В последний день ноября он увидит «Поиск»- судно, какое второй раз уже не встретится на его жизненном пути, потому что капитан этого судна поклялся, что если ему посчастливится вернуться домой живым, он никогда больше не поведет «Поиск» в открытое море.
«Поиск» – уникальное экспериментальное моторное судно, впервые спущенное на воду. В его разработке принимали участие десятки ученых. Любой моряк придет в ужас, осмотрев «Поиск»: это плавучая мастерская-лаборатория, в которой громоздкие штативы с колбами для проб воды соседствуют с сетями для планктона; специальные ведерки для взятия проб грунта стоят возле рыболовных снастей; глубиномеры, радарные устройства, пеленгаторы, дистилляторы, цепные тали – все это размещено среди котлов, жестянок, кастрюль и множества разных подобных предметов. Поднявшись на борт перед отплытием, капитан оглядел загроможденную палубу, почесал подбородок и сказал: «Будем надеяться, что не заштормит».
И вот «Поиск» уже в двух днях хода от Сан-Франциско. На борту довольно пестрый экипаж – биологи, физики, химики, двое матросов, инженер, кок и старпом. Негромкий голос и приветливая улыбка капитана Ларсена успокаивающе действуют на экипаж, который все больше нервничает.
К вечеру второго дня «Поиск» минует острова Чаннел. Он идет под небольшим парусом, который точно держит судно на курсе, пока море спокойно. Биолог достает подводный фонарь и, выставив с борта шест с блоком на конце, травит трос; фонарь погружается, освещая воду желтоватым светом, и биолог вооружается большим сачком из мелкой нейлоновой сети, закрепленным на конце бамбукового шеста. Он знает, что с наступлением темноты в жизни моря происходят странные перемены. Некоторые из рыб, которые днем держатся у самой поверхности, ночью опускаются в глубину, зато другие рыбы, кальмары и различные мелкие организмы поднимаются из глубины. Причины этого не ясны, хотя, конечно, главную роль играют тут поиски пищи и стремление укрыться от врагов. Днем вода здесь была прозрачна, но теперь в ней появляются дымчатые существа, которые плывут по воле волн или передвигаются зигзагами, толчками; пройдет, может быть, какой-нибудь час – и ни одного из этих дымчатых существ не останется в живых.
Вот в круге желтого света появляется кальмар. Безукоризненно ритмичными движениями мускулатуры он выталкивает струю воды – это живой реактивный двигатель; вслед за кальмаром появляется беловатый шар, который внезапно превращается в калифорнийского морского льва. Словно акробат, подбадриваемый смехом зрителей и возбужденный огнями рампы, красавец лев взлетает и кувыркается в волнах, явно наслаждаясь движением. Его широкие грудные плавники то расправляются, то складываются, то изгибаются, словно тело льва – мягкая глина, которую лепят волны, подводные течения и перепады давления. Прижав грудные плавники к бокам, морской лев вытягивает длинную шею и устремляется в темноту, оставляя за собой след серебристых пузырьков, срывающихся с его морды и шкуры. Затем лев снова появляется в свете подводной «рампы» – небрежно повисает в воде вниз головой, слегка покачивая плавниками, будто парит в условиях невесомости. Свет фонаря внезапно отражается в его глазу: даже с палубы видна внезапно вспыхнувшая зеленовато-золотистая звездочка.
Биолог с сачком радостно зовет друзей полюбоваться львом, но их топот по палубе вспугивает акробата, и он исчезает. Пройдет всего несколько минут, а лев будет уже на расстоянии мили от судна.
Следующая ночь застанет «Поиск» в открытом море, где он на час сбавляет ход, чтобы химик, сонно греющийся возле теплой трубы, мог взять пробы воды. На камбузе двое зоологов играют в карты. Убаюканные тихим рокотом двигателей, они засыпают на кожаном диване. У штурвала – никого, курс поддерживается автоматически. Старпом задумчиво курит на мостике. Барометр падает; поглядев на шкалу, старпом записывает в судовой журнал: двадцать девять. Надвигается шторм – в этом уже нет сомнений.
Утро наступает тихое, но в небе неспокойно, длинные кроваво-красные полосы облаков несутся с севера на юг. Капитан заглядывает в журнал, осматривает небо; ему все ясно, и он решает немедленно возвращаться в порт. Уже через час ветер начинает крепчать, судно высоко поднимается и падает на волнах, палубу заливают потоки дождя. На палубе, под спасательной шлюпкой устроился молодой биолог с фотоаппаратом. Объектив аппарата обернут куском развевающегося на ветру полиэтилена. Биолог упирается ногами в буксирный кнехт. Этот фотолюбитель в восторге от каждой возможности сделать необычный снимок. В сотне метров от судна он видит группу из шести китов, среди которых и наш маленький кашалот. Какой кадр для журнала «Лайф»! Шторм крепчает, но это еще только начало. Киты плывут парами. Волна поднимает двух китов одновременно, и телеобъектив ловит их черные раздувающиеся дыхала, которые моментально закрываются. Вода рядом с китами вспыхивает отраженным светом красных облаков. Головы китов черными тенями разрезают скат штормовой волны, над китами – облака белого тумана. Налетает порыв ветра с дождем, скрывая китов от фотографа. Быстро темнеет. «Что-то мне нехорошо»,- думает молодой человек, еще не знакомый с симптомами морской болезни. Спрятав драгоценный аппарат под плащ, он отпускает на ветер полиэтилен, служивший ему защитой от дождя, и торопится в кают-компанию, однако ему приходится задержаться у леера. Спустившись в душное, полутемное помещение, он видит, что его коллеги лежат пластом. По полу скользят игральные карты и журналы. Тошнотворный запах горючего проникает в каюту из машинного отделения – там что-то не в порядке. С потолка свисают мокрые плащи, они раскачиваются в унисон, словно танцуют под ритмичную музыку волн. Левые иллюминаторы каюты внезапно темнеют; их захлестнула зеленая волна; в следующую секунду темнеют иллюминаторы правого борта, затем снова левого, и снова правого…
Каюту сотрясает громовой удар. Судно на мгновение повисает на гребне вала, затем резко накреняется; в лаборатории звенит разбитая посуда, слышно, как по полу катится лавина осколков.
Капитан и старпом, забравшись в тесный рундук, торопливо сооружают плавучий якорь – нечто вроде парашюта из брезента и тросов. Полчаса спустя якорь летит за борт, и «Поиск» разворачивается носом к волне. Теперь его меньше качает, зато он регулярно зарывается носом. Двигатель работает в режиме «самый малый вперед». Проходит день, ночь, еще один день.
Черными тенями пролетают за стеклом рубки ведьмы в изодранных платьях. Вероятно, какие-то птицы: они исчезают, прежде чем их удается разглядеть.
Маленький кашалот ненадолго поднимается из тихого подводного мира в бушующий мир звука и движения – в море, сотрясаемое одиннадцатибалльным штормом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49