Ну вот, пожалуйста, мисс Браун, вас уже ждут. Это наш лучший режиссер Рем Поллак. Разрешите вас покинуть, у меня дела. - Хейли поспешно удалилась, оставив Викторию с невысоким полным мужчиной, наверняка считавшим себя похожим на знаменитого актера Джека Николса. Только он выглядел более плотным и крепким, донашивая видавшую виды кожаную куртку, уже жавшую подмышками и не сходившуюся на груди на темно-серой футболке с лучистой эмблемой CFM.
"Очень приятно", - протянула Антония руку, абсолютно не представляя, что может произойти через пять минут. Сценарий она просмотрела ночью, поняв только то, что Ингмар мастак путать следы. Эта штука была написана скорее для того, чтобы сбить со следа, а не прояснить суть дела. Кроме того, она впервые в жизни оказалась в съемочном павильоне, а должна была выглядеть опытной и всезнающей. Виктория решила выбрать тон наивной простушки.
- Честно говоря, я ничего не поняла из сценария господина Шона. И буду вам очень благодарна, если вы возьметесь руководить мной.
Рем хмыкнул и явно сдержал резкую реплику.
- А я как раз надеялся на ваше покровительство, мисс Браун. Впервые в жизни чувствую себя на площадке идиотом. И задаю себе вопрос, а уж не оставить ли Ингмара одного со своей командой?..
В огромном павильоне, напоминающем ангар для парковки "Боингов", шла кипучая деятельность: мигали попеременно полосы софитов, сплошь покрывающие черные перекрытия потолка, по металлическим балконам, опоясывающим зал, скользили камеры, прицеливаясь объективами к устанавливаемым внизу декорациям, трещали газосварочными разрядами пиротехники, суетились рабочие в черных комбинезонах с желтым очерком звезды Соломона на спине - "команда Ингмара".
- Отлично, девочка. Следуй вот за этой тетей, она будет тебя опекать. Уж извини, костюмы и косметика у меня собственные, не от Лагерфельда. Впрочем, зря извиняюсь - она лучше, - Ингмар, почти неузнаваемый и будто наэлектризованный энергией, представил Тони молоденькую девушку с выпуклыми бесцветными глазами.
Виктория прошла вслед за своей опекуншей в костюмерную, имевшую, как и полагалось, зеркальную стену, ярко освещенную шеренгой специальных лампочек.
- Я плохо говорить французски. Мадемуазель, пожалуйста садиться. Все делать я сама. Сегодня нужно это платье. - Девушка достала из картонной коробки, обитой мешковиной, узкий чулок золотой лайкры.
Виктория послушно влезла в облепившую её тело ткань - голые плечи, голые ноги, посередине кусок литого металла.
- Белье надо снять. Это платье есть кожа. Сегодня будут делать трюк, - пыталась объяснить ситуацию девушка механическим голосом робота.
- Понимаю, - коротко вздохнула Виктория, почувствовавшая себя в мини-платье без трусов очень неловко.
- Положите голову сюда, - прохладные пальцы девушки, прихватив виски Виктории, запрокинули её лицо на подголовник кресла.
Процесс гримирования оказался очень коротким - влажные касания тампона, пахнущего камфарой - лицо, шея, плечи, потом колени, ноги. Мягкое скольжение кисточки по векам, губам. И все. Из зеркального марева как из морской глубины, пронизанной прожекторами подводной лодки, на Викторию смотрело зеленоватое безбровое чудище. Ощущение липкости на всем теле, подвергшемся гримировке, довершало ассоциации с морским животным.
Виктория зябко передернулась - кальмар или спрут? Но вопросов здесь не задают. А если задают - остаются без ответа.
- Это специальный состав, для нашего освещения. Мадемуазель выглядит великолепно, - в заключении гримерша одела на голову Виктории золотую шапочку из тонкой резины, довершив сходство с морским уродом.
"А что, если этот Волшебник не сумеет расколдовать меня и так же просто,, как Вика стала Антонией, Антония превратится в мурену и будет жить в большом аквариуме?". - Мысль показалась Виктории вполне реальной, не вызвав, однако особого испуга. Напротив, в ней мерещилось какое-то облегчение. Сейчас, за минуту до встречи с телекамерами, она предпочла бы броситься в водяную пучину без особой надежды быть расколдованной.
- Все готово, радость моя, пора начинать, - Ингмар внимательно осмотрел плечи и колени Виктории. - Не люблю делать дубли. А когда делаю, все равно оставляю первый вариант. В нем есть неожиданность и страх. Когда так противно сосет под ложечкой... Это ведь фиксируется аппаратурой, так же, как свет или цвет... Хорошо, хорошо, только не дрожать, - коснулся он пальцем живота Виктории и ей стало совсем страшно оттого, что этот лохматый блондин видел её насквозь. Длинные волосы Мага, получившие стальной оттенок, падали на плечи вьющимися легкими прядями. Черный гладкий комбинезон - то ли трико гимнаста, то ли одеяние средневекового рыцаря, навевал образы таинственной магии и боевых турниров. Его пальцы, наручником охватившие запястье Вики, оказались холодными. Как во сне она нырнула вслед за черным рыцарем в металлическую капсулу, напоминающую цистерну. Внутри было темно и пахло жженой резиной...
- Проводка не выдерживает напряжения, спешим, спешим, девочка. Удобно? - Вика с помощью Шона легла в пластиковый саркофаг, опутанный проводами. - Всего одна минута. Считай медленно до шестидесяти, по биению пульса. Ты в материнской утробе. Тесно. Страшно. Темно. Представь себя на краю трамплина. Вышка на самом краю скалы. Внизу безбрежное море. Нет, океан - ласковый, теплый... Прямо перед тобой восходящее солнце - огромное, манящее, расплавляющее тебя пронизывающими лучами. Оно дает радость, силу, жизнь... Ты тянешься к нему, ты подходишь к самому краю лучистой бездны, соскальзываешь и - летишь!
- Нам нужна музыка. Пожалуйста, Серж, внимательней. Собрались! сказал он в микрофон и исчез.
Плотная тьма непроницаемой стеной обступила саркофаг. Где она, что вокруг? Виктория боялась даже пошевелить пальцами, думая о том, что ноги у неё босые и она совсем нагая под тонкой прилипчивой тканью. "Тук, тук", четко и громко с влажным хлюпаньем заработало усиленное динамиками сердце.
Виктория начала считать, ощущая нарастающее волнение. "Пятьдесят пять, пятьдесят шесть", - ей хотелось закричать от страха, подступая к конечной точке. И вот - тишина, абсолютная, со звоном в ушах, и откуда-то из её глубин тихая музыка, подкрадывающаяся со всех сторон. Знакомая, Боже, - да это первый концерт Чайковского! Виктория сразу представила распахивающиеся под эти аккорды перед новобрачными двери. Наверно, она засмеялась, но с треском электрического разряда темнота лопнула, её ложе, оказавшееся абсолютно прозрачным, повисло в ослепительном свете, поднимаясь в вертикальное положение. Виктория зажмурилась, вытянув руки навстречу пылавшему перед ней в голубой бездне огненному шару. Пол под её босыми ногами плавно пружинил, заманивая в полет, оркестр гремел, поднимаясь к крещендо - и она оттолкнулась от края площадки, взвившись вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
"Очень приятно", - протянула Антония руку, абсолютно не представляя, что может произойти через пять минут. Сценарий она просмотрела ночью, поняв только то, что Ингмар мастак путать следы. Эта штука была написана скорее для того, чтобы сбить со следа, а не прояснить суть дела. Кроме того, она впервые в жизни оказалась в съемочном павильоне, а должна была выглядеть опытной и всезнающей. Виктория решила выбрать тон наивной простушки.
- Честно говоря, я ничего не поняла из сценария господина Шона. И буду вам очень благодарна, если вы возьметесь руководить мной.
Рем хмыкнул и явно сдержал резкую реплику.
- А я как раз надеялся на ваше покровительство, мисс Браун. Впервые в жизни чувствую себя на площадке идиотом. И задаю себе вопрос, а уж не оставить ли Ингмара одного со своей командой?..
В огромном павильоне, напоминающем ангар для парковки "Боингов", шла кипучая деятельность: мигали попеременно полосы софитов, сплошь покрывающие черные перекрытия потолка, по металлическим балконам, опоясывающим зал, скользили камеры, прицеливаясь объективами к устанавливаемым внизу декорациям, трещали газосварочными разрядами пиротехники, суетились рабочие в черных комбинезонах с желтым очерком звезды Соломона на спине - "команда Ингмара".
- Отлично, девочка. Следуй вот за этой тетей, она будет тебя опекать. Уж извини, костюмы и косметика у меня собственные, не от Лагерфельда. Впрочем, зря извиняюсь - она лучше, - Ингмар, почти неузнаваемый и будто наэлектризованный энергией, представил Тони молоденькую девушку с выпуклыми бесцветными глазами.
Виктория прошла вслед за своей опекуншей в костюмерную, имевшую, как и полагалось, зеркальную стену, ярко освещенную шеренгой специальных лампочек.
- Я плохо говорить французски. Мадемуазель, пожалуйста садиться. Все делать я сама. Сегодня нужно это платье. - Девушка достала из картонной коробки, обитой мешковиной, узкий чулок золотой лайкры.
Виктория послушно влезла в облепившую её тело ткань - голые плечи, голые ноги, посередине кусок литого металла.
- Белье надо снять. Это платье есть кожа. Сегодня будут делать трюк, - пыталась объяснить ситуацию девушка механическим голосом робота.
- Понимаю, - коротко вздохнула Виктория, почувствовавшая себя в мини-платье без трусов очень неловко.
- Положите голову сюда, - прохладные пальцы девушки, прихватив виски Виктории, запрокинули её лицо на подголовник кресла.
Процесс гримирования оказался очень коротким - влажные касания тампона, пахнущего камфарой - лицо, шея, плечи, потом колени, ноги. Мягкое скольжение кисточки по векам, губам. И все. Из зеркального марева как из морской глубины, пронизанной прожекторами подводной лодки, на Викторию смотрело зеленоватое безбровое чудище. Ощущение липкости на всем теле, подвергшемся гримировке, довершало ассоциации с морским животным.
Виктория зябко передернулась - кальмар или спрут? Но вопросов здесь не задают. А если задают - остаются без ответа.
- Это специальный состав, для нашего освещения. Мадемуазель выглядит великолепно, - в заключении гримерша одела на голову Виктории золотую шапочку из тонкой резины, довершив сходство с морским уродом.
"А что, если этот Волшебник не сумеет расколдовать меня и так же просто,, как Вика стала Антонией, Антония превратится в мурену и будет жить в большом аквариуме?". - Мысль показалась Виктории вполне реальной, не вызвав, однако особого испуга. Напротив, в ней мерещилось какое-то облегчение. Сейчас, за минуту до встречи с телекамерами, она предпочла бы броситься в водяную пучину без особой надежды быть расколдованной.
- Все готово, радость моя, пора начинать, - Ингмар внимательно осмотрел плечи и колени Виктории. - Не люблю делать дубли. А когда делаю, все равно оставляю первый вариант. В нем есть неожиданность и страх. Когда так противно сосет под ложечкой... Это ведь фиксируется аппаратурой, так же, как свет или цвет... Хорошо, хорошо, только не дрожать, - коснулся он пальцем живота Виктории и ей стало совсем страшно оттого, что этот лохматый блондин видел её насквозь. Длинные волосы Мага, получившие стальной оттенок, падали на плечи вьющимися легкими прядями. Черный гладкий комбинезон - то ли трико гимнаста, то ли одеяние средневекового рыцаря, навевал образы таинственной магии и боевых турниров. Его пальцы, наручником охватившие запястье Вики, оказались холодными. Как во сне она нырнула вслед за черным рыцарем в металлическую капсулу, напоминающую цистерну. Внутри было темно и пахло жженой резиной...
- Проводка не выдерживает напряжения, спешим, спешим, девочка. Удобно? - Вика с помощью Шона легла в пластиковый саркофаг, опутанный проводами. - Всего одна минута. Считай медленно до шестидесяти, по биению пульса. Ты в материнской утробе. Тесно. Страшно. Темно. Представь себя на краю трамплина. Вышка на самом краю скалы. Внизу безбрежное море. Нет, океан - ласковый, теплый... Прямо перед тобой восходящее солнце - огромное, манящее, расплавляющее тебя пронизывающими лучами. Оно дает радость, силу, жизнь... Ты тянешься к нему, ты подходишь к самому краю лучистой бездны, соскальзываешь и - летишь!
- Нам нужна музыка. Пожалуйста, Серж, внимательней. Собрались! сказал он в микрофон и исчез.
Плотная тьма непроницаемой стеной обступила саркофаг. Где она, что вокруг? Виктория боялась даже пошевелить пальцами, думая о том, что ноги у неё босые и она совсем нагая под тонкой прилипчивой тканью. "Тук, тук", четко и громко с влажным хлюпаньем заработало усиленное динамиками сердце.
Виктория начала считать, ощущая нарастающее волнение. "Пятьдесят пять, пятьдесят шесть", - ей хотелось закричать от страха, подступая к конечной точке. И вот - тишина, абсолютная, со звоном в ушах, и откуда-то из её глубин тихая музыка, подкрадывающаяся со всех сторон. Знакомая, Боже, - да это первый концерт Чайковского! Виктория сразу представила распахивающиеся под эти аккорды перед новобрачными двери. Наверно, она засмеялась, но с треском электрического разряда темнота лопнула, её ложе, оказавшееся абсолютно прозрачным, повисло в ослепительном свете, поднимаясь в вертикальное положение. Виктория зажмурилась, вытянув руки навстречу пылавшему перед ней в голубой бездне огненному шару. Пол под её босыми ногами плавно пружинил, заманивая в полет, оркестр гремел, поднимаясь к крещендо - и она оттолкнулась от края площадки, взвившись вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130