Она убеждена, что юную девушку в аморальных целях держат в неволе в каком-нибудь доме с определенной репутацией.
Начальник полиции остается при своей версии, что мисс Либерри сбежала по своей воле и, вероятно, тайно вышла замуж.
- "Джиллинг-сити - чистый город," - утверждает в своем интервью шеф полиции. - Каждый год исчезает какое-то количество девушек, чаще всего каждая из них находится, причем оказывается, что причина, обычно, заключается в тайных любовных делах. Мисс Либерри шестнадцать лет, поэтому она романтична. Мы скоро услышим. что речь идет об обычных сердечных делах."
Эти высказывания возмутили несчастного отца пропавшей без вести юной девушки, и он сказал:
"Это похоже на начальника полиции, - то, что он пытается очернить мою дочь. Я считаю, что полиция этого города не только не способна, но и, фактически, не желает заниматься этим делом. Сердцевина этой полиции прогнила, и эта сердцевина - начальник полиции!"
- Ага - я так и думал! - внезапно раздался голос за моей спиной. Я вздрогнула и вернулась в настоящее время. Обернувшись, я увидела Ходжа Кистлера.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я рассеянно, так как мыслями все ещё находилась в прошлом. Если бы рядом с Кистлером сейчас оказался шеф полиции Хартиган, я едва ли удивилась бы.
- Я? Я тот самый знаменитый добрый самаритянин. Ты просто не узнала меня в этой современной американской одежде! Я только хоте узнать, ты уже пообедала?
- Обед? О, Боже, ведь уже...
- Так я и думал! Уже второй час. Но сегодня четверг, и моя газета сдана в печать. Идем обедать!
- Она исчезла... Роза Либерри исчезла... мне нужно сначала...
- Она от тебя не убежит. Ну, давай - пошли!
Поколебавшись, я последовала за Ходжем из этого затхлого помещения. Я все ещё не могла вернуться в настоящее время, а находилась в далеком прошлом, в "деле Либерри"
- Но в таком виде, вся в пыли, ты не можешь идти обедать ни со мной, ни с каким-либо другим цивилизованным человеком.
Я послушно отправилась в туалетную комнату. Я была слишком проникнута и заинтересована тем, что прочитала, чтобы протестовать!
- Похоже, ты здесь очень хорошо ориентируешься! - сказала я Кистлеру, когда мы вместе с ним шли по лабиринту коридоров и переходов.
- Я же здесь, в конце концов, достаточно долго отбывал наказание за свои грехи. Я предлагаю пойти в "Датч Мун".
Только усевшись за уютный столик в углу ресторана, я ощутила усталость и возбуждение.
Но тарелка вкусного горячего супа помогла мне снова обрести силы. Я рассказала обо всем, что разыскала и прочла до обеда. Кистлер внимательно выслушал и затем сказал:
- Ясно одно: чем глубже влезаешь в это дело, тем больше обнаруживается всяких мерзостей. Впрочем, мне тоже есть что рассказать.
- Что-то ещё случилось?
Меня просто кое-что поразило. Прошу обратить внимание - меня, а не этого простака-полицейского в холле.
- А теперь скажи, наконец, вразумительно! - поторопила я.
- Кажется, я после тебя был третьим, кто сегодня утром пользовался ванной комнатой. Стоя перед зеркалам, я внезапно почувствовал, что у меня закружилась голова. Но это было не совсем обычное головокружение - мне только показалось, что я криво стою. Нет, даже не так. Пол был неровным! Я, конечно, осмотрел это место. Ты ведь знаешь, что пол в ванной комнате выложен черно-белым кафелем. Так вот, несколько кафельных плиток уже не были подогнаны вплотную друг к другу. То есть, их, очевидно, вынимали, а обратно положили наспех. Кто-то что-то там искал! Как ты считаешь?
- Да ты настоящая ищейка!
- Благодарю. Полицейский внизу, в холле, был не так вежлив. Но, на всякий случай, он позвонил Штрому.
- Надо надеяться, теперь он, наконец, нашел!
- Ничего он не нашел. Он позвонил мне на работу...
- Глупец. Я имею в виду не Штрома, а нашего ужасного таинственного "шпиона"! Если он, наконец, нашел то, что искал, может быть, не станет больше пытаться нас убивать! - эгоистично сказала я.
- Я не думаю, что он что-нибудь нашел. Под этими выломанными плитками ничего нельзя было спрятать.
- Тогда он будет продолжать свои поиски! Однако, надо надеяться, что теперь, когда мы имеем в доме такого детектива, он, наконец-то, будет пойман!
- Тогда уж нужно в каждой комнате посадить детектива! - довольно произнес Кистлер.
- Во всяком случае, я сейчас немедленно возвращаюсь в архив "Комет". И если там возможно найти хотя бы самую малость - я найду ее!
- Могу я пойти вместе с тобой?
- Нет, благодарю. Одна я работаю быстрее и лучше!
Кистлер проводил меня до издательства - и был таков.
20
Как я и предполагала, в мое отсутствие кипа газет, которые я с таким трудом отыскала, была убрана. Следовательно, моя охота началась снова. Когда я опять нашла нужные мне номера газет, библиотекарь был так поражен, что застыл посреди помещения, как вкопанный. Не обращая внимания на удивление старика, я вторично присела к длинному столу и продолжила прерванную Кистлером работу; 28 мая 1919 года "Комет" поместила длинное сообщение:
"Мать опасается, что её дочери нет в живых."
Под этим коротким заголовком газета сообщала подробности о душевном состоянии безутешных родителей, неспособности полиции и о все более возрастающем интересе публики к делу Либерри.
Теперь в течение двух недель ежедневно появлялись подобные статьи, иногда на первой, иногда на внутренних страницах "Комет".
Основным содержанием этих статей было одно и то же: о Розе Либерри все ещё нет вестей. 21 июня не появилось вообще никакой информации об этом трагическом происшествии. Затем ни одна неделя не обходилась без упоминания об исчезновении юной девушки.
Я встала, так как от долгого сидения у меня онемело все тело. Мои руки были угольно-черными, и вообще, у меня было такое ощущение, что я должна производить впечатление человека, весьма далекого от цивилизации. Старый библиотекарь бродил взад и вперед по комнате и время от времени бросал на меня любопытные взгляды. Несколько раз появлялся и худой, маленький мальчик-курьер, чтобы что-то принести. Но я почти не замечала происходящего вокруг меня. Несмотря на сильный голод, мне очень хотелось узнать, как дальше развивалось это дело, и я продолжала свои занятия.
Когда же я добралась до июльских выпусков газеты, меня охватило чрезвычайное волнение. Июль 1919-го! Именно этим месяцем была датирована долговая расписка, имевшаяся на руках у мистера Уэллера. Страница за страницей просматривала я газету - и ничего не нашла! Абсолютно ничего! И в последующих номерах первой недели июля тоже ничего не нашлось, пока я, наконец, не обнаружила в конце одной колонки эту маленькую заметку:
- "Мисс Этель Смит, проживающая на Сен-Симон-стрит, 417, сегодня утром была найдена в своей комнате мертвой одним из жильцов этого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Начальник полиции остается при своей версии, что мисс Либерри сбежала по своей воле и, вероятно, тайно вышла замуж.
- "Джиллинг-сити - чистый город," - утверждает в своем интервью шеф полиции. - Каждый год исчезает какое-то количество девушек, чаще всего каждая из них находится, причем оказывается, что причина, обычно, заключается в тайных любовных делах. Мисс Либерри шестнадцать лет, поэтому она романтична. Мы скоро услышим. что речь идет об обычных сердечных делах."
Эти высказывания возмутили несчастного отца пропавшей без вести юной девушки, и он сказал:
"Это похоже на начальника полиции, - то, что он пытается очернить мою дочь. Я считаю, что полиция этого города не только не способна, но и, фактически, не желает заниматься этим делом. Сердцевина этой полиции прогнила, и эта сердцевина - начальник полиции!"
- Ага - я так и думал! - внезапно раздался голос за моей спиной. Я вздрогнула и вернулась в настоящее время. Обернувшись, я увидела Ходжа Кистлера.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я рассеянно, так как мыслями все ещё находилась в прошлом. Если бы рядом с Кистлером сейчас оказался шеф полиции Хартиган, я едва ли удивилась бы.
- Я? Я тот самый знаменитый добрый самаритянин. Ты просто не узнала меня в этой современной американской одежде! Я только хоте узнать, ты уже пообедала?
- Обед? О, Боже, ведь уже...
- Так я и думал! Уже второй час. Но сегодня четверг, и моя газета сдана в печать. Идем обедать!
- Она исчезла... Роза Либерри исчезла... мне нужно сначала...
- Она от тебя не убежит. Ну, давай - пошли!
Поколебавшись, я последовала за Ходжем из этого затхлого помещения. Я все ещё не могла вернуться в настоящее время, а находилась в далеком прошлом, в "деле Либерри"
- Но в таком виде, вся в пыли, ты не можешь идти обедать ни со мной, ни с каким-либо другим цивилизованным человеком.
Я послушно отправилась в туалетную комнату. Я была слишком проникнута и заинтересована тем, что прочитала, чтобы протестовать!
- Похоже, ты здесь очень хорошо ориентируешься! - сказала я Кистлеру, когда мы вместе с ним шли по лабиринту коридоров и переходов.
- Я же здесь, в конце концов, достаточно долго отбывал наказание за свои грехи. Я предлагаю пойти в "Датч Мун".
Только усевшись за уютный столик в углу ресторана, я ощутила усталость и возбуждение.
Но тарелка вкусного горячего супа помогла мне снова обрести силы. Я рассказала обо всем, что разыскала и прочла до обеда. Кистлер внимательно выслушал и затем сказал:
- Ясно одно: чем глубже влезаешь в это дело, тем больше обнаруживается всяких мерзостей. Впрочем, мне тоже есть что рассказать.
- Что-то ещё случилось?
Меня просто кое-что поразило. Прошу обратить внимание - меня, а не этого простака-полицейского в холле.
- А теперь скажи, наконец, вразумительно! - поторопила я.
- Кажется, я после тебя был третьим, кто сегодня утром пользовался ванной комнатой. Стоя перед зеркалам, я внезапно почувствовал, что у меня закружилась голова. Но это было не совсем обычное головокружение - мне только показалось, что я криво стою. Нет, даже не так. Пол был неровным! Я, конечно, осмотрел это место. Ты ведь знаешь, что пол в ванной комнате выложен черно-белым кафелем. Так вот, несколько кафельных плиток уже не были подогнаны вплотную друг к другу. То есть, их, очевидно, вынимали, а обратно положили наспех. Кто-то что-то там искал! Как ты считаешь?
- Да ты настоящая ищейка!
- Благодарю. Полицейский внизу, в холле, был не так вежлив. Но, на всякий случай, он позвонил Штрому.
- Надо надеяться, теперь он, наконец, нашел!
- Ничего он не нашел. Он позвонил мне на работу...
- Глупец. Я имею в виду не Штрома, а нашего ужасного таинственного "шпиона"! Если он, наконец, нашел то, что искал, может быть, не станет больше пытаться нас убивать! - эгоистично сказала я.
- Я не думаю, что он что-нибудь нашел. Под этими выломанными плитками ничего нельзя было спрятать.
- Тогда он будет продолжать свои поиски! Однако, надо надеяться, что теперь, когда мы имеем в доме такого детектива, он, наконец-то, будет пойман!
- Тогда уж нужно в каждой комнате посадить детектива! - довольно произнес Кистлер.
- Во всяком случае, я сейчас немедленно возвращаюсь в архив "Комет". И если там возможно найти хотя бы самую малость - я найду ее!
- Могу я пойти вместе с тобой?
- Нет, благодарю. Одна я работаю быстрее и лучше!
Кистлер проводил меня до издательства - и был таков.
20
Как я и предполагала, в мое отсутствие кипа газет, которые я с таким трудом отыскала, была убрана. Следовательно, моя охота началась снова. Когда я опять нашла нужные мне номера газет, библиотекарь был так поражен, что застыл посреди помещения, как вкопанный. Не обращая внимания на удивление старика, я вторично присела к длинному столу и продолжила прерванную Кистлером работу; 28 мая 1919 года "Комет" поместила длинное сообщение:
"Мать опасается, что её дочери нет в живых."
Под этим коротким заголовком газета сообщала подробности о душевном состоянии безутешных родителей, неспособности полиции и о все более возрастающем интересе публики к делу Либерри.
Теперь в течение двух недель ежедневно появлялись подобные статьи, иногда на первой, иногда на внутренних страницах "Комет".
Основным содержанием этих статей было одно и то же: о Розе Либерри все ещё нет вестей. 21 июня не появилось вообще никакой информации об этом трагическом происшествии. Затем ни одна неделя не обходилась без упоминания об исчезновении юной девушки.
Я встала, так как от долгого сидения у меня онемело все тело. Мои руки были угольно-черными, и вообще, у меня было такое ощущение, что я должна производить впечатление человека, весьма далекого от цивилизации. Старый библиотекарь бродил взад и вперед по комнате и время от времени бросал на меня любопытные взгляды. Несколько раз появлялся и худой, маленький мальчик-курьер, чтобы что-то принести. Но я почти не замечала происходящего вокруг меня. Несмотря на сильный голод, мне очень хотелось узнать, как дальше развивалось это дело, и я продолжала свои занятия.
Когда же я добралась до июльских выпусков газеты, меня охватило чрезвычайное волнение. Июль 1919-го! Именно этим месяцем была датирована долговая расписка, имевшаяся на руках у мистера Уэллера. Страница за страницей просматривала я газету - и ничего не нашла! Абсолютно ничего! И в последующих номерах первой недели июля тоже ничего не нашлось, пока я, наконец, не обнаружила в конце одной колонки эту маленькую заметку:
- "Мисс Этель Смит, проживающая на Сен-Симон-стрит, 417, сегодня утром была найдена в своей комнате мертвой одним из жильцов этого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61