А критикует, чтобы показать свою полезность.
- Да ведь это во вред делу, Ал! Он портит нам настроение, девчонки после его разносов расстраиваются и считают себя непригодными для этой работы. Позавчера Катя приехала радостная, что удалось многое узнать, а Матвей в пух и прах разнес все, что она добыла. К тому же, он заставляет нас приезжать пораньше, часа за два до твоего прихода, чтобы первому снять сливки и быть в курсе событий, обдумать все, а потом с умным видом вставлять реплики. А "самаритянки" за эти два часа могли бы получить много полезной информации, ведь днем многие свидетели на работе. А Матвей срывает сыщиц с дела, они стоят перед ним на ковре и выслушивают его критические замечания.
- Томик, я и не подозревала, что дело зашло так далеко. Вот теперь я разозлилась. На личностные качества я готова смотреть сквозь пальцы, если с этим человеком можно сработаться, но если из-за своих амбиций и комплекса неполноценности он вредит делу, то тут пощады не будет. С Мотей я серьезно поговорю.
- Спасибо, Ал. Если Матвей после этого будет вести себя нормально, мы и дальше будем с ним работать.
- Не удивляйся, если стены его кабинета будут дрожать от моего мата. Даже слабые доводы усиливаются, если использовать крепкие выражения.
Когда верная боевая подруга и её Санчо Панса открыли входную дверь, экономка вышла им навстречу. Увидев на руках Толика пушистый комочек, она нахмурилась.
- Зося Павловна, у нас прибавление, - опередила её хозяйка. - Вот, прошу любить и жаловать, карликовая пуделиха двух месяцев от роду по имени Деми Бонни Клайд Фиорентина, в просторечии Деми, Дема, Демка, Демимур.
- Опять грязь, - поморщилась экономка.
- Дема очень умненькая, - с подхалимскими интонациями произнесла Алла. - Мы уже дважды с ней гуляли, она все дела справляет на улице и скоро не будет пачкать в доме.
- Я уже две лужи обнаружила, - поджала губы Зося Павловна. - Грешила на Перса, однако это, видно, её проделки.
- Она же ещё маленькая... - продолжала подлизываться хозяйка.
- Да чё там лужу-то подтереть, - не вытерпел Санчо Панса, считавший, что раз за это платят, и хорошо платят, обязанность экономки бороться с грязью, а не выговаривать работодательнице.
- Я прибавлю вам жалованье, - пообещала Алла.
По мнению верного оруженосца, и прежнего было вполне достаточно. Экономка должна поддерживать чистоту в доме, сколько бы хозяева и их питомцы ни пачкали.
- Не в этом дело, - ответила Зося Павловна. - Не сегодня-завтра вас опять положат в больницу или вы уедете в другую страну долечиваться. Кто останется с животными?
- Я сам. - Толик одарил её хмурым взглядом исподлобья, решив, что она просто набивает себе цену, чтобы выцыганить у хозяйки побольше денег. Он и раньше недолюбливал экономку, а теперь почти возненавидел.
- Ну ладно. - Зося Павловна ушла на кухню, а хозяева питомцев переглянулись.
- Чё она залупается? - возмутился Санчо Панса. - Ей какое дело! Хоть десять собак бери - имеешь право.
- Не сердись, мой верный оруженосец. Зося Павловна лишь с виду суровая, а на самом деле добрейшей души человек. Будь она другой, я бы никогда не взяла её в дом. До неё у меня было немало помощниц по хозяйству. Стервоз, нечестных или чересчур любопытных я сразу выгоняла.
Толик пожал плечами и двинулся в сторону гостиной, но Алла его остановила:
- Толян, давай заедем в Олегову больницу. Его мобильник не отвечает, и я не могу узнать новости. Где-то на дне души копошится мысль, что он отключил мобильник, боясь сообщить мне трагическую весть. Я хочу сама во всем удостовериться.
Вид знакомого здания вызвал у неё двойственные чувства. В молодости Алле не раз пришлось валяться на больничной койке, поэтому она ненавидела лечебницы, а специфический запах вызывал у неё отвращение. С этой больницей ассоциировались, по большей части, приятные воспоминания - все, что связано с Олегом и их романом в экстремальных условиях, - но перевязки, капельницы, инъекции...
Поднявшись в отделение, где провела два месяца, Алла направилась в ординаторскую, на ходу здороваясь с персоналом и отвечая на вопросы о своем самочувствии.
Олег, видимо, только что вернулся с операции. На нем был зеленый хирургический костюм, маска болталась под подбородком, шапочку он держал в руке, утирая ею потное лицо. На звук открытой двери любимый мужчина обернулся, но не удивился - так и думал, что Алла не вытерпит и приедет.
- Как он? - спросила любимая женщина, поздоровавшись с коллегами Олега.
- Пока не могу ответить определенно. После операции мы поместили Сергея в барокамеру.
- Вы все же решились его прооперировать?
- Пришлось, ведь оставались ещё две пули. В областной больнице его сразу взяли в операционную, не сделав рентгенографию. Повреждения обширные, а потому хирурги извлекли лишь одну пулю, а двух других не обнаружили.
- Суки! - вскричала Алла. Реакция других врачей, присутствовавших в ординаторской, её ничуть не волновала - они знали необузданный нрав бывшей пациентки.
Любимый мужчина оставил без комментариев непрофессионализм хирургов загородной больницы и продолжал уверенным тоном опытного врача:
- Мы предварительно подготовили Сергея к операции, перелили восемьсот граммов крови, внутривенно вливали мощные антибиотики, приостановили воспалительный процесс, сбили температуру, хрипов в легких стало поменьше, стабилизировались гемодинамические показатели. Собрали консилиум и решили рискнуть.
Алла поняла, почему Олег не позвонил ей перед операцией - как и многие хирурги, он немного суеверен. Любимый мужчина никогда заранее не делает самоуверенных заявлений, даже если не сомневается в благополучном исходе. А уже когда твердой уверенности нет...
- Ты сам его оперировал?
- Я и двое торакальных хирургов.
- Ему удалили легкое?
- Да.
- Видимо, это единственно возможный выход?
- Да.
- Спасибо за все, Олег.
Он промолчал. Хирург от Бога Олег Павлович Меркулов десятки тысяч раз слышал слова благодарности и всегда относился к ним сдержанно.
Алла запоздало спохватилась, что не стоило настойчиво расспрашивать его в присутствии коллег, тем самым ставя Олега в неловкое положение, - все знают об их "больничном романе" и о том, что сейчас они живут вместе, а любимая женщина проявляет повышенный интерес к другому мужчине...
"Черт, балда я, зачем накинулась на него в ординаторской... Надо было попросить выйти в коридор..."
- Тебе удалось уснуть? - спросил Олег как ни в чем ни бывало, и она мысленно восхитилась любимым мужчиной, в частности, его выдержкой.
Алла подошла поближе, обняла его и поцеловала, не смущаясь других врачей. Те, правда, делали вид, что очень заняты своими делами, с озабоченным видом разглядывали рентгеновские снимки и строчили в истории болезни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
- Да ведь это во вред делу, Ал! Он портит нам настроение, девчонки после его разносов расстраиваются и считают себя непригодными для этой работы. Позавчера Катя приехала радостная, что удалось многое узнать, а Матвей в пух и прах разнес все, что она добыла. К тому же, он заставляет нас приезжать пораньше, часа за два до твоего прихода, чтобы первому снять сливки и быть в курсе событий, обдумать все, а потом с умным видом вставлять реплики. А "самаритянки" за эти два часа могли бы получить много полезной информации, ведь днем многие свидетели на работе. А Матвей срывает сыщиц с дела, они стоят перед ним на ковре и выслушивают его критические замечания.
- Томик, я и не подозревала, что дело зашло так далеко. Вот теперь я разозлилась. На личностные качества я готова смотреть сквозь пальцы, если с этим человеком можно сработаться, но если из-за своих амбиций и комплекса неполноценности он вредит делу, то тут пощады не будет. С Мотей я серьезно поговорю.
- Спасибо, Ал. Если Матвей после этого будет вести себя нормально, мы и дальше будем с ним работать.
- Не удивляйся, если стены его кабинета будут дрожать от моего мата. Даже слабые доводы усиливаются, если использовать крепкие выражения.
Когда верная боевая подруга и её Санчо Панса открыли входную дверь, экономка вышла им навстречу. Увидев на руках Толика пушистый комочек, она нахмурилась.
- Зося Павловна, у нас прибавление, - опередила её хозяйка. - Вот, прошу любить и жаловать, карликовая пуделиха двух месяцев от роду по имени Деми Бонни Клайд Фиорентина, в просторечии Деми, Дема, Демка, Демимур.
- Опять грязь, - поморщилась экономка.
- Дема очень умненькая, - с подхалимскими интонациями произнесла Алла. - Мы уже дважды с ней гуляли, она все дела справляет на улице и скоро не будет пачкать в доме.
- Я уже две лужи обнаружила, - поджала губы Зося Павловна. - Грешила на Перса, однако это, видно, её проделки.
- Она же ещё маленькая... - продолжала подлизываться хозяйка.
- Да чё там лужу-то подтереть, - не вытерпел Санчо Панса, считавший, что раз за это платят, и хорошо платят, обязанность экономки бороться с грязью, а не выговаривать работодательнице.
- Я прибавлю вам жалованье, - пообещала Алла.
По мнению верного оруженосца, и прежнего было вполне достаточно. Экономка должна поддерживать чистоту в доме, сколько бы хозяева и их питомцы ни пачкали.
- Не в этом дело, - ответила Зося Павловна. - Не сегодня-завтра вас опять положат в больницу или вы уедете в другую страну долечиваться. Кто останется с животными?
- Я сам. - Толик одарил её хмурым взглядом исподлобья, решив, что она просто набивает себе цену, чтобы выцыганить у хозяйки побольше денег. Он и раньше недолюбливал экономку, а теперь почти возненавидел.
- Ну ладно. - Зося Павловна ушла на кухню, а хозяева питомцев переглянулись.
- Чё она залупается? - возмутился Санчо Панса. - Ей какое дело! Хоть десять собак бери - имеешь право.
- Не сердись, мой верный оруженосец. Зося Павловна лишь с виду суровая, а на самом деле добрейшей души человек. Будь она другой, я бы никогда не взяла её в дом. До неё у меня было немало помощниц по хозяйству. Стервоз, нечестных или чересчур любопытных я сразу выгоняла.
Толик пожал плечами и двинулся в сторону гостиной, но Алла его остановила:
- Толян, давай заедем в Олегову больницу. Его мобильник не отвечает, и я не могу узнать новости. Где-то на дне души копошится мысль, что он отключил мобильник, боясь сообщить мне трагическую весть. Я хочу сама во всем удостовериться.
Вид знакомого здания вызвал у неё двойственные чувства. В молодости Алле не раз пришлось валяться на больничной койке, поэтому она ненавидела лечебницы, а специфический запах вызывал у неё отвращение. С этой больницей ассоциировались, по большей части, приятные воспоминания - все, что связано с Олегом и их романом в экстремальных условиях, - но перевязки, капельницы, инъекции...
Поднявшись в отделение, где провела два месяца, Алла направилась в ординаторскую, на ходу здороваясь с персоналом и отвечая на вопросы о своем самочувствии.
Олег, видимо, только что вернулся с операции. На нем был зеленый хирургический костюм, маска болталась под подбородком, шапочку он держал в руке, утирая ею потное лицо. На звук открытой двери любимый мужчина обернулся, но не удивился - так и думал, что Алла не вытерпит и приедет.
- Как он? - спросила любимая женщина, поздоровавшись с коллегами Олега.
- Пока не могу ответить определенно. После операции мы поместили Сергея в барокамеру.
- Вы все же решились его прооперировать?
- Пришлось, ведь оставались ещё две пули. В областной больнице его сразу взяли в операционную, не сделав рентгенографию. Повреждения обширные, а потому хирурги извлекли лишь одну пулю, а двух других не обнаружили.
- Суки! - вскричала Алла. Реакция других врачей, присутствовавших в ординаторской, её ничуть не волновала - они знали необузданный нрав бывшей пациентки.
Любимый мужчина оставил без комментариев непрофессионализм хирургов загородной больницы и продолжал уверенным тоном опытного врача:
- Мы предварительно подготовили Сергея к операции, перелили восемьсот граммов крови, внутривенно вливали мощные антибиотики, приостановили воспалительный процесс, сбили температуру, хрипов в легких стало поменьше, стабилизировались гемодинамические показатели. Собрали консилиум и решили рискнуть.
Алла поняла, почему Олег не позвонил ей перед операцией - как и многие хирурги, он немного суеверен. Любимый мужчина никогда заранее не делает самоуверенных заявлений, даже если не сомневается в благополучном исходе. А уже когда твердой уверенности нет...
- Ты сам его оперировал?
- Я и двое торакальных хирургов.
- Ему удалили легкое?
- Да.
- Видимо, это единственно возможный выход?
- Да.
- Спасибо за все, Олег.
Он промолчал. Хирург от Бога Олег Павлович Меркулов десятки тысяч раз слышал слова благодарности и всегда относился к ним сдержанно.
Алла запоздало спохватилась, что не стоило настойчиво расспрашивать его в присутствии коллег, тем самым ставя Олега в неловкое положение, - все знают об их "больничном романе" и о том, что сейчас они живут вместе, а любимая женщина проявляет повышенный интерес к другому мужчине...
"Черт, балда я, зачем накинулась на него в ординаторской... Надо было попросить выйти в коридор..."
- Тебе удалось уснуть? - спросил Олег как ни в чем ни бывало, и она мысленно восхитилась любимым мужчиной, в частности, его выдержкой.
Алла подошла поближе, обняла его и поцеловала, не смущаясь других врачей. Те, правда, делали вид, что очень заняты своими делами, с озабоченным видом разглядывали рентгеновские снимки и строчили в истории болезни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91