Сейчас, в его руках, это был всего-навсего замысловатый набор камней и металла – тяжелая и невыразительная вещь.
Но это был ключ к его освобождению. Все, что ему нужно было сделать, – это взять, завернуть ее в мешок, который он принес, и, уходя, забрать с собой. Затем отдать ее Дэниел су, и все закончится. Можно будет не беспокоиться о Норте, о Девлине или даже о Браме, о том, что им могут повредить ошибки его прошлого. Не надо будет тревожиться о Мойре и о ее безопасности.
Он вообще больше не станет волноваться из-за Мойры. Никогда. Как только он передаст безделушку Дэниелсу, придет неминуемый конец его связи с ней, если, конечно, не унизиться настолько, чтобы строить будущее на обмане.
Пережить такое снова у него не хватит сил. Хотя где-то в глубинах его души это усохшее, бесполезное чувство – надежда – стало медленно оживать благодаря заботе и вниманию Мойры. Оно было далеко от полноты жизни, все еще разбитое на куски и вывалянное в грязи, но все же существовало. Знание того, что он потерян не до конца, рождало страх. Если бы надежда оставалась такой же засохшей и мертвой, жить было бы намного проще.
Он получил добычу, за которой пришел сюда. Оставалось только закрыть сейф. Почему бы и не закрыть? Однако он стоял в нерешительности, не в силах двинуться, и глядел на кусочек богатства в своих руках.
Он не мог так поступить. Он не в состоянии забрать свою добычу, потому что женщина, так доверчиво спавшая всего в нескольких футах от него, вручила ему куда как большую ценность. Речь шла не 6 ее непорочности, что трудно было бы считать добычей. Любая женщина бывает девственной, не такая уж это редкость среди людей.
Нет, Мойра отметила его своим доверием. У нее была тайна, которую она хранила в течение многих лет, которая отгородила ее ото всех, сделала бдительной и осторожной. Он знал все о таких секретах. У него самого их была уйма. И что, он доверил их ей? Ни одного. Он таил от нее свое прошлое, даже когда она открылась ему.
Она вручила ему себя. Он не соблазнял ее, не добивался ее силой. Когда она вытянулась в полный рост там, в ванне, и он увидел ее обнаженной, это произошло, потому что она так захотела. Она пожелала, чтобы он стал первым мужчиной, который узнает, каково быть в ее шкуре, и, помоги Господи, мысль, что она может позволить вот так дотронуться до себя кому-нибудь другому, наполняла его холодным и опасным чувством собственника.
С самого начала она боялась, что он намерен использовать ее для каких-то целей, получить в качестве трофея. Господи, если бы только она знала правду… Она была добычей, но не такой, как ей представлялось. Мойра заслуживала победы, была достойна сражения, в котором рискуют всем, лишь бы устоять. Он олицетворял для нее все, чего она опасалась и чему не доверяла. Отвратительно, что он убедил ее в обратном.
Черт, он и себя почти уверил в том же.
Она гораздо сильнее, чем он. Мойра поборола в себе страх – что угодно могло бы случиться, когда она открыла ему правду о себе. Если бы он принадлежал к разряду болтунов, в его силах было бы уничтожить ее, похваставшись своей победой. Он знал многих, которые именно так и поступали, совершенно не думая о том, чем неосмотрительность может обернуться для дамы. Одно его слово, и Мойра останется ни с чем, снова попав в зависимость от родителей. Она редко упоминала о них, но он знал, как ей ненавистна сама мысль вернуться назад. Она умрет от голода, но не попросит у них ни пенни.
Да, из них двоих он более слабый. Он страшился довериться ей. Невозможно оправдаться тем, что существует слишком много не зависящих от него обстоятельств, что он молчит из-за братьев, – все это полная чепуха. Он не сказал ни слова, потому что не вынес бы неудовольствия в ее взгляде. Он предпочел бы, чтобы она считала его бессердечным негодяем, чем простаком, по глупости ставшим вором.
Она не должна думать, что он использовал ее, чтобы подобраться к тиаре. Он желал Мойру с того момента, как увидел ее впервые. Тиара здесь ни при чем. Но разве она теперь поверит в это? Если бы с самого начала он рассказал ей все, возможно, они что-нибудь и придумали бы. Может, она продала бы ему тиару. Если бы он был по-настоящему изворотлив, то попытался бы изготовить подделку, да такую, что ее не распознал бы сам Дэниелс.
Но после драки кулаками не машут, Слишком поздно. Пришло время решаться. Тиара у него. Что делать, взять ее и оставить Мойру? Или забрать ее, но никогда не признаться в этом?
Или положить ее назад, все рассказать Мойре и молиться, чтобы она простила его? Что важнее, сохранить тайну и защитить семью или на всю жизнь остаться с Мойрой?
Мужественный человек выберет семью. Добрый знает, что быть альтруистом – самое большое страдание. Порядочный понимает, что она никогда не полюбит вора и обманщика. Твердый человек позволит ей уйти.
Но он хочет ее и готов предложить ей все, что у него есть, и даже больше того. Он желает быть добрым, и не только для своей семьи или для себя – для нее тоже. А такой человек никогда не украдет у нее. Честный человек расскажет Мойре всю правду и скорее рискнет потерять ее, чем обманет.
Пусть Дэниелс сам старается и достает эту тиару. А они с Нортом придумают, как разделаться с его прошлым. Нужно покончить с этим сейчас же.
Он уже поднял тиару, чтобы положить ее в сейф, как вдруг застыл, услышав шорох за своей спиной. Он повернулся, прекрасно зная, что увидит, и не в силах избежать этого.
Мойра, выпрямившись, сидела на постели и в свете умирающего огня в камине глядела на него, не веря своим глазам. Второй раз за этот вечер она задала вопрос, на который ему не хотелось отвечать:
– Что ты делаешь?
Глава 12
Он не мог украсть у нее. Это оказалось невозможным.
Подтянув одеяло к груди, чтобы прикрыть наготу, Мойра заметила, что Уинтроп уже полностью одет, да еще что он держит в руке подаренную ей Тони тиару.
Как он проник в ее сейф? Главное, что ему там нужно?
Свеча, которую он держал в другой руке, освещала лицо, оставляя глаза в тени. Он стоял молча, с губами, сложенными в усмешке. Ему явно не доставило удовольствия ее пробуждение.
– Что ты делаешь с моей тиарой? – Возможно, он ответит на этот прямо поставленный вопрос, коли не ответил на предыдущий. Вне зависимости оттого, что он скажет, она надеялась, что ее подозрения не оправдаются.
Он вернул тиару в сейф и захлопнул дверцу.
– Я собирался ее украсть. – Она задохнулась. Украсть?
– Так ты тот самый вор, о котором все твердят вокруг? – Он даже не пытался отпираться:
– Да. – Ее лицо залила бледность, она не верила своим ушам.
– Почему? Тебе так нужны деньги?
Он покачал головой, глаза смотрели куда-то в сторону.
– Деньги не имеют к этому никакого отношения. – Тон, которым он говорил, был ядовит и насмешлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Но это был ключ к его освобождению. Все, что ему нужно было сделать, – это взять, завернуть ее в мешок, который он принес, и, уходя, забрать с собой. Затем отдать ее Дэниел су, и все закончится. Можно будет не беспокоиться о Норте, о Девлине или даже о Браме, о том, что им могут повредить ошибки его прошлого. Не надо будет тревожиться о Мойре и о ее безопасности.
Он вообще больше не станет волноваться из-за Мойры. Никогда. Как только он передаст безделушку Дэниелсу, придет неминуемый конец его связи с ней, если, конечно, не унизиться настолько, чтобы строить будущее на обмане.
Пережить такое снова у него не хватит сил. Хотя где-то в глубинах его души это усохшее, бесполезное чувство – надежда – стало медленно оживать благодаря заботе и вниманию Мойры. Оно было далеко от полноты жизни, все еще разбитое на куски и вывалянное в грязи, но все же существовало. Знание того, что он потерян не до конца, рождало страх. Если бы надежда оставалась такой же засохшей и мертвой, жить было бы намного проще.
Он получил добычу, за которой пришел сюда. Оставалось только закрыть сейф. Почему бы и не закрыть? Однако он стоял в нерешительности, не в силах двинуться, и глядел на кусочек богатства в своих руках.
Он не мог так поступить. Он не в состоянии забрать свою добычу, потому что женщина, так доверчиво спавшая всего в нескольких футах от него, вручила ему куда как большую ценность. Речь шла не 6 ее непорочности, что трудно было бы считать добычей. Любая женщина бывает девственной, не такая уж это редкость среди людей.
Нет, Мойра отметила его своим доверием. У нее была тайна, которую она хранила в течение многих лет, которая отгородила ее ото всех, сделала бдительной и осторожной. Он знал все о таких секретах. У него самого их была уйма. И что, он доверил их ей? Ни одного. Он таил от нее свое прошлое, даже когда она открылась ему.
Она вручила ему себя. Он не соблазнял ее, не добивался ее силой. Когда она вытянулась в полный рост там, в ванне, и он увидел ее обнаженной, это произошло, потому что она так захотела. Она пожелала, чтобы он стал первым мужчиной, который узнает, каково быть в ее шкуре, и, помоги Господи, мысль, что она может позволить вот так дотронуться до себя кому-нибудь другому, наполняла его холодным и опасным чувством собственника.
С самого начала она боялась, что он намерен использовать ее для каких-то целей, получить в качестве трофея. Господи, если бы только она знала правду… Она была добычей, но не такой, как ей представлялось. Мойра заслуживала победы, была достойна сражения, в котором рискуют всем, лишь бы устоять. Он олицетворял для нее все, чего она опасалась и чему не доверяла. Отвратительно, что он убедил ее в обратном.
Черт, он и себя почти уверил в том же.
Она гораздо сильнее, чем он. Мойра поборола в себе страх – что угодно могло бы случиться, когда она открыла ему правду о себе. Если бы он принадлежал к разряду болтунов, в его силах было бы уничтожить ее, похваставшись своей победой. Он знал многих, которые именно так и поступали, совершенно не думая о том, чем неосмотрительность может обернуться для дамы. Одно его слово, и Мойра останется ни с чем, снова попав в зависимость от родителей. Она редко упоминала о них, но он знал, как ей ненавистна сама мысль вернуться назад. Она умрет от голода, но не попросит у них ни пенни.
Да, из них двоих он более слабый. Он страшился довериться ей. Невозможно оправдаться тем, что существует слишком много не зависящих от него обстоятельств, что он молчит из-за братьев, – все это полная чепуха. Он не сказал ни слова, потому что не вынес бы неудовольствия в ее взгляде. Он предпочел бы, чтобы она считала его бессердечным негодяем, чем простаком, по глупости ставшим вором.
Она не должна думать, что он использовал ее, чтобы подобраться к тиаре. Он желал Мойру с того момента, как увидел ее впервые. Тиара здесь ни при чем. Но разве она теперь поверит в это? Если бы с самого начала он рассказал ей все, возможно, они что-нибудь и придумали бы. Может, она продала бы ему тиару. Если бы он был по-настоящему изворотлив, то попытался бы изготовить подделку, да такую, что ее не распознал бы сам Дэниелс.
Но после драки кулаками не машут, Слишком поздно. Пришло время решаться. Тиара у него. Что делать, взять ее и оставить Мойру? Или забрать ее, но никогда не признаться в этом?
Или положить ее назад, все рассказать Мойре и молиться, чтобы она простила его? Что важнее, сохранить тайну и защитить семью или на всю жизнь остаться с Мойрой?
Мужественный человек выберет семью. Добрый знает, что быть альтруистом – самое большое страдание. Порядочный понимает, что она никогда не полюбит вора и обманщика. Твердый человек позволит ей уйти.
Но он хочет ее и готов предложить ей все, что у него есть, и даже больше того. Он желает быть добрым, и не только для своей семьи или для себя – для нее тоже. А такой человек никогда не украдет у нее. Честный человек расскажет Мойре всю правду и скорее рискнет потерять ее, чем обманет.
Пусть Дэниелс сам старается и достает эту тиару. А они с Нортом придумают, как разделаться с его прошлым. Нужно покончить с этим сейчас же.
Он уже поднял тиару, чтобы положить ее в сейф, как вдруг застыл, услышав шорох за своей спиной. Он повернулся, прекрасно зная, что увидит, и не в силах избежать этого.
Мойра, выпрямившись, сидела на постели и в свете умирающего огня в камине глядела на него, не веря своим глазам. Второй раз за этот вечер она задала вопрос, на который ему не хотелось отвечать:
– Что ты делаешь?
Глава 12
Он не мог украсть у нее. Это оказалось невозможным.
Подтянув одеяло к груди, чтобы прикрыть наготу, Мойра заметила, что Уинтроп уже полностью одет, да еще что он держит в руке подаренную ей Тони тиару.
Как он проник в ее сейф? Главное, что ему там нужно?
Свеча, которую он держал в другой руке, освещала лицо, оставляя глаза в тени. Он стоял молча, с губами, сложенными в усмешке. Ему явно не доставило удовольствия ее пробуждение.
– Что ты делаешь с моей тиарой? – Возможно, он ответит на этот прямо поставленный вопрос, коли не ответил на предыдущий. Вне зависимости оттого, что он скажет, она надеялась, что ее подозрения не оправдаются.
Он вернул тиару в сейф и захлопнул дверцу.
– Я собирался ее украсть. – Она задохнулась. Украсть?
– Так ты тот самый вор, о котором все твердят вокруг? – Он даже не пытался отпираться:
– Да. – Ее лицо залила бледность, она не верила своим ушам.
– Почему? Тебе так нужны деньги?
Он покачал головой, глаза смотрели куда-то в сторону.
– Деньги не имеют к этому никакого отношения. – Тон, которым он говорил, был ядовит и насмешлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91