"
"Просто мне неохота играть".
"Ах, неохота?" - издевательски переспросил его Рыжик.
"Да, не хочется. Не хочется, да будет тебе известно! - настаивал Тузик. - Если бы я только захотел - ого-го!"
"Что - ого-го?"
"Ничего!" - буркнул Тузик и, дабы показать, что считает разговор оконченным, перевернулся на другой бок.
Рыжик понял, что с Тузиком не договоришься. Он поплелся под веранду.
Там был собачий склад. Лежали там кости - обглоданные, облизанные, обсосанные дочиста. Ни одной собаке не приходило в голову подкрепиться этими мослами. Они служили только для игры. И то лишь тогда, когда ничего другого, лучшего, не находилось.
Из-за этого склада игрушек шла неустанная война между собаками и теткой Катериной.
Но разве можно было сладить с нашими барбосами! Не раз Катерина устраивала в их конурах уборку. На двор летело все: тряпки, солома, кости. И все отправлялось на помойку. Кроме, конечно, разных щеток, гребенок, шлепанцев и иных полезных вещей, каковые возвращались их владельцам. Увы, это был сизифов труд.
Не проходило и дня, как Тузик, Рыжик и прочие обитатели нашего двора натаскивали столько сокровищ в свои будки, что исчезали все следы уборки.
Итак, Рыжик пошел к своему тайнику и достал баранью лопатку. Он сам притащил ее некогда со свалки возле казарм. Схватив кость в зубы, он принялся ее терзать. И ворчал при этом так грозно, что Тузик счел необходимым обернуться и посмотреть, что такое происходит.
"Рыжий, ты что там вытворяешь?" - спросил он с деланным равнодушием и нарочно едва приоткрыл глаз, не желая подавать вида, что баранья лопатка его сколько-нибудь интересует.
А Рыжик вошел в дикий азарт. Он носился с костью как ошалелый. Уже не ворчал, а рычал. И так свирепо, словно сражался по меньшей мере с самим львом.
Тузик все еще не двигался. Лишь когда Рыжик махнул костью перед самым его носом, он не выдержал. Вскочил и как гаркнет: "Рыжий, ты положишь эту кость или нет?"
"Отвяжись!"
"Ах, ты так?!" - рявкнул Тузик и кинулся на Рыжего. Что тут началось, трудно описать. Белье взлетело в воздух! Да что там белье - все полетело к черту!
Чуть не погибла курица Лысуха. Едва не раздавили петуха Беляша. К счастью, он успел вскочить на пенек, а оттуда на сарай. Сбили с ног утку Меланью. Селезню Кашпереку угодили костью в лоб.
Напрасно Беляш с крыши сарая вопил отчаянным голосом:
"Караул! Разбой! Спасайся кто может!"
Кашперек-селезень, как только немного очнулся, заковылял к птичнику, за решетку. Он качал своей побитой головой и приговаривал:
"Так, так, так! Страх, страх, страх, что эти псы вытворяют! Я сейчас же ухожу отсюда! Сейчас, щас, щас! Меланка, идем!" - позвал он жену.
Меланка пыталась ответить ему, но слышался только хрип. И неудивительно.
Со страху, пытаясь удрать от собак, она просунула голову в петлю решетки, а вытащить ее обратно никак не могла. Чем она больше дергалась, тем крепче застревала. "Спасите! Задыхаюсь!" - хрипела она в отчаянии. И может быть, и вправду бы удавилась, если бы не те же собаки. С разгона они налетели на Меланку, отскочили от нее и со всего размаху треснулись о сетку загородки - - только гул пошел!
И голова Меланки сама выскочила из петли. Утка отпрянула и помчалась к мужу.
"Ах, ах, ах! Как я расстроилась!"-жаловалась она Кашпереку.
Но Кашперек не принимал близко к сердцу ничьих огорчений, кроме своих собственных.
"Где собаки, там вечно драки!" - крякнул он важно и снова разинул клюв, словно собирался привести еще какую-то утиную пословицу.
Однако лишь потряс раза два своим зеленым хвостиком и коротко приказал: "В огород!"
И, не дожидаясь Меланки, заковылял вперевалочку к забору.
Там был выкопан лаз. Сквозь него птицы попадали в огород.
Кашперек пролез в дырку, за ним - Меланка. Когда они были уже по ту сторону забора, Кашперек приостановился и крякнул жене:
"Если не ошибаюсь, скандал на дворе не прекращается".
"Ты прав, дорогой, скандал на дворе не прекращается",- подтвердила Меланка, которая всегда соглашалась с мужем.
"Если не ошибаюсь, причиной этого скандала опять собаки, - продолжал селезень. - Да, Меланьюшка, порядка на свете не будет, пока человек в юбке, вместо того чтобы кормить только нас, будет кормить и этих безобразников, которых называют собаками!"
"Совершенно согласна с тобой, Кашперушка..." - начала было Меланка и не окончила.
Ибо со двора донесся такой вопль, такой крик, такой визг, что у Меланки слова застряли в клюве. Кашперек затоптался на месте, потом крикнул: "Бегом!" - и, как пушечное ядро, полетел куда глаза глядят.
За ним вперевалку бежала Меланка, пытаясь на ходу что-то сказать Кашпереку. Тут во дворе снова раздался грохот. Кашперек завопил: "За мной!" И оба покатились к пруду.
Глава вторая
А во дворе действительно творилось нечто ужасное. Собаки гонялись друг за другом с такими воплями, что это услыхала тетка Катерина. Она вылетела из кухни и окаменела на пороге.
- Иисус, Мария! Ах вы, проклятые псы, чтоб вас! - крикнула она и недолго думая схватила ведро с мыльной водой и - хлюсь! - прямо на Рыжего и Тузика.
Тузик был как раз сверху. Ему досталась почти вся порция.
Рыжик получил только тряпкой по морде. Воспользовавшись тем, что Тузик зажмурился от едкого мыла, он схватил кость - и ходу.
Оглядевшись в поисках места, где бы ее погрызть в свое удовольствие, он заметил лежащую на земле простыню. Вскочил на нее.
Но там его снова настигла тетка Катерина и схватила за шиворот. Он вывернулся и кинулся бежать к калитке.
Он бы благополучно улизнул на улицу, но тут дернула его нелегкая обернуться. Теткин башмак угодил ему прямо в голову. Угодил с такой силой, что, отскочив, рикошетом хлопнулся о забор.
Долго, долго тетка Катерина собирала с земли разбросанное белье, отряхивала с него песок, отбирала самое измазанное для перестирки.
Тузик наш все это время тихо, как мышка, просидел в углу между сараем и забором, не показывая носа во двор. Он только осторожно поглядывал одним глазком, что и как.
Наконец, когда Катерина вошла в кухню и дверь за ней с треском захлопнулась, Тузик вылез из угла. На нем сухой шерстинки не было. Да к тому же еще мерзкий запах мыла! Бедняге чуть не стало дурно, когда он обнюхал себя.
"Так я и знал, что этот сопляк Рыжий, этот щенок, втравит меня в какую-нибудь неприятность, - простонал он. - Боже, как от меня пахнет! Теперь недели две нельзя будет показаться в приличном обществе!"
Песик огляделся в поисках чего-нибудь, обо что можно вытереться. Но, как назло, ничего такого, что заменяет собакам парфюмерию, во дворе не было. Ни дохлой мыши, ни птички, - ничего... Удалось ему найти лишь немного гнилой моркови и картошки, которые мы не успели закопать под виноградом.
"Ну, это еще сойдет за духи", - подумал Тузик и давай кататься по земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
"Просто мне неохота играть".
"Ах, неохота?" - издевательски переспросил его Рыжик.
"Да, не хочется. Не хочется, да будет тебе известно! - настаивал Тузик. - Если бы я только захотел - ого-го!"
"Что - ого-го?"
"Ничего!" - буркнул Тузик и, дабы показать, что считает разговор оконченным, перевернулся на другой бок.
Рыжик понял, что с Тузиком не договоришься. Он поплелся под веранду.
Там был собачий склад. Лежали там кости - обглоданные, облизанные, обсосанные дочиста. Ни одной собаке не приходило в голову подкрепиться этими мослами. Они служили только для игры. И то лишь тогда, когда ничего другого, лучшего, не находилось.
Из-за этого склада игрушек шла неустанная война между собаками и теткой Катериной.
Но разве можно было сладить с нашими барбосами! Не раз Катерина устраивала в их конурах уборку. На двор летело все: тряпки, солома, кости. И все отправлялось на помойку. Кроме, конечно, разных щеток, гребенок, шлепанцев и иных полезных вещей, каковые возвращались их владельцам. Увы, это был сизифов труд.
Не проходило и дня, как Тузик, Рыжик и прочие обитатели нашего двора натаскивали столько сокровищ в свои будки, что исчезали все следы уборки.
Итак, Рыжик пошел к своему тайнику и достал баранью лопатку. Он сам притащил ее некогда со свалки возле казарм. Схватив кость в зубы, он принялся ее терзать. И ворчал при этом так грозно, что Тузик счел необходимым обернуться и посмотреть, что такое происходит.
"Рыжий, ты что там вытворяешь?" - спросил он с деланным равнодушием и нарочно едва приоткрыл глаз, не желая подавать вида, что баранья лопатка его сколько-нибудь интересует.
А Рыжик вошел в дикий азарт. Он носился с костью как ошалелый. Уже не ворчал, а рычал. И так свирепо, словно сражался по меньшей мере с самим львом.
Тузик все еще не двигался. Лишь когда Рыжик махнул костью перед самым его носом, он не выдержал. Вскочил и как гаркнет: "Рыжий, ты положишь эту кость или нет?"
"Отвяжись!"
"Ах, ты так?!" - рявкнул Тузик и кинулся на Рыжего. Что тут началось, трудно описать. Белье взлетело в воздух! Да что там белье - все полетело к черту!
Чуть не погибла курица Лысуха. Едва не раздавили петуха Беляша. К счастью, он успел вскочить на пенек, а оттуда на сарай. Сбили с ног утку Меланью. Селезню Кашпереку угодили костью в лоб.
Напрасно Беляш с крыши сарая вопил отчаянным голосом:
"Караул! Разбой! Спасайся кто может!"
Кашперек-селезень, как только немного очнулся, заковылял к птичнику, за решетку. Он качал своей побитой головой и приговаривал:
"Так, так, так! Страх, страх, страх, что эти псы вытворяют! Я сейчас же ухожу отсюда! Сейчас, щас, щас! Меланка, идем!" - позвал он жену.
Меланка пыталась ответить ему, но слышался только хрип. И неудивительно.
Со страху, пытаясь удрать от собак, она просунула голову в петлю решетки, а вытащить ее обратно никак не могла. Чем она больше дергалась, тем крепче застревала. "Спасите! Задыхаюсь!" - хрипела она в отчаянии. И может быть, и вправду бы удавилась, если бы не те же собаки. С разгона они налетели на Меланку, отскочили от нее и со всего размаху треснулись о сетку загородки - - только гул пошел!
И голова Меланки сама выскочила из петли. Утка отпрянула и помчалась к мужу.
"Ах, ах, ах! Как я расстроилась!"-жаловалась она Кашпереку.
Но Кашперек не принимал близко к сердцу ничьих огорчений, кроме своих собственных.
"Где собаки, там вечно драки!" - крякнул он важно и снова разинул клюв, словно собирался привести еще какую-то утиную пословицу.
Однако лишь потряс раза два своим зеленым хвостиком и коротко приказал: "В огород!"
И, не дожидаясь Меланки, заковылял вперевалочку к забору.
Там был выкопан лаз. Сквозь него птицы попадали в огород.
Кашперек пролез в дырку, за ним - Меланка. Когда они были уже по ту сторону забора, Кашперек приостановился и крякнул жене:
"Если не ошибаюсь, скандал на дворе не прекращается".
"Ты прав, дорогой, скандал на дворе не прекращается",- подтвердила Меланка, которая всегда соглашалась с мужем.
"Если не ошибаюсь, причиной этого скандала опять собаки, - продолжал селезень. - Да, Меланьюшка, порядка на свете не будет, пока человек в юбке, вместо того чтобы кормить только нас, будет кормить и этих безобразников, которых называют собаками!"
"Совершенно согласна с тобой, Кашперушка..." - начала было Меланка и не окончила.
Ибо со двора донесся такой вопль, такой крик, такой визг, что у Меланки слова застряли в клюве. Кашперек затоптался на месте, потом крикнул: "Бегом!" - и, как пушечное ядро, полетел куда глаза глядят.
За ним вперевалку бежала Меланка, пытаясь на ходу что-то сказать Кашпереку. Тут во дворе снова раздался грохот. Кашперек завопил: "За мной!" И оба покатились к пруду.
Глава вторая
А во дворе действительно творилось нечто ужасное. Собаки гонялись друг за другом с такими воплями, что это услыхала тетка Катерина. Она вылетела из кухни и окаменела на пороге.
- Иисус, Мария! Ах вы, проклятые псы, чтоб вас! - крикнула она и недолго думая схватила ведро с мыльной водой и - хлюсь! - прямо на Рыжего и Тузика.
Тузик был как раз сверху. Ему досталась почти вся порция.
Рыжик получил только тряпкой по морде. Воспользовавшись тем, что Тузик зажмурился от едкого мыла, он схватил кость - и ходу.
Оглядевшись в поисках места, где бы ее погрызть в свое удовольствие, он заметил лежащую на земле простыню. Вскочил на нее.
Но там его снова настигла тетка Катерина и схватила за шиворот. Он вывернулся и кинулся бежать к калитке.
Он бы благополучно улизнул на улицу, но тут дернула его нелегкая обернуться. Теткин башмак угодил ему прямо в голову. Угодил с такой силой, что, отскочив, рикошетом хлопнулся о забор.
Долго, долго тетка Катерина собирала с земли разбросанное белье, отряхивала с него песок, отбирала самое измазанное для перестирки.
Тузик наш все это время тихо, как мышка, просидел в углу между сараем и забором, не показывая носа во двор. Он только осторожно поглядывал одним глазком, что и как.
Наконец, когда Катерина вошла в кухню и дверь за ней с треском захлопнулась, Тузик вылез из угла. На нем сухой шерстинки не было. Да к тому же еще мерзкий запах мыла! Бедняге чуть не стало дурно, когда он обнюхал себя.
"Так я и знал, что этот сопляк Рыжий, этот щенок, втравит меня в какую-нибудь неприятность, - простонал он. - Боже, как от меня пахнет! Теперь недели две нельзя будет показаться в приличном обществе!"
Песик огляделся в поисках чего-нибудь, обо что можно вытереться. Но, как назло, ничего такого, что заменяет собакам парфюмерию, во дворе не было. Ни дохлой мыши, ни птички, - ничего... Удалось ему найти лишь немного гнилой моркови и картошки, которые мы не успели закопать под виноградом.
"Ну, это еще сойдет за духи", - подумал Тузик и давай кататься по земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51