Ведь дежурный врач понял, что пришли близкие раненного, они тревожатся, так хотя бы поднял свой толстый зад со стула и изобразил озабоченность!
- А что - я должен ему свою кровь перелить? - отпарировал собеседник.
- Но ведь состояние Мартова крайне тяжелое! - Возмущенная Алла повысила голос.
- Тяжелое, - равнодушно подтвердил эскулап, ничуть не встревоженный.
- Почему же вы распиваете чаи, когда у вас тяжелый больной? - Больше всего Алле сейчас хотелось выплеснуть ему в лицо содержимое чашки, из которой с аппетитом прихлебывал человек, которого язык не поворачивался назвать врачом.
- А какое вы имеете право указывать мне, что я должен делать? - не остался в долгу специалист, которому можно было бы доверить лишь вскрытие покойников.
- Скоро узнаете, - ответила верная боевая подруга и вылетела из ординаторской, громыхнув дверью так, что задребезжали тонированные стекла.
Толик, все это время стоявший рядом с нею и исподлобья мрачно взиравший на человека, некогда дававшего клятву Гиппократа, немного задержался и зловеще пообещал:
- Я тя дождусь после работы, гад. Мозги те вправлю.
Подойдя к сестринскому посту, Алла спросила:
- Где кабинет главного врача?
- Он принимает только по понедельникам и четвергам, - не поднимая головы от книжонки в мягкой обложке, сообщила молоденькая девица, судя по всему, санитарка.
- Еще чё вякни, и юшкой умоесся, - вмешался верный оруженосец. Вообще-то он женщин никогда не обижал, но от возмущения забыл про свои принципы. Внушение произвело должный эффект, и девушка сразу изъявила готовность к сотрудничеству:
- Семен Григорьевич работает до пяти.
- Давайте его домашний адрес, - потребовала Алла.
- Я не имею права... - попробовала было уклониться собеседница, но, взглянув на грозно нахмурившегося Толика, торопливо произнесла: - Точного адреса я не знаю, но он живет здесь неподалеку, в частном секторе. Вам любой покажет его дом.
Выяснив, как проехать к дому главврача, Алла с Санчо Пансой покинули отделение и минут через пять подъехали к искомым владениям. Во дворе полный мужчина добродушного вида поливал из лейки цветущие пионы.
"Какая идиллическая картинка, - зло усмехнулась верная боевая подруга. - В отделении умирает пациент, а этот цветочки поливает".
- Семен Григорьевич? - обратилась она к хозяину.
- Да, - обернулся тот.
- В хирургии в тяжелом состоянии лежит Сергей Мартов. У него огнестрельное ранение в грудь, большая кровопотеря. Тем не менее, ваши подчиненные даже не озаботились проблемой переливания крови, а дежурный врач, вместо исполнения своих непосредственных обязанностей, пьет в ординаторской чай или что-то покрепче и тискает молоденькую медсестру.
Главврач выпрямился, поставил на землю лейку, подошел к калитке, открыл её и сделал приглашающий жест:
- Входите, а то неудобно перекрикиваться через преграду.
- Да мне некогда лясы точить, - заявила верная боевая подруга, но тем не менее, вошла во двор. - Я хочу, чтобы вы немедленно приняли меры.
- Что я могу предпринять? - развел руками собеседник. - Я ведь не хирург, а администратор.
- Учись сынок - будешь врачом, не будешь учиться - станешь главврачом, - мрачно процитировала Алла известную байку студентов-медиков.
Судя по всему, Семен Григорьевич претворил студенческую присказку в жизнь. Услышанное его ничуть не встревожило, он продолжал безмятежно улыбаться, мол, все это пустые хлопоты, в любой больнице есть тяжелые больные, не станет же начальник терять покой и сон из-за каждого случая.
На его лице явственно читалось желание поскорее спровадить назойливую посетительницу и вернуться к прерванному занятию по уходу за цветами, радующими его глаз и сердце гораздо больше всего, что с связано с профессиональными обязанностями.
- Такому бездушному эскулапу не место в больнице, - настаивала Алла, от которой не укрылись намерения хозяина. Если она сейчас оставит все как есть, тот даже не потрудится донести свой жирный зад до телефона, чтобы предпринять какие-то меры.
- Ну выгоню я сейчас Купченко, и отделение останется вообще без присмотра.
- А много ли пользы от такого "присмотра"?
- Так-то оно так... Но у нас и без того недостаток кадров.
- Вы же только что объявили, что вы не врач, а администратор. Значит, и врач вы никакой, и администратор хреновый, раз не можете обеспечить вверенное вам учреждение кадрами. Или вас на этой должности тоже держат потому, что выгнать - значит, оставить больницу "без присмотра"? Видимо, ваши начальники тоже фиговые администраторы?
- Не кипятитесь, - примирительно произнес Семен Григорьевич, поняв, что от посетительницы не так-то просто отделаться. - Сейчас я позвоню Шаповалову, заведующему хирургией, и попрошу его прийти в отделение. Он разберется.
- С чем он разберется? Сядет на пару с тамошним живодером Купченко распивать больничный спирт? Щупать ту же медсестру?
- Ну зачем вы так... - увещевающим тоном попытался снизить накал её ярости главврач - улаживать конфликты ему привычно. - Геннадий Александрович примет меры.
- Почему же он оставил тяжелого больного на попечение явно профнепригодного подчиненного?
- Работать некому, - завел старую песню никудышный начальник.
- Вы сейчас не только вызовете в отделение Геннадия Александровича, но и сами туда пойдете, - непреклонным тоном заявила Алла. - А Купченко гоните в шею, его руки предназначены не для того, чтобы оперировать, ими он может лишь чарку держать, да под подол девкам лазать. Пусть поросят выращивает, на большее он не годен. С минуты на минуту в больницу приедет бригада московских хирургов.
Услышав про столичных коллег, горе-администратор засуетился, торопливо сполоснул под краном руки, подтянул сползающие с солидного брюшка заляпанные рабочие штаны и побежал переодеваться.
Верная боевая подруга с раздражением посмотрела ему вслед и оглядела владения главврача. Оказалось, что он плохой администратор лишь в больнице, но хозяйственник из него крепкий. Дом добротный, недавно отремонтированный, обнесен высоким новым забором, закрепленным на выложенных из красного кирпича столбах. Участок выглядит хорошо ухоженным, поодаль видны многочисленные постройки, на солнечном месте возведены две капитальные теплицы.
Как и многие подмосковные жители, владелец уделяет своему приусадебному хозяйству немало сил и времени, видимо, поэтому ему некогда исполнять свои профессиональные обязанности. Отсидел положенные часы, убедился, что дела в больнице шатко-валко идут, отрапортовал начальству и бегом домой, к своим цветочкам-огурчикам-помидорчикам-клубничке. Их-то он любовно возделывает, сразу видно. В хирургическом отделении уже неделю нет крови, а главврач и не чешется, хотя его прямая обязанность обеспечить больницу всем необходимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
- А что - я должен ему свою кровь перелить? - отпарировал собеседник.
- Но ведь состояние Мартова крайне тяжелое! - Возмущенная Алла повысила голос.
- Тяжелое, - равнодушно подтвердил эскулап, ничуть не встревоженный.
- Почему же вы распиваете чаи, когда у вас тяжелый больной? - Больше всего Алле сейчас хотелось выплеснуть ему в лицо содержимое чашки, из которой с аппетитом прихлебывал человек, которого язык не поворачивался назвать врачом.
- А какое вы имеете право указывать мне, что я должен делать? - не остался в долгу специалист, которому можно было бы доверить лишь вскрытие покойников.
- Скоро узнаете, - ответила верная боевая подруга и вылетела из ординаторской, громыхнув дверью так, что задребезжали тонированные стекла.
Толик, все это время стоявший рядом с нею и исподлобья мрачно взиравший на человека, некогда дававшего клятву Гиппократа, немного задержался и зловеще пообещал:
- Я тя дождусь после работы, гад. Мозги те вправлю.
Подойдя к сестринскому посту, Алла спросила:
- Где кабинет главного врача?
- Он принимает только по понедельникам и четвергам, - не поднимая головы от книжонки в мягкой обложке, сообщила молоденькая девица, судя по всему, санитарка.
- Еще чё вякни, и юшкой умоесся, - вмешался верный оруженосец. Вообще-то он женщин никогда не обижал, но от возмущения забыл про свои принципы. Внушение произвело должный эффект, и девушка сразу изъявила готовность к сотрудничеству:
- Семен Григорьевич работает до пяти.
- Давайте его домашний адрес, - потребовала Алла.
- Я не имею права... - попробовала было уклониться собеседница, но, взглянув на грозно нахмурившегося Толика, торопливо произнесла: - Точного адреса я не знаю, но он живет здесь неподалеку, в частном секторе. Вам любой покажет его дом.
Выяснив, как проехать к дому главврача, Алла с Санчо Пансой покинули отделение и минут через пять подъехали к искомым владениям. Во дворе полный мужчина добродушного вида поливал из лейки цветущие пионы.
"Какая идиллическая картинка, - зло усмехнулась верная боевая подруга. - В отделении умирает пациент, а этот цветочки поливает".
- Семен Григорьевич? - обратилась она к хозяину.
- Да, - обернулся тот.
- В хирургии в тяжелом состоянии лежит Сергей Мартов. У него огнестрельное ранение в грудь, большая кровопотеря. Тем не менее, ваши подчиненные даже не озаботились проблемой переливания крови, а дежурный врач, вместо исполнения своих непосредственных обязанностей, пьет в ординаторской чай или что-то покрепче и тискает молоденькую медсестру.
Главврач выпрямился, поставил на землю лейку, подошел к калитке, открыл её и сделал приглашающий жест:
- Входите, а то неудобно перекрикиваться через преграду.
- Да мне некогда лясы точить, - заявила верная боевая подруга, но тем не менее, вошла во двор. - Я хочу, чтобы вы немедленно приняли меры.
- Что я могу предпринять? - развел руками собеседник. - Я ведь не хирург, а администратор.
- Учись сынок - будешь врачом, не будешь учиться - станешь главврачом, - мрачно процитировала Алла известную байку студентов-медиков.
Судя по всему, Семен Григорьевич претворил студенческую присказку в жизнь. Услышанное его ничуть не встревожило, он продолжал безмятежно улыбаться, мол, все это пустые хлопоты, в любой больнице есть тяжелые больные, не станет же начальник терять покой и сон из-за каждого случая.
На его лице явственно читалось желание поскорее спровадить назойливую посетительницу и вернуться к прерванному занятию по уходу за цветами, радующими его глаз и сердце гораздо больше всего, что с связано с профессиональными обязанностями.
- Такому бездушному эскулапу не место в больнице, - настаивала Алла, от которой не укрылись намерения хозяина. Если она сейчас оставит все как есть, тот даже не потрудится донести свой жирный зад до телефона, чтобы предпринять какие-то меры.
- Ну выгоню я сейчас Купченко, и отделение останется вообще без присмотра.
- А много ли пользы от такого "присмотра"?
- Так-то оно так... Но у нас и без того недостаток кадров.
- Вы же только что объявили, что вы не врач, а администратор. Значит, и врач вы никакой, и администратор хреновый, раз не можете обеспечить вверенное вам учреждение кадрами. Или вас на этой должности тоже держат потому, что выгнать - значит, оставить больницу "без присмотра"? Видимо, ваши начальники тоже фиговые администраторы?
- Не кипятитесь, - примирительно произнес Семен Григорьевич, поняв, что от посетительницы не так-то просто отделаться. - Сейчас я позвоню Шаповалову, заведующему хирургией, и попрошу его прийти в отделение. Он разберется.
- С чем он разберется? Сядет на пару с тамошним живодером Купченко распивать больничный спирт? Щупать ту же медсестру?
- Ну зачем вы так... - увещевающим тоном попытался снизить накал её ярости главврач - улаживать конфликты ему привычно. - Геннадий Александрович примет меры.
- Почему же он оставил тяжелого больного на попечение явно профнепригодного подчиненного?
- Работать некому, - завел старую песню никудышный начальник.
- Вы сейчас не только вызовете в отделение Геннадия Александровича, но и сами туда пойдете, - непреклонным тоном заявила Алла. - А Купченко гоните в шею, его руки предназначены не для того, чтобы оперировать, ими он может лишь чарку держать, да под подол девкам лазать. Пусть поросят выращивает, на большее он не годен. С минуты на минуту в больницу приедет бригада московских хирургов.
Услышав про столичных коллег, горе-администратор засуетился, торопливо сполоснул под краном руки, подтянул сползающие с солидного брюшка заляпанные рабочие штаны и побежал переодеваться.
Верная боевая подруга с раздражением посмотрела ему вслед и оглядела владения главврача. Оказалось, что он плохой администратор лишь в больнице, но хозяйственник из него крепкий. Дом добротный, недавно отремонтированный, обнесен высоким новым забором, закрепленным на выложенных из красного кирпича столбах. Участок выглядит хорошо ухоженным, поодаль видны многочисленные постройки, на солнечном месте возведены две капитальные теплицы.
Как и многие подмосковные жители, владелец уделяет своему приусадебному хозяйству немало сил и времени, видимо, поэтому ему некогда исполнять свои профессиональные обязанности. Отсидел положенные часы, убедился, что дела в больнице шатко-валко идут, отрапортовал начальству и бегом домой, к своим цветочкам-огурчикам-помидорчикам-клубничке. Их-то он любовно возделывает, сразу видно. В хирургическом отделении уже неделю нет крови, а главврач и не чешется, хотя его прямая обязанность обеспечить больницу всем необходимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91