.. Вовремя я про цирк вспомнил", сказал сидящий за рулем "Павел". - "Еще с десяток километров отмахаем - и в ельничек. Все по инструкции".
Диалог доносился издалека - точно "радиопьеса" из соседней квартиры. Не страшно и совершенно тебя не касается. Только вот почему-то совсем не чувствуется тело - ни ногой, ни рукой не пошевелишь. Сон. Гадкий сон.
- Смотри, у нас кажется появился "хвост". Мощно идет, падла. Шесть цилиндров... Не обгоняет, висит. Про нашу душу... Что будем делать, шеф?
- Боюсь, Лапушка, трахнуть ты её не успеешь. Значит так, - я разгоняюсь, хвост за нами. Отворяй дверцу и выкидывай куколку на шоссе. Только мигом, чтобы прямо под колеса... Она сопротивляться не будет, "Павел" хихикнул. - Если успеешь, попробуй попользоваться на лету - ты же воздушный гимнаст!
Но у "гимнаста" от страха дрожали руки, пока он торопливо подталкивал тело повалившейся на него девушки к дверце.
- Чертово платье - так и путается!
- Да оборви его.
- Крепкое!
Тогда обмотай подолом покрепче и приткни к дверце, чтобы сразу вытолкнуть... Готово? Набираю скорость. На счет "три" - действуй!
Водитель нажал на газ и с удовлетворением отметив приклеившийся метрах в 10 "хвост", начал выписывать зигзаги, проверяя реакцию преследователей. "Хвост" притормозил, а затем начал быстро сокращать расстояние.
- Раз... два... три! - словно повинуясь команде шефа оглушительно рванула покрышка, машину бросило влево, захлопнулась уже отворенная "циркачом" дверца, прищемив подол голубого шифона.
Взвизгнули шины, голова Виктории с тупым звуком ударилась о стекло и наступила мертвая тишина. Но только для неё и "Павла", уронившего на руль простреленную голову. "Циркач" же, повинуясь команде преследователей, вылез из завалившейся на обочине машины с поднятыми руками. Его схватила за шиворот крепкая рука и ткнула носом в прыснувший обжигающим газом баллончик. Силач мешком повалился в канаву. Виктория была осторожно извлечена и положена в траву. Чье-то ухо прижалось к её груди.
- Жива. Осторожней, пожалуйста. И поскорее - она умирает!
- Благодарение Аллаху, вы успели вовремя! - доктор сделал Виктории внутривенную инъекцию и снял показатели кардиографа. - А также господина Амира, настоявшего, чтобы в сопровождающей Ваше высочество свите был врач... Еще десять минут - и мадемуазель впала бы в кому, из которой редко кого удается вытащить без специальной аппаратуры... Она получила сильную дозу паралитического препарата... Но сейчас мы подстегнули её сердечко и оно рванулось к жизни... Я думаю, можно взлетать!
- Командир, мы взлетаем. Запросите ещё раз дорожку и немедленно! скомандовал Бейлим в микрофон. - Как куда? Домой! - Он стиснул зубы так, что на скулах заиграли твердые желваки.
Это уже не шутки. Не ворчливые угрозы заботливого отца. Принц сел возле кровати лежащей в беспамятстве девушки, осторожно взяв в ладони и прижал к губам её безжизненную руку. - "Антония, любимая, больше никогда, ни на минуту, я не оставлю тебя одну". Как ж невероятно прекрасна она сейчас - бледные, четкие, словно высеченные из мрамора черты, опущенные на лиловые тени ресницы, и алая ссадина на скуле, ещё сочащаяся бисеринками крови. Чудесное, загубленное дитя! Бейлим сжал кулаки. Рядом с ней он чувствовал себя то мальчишкой, подчиняющимся властной, опытной и загадочной женщины, то воином и защитником, оберегающем трогательную в своей наивности девочку. Сейчас, склоненного над спасенной возлюбленной юношу переполняла нежность и гордость - сумел, он сумел вырвать её у смерти!
Всего двое суток назад Амиру сообщили, что в Россию, по следам подменившей свою подругу Антонии, двинулся посланный Хосейном человек. Ему надлежало указать местным килерам "объект" и оплатить работу. Третьим в компании "Павлика" был прибывший из восточной столицы агент, выследивший девушку ещё в Шереметьево о давший окончательное "добро" на осуществление операции в "Метрополе". Советнику принца стало ясно - спасти девушку может только Бейлим - лишь ему под силу осуществить перелет в Москву в обход Хосейна. Амир не колеблясь предупредил Бейлима, не упоминая о том, откуда получена информация и с какой стороны грозит опасность Антонии.
Принц пришел в крайнее негодование, намереваясь немедля пойти на открытый разговор с отцом.
- Поздно, - сказал Амир. - Возможно, Ваше высочество ошиблось в определении виновника, возможно, все обстоит иначе. В любом случае - для выяснения понадобится время. У нас же его нет. Ме удалось получить разрешение у российских властей на Ваш кратковременный визит. Я дал позывные вашего "Боинга". Если позволите, я доложу эмиру, что отправляюсь вместе с Вами в Европу, не называя страны. Ведь она мне неизвестна. Я дал распоряжение вашему личному врачу и двум телохранителям следовать за нами. Но выйти из самолета в город сможем только мы. Так что, - помолитесь и вспомните уроки борьбы.
- Не знаю, чем обязан такой преданности... И такой дружбе... Я никогда не забуду этого поступка, Амир, как и того, что сделали вы для меня в Венеции.
Они оказались в Москве в самый канун симпозиума, узнав, что некая Виктория Меньшова вместе с остальными участниками съезда ужинает в "Метрополе". "Это имя, под которым скрывается Антония - счастливый знак. Я выиграю сражение", - думал Бейлим, наблюдая из бокового кабинета центрального зала ресторана за танцующей девушкой.
О если бы в летучем воздухе "сегодня" могли проявляться тени былого... Как на старой полузасвеченной пленке выплыла бы в круг танцующих веселая Светлана под руку с молоденьким смуглым кавалером, а из-за бархатной портьеры им благосклонно кивал бы улыбающийся Хосейн... Амир живо вспомнил прошлое, поражаясь тому, что видит сейчас перед собой дочь Ванды и взрослого юношу, зачатого, возможно, Светланой в ту самую ночь... Его Светланой... Вандой. Он зябко поежился от потустороннего холодка, пробежавшего по спине из глухого неведения - тех тайных глубин бытия, куда не надлежит заглядывать смертному.
Нет, Амир не интриговал, предавая хозяина, он просто исполнил долг, веление могущественной десницы. Возможно, спасая девушку, помогал тем самым Хосейну остаться в мире со своей совестью и со своим сыном.
"Да не разлучит вас смерть, - думал Амир, выпуская пули по уносящей Антонию машине. - Бейлим и Антония. Бейлим и Хосейн - живите в мире, ведь он так короток - этот земной путь. Не стоит омрачать его враждой".
Вот и ещё раз спасли они Антонию. От сумасшедшего наркомана, а теперь - от чрезмерно заботящегося о своем наследнике эмира.
"Э, да здесь заметна рука "помощников"! - подумал Амир, обнаружив подброшенные в сумочку девушки документы, из которых следовало, что она российская шпионка, находящаяся в родстве с полукровкой-"принцем", Виктория Козловская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Диалог доносился издалека - точно "радиопьеса" из соседней квартиры. Не страшно и совершенно тебя не касается. Только вот почему-то совсем не чувствуется тело - ни ногой, ни рукой не пошевелишь. Сон. Гадкий сон.
- Смотри, у нас кажется появился "хвост". Мощно идет, падла. Шесть цилиндров... Не обгоняет, висит. Про нашу душу... Что будем делать, шеф?
- Боюсь, Лапушка, трахнуть ты её не успеешь. Значит так, - я разгоняюсь, хвост за нами. Отворяй дверцу и выкидывай куколку на шоссе. Только мигом, чтобы прямо под колеса... Она сопротивляться не будет, "Павел" хихикнул. - Если успеешь, попробуй попользоваться на лету - ты же воздушный гимнаст!
Но у "гимнаста" от страха дрожали руки, пока он торопливо подталкивал тело повалившейся на него девушки к дверце.
- Чертово платье - так и путается!
- Да оборви его.
- Крепкое!
Тогда обмотай подолом покрепче и приткни к дверце, чтобы сразу вытолкнуть... Готово? Набираю скорость. На счет "три" - действуй!
Водитель нажал на газ и с удовлетворением отметив приклеившийся метрах в 10 "хвост", начал выписывать зигзаги, проверяя реакцию преследователей. "Хвост" притормозил, а затем начал быстро сокращать расстояние.
- Раз... два... три! - словно повинуясь команде шефа оглушительно рванула покрышка, машину бросило влево, захлопнулась уже отворенная "циркачом" дверца, прищемив подол голубого шифона.
Взвизгнули шины, голова Виктории с тупым звуком ударилась о стекло и наступила мертвая тишина. Но только для неё и "Павла", уронившего на руль простреленную голову. "Циркач" же, повинуясь команде преследователей, вылез из завалившейся на обочине машины с поднятыми руками. Его схватила за шиворот крепкая рука и ткнула носом в прыснувший обжигающим газом баллончик. Силач мешком повалился в канаву. Виктория была осторожно извлечена и положена в траву. Чье-то ухо прижалось к её груди.
- Жива. Осторожней, пожалуйста. И поскорее - она умирает!
- Благодарение Аллаху, вы успели вовремя! - доктор сделал Виктории внутривенную инъекцию и снял показатели кардиографа. - А также господина Амира, настоявшего, чтобы в сопровождающей Ваше высочество свите был врач... Еще десять минут - и мадемуазель впала бы в кому, из которой редко кого удается вытащить без специальной аппаратуры... Она получила сильную дозу паралитического препарата... Но сейчас мы подстегнули её сердечко и оно рванулось к жизни... Я думаю, можно взлетать!
- Командир, мы взлетаем. Запросите ещё раз дорожку и немедленно! скомандовал Бейлим в микрофон. - Как куда? Домой! - Он стиснул зубы так, что на скулах заиграли твердые желваки.
Это уже не шутки. Не ворчливые угрозы заботливого отца. Принц сел возле кровати лежащей в беспамятстве девушки, осторожно взяв в ладони и прижал к губам её безжизненную руку. - "Антония, любимая, больше никогда, ни на минуту, я не оставлю тебя одну". Как ж невероятно прекрасна она сейчас - бледные, четкие, словно высеченные из мрамора черты, опущенные на лиловые тени ресницы, и алая ссадина на скуле, ещё сочащаяся бисеринками крови. Чудесное, загубленное дитя! Бейлим сжал кулаки. Рядом с ней он чувствовал себя то мальчишкой, подчиняющимся властной, опытной и загадочной женщины, то воином и защитником, оберегающем трогательную в своей наивности девочку. Сейчас, склоненного над спасенной возлюбленной юношу переполняла нежность и гордость - сумел, он сумел вырвать её у смерти!
Всего двое суток назад Амиру сообщили, что в Россию, по следам подменившей свою подругу Антонии, двинулся посланный Хосейном человек. Ему надлежало указать местным килерам "объект" и оплатить работу. Третьим в компании "Павлика" был прибывший из восточной столицы агент, выследивший девушку ещё в Шереметьево о давший окончательное "добро" на осуществление операции в "Метрополе". Советнику принца стало ясно - спасти девушку может только Бейлим - лишь ему под силу осуществить перелет в Москву в обход Хосейна. Амир не колеблясь предупредил Бейлима, не упоминая о том, откуда получена информация и с какой стороны грозит опасность Антонии.
Принц пришел в крайнее негодование, намереваясь немедля пойти на открытый разговор с отцом.
- Поздно, - сказал Амир. - Возможно, Ваше высочество ошиблось в определении виновника, возможно, все обстоит иначе. В любом случае - для выяснения понадобится время. У нас же его нет. Ме удалось получить разрешение у российских властей на Ваш кратковременный визит. Я дал позывные вашего "Боинга". Если позволите, я доложу эмиру, что отправляюсь вместе с Вами в Европу, не называя страны. Ведь она мне неизвестна. Я дал распоряжение вашему личному врачу и двум телохранителям следовать за нами. Но выйти из самолета в город сможем только мы. Так что, - помолитесь и вспомните уроки борьбы.
- Не знаю, чем обязан такой преданности... И такой дружбе... Я никогда не забуду этого поступка, Амир, как и того, что сделали вы для меня в Венеции.
Они оказались в Москве в самый канун симпозиума, узнав, что некая Виктория Меньшова вместе с остальными участниками съезда ужинает в "Метрополе". "Это имя, под которым скрывается Антония - счастливый знак. Я выиграю сражение", - думал Бейлим, наблюдая из бокового кабинета центрального зала ресторана за танцующей девушкой.
О если бы в летучем воздухе "сегодня" могли проявляться тени былого... Как на старой полузасвеченной пленке выплыла бы в круг танцующих веселая Светлана под руку с молоденьким смуглым кавалером, а из-за бархатной портьеры им благосклонно кивал бы улыбающийся Хосейн... Амир живо вспомнил прошлое, поражаясь тому, что видит сейчас перед собой дочь Ванды и взрослого юношу, зачатого, возможно, Светланой в ту самую ночь... Его Светланой... Вандой. Он зябко поежился от потустороннего холодка, пробежавшего по спине из глухого неведения - тех тайных глубин бытия, куда не надлежит заглядывать смертному.
Нет, Амир не интриговал, предавая хозяина, он просто исполнил долг, веление могущественной десницы. Возможно, спасая девушку, помогал тем самым Хосейну остаться в мире со своей совестью и со своим сыном.
"Да не разлучит вас смерть, - думал Амир, выпуская пули по уносящей Антонию машине. - Бейлим и Антония. Бейлим и Хосейн - живите в мире, ведь он так короток - этот земной путь. Не стоит омрачать его враждой".
Вот и ещё раз спасли они Антонию. От сумасшедшего наркомана, а теперь - от чрезмерно заботящегося о своем наследнике эмира.
"Э, да здесь заметна рука "помощников"! - подумал Амир, обнаружив подброшенные в сумочку девушки документы, из которых следовало, что она российская шпионка, находящаяся в родстве с полукровкой-"принцем", Виктория Козловская.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130