо: от 5 до 16 лет). Мы хорошо понимали, что брать их с собой в такое длительное путешествие нельзя - ведь, по предварительным подсчетам, нам предстояло проехать тысяч десять километров. А куда же их девать? Этот вопрос долго висел в воздухе, почти до самого отъезда. Но в конце концов все было счастливо улажено - распределили их по своим родственникам.
Самым подводящим временем для отъезда мы считали середину июля. Во всяком случае, в конце августа нам нужно было вернуться домой, чтобы подготовить детей к новому учебному году.
Леонид чуть было не поломал все наши планы и мечты - в апреле улетел на три месяца переучиваться на ИЛ-18. А он ведь водитель номер один в нашем экипаже! (Мои права шофера-любителя - так, на всякий случай. Практики очень мало.) В начале июля положение стало тревожным - срок окончания учебы грозился оттянуться до августа. Мы с Руфиной приуныли: поездка оказывалась под угрозой срыва. Но неожиданно для нас, да и для себя, Леонид закончил переучивание в середине июля.
У нас состоялось нечто вроде расширенного заседания с участием "постороннего" - мужа Руфы. Михаил очень завидовал нам и жалел, что его отпуск запланирован на октябрь. Ведь боевые пути женского полка и полка майора Бочарова, в котором Миша служил штурманом, шли всегда рядом. Не зря мы называли их "братиками". Этот "братский" союз был закреплен после войны многими счастливыми браками, в том числе и браком между нашими командирами полков.
На "заседании" утвердили окончательный маршрут. Главным диктатором в этом вопросе были сроки - необходимо было уложиться в 33 дня. Второй фактор, который влиял на выбор маршрута, - наличие проходимых дорог. Мы отправлялись в путешествие не на самолете, а машине нужен асфальт.
Выезд назначили на 20 июля.
Начались торопливые сборы. Как всегда бывает перед отъездом, навалилась куча дел, имеющих и не имеющих отношения к поездке, десятки мелочей требовали внимания и отнимали время, которого и без того не хватало.
Наконец вечером 19 июля в багажник машины были уложены чемодан, раскладушка, спальные мешки, паяльная лампа - на ней собирались готовить пищу в дороге. Попутно замечу, что мы совсем не думали останавливаться обязательно в кемпингах или гостиницах. Предполагалось, что чаще всего придется ночевать там, где застанет темнота, и усталость.
Не планировалось никаких массовых мероприятий, вроде организованных встреч с населением, выступлений на собраниях и прочее. Время, жесткие сроки не позволяли и думать об этом. Да, откровенно говоря, мы не любители таких вещей. Не брали с собой и никаких официальных рекомендаций, писем или путевок. Мы ехали, что называется, "частным образом". Единственным официальным "документом", кроме паспортов, была у нас книга "Герои ни войны", где собраны очерки и рассказы о всех 78 женщинах Героях Советского Союза, живых и погибших. Между прочим, эта книга оказывала нам не раз добрую услугу в поездке.
46-й гвардейский Таманский авиационный полк оставался до конца своего существования единственным чисто женским полком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81