Идея диалогичности показала свою
продуктивность отнюдь не только как средство
научного познания человека. Скорее даже наобо-
рот - наука, и психология в том числе, оказалась
зараженной одномерным физическим видением
мира и в погоне за <позитивным> знанием предстала
неспособной к быстрому принятию новой точки
зрения.
Парадоксальность и трудность принятия идеи
диалогизма заключается в том, что каждому из нас
наше собственное сознание открывается всегда как
нечто целостное. Мы <ловим> множественность
своего сознания только в самые сложные или тяже-
лые моменты своей жизни, когда нам кажется, что
уже невозможно преодолеть и пережить сложив-
шиеся обстоятельства, просто нельзя. Чужие <голо-
са> оживают в нас, заглушая наш собственный и
вступая с ним в мучительный диалог. Но если мы
не бежим от этого диалога, а сознательно и осмыс-
ленно ищем и принимаем его, то очень скоро насту-
пает состояние просветления и успокоения. Улав-
ливаем мы этот момент или он остается незамечен-
ным, он всегда наступает, момент, когда мы уже
приняли жизненно важное решение и можем даль-
ше жить и действовать, освободившись от мучитель-
ной борьбы и размышлений.
Диалогичность сознания проявляется не всегда,
не в каждый момент жизни, а только в переломных
точках, когда нам приходится в полной мере пере-
живать трагичность бытия и заново для себя нахо-
дить ответы на извечные вопросы человеческого
сознания. Как справедливо подчеркивает известный
философ В. С. Библер, диалогизм существует не
Одиночество
размазанно по всему временному континууму наше-
го сознания, а только в узловых моментах бытия. Но
кажущаяся безысходность и трагедийность узловых
моментов жизни и тягостность сопутствующих пе-
реживаний заставляют нас как можно скорее забыть
их и все, что с ними связано. В том числе мы за-
бываем и те мгновения просветлений и <гениаль-
ных> решений, родившихся в процессе мучитель-
ного диалога-
Однако все, что сказано о диалогизме,есть толь-
ко общая, универсальная способность разума, тогда
как реальные возможности и уровни ее проявления
всегда индивидуальны и зависят от степени развития
самой личности. Чем больше значимых других че-
ловек несет в своей душе, тем богаче и шире его
возможности в понимании мира. Понять мир, то есть
увидеть себя в мире и почувствовать мир в себе, и
означает, в конечном итоге, "пережить, преодолеть
возникающую разорванность жизни.
Вся проблема одиночества невероятно тесно пе-
реплетена с диалогизмом сознания. В условиях вы-
нужденного одиночества в нашем сознании с особой
силой актуализируются все существующие во мне
<чужие голоса>. Узнать их, вступить с ними в диалог
зачастую оказывается единственным средством со-
хранить ясность ума и выжить. И здесь есть только
одно требование - <голос> должен быть отличен
от моего собственного. Это может быть <голос>
античного героя, любимого писателя или поэта и
даже врага. Мы должны найти в себе силы вступить
с ним в полноценный внутренний диалог и не упо-
добляться плохому шахматисту, который, играя с
воображаемым партнером, всегда выигрывает тем
цветом, за который <играет> он сам.
Диалог или монолог...
В определенном смысле психологическое состоя-
ние одиночества означает не что иное, как затухание
в человеке <голосов> значимых других. Он стано-
вится действительно одиноким и не может уже по-
нять ни других, ни даже самого себя, попадая в по-
стоянный монолог, который не дает выхода из жиз-
ненного кризиса и сам становится неразрывным
кругом. Очень показательны в этом отношении дан-
ные, полученные в ходе психологических бесед с
200 женщинами среднего возраста, страдающими
одиночеством. Их просили вслух думать о чем-ни-
будь приятном в жизни, а затем о чем-нибудь не-
приятном. Оказалось, что все положительные эмо-
ции у них связаны только с собой лично, но они могут
их выразить лишь в 3-5 словах. Отрицательные же
эмоции у них направлены вовне (на других людей
или условия жизни), но зато они выражаются в целых
монологах, длящихся от 4 до 10 минут.
Услышать в себе голос другого, принять его как
абсолютную ценность, равную, а может быть и бо-
лее высокую, чем свой собственный голос - обяза-
тельное условие диалога с самим собой, выводя-
щего нас за рамки бесконечного круга одиночества.
Диалогический самоанализ, в отличие от моно-
логического самокопания, позволяет иметь несколь-
ко альтернативных точек зрения: на обстоятельства
(судьбу); на свое поведение в конкретных ситуа-
циях; на выбор жизненного пути и т. д., тем самым
дает возможность практически до бесконечности
расширять диапазон суженного одиночеством смыс-
ла жизни.
Заключение
Наша книга - не научный трактат
об одиночестве, а попытка понять
смысл и глубину переживания оди-
ночества теми людьми, которые
так или иначе способствовали ее
написанию. А их очень много. Это
школьники и студенты, отвечавшие
на вопросы анкет, взрослые и ста-
рики, согласившиеся принять учас-
тие в исследованиях, друзья и зна-
комые, поделившиеся с нами свои-
ми переживаниями, и, наконец, это
сотни людей, написавших в ре-
дакции газет, журналов, на радио
и телевидение. Чтобы их понять,
мало простого человеческого со-
чувствия; не всегда поможет здесь
и специальное психологическое
образование.
Мы склонны недооценивать ра-
дость, да и просто саму возмож-
ность уединения. Наверное, в
спешке и суете жизни мы разучи-
лись (или вообще не научились)
быть в одиночестве. Наверное, нам
немножко не хватает созерцатель-
ности и умения заглянуть в себя.
Мы выросли
самонедостаточны-
ми. Но неужели же нам нечего ска-
зать самим себе?
Мы вовсе не претендуем на то,
чтобы читатель полностью согла-
сился с нашим пониманием проб-
лемы одиночества в целом и его
Заключение
личностных переживаний в частно-
сти. Но, может быть, в споре с на-
ми, в принятии или непринятии
тех или иных трактовок и точек
зрения читатель найдет свое, уни-
кальное понимание, которое и бу-
дет не чем иным, как его лич-
ным выходом из жизненного
тупика.
Один психолог-практик в ин-
тервью журналу <Знание - сила>
привел очень точный образ горя
как лабиринта со множеством ту-
пиков, а процесс его переживания
описал как бессмысленное, на пер-
вый взгляд, топтание человека по
этому лабиринту. Даже в полном
чувстве безысходности человек
продолжает <искать в бессмыслен-
ности смысл, отыскивать возмож-
ность для следующего дня жизни,
часа, минуты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
продуктивность отнюдь не только как средство
научного познания человека. Скорее даже наобо-
рот - наука, и психология в том числе, оказалась
зараженной одномерным физическим видением
мира и в погоне за <позитивным> знанием предстала
неспособной к быстрому принятию новой точки
зрения.
Парадоксальность и трудность принятия идеи
диалогизма заключается в том, что каждому из нас
наше собственное сознание открывается всегда как
нечто целостное. Мы <ловим> множественность
своего сознания только в самые сложные или тяже-
лые моменты своей жизни, когда нам кажется, что
уже невозможно преодолеть и пережить сложив-
шиеся обстоятельства, просто нельзя. Чужие <голо-
са> оживают в нас, заглушая наш собственный и
вступая с ним в мучительный диалог. Но если мы
не бежим от этого диалога, а сознательно и осмыс-
ленно ищем и принимаем его, то очень скоро насту-
пает состояние просветления и успокоения. Улав-
ливаем мы этот момент или он остается незамечен-
ным, он всегда наступает, момент, когда мы уже
приняли жизненно важное решение и можем даль-
ше жить и действовать, освободившись от мучитель-
ной борьбы и размышлений.
Диалогичность сознания проявляется не всегда,
не в каждый момент жизни, а только в переломных
точках, когда нам приходится в полной мере пере-
живать трагичность бытия и заново для себя нахо-
дить ответы на извечные вопросы человеческого
сознания. Как справедливо подчеркивает известный
философ В. С. Библер, диалогизм существует не
Одиночество
размазанно по всему временному континууму наше-
го сознания, а только в узловых моментах бытия. Но
кажущаяся безысходность и трагедийность узловых
моментов жизни и тягостность сопутствующих пе-
реживаний заставляют нас как можно скорее забыть
их и все, что с ними связано. В том числе мы за-
бываем и те мгновения просветлений и <гениаль-
ных> решений, родившихся в процессе мучитель-
ного диалога-
Однако все, что сказано о диалогизме,есть толь-
ко общая, универсальная способность разума, тогда
как реальные возможности и уровни ее проявления
всегда индивидуальны и зависят от степени развития
самой личности. Чем больше значимых других че-
ловек несет в своей душе, тем богаче и шире его
возможности в понимании мира. Понять мир, то есть
увидеть себя в мире и почувствовать мир в себе, и
означает, в конечном итоге, "пережить, преодолеть
возникающую разорванность жизни.
Вся проблема одиночества невероятно тесно пе-
реплетена с диалогизмом сознания. В условиях вы-
нужденного одиночества в нашем сознании с особой
силой актуализируются все существующие во мне
<чужие голоса>. Узнать их, вступить с ними в диалог
зачастую оказывается единственным средством со-
хранить ясность ума и выжить. И здесь есть только
одно требование - <голос> должен быть отличен
от моего собственного. Это может быть <голос>
античного героя, любимого писателя или поэта и
даже врага. Мы должны найти в себе силы вступить
с ним в полноценный внутренний диалог и не упо-
добляться плохому шахматисту, который, играя с
воображаемым партнером, всегда выигрывает тем
цветом, за который <играет> он сам.
Диалог или монолог...
В определенном смысле психологическое состоя-
ние одиночества означает не что иное, как затухание
в человеке <голосов> значимых других. Он стано-
вится действительно одиноким и не может уже по-
нять ни других, ни даже самого себя, попадая в по-
стоянный монолог, который не дает выхода из жиз-
ненного кризиса и сам становится неразрывным
кругом. Очень показательны в этом отношении дан-
ные, полученные в ходе психологических бесед с
200 женщинами среднего возраста, страдающими
одиночеством. Их просили вслух думать о чем-ни-
будь приятном в жизни, а затем о чем-нибудь не-
приятном. Оказалось, что все положительные эмо-
ции у них связаны только с собой лично, но они могут
их выразить лишь в 3-5 словах. Отрицательные же
эмоции у них направлены вовне (на других людей
или условия жизни), но зато они выражаются в целых
монологах, длящихся от 4 до 10 минут.
Услышать в себе голос другого, принять его как
абсолютную ценность, равную, а может быть и бо-
лее высокую, чем свой собственный голос - обяза-
тельное условие диалога с самим собой, выводя-
щего нас за рамки бесконечного круга одиночества.
Диалогический самоанализ, в отличие от моно-
логического самокопания, позволяет иметь несколь-
ко альтернативных точек зрения: на обстоятельства
(судьбу); на свое поведение в конкретных ситуа-
циях; на выбор жизненного пути и т. д., тем самым
дает возможность практически до бесконечности
расширять диапазон суженного одиночеством смыс-
ла жизни.
Заключение
Наша книга - не научный трактат
об одиночестве, а попытка понять
смысл и глубину переживания оди-
ночества теми людьми, которые
так или иначе способствовали ее
написанию. А их очень много. Это
школьники и студенты, отвечавшие
на вопросы анкет, взрослые и ста-
рики, согласившиеся принять учас-
тие в исследованиях, друзья и зна-
комые, поделившиеся с нами свои-
ми переживаниями, и, наконец, это
сотни людей, написавших в ре-
дакции газет, журналов, на радио
и телевидение. Чтобы их понять,
мало простого человеческого со-
чувствия; не всегда поможет здесь
и специальное психологическое
образование.
Мы склонны недооценивать ра-
дость, да и просто саму возмож-
ность уединения. Наверное, в
спешке и суете жизни мы разучи-
лись (или вообще не научились)
быть в одиночестве. Наверное, нам
немножко не хватает созерцатель-
ности и умения заглянуть в себя.
Мы выросли
самонедостаточны-
ми. Но неужели же нам нечего ска-
зать самим себе?
Мы вовсе не претендуем на то,
чтобы читатель полностью согла-
сился с нашим пониманием проб-
лемы одиночества в целом и его
Заключение
личностных переживаний в частно-
сти. Но, может быть, в споре с на-
ми, в принятии или непринятии
тех или иных трактовок и точек
зрения читатель найдет свое, уни-
кальное понимание, которое и бу-
дет не чем иным, как его лич-
ным выходом из жизненного
тупика.
Один психолог-практик в ин-
тервью журналу <Знание - сила>
привел очень точный образ горя
как лабиринта со множеством ту-
пиков, а процесс его переживания
описал как бессмысленное, на пер-
вый взгляд, топтание человека по
этому лабиринту. Даже в полном
чувстве безысходности человек
продолжает <искать в бессмыслен-
ности смысл, отыскивать возмож-
ность для следующего дня жизни,
часа, минуты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58