Может быть, и Джеймс окажется добрым и мягким, как рассказывал о нем Френсис.
Ее взгляд почему-то вернулся к рукам Френсиса. «Наверное, потому, – сказала она себе, – что я избегаю смотреть ему в глаза».
Следующий день выдался на редкость теплым. Девушке было жарко в ее темно-синем дорожном костюме, шелковая блузка прилипала к спине. Но она ни словом не обмолвилась Френсису о своих неудобствах. Лишь молча смотрела на его мерно покачивавшуюся впереди спину. Они приближались к следующему пункту, Ноттингему.
На третий день погода вновь испортилась, собирался дождь. Они уже миновали холмистые лесные пространства и двигались мимо полой, где кипела жизнь. Крестьяне от зари до зари трудились ради будущего урожая. Морган стала замечать окружающее, вдруг осознав, как далеко позади остались Лондон и Фокс-Холл. События последних дней развивались слишком быстро. Она даже не успела разобраться в своих чувствах.
И только теперь поняла, как сильно скучает и будет скучать по родителям, Тому Сеймуру, даже придворной жизни, хотя все интриги казались сейчас такими мелкими.
Через древние римские ворота они въехали в Йорк. Казалось, время не коснулось его стен. Морган восхитилась мастерством древних строителей. В самом городе кипела жизнь: купцы, ремесленники, мелкие торговцы спешили закончить свои дневные дела.
Путешественники пробирались сквозь толпу лоточников, домохозяек, попрошаек, потаскушек, нищих всех сортов, добропорядочных йоменов. Френсис направлялся в маленький, но вполне благопристойный постоялый двор под названием «Петух и чайник».
У порога Френсис помог Морган спешиться, и слуги тут же увели лошадей.
– Угодно ли вам посетить сейчас церковь? – спросил Френсис.
– Я бы предпочла сначала поужинать, – ответила Морган, ощутив голод впервые с того момента, как Шон оставил ее в монастыре Святой Урсулы.
Френсис пожал плечами:
– Можно и так. Думаю, стемнеет не скоро.
Морган ужинала у себя в комнате, как делала с того первого вечера. После Кеттеринга она удивилась было, почему Френсис так легко оставил ее в покое. Но один взгляд на Пег и Полли, ее новых служанок, все объяснил – они были не только прислугой, но и охраной. Впрочем, они казались довольно милыми, особенно Полли, та, что постарше. Морган не испытывала к ним никакой неприязни и решила со временем попробовать расположить их к себе. Верные слуги, как усвоила она при дворе, порой оказываются куда более ценными, чем золотые слитки.
Прошел целый час, а Френсис так и не появился. Морган начала испытывать нетерпение. Дождь прекратился, но уже смеркалось. Она мерила шагами комнату, время от времени останавливаясь, чтобы взглянуть в окно. Наконец, когда городские часы пробили семь, раздался стук в дверь.
– Готовы? – вместо приветствия произнес Френсис.
Морган кивнула и набросила плащ. Френсис любезно придержал дверь.
– Как поужинали? – дружелюбно спросил он, когда они направлялись к восточному входу в церковь.
– Неплохо, – ответила Морган, подумав, что Френсис пытается сломать барьер молчания между ними.
Наконец они остановились, и Морган, запрокинув голову, долго любовалась громадой собора.
– Западная башня высотой более двухсот футов, – заметил Френсис. – Видите большое окно? На него пошло около двух тысяч квадратных футов стекла. – И, заметив изумление в глазах Морган, продолжил: – Но окно «Пять сестер» с противоположной стороны еще более грандиозно.
Они вошли внутрь, и Морган задохнулась от восторга. Сводчатый потолок взмывал до небес, размеры храма словно подчеркивали духовное величие, бесконечность пространства и времени. Затем Морган разглядела «Пять сестер», величественное, но вместе с тем изящное витражное окно. Каждая из пяти частей, как объяснил Френсис, изображала разных святых. Морган не могла оторвать глаз от этого великолепия.
– Вы рассказывали, как это прекрасно, – прошептала она, – но красоту и величие этого словами не передать.
Френсис двинулся к хорам.
– Здесь есть восхитительные образцы шитья. Посмотрите, какая вязь.
Морган послушно последовала за ним и долго восторгалась гладкостью вышивки, сочетанием цветов и тщательностью работы.
На обратном пути Френсис хранил молчание, а Морган, напротив, забросала его вопросами о городе, его истории, особенно о забавных названиях улиц. Но он отвечал крайне сдержанно: да, городские стены построены еще римлянами; да, это один из крупнейших городов Англии; да, на этой узкой улочке с нависающими крышами когда-то жили мясники.
В гостинице Френсис любезно распрощался с Морган, и она долго в одиночестве сидела у пылающего камина. Но когда появилась прислуга с горячей водой для умывания, Френсис неожиданно возник на пороге.
Движением руки он отослал Пег и Полли. Когда девушки вышли, Морган нахмурилась: он стоял, привалившись спиной к двери, сдвинув густые брови.
– Сейчас мы всего в двух днях пути от Белфорда, – объявил он, медленно приближаясь к столу, за которым сидела Морган. – Когда мы окажемся в замке, физическая близость между нами исключена.
– Еще бы! – почти вскрикнула Морган. – Я вообще никогда не желала – как это вы сказали? – «физической близости» с вами!
Френсис с досадой отмахнулся:
– Ты не имеешь ни малейшего представления о своих истинных желаниях. Ты хотела бы, чтобы рыцарь в сияющих доспехах слагал баллады в твою честь.
Морган вскочила, сверкнув глазами.
– Я хотела вовсе не этого – я хотела Шона О’Коннора!
– Ты не хотела Шона О’Коннора, ты не хотела заниматься любовью с Шоном О’Коннором. – Он заговорил мягче: – Возможно, ты была в него влюблена, впрочем, и в этом я сомневаюсь. Ты готова доказывать, что будешь любить его вечно, но это не имеет значения. Что действительно имеет значение в данный момент, так это то, что мы упускаем свой шанс. Я понимаю, ты не могла сразу же улечься со мной в постель, но наше время истекает, а вскоре ты выйдешь замуж за Джеймса.
Морган была настолько потрясена, что едва могла говорить.
– Вы мелете чушь, Френсис Синклер! – злобно выдохнула она. – Я не хочу иметь с вами дело! И никогда не хотела!
В его серых глазах мелькнула усмешка.
– Я просто выбрал несколько грубоватый подход, только и всего. А ты бы предпочла долгие ухаживания и уговоры? Отлично. Я умею ухаживать, как и все остальное.
– Не надо за мной ухаживать; не прикасайся ко мне! – Морган отодвинулась подальше, оттолкнув стул.
Френсис положил ладони ей на плечи. Теперь он улыбался с тем лукавым выражением, которое делало его похожим на сатира. Он легко коснулся ее губами и замер, ожидая реакции.
– Ну что? Не будем царапаться, кусаться, драться? Ты настолько утратила боевой дух, что даже не попытаешься защитить свою честь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Ее взгляд почему-то вернулся к рукам Френсиса. «Наверное, потому, – сказала она себе, – что я избегаю смотреть ему в глаза».
Следующий день выдался на редкость теплым. Девушке было жарко в ее темно-синем дорожном костюме, шелковая блузка прилипала к спине. Но она ни словом не обмолвилась Френсису о своих неудобствах. Лишь молча смотрела на его мерно покачивавшуюся впереди спину. Они приближались к следующему пункту, Ноттингему.
На третий день погода вновь испортилась, собирался дождь. Они уже миновали холмистые лесные пространства и двигались мимо полой, где кипела жизнь. Крестьяне от зари до зари трудились ради будущего урожая. Морган стала замечать окружающее, вдруг осознав, как далеко позади остались Лондон и Фокс-Холл. События последних дней развивались слишком быстро. Она даже не успела разобраться в своих чувствах.
И только теперь поняла, как сильно скучает и будет скучать по родителям, Тому Сеймуру, даже придворной жизни, хотя все интриги казались сейчас такими мелкими.
Через древние римские ворота они въехали в Йорк. Казалось, время не коснулось его стен. Морган восхитилась мастерством древних строителей. В самом городе кипела жизнь: купцы, ремесленники, мелкие торговцы спешили закончить свои дневные дела.
Путешественники пробирались сквозь толпу лоточников, домохозяек, попрошаек, потаскушек, нищих всех сортов, добропорядочных йоменов. Френсис направлялся в маленький, но вполне благопристойный постоялый двор под названием «Петух и чайник».
У порога Френсис помог Морган спешиться, и слуги тут же увели лошадей.
– Угодно ли вам посетить сейчас церковь? – спросил Френсис.
– Я бы предпочла сначала поужинать, – ответила Морган, ощутив голод впервые с того момента, как Шон оставил ее в монастыре Святой Урсулы.
Френсис пожал плечами:
– Можно и так. Думаю, стемнеет не скоро.
Морган ужинала у себя в комнате, как делала с того первого вечера. После Кеттеринга она удивилась было, почему Френсис так легко оставил ее в покое. Но один взгляд на Пег и Полли, ее новых служанок, все объяснил – они были не только прислугой, но и охраной. Впрочем, они казались довольно милыми, особенно Полли, та, что постарше. Морган не испытывала к ним никакой неприязни и решила со временем попробовать расположить их к себе. Верные слуги, как усвоила она при дворе, порой оказываются куда более ценными, чем золотые слитки.
Прошел целый час, а Френсис так и не появился. Морган начала испытывать нетерпение. Дождь прекратился, но уже смеркалось. Она мерила шагами комнату, время от времени останавливаясь, чтобы взглянуть в окно. Наконец, когда городские часы пробили семь, раздался стук в дверь.
– Готовы? – вместо приветствия произнес Френсис.
Морган кивнула и набросила плащ. Френсис любезно придержал дверь.
– Как поужинали? – дружелюбно спросил он, когда они направлялись к восточному входу в церковь.
– Неплохо, – ответила Морган, подумав, что Френсис пытается сломать барьер молчания между ними.
Наконец они остановились, и Морган, запрокинув голову, долго любовалась громадой собора.
– Западная башня высотой более двухсот футов, – заметил Френсис. – Видите большое окно? На него пошло около двух тысяч квадратных футов стекла. – И, заметив изумление в глазах Морган, продолжил: – Но окно «Пять сестер» с противоположной стороны еще более грандиозно.
Они вошли внутрь, и Морган задохнулась от восторга. Сводчатый потолок взмывал до небес, размеры храма словно подчеркивали духовное величие, бесконечность пространства и времени. Затем Морган разглядела «Пять сестер», величественное, но вместе с тем изящное витражное окно. Каждая из пяти частей, как объяснил Френсис, изображала разных святых. Морган не могла оторвать глаз от этого великолепия.
– Вы рассказывали, как это прекрасно, – прошептала она, – но красоту и величие этого словами не передать.
Френсис двинулся к хорам.
– Здесь есть восхитительные образцы шитья. Посмотрите, какая вязь.
Морган послушно последовала за ним и долго восторгалась гладкостью вышивки, сочетанием цветов и тщательностью работы.
На обратном пути Френсис хранил молчание, а Морган, напротив, забросала его вопросами о городе, его истории, особенно о забавных названиях улиц. Но он отвечал крайне сдержанно: да, городские стены построены еще римлянами; да, это один из крупнейших городов Англии; да, на этой узкой улочке с нависающими крышами когда-то жили мясники.
В гостинице Френсис любезно распрощался с Морган, и она долго в одиночестве сидела у пылающего камина. Но когда появилась прислуга с горячей водой для умывания, Френсис неожиданно возник на пороге.
Движением руки он отослал Пег и Полли. Когда девушки вышли, Морган нахмурилась: он стоял, привалившись спиной к двери, сдвинув густые брови.
– Сейчас мы всего в двух днях пути от Белфорда, – объявил он, медленно приближаясь к столу, за которым сидела Морган. – Когда мы окажемся в замке, физическая близость между нами исключена.
– Еще бы! – почти вскрикнула Морган. – Я вообще никогда не желала – как это вы сказали? – «физической близости» с вами!
Френсис с досадой отмахнулся:
– Ты не имеешь ни малейшего представления о своих истинных желаниях. Ты хотела бы, чтобы рыцарь в сияющих доспехах слагал баллады в твою честь.
Морган вскочила, сверкнув глазами.
– Я хотела вовсе не этого – я хотела Шона О’Коннора!
– Ты не хотела Шона О’Коннора, ты не хотела заниматься любовью с Шоном О’Коннором. – Он заговорил мягче: – Возможно, ты была в него влюблена, впрочем, и в этом я сомневаюсь. Ты готова доказывать, что будешь любить его вечно, но это не имеет значения. Что действительно имеет значение в данный момент, так это то, что мы упускаем свой шанс. Я понимаю, ты не могла сразу же улечься со мной в постель, но наше время истекает, а вскоре ты выйдешь замуж за Джеймса.
Морган была настолько потрясена, что едва могла говорить.
– Вы мелете чушь, Френсис Синклер! – злобно выдохнула она. – Я не хочу иметь с вами дело! И никогда не хотела!
В его серых глазах мелькнула усмешка.
– Я просто выбрал несколько грубоватый подход, только и всего. А ты бы предпочла долгие ухаживания и уговоры? Отлично. Я умею ухаживать, как и все остальное.
– Не надо за мной ухаживать; не прикасайся ко мне! – Морган отодвинулась подальше, оттолкнув стул.
Френсис положил ладони ей на плечи. Теперь он улыбался с тем лукавым выражением, которое делало его похожим на сатира. Он легко коснулся ее губами и замер, ожидая реакции.
– Ну что? Не будем царапаться, кусаться, драться? Ты настолько утратила боевой дух, что даже не попытаешься защитить свою честь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96