У Руфуса уже неделю новая девушка, он пригласил ее поужинать на ферму, а она влюбилась в Теда. Руфус расстроен.
– Бедняга! Держу пари, Тед флиртовал с ней весь вечер. Он тот еще жук.
– Не думаю, что Руфус будет очень переживать. У него остались еще две подружки. С одной он целуется на большой перемене, а с другой – после школы. Обе ничего не подозревают. Похоже, парень получит не одну валентинку!
Найл засмеялся.
– А как сама Зои?
– Неплохо. – Таш не хотела рассказывать о сводничестве, задуманном Индией. Она рассчитывала, что все обойдется лишь открыткой. – Послушай, я прочитала один твой сценарий, мне он понравился.
– Да, привет, Минти! Уже иду! – Похоже, Найла отвлекло появление прелестной партнерши. – Какой именно сценарий?
Таш потянулась за толстой папкой.
– «Двуспальная кровать». Он очень забавный.
– Возможно. Это мы обязательно обсудим, обещаю. – Речь Найла была тороплива, очевидно, он желал поскорее завершить разговор. – Не забудь, в субботу мы обедаем с твоей мачехой, зарезервируй столик. Я прилетаю в пятницу ночью.
Таш положила трубку, чувствуя себя совершенно опустошенной. Она представила Найла в шикарном гостиничном номере вместе с Минти. Та, в черном нижнем белье, отложив в сторону сценарий, наверное, разливает шампанское и щебечет что-то типа: «Найл, дорогой, некоторые не понимают, как в нашей профессии важна репетиция. Может, прежде чем читать сценарий, мы немного выпьем? Хочешь, сделаю тебе массаж, ты так напряжен…»
Девушка обняла Свеклу и вдруг рассмеялась: Найл приезжает уже в пятницу! В День святого Валентина! Она увидит его всего через три дня. Какая же она глупая, что ревновала!
Таш отпустила Свеклу, засунула постельное белье в стиральную машину и села мастерить открытку. Если она отправит ее Найлу завтра, то он получит ее в пятницу утром. Это наверняка скрасит ему дорогу из Шотландии до Беркшира.
Наконец обе открытки – для Найла и для Хьюго – были готовы. Таш вложила валентинки в надписанные конверты и запечатала. У них с Индией был договор, что Таш отправит письма с городского главпочтамта, – девочка утверждала, что это собьет Хьюго с толка. То, что деревенские марки ничем не отличаются от городских, не пришло Таш в голову.
Ее до сих пор грызли сомнения, правильно ли она поступает, принимая участие в авантюре. Таш не нравился ни глупый рисунок, изображающий большеглазых пони и щенков Лабрадора, ни высказывание Байрона, которое она спешно откопала в книжке знаменитых цитат: «Это флирт, и тут порока нет».
Она не смогла выполнить просьбу Индии и выбрать что-нибудь более возвышенное из Донна или Йетса. Адресовать такое «что-нибудь» невежественному, бесчувственному и приземленному Хьюго просто не поднималась рука. Таш побрызгала письмо духами «Пламя страсти», которые ей подарила на Рождество София, а вместо имени отправителя поставила знак вопроса.
На открытку для Найла ушло гораздо больше времени. Таш сделала коллаж из своих фотографий, снимков Свеклы и индюка. Фотографии были не слишком хорошего качества. Но когда Таш наклеила их на золотистый лист картона, украсила по краям бумажными цветами и звездами из фольги (их привезли с собой дети Салли) и нарисовала по краям себя, исполняющую танец живота, открытка получилась замечательная, хоть и выполненная немного неряшливо. Таш знала, что Найл оценит ее усилия и придет в полный восторг. Конечно, открытка вызовет только смех, но на романтику и страсть у них останется вся ночь. Таш написала на конверте «лично в руки», «срочно» и «конфиденциально». Обратный адрес она аккуратно вывела на обратной стороне, чтобы Найл сразу обнаружил ее письмо в кипе алых конвертов, которые, без сомнения, пришлют ему на День святого Валентина поклонницы. Таш вспомнила, что в прошлом году у Найла, снимавшегося в приключенческом фильме в Венесуэле, ушла целая неделя на поиски ее неподписанной валентинки среди сотен других.
Утром четырнадцатого февраля Таш оставила Свеклу на ферме Монкрифов и в сопровождении Уэлли отправилась в манеж убирать навоз. Было темно, и мокрые булыжники блестели в свете уличных фонарей. Свет проникал и в конюшню, и от золотых снопов шло сияние, возвращающее ее мысли к Рождеству. На душе у Таш, натянувшей несколько свитеров, три пары колготок под старые джинсы Найла и шерстяную шапку в форме утиной головы, было совсем не благостно. И ругнулась она сквозь зубы, когда Сноб лягнул ее в третий раз, совсем не по-христиански. Таш понимала, что норовистый конь говорит таким образом «доброе утро», но от боли у нее выступили слезы, и она жалела, что Сноб совсем не похож на Горбунка, который обычно нежно целует хозяйку и протягивает ей ведро воды. Этому трюку его научил Тед, и теперь Горбунок с готовностью протягивал ведро всем подряд, а если «дар» не принимали, обливал неблагодарного с головы до ног.
Кристи тоже встала на удивление рано и теперь, выбрав самую легкую работу, разносила по стойлам свежее сено, чтобы лошади могли подкрепиться еще до завтрака.
– Доброе утро, Таш! – крикнула она, потуже обмотав вокруг стройной шеи теплый шарф. – Как себя чувствует Горбунок?
Таш только что водила его гулять по манежу и с радостью сообщила:
– Он уже держит ритм, и дыхание не сбивается.
Горбунок, уставший от вынужденного заточения, больше не строил Таш смешные рожицы и не притворялся мертвым, чтобы привлечь внимание хозяйки. Конь стал отказываться от еды, и теперь Таш подмешивала ему в корм кусочки сахара, тайком от строгого на этот счет Гаса. Бедолага с завистью смотрел, как его собратья целый день проводят в манеже, и Таш во время перерывов, забыв про чай, преисполненная чувства вины, шла навестить его, словно больного родственника. Они оба не могли дождаться разрешения ветеринара Джека Фортескью вернуться к прежнему образу жизни.
– Скоро Хьюго исполняется тридцать лет, будет большая вечеринка, – напомнила Кристи.
– Правда? – Таш ничего не знала про праздник. – И когда же этот счастливый день? – равнодушно спросила она. Тележка вырвалась у нее из рук и чуть не наскочила на Уэлли.
– Двадцать восьмого марта. Ты разве не помнишь?
– Вылетело из головы, – соврала Таш. – Вряд ли я приду: собираюсь в Шотландию, к Найлу. Значит, планируется нечто грандиозное?
– Не то слово. – Даже не думая помочь Таш, Кристи закурила. – Он пригласил почти всех коллег, кучу родственников и множество лондонских друзей. Будет здорово!
Таш быстро подсчитала в уме дни недели и спросила:
– Ричи уже будет здесь? Кристи скривилась:
– Скорее всего.
– Чудесно, – восхитилась Таш, снова загружая свою дурно пахнущую поклажу в тележку. – Наконец-то ты нас познакомишь. Жду не дождусь, когда увижу вас вместе.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась Кристи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Бедняга! Держу пари, Тед флиртовал с ней весь вечер. Он тот еще жук.
– Не думаю, что Руфус будет очень переживать. У него остались еще две подружки. С одной он целуется на большой перемене, а с другой – после школы. Обе ничего не подозревают. Похоже, парень получит не одну валентинку!
Найл засмеялся.
– А как сама Зои?
– Неплохо. – Таш не хотела рассказывать о сводничестве, задуманном Индией. Она рассчитывала, что все обойдется лишь открыткой. – Послушай, я прочитала один твой сценарий, мне он понравился.
– Да, привет, Минти! Уже иду! – Похоже, Найла отвлекло появление прелестной партнерши. – Какой именно сценарий?
Таш потянулась за толстой папкой.
– «Двуспальная кровать». Он очень забавный.
– Возможно. Это мы обязательно обсудим, обещаю. – Речь Найла была тороплива, очевидно, он желал поскорее завершить разговор. – Не забудь, в субботу мы обедаем с твоей мачехой, зарезервируй столик. Я прилетаю в пятницу ночью.
Таш положила трубку, чувствуя себя совершенно опустошенной. Она представила Найла в шикарном гостиничном номере вместе с Минти. Та, в черном нижнем белье, отложив в сторону сценарий, наверное, разливает шампанское и щебечет что-то типа: «Найл, дорогой, некоторые не понимают, как в нашей профессии важна репетиция. Может, прежде чем читать сценарий, мы немного выпьем? Хочешь, сделаю тебе массаж, ты так напряжен…»
Девушка обняла Свеклу и вдруг рассмеялась: Найл приезжает уже в пятницу! В День святого Валентина! Она увидит его всего через три дня. Какая же она глупая, что ревновала!
Таш отпустила Свеклу, засунула постельное белье в стиральную машину и села мастерить открытку. Если она отправит ее Найлу завтра, то он получит ее в пятницу утром. Это наверняка скрасит ему дорогу из Шотландии до Беркшира.
Наконец обе открытки – для Найла и для Хьюго – были готовы. Таш вложила валентинки в надписанные конверты и запечатала. У них с Индией был договор, что Таш отправит письма с городского главпочтамта, – девочка утверждала, что это собьет Хьюго с толка. То, что деревенские марки ничем не отличаются от городских, не пришло Таш в голову.
Ее до сих пор грызли сомнения, правильно ли она поступает, принимая участие в авантюре. Таш не нравился ни глупый рисунок, изображающий большеглазых пони и щенков Лабрадора, ни высказывание Байрона, которое она спешно откопала в книжке знаменитых цитат: «Это флирт, и тут порока нет».
Она не смогла выполнить просьбу Индии и выбрать что-нибудь более возвышенное из Донна или Йетса. Адресовать такое «что-нибудь» невежественному, бесчувственному и приземленному Хьюго просто не поднималась рука. Таш побрызгала письмо духами «Пламя страсти», которые ей подарила на Рождество София, а вместо имени отправителя поставила знак вопроса.
На открытку для Найла ушло гораздо больше времени. Таш сделала коллаж из своих фотографий, снимков Свеклы и индюка. Фотографии были не слишком хорошего качества. Но когда Таш наклеила их на золотистый лист картона, украсила по краям бумажными цветами и звездами из фольги (их привезли с собой дети Салли) и нарисовала по краям себя, исполняющую танец живота, открытка получилась замечательная, хоть и выполненная немного неряшливо. Таш знала, что Найл оценит ее усилия и придет в полный восторг. Конечно, открытка вызовет только смех, но на романтику и страсть у них останется вся ночь. Таш написала на конверте «лично в руки», «срочно» и «конфиденциально». Обратный адрес она аккуратно вывела на обратной стороне, чтобы Найл сразу обнаружил ее письмо в кипе алых конвертов, которые, без сомнения, пришлют ему на День святого Валентина поклонницы. Таш вспомнила, что в прошлом году у Найла, снимавшегося в приключенческом фильме в Венесуэле, ушла целая неделя на поиски ее неподписанной валентинки среди сотен других.
Утром четырнадцатого февраля Таш оставила Свеклу на ферме Монкрифов и в сопровождении Уэлли отправилась в манеж убирать навоз. Было темно, и мокрые булыжники блестели в свете уличных фонарей. Свет проникал и в конюшню, и от золотых снопов шло сияние, возвращающее ее мысли к Рождеству. На душе у Таш, натянувшей несколько свитеров, три пары колготок под старые джинсы Найла и шерстяную шапку в форме утиной головы, было совсем не благостно. И ругнулась она сквозь зубы, когда Сноб лягнул ее в третий раз, совсем не по-христиански. Таш понимала, что норовистый конь говорит таким образом «доброе утро», но от боли у нее выступили слезы, и она жалела, что Сноб совсем не похож на Горбунка, который обычно нежно целует хозяйку и протягивает ей ведро воды. Этому трюку его научил Тед, и теперь Горбунок с готовностью протягивал ведро всем подряд, а если «дар» не принимали, обливал неблагодарного с головы до ног.
Кристи тоже встала на удивление рано и теперь, выбрав самую легкую работу, разносила по стойлам свежее сено, чтобы лошади могли подкрепиться еще до завтрака.
– Доброе утро, Таш! – крикнула она, потуже обмотав вокруг стройной шеи теплый шарф. – Как себя чувствует Горбунок?
Таш только что водила его гулять по манежу и с радостью сообщила:
– Он уже держит ритм, и дыхание не сбивается.
Горбунок, уставший от вынужденного заточения, больше не строил Таш смешные рожицы и не притворялся мертвым, чтобы привлечь внимание хозяйки. Конь стал отказываться от еды, и теперь Таш подмешивала ему в корм кусочки сахара, тайком от строгого на этот счет Гаса. Бедолага с завистью смотрел, как его собратья целый день проводят в манеже, и Таш во время перерывов, забыв про чай, преисполненная чувства вины, шла навестить его, словно больного родственника. Они оба не могли дождаться разрешения ветеринара Джека Фортескью вернуться к прежнему образу жизни.
– Скоро Хьюго исполняется тридцать лет, будет большая вечеринка, – напомнила Кристи.
– Правда? – Таш ничего не знала про праздник. – И когда же этот счастливый день? – равнодушно спросила она. Тележка вырвалась у нее из рук и чуть не наскочила на Уэлли.
– Двадцать восьмого марта. Ты разве не помнишь?
– Вылетело из головы, – соврала Таш. – Вряд ли я приду: собираюсь в Шотландию, к Найлу. Значит, планируется нечто грандиозное?
– Не то слово. – Даже не думая помочь Таш, Кристи закурила. – Он пригласил почти всех коллег, кучу родственников и множество лондонских друзей. Будет здорово!
Таш быстро подсчитала в уме дни недели и спросила:
– Ричи уже будет здесь? Кристи скривилась:
– Скорее всего.
– Чудесно, – восхитилась Таш, снова загружая свою дурно пахнущую поклажу в тележку. – Наконец-то ты нас познакомишь. Жду не дождусь, когда увижу вас вместе.
– Не сомневаюсь, – усмехнулась Кристи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90