– Он посмотрел на нее, сузив глаза. – Не верю, что вы считаете себя хуже сестры.
Нахмурившись, она махнула рукой.
– Конечно, нет. Но мне известно, кто в нашей семье наделен красотой.
Том снова вплотную придвинулся к ней, зная, что она слишком горда и не отступит. Если бы она сделала глубокий вдох, ее груди коснулись бы его, однако она продолжала спокойно смотреть на него. Он ощущал исходивший от нее слабый аромат – вряд ли это были духи – и только еще больше возбудился.
– Откуда вам знать, что я считаю красивым? – мягко спросил он. – И отчего вы считаете, что красота – это все, чего я ищу?
– Мне все равно, что вы цените в жене, Баннастер. Мы оба знаем, что я никогда не стану вашей женой, и хотя моя сестра жаждет выйти замуж за любого, кто увезет ее отсюда, я все сделаю, чтобы вы не добились ее.
– Пренебрежение и вызов в одном предложении, – усмехнулся он, нежно проведя пальцами по ее мягкой щеке, прежде чем она отпрянула.
– Думайте что хотите, – холодно сказала она.
– Тогда поймите, что вы не заставите меня уехать, что бы вы ни говорили и ни делали. Мне нужна жена, и я проведу здесь столько времени, сколько понадобится, чтобы решить, подходит ли мне одна из сестер Уинслоу. И мне решать, какого наказания вы заслуживаете за то, что сделали со мной.
Он ждал, что она скажет в ответ, но в это время в дверь осторожно постучали.
– Это, должно быть, слуги с ванной, – предупредила она.
– Поскольку вы – старшая дочь, разве не ваша обязанность – лично проследить, чтобы все было подготовлено как надо?
Она в негодовании подняла к потолку глаза.
– Бросьте. Сей старинный обычай давно не соблюдают.
В его воображении возникла картина – они оба мокрые и голые сплетаются в ванне. Она встретила его взгляд с видимой неуверенностью. Неужто она представила себе то же самое?
Он понизил голос:
– Я мог бы настоять.
Но она не струсила, только вскинула голову.
– Вы не станете. Осрамить меня на глазах моих людей – не такого же наказания вы хотите для меня?
Он медленно расплылся в улыбке.
– Вы этого заслуживаете. И очень уж соблазнительно заставить вас прикасаться ко мне.
– Как вы это себе представляете? Вы силой принудите меня?
Улыбка исчезла с его лица. Она уже и так слишком много знала о его тайных страхах. Он не мог позволить ей думать, что она имеет власть над ним.
– Кто говорит о принуждении? Скорее, это ваш метод обращения с людьми.
Он не мог ошибиться – на этот раз она покраснела. Диана подошла к двери и распахнула ее, открыв настоящий парад слуг. Двое несли глубокую ванну, за ними следовало множество других с ведрами воды, от которой поднимался пар. Том удовлетворенно вздохнул. Прошло так много времени с тех пор, как он по-настоящему мылся. Не произнеся больше ни слова, Диана покинула его спальню.
Когда он наконец блаженно растянулся в ванне, отослав последнего слугу, который вызвался помогать ему, его мысли вернулись к сцене, разыгравшейся при его появлении в главном зале замка Керкби. Хотя Сесили Уинслоу действительно оказалась красавицей, у него сложилось впечатление, что за внешним очарованием прячется эгоистичная и себялюбивая натура.
Гораздо больше его занимала Диана, побледневшая и застывшая при виде его. Он старался не смотреть на нее, чтобы продлить ее мучения, заставить гадать, каковы его планы; но когда их глаза встретились, что-то новое зародилось в нем. Остальную часть вечера он провел в ожидании, когда они смогут остаться наедине.
Конечно, он желал ее, но понимал, что сейчас важнее сосредоточиться на том, чтобы узнать, не заинтересовалась ли им Лига. Но он все еще искал себе жену и не исключал, что ею может стать одна из сестер Уинслоу. Сесили при надлежащем руководстве может набраться ума. Она будет благодарна за имя, которое он даст ей, за богатство и защиту. Красавица, она украсит его дом, все будут завидовать ему.
Но Диана… Диана с ее секретами, дерзостью, телесной силой и необычными способностями, столь непохожая на других женщин, интересовала его гораздо больше. По крайней мере в данный момент. Как только он разузнает о ней все, чары развеются. Он снова станет самим собой и сможет принять правильное решение, которое определит его будущее.
Диана сидела в главном зале, ожидая, когда принесут еду. Баннастера все не было, что расстроило Сесили, которая выглядела совершенно очаровательно в зеленом платье и лентами в цвет ему в распущенных белокурых волосах.
– Как ты думаешь, где он? – волновалась сестра, не сводя глаз с лестницы, как если бы ее желание могло заставить виконта материализоваться на ней.
Диана заставила себя улыбнуться служанке, которая принесла хлеб и масло.
– Не знаю. Но он явно не из смиренников и не спешит возблагодарить Бога за то, что остался жив и здоров.
Ее сестра нахмурилась.
– Но… его не могут отлучить от церкви за грех непосещения обедни?
– Муж, отлученный от церкви. Если такое случится, пострадает его семья, все, чем он владеет. – Диана наблюдала за Сесили, надеясь посеять в ней сомнения.
Сестра разломила хлеб.
– Ну, этого не случится. Когда я выйду за него замуж, мне удастся убедить его, что он должен примириться с церковью ради наших детей.
Диана вздохнула и продолжила есть, не чувствуя вкуса пищи. Она понимала – чтобы оторвать Сесили от красавца виконта, требуется нечто большее. Перепалка с Баннастером прошлой ночью не выходила у нее из го ловы.
Как и ошеломительный поцелуй.
Она тряхнула головой, чтобы избавиться от ощущения слабости, которое охватило ее даже теперь – при одной мысли о его теле, вжимавшемся в нее. Что с ней происходит?
Но угроза исходила не только от его тела. Весь ее мир мог рухнуть по одному его слову. Ее брат Арчи, в случае если бы ее поведение отразилось на его положении при дворе, пришел бы в ярость и мог бы отречься от нее.
Не лучше ли было бы, если бы Баннастер разоблачил ее и все уже осталось бы позади, чем постоянные мучения от неизвестности и страха? В конце концов, это вопрос времени.
И за оставшееся короткое время ей нужно выполнить обязательства перед Лигой, потому что если брат откажется от нее – а он так и сделает, благо получит к тому повод, – ей потребуется помощь Лиги.
Странно, что она вообще может рассуждать, когда ее преследует видение: Баннастер, сидящий в ванне. И она прикасается к его блестящей коже. Что она сможет сообщить Лиге, если ей не удастся превозмочь вожделение?
Застонав, она уронила голову на руки.
– Что с тобой? – зло спросила Сесили. – Ты получила все, что хотела. Ты украла у меня его внимание…
– Я не просила его. – Диана не подняла головы.
– Не думай, что я облегчу твою задачу. Я без труда очарую его. Вот увидишь!
– Не сомневаюсь, – буркнула Диана.
– Когда я окажусь с ним рядом, ты должна держаться на расстоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Нахмурившись, она махнула рукой.
– Конечно, нет. Но мне известно, кто в нашей семье наделен красотой.
Том снова вплотную придвинулся к ней, зная, что она слишком горда и не отступит. Если бы она сделала глубокий вдох, ее груди коснулись бы его, однако она продолжала спокойно смотреть на него. Он ощущал исходивший от нее слабый аромат – вряд ли это были духи – и только еще больше возбудился.
– Откуда вам знать, что я считаю красивым? – мягко спросил он. – И отчего вы считаете, что красота – это все, чего я ищу?
– Мне все равно, что вы цените в жене, Баннастер. Мы оба знаем, что я никогда не стану вашей женой, и хотя моя сестра жаждет выйти замуж за любого, кто увезет ее отсюда, я все сделаю, чтобы вы не добились ее.
– Пренебрежение и вызов в одном предложении, – усмехнулся он, нежно проведя пальцами по ее мягкой щеке, прежде чем она отпрянула.
– Думайте что хотите, – холодно сказала она.
– Тогда поймите, что вы не заставите меня уехать, что бы вы ни говорили и ни делали. Мне нужна жена, и я проведу здесь столько времени, сколько понадобится, чтобы решить, подходит ли мне одна из сестер Уинслоу. И мне решать, какого наказания вы заслуживаете за то, что сделали со мной.
Он ждал, что она скажет в ответ, но в это время в дверь осторожно постучали.
– Это, должно быть, слуги с ванной, – предупредила она.
– Поскольку вы – старшая дочь, разве не ваша обязанность – лично проследить, чтобы все было подготовлено как надо?
Она в негодовании подняла к потолку глаза.
– Бросьте. Сей старинный обычай давно не соблюдают.
В его воображении возникла картина – они оба мокрые и голые сплетаются в ванне. Она встретила его взгляд с видимой неуверенностью. Неужто она представила себе то же самое?
Он понизил голос:
– Я мог бы настоять.
Но она не струсила, только вскинула голову.
– Вы не станете. Осрамить меня на глазах моих людей – не такого же наказания вы хотите для меня?
Он медленно расплылся в улыбке.
– Вы этого заслуживаете. И очень уж соблазнительно заставить вас прикасаться ко мне.
– Как вы это себе представляете? Вы силой принудите меня?
Улыбка исчезла с его лица. Она уже и так слишком много знала о его тайных страхах. Он не мог позволить ей думать, что она имеет власть над ним.
– Кто говорит о принуждении? Скорее, это ваш метод обращения с людьми.
Он не мог ошибиться – на этот раз она покраснела. Диана подошла к двери и распахнула ее, открыв настоящий парад слуг. Двое несли глубокую ванну, за ними следовало множество других с ведрами воды, от которой поднимался пар. Том удовлетворенно вздохнул. Прошло так много времени с тех пор, как он по-настоящему мылся. Не произнеся больше ни слова, Диана покинула его спальню.
Когда он наконец блаженно растянулся в ванне, отослав последнего слугу, который вызвался помогать ему, его мысли вернулись к сцене, разыгравшейся при его появлении в главном зале замка Керкби. Хотя Сесили Уинслоу действительно оказалась красавицей, у него сложилось впечатление, что за внешним очарованием прячется эгоистичная и себялюбивая натура.
Гораздо больше его занимала Диана, побледневшая и застывшая при виде его. Он старался не смотреть на нее, чтобы продлить ее мучения, заставить гадать, каковы его планы; но когда их глаза встретились, что-то новое зародилось в нем. Остальную часть вечера он провел в ожидании, когда они смогут остаться наедине.
Конечно, он желал ее, но понимал, что сейчас важнее сосредоточиться на том, чтобы узнать, не заинтересовалась ли им Лига. Но он все еще искал себе жену и не исключал, что ею может стать одна из сестер Уинслоу. Сесили при надлежащем руководстве может набраться ума. Она будет благодарна за имя, которое он даст ей, за богатство и защиту. Красавица, она украсит его дом, все будут завидовать ему.
Но Диана… Диана с ее секретами, дерзостью, телесной силой и необычными способностями, столь непохожая на других женщин, интересовала его гораздо больше. По крайней мере в данный момент. Как только он разузнает о ней все, чары развеются. Он снова станет самим собой и сможет принять правильное решение, которое определит его будущее.
Диана сидела в главном зале, ожидая, когда принесут еду. Баннастера все не было, что расстроило Сесили, которая выглядела совершенно очаровательно в зеленом платье и лентами в цвет ему в распущенных белокурых волосах.
– Как ты думаешь, где он? – волновалась сестра, не сводя глаз с лестницы, как если бы ее желание могло заставить виконта материализоваться на ней.
Диана заставила себя улыбнуться служанке, которая принесла хлеб и масло.
– Не знаю. Но он явно не из смиренников и не спешит возблагодарить Бога за то, что остался жив и здоров.
Ее сестра нахмурилась.
– Но… его не могут отлучить от церкви за грех непосещения обедни?
– Муж, отлученный от церкви. Если такое случится, пострадает его семья, все, чем он владеет. – Диана наблюдала за Сесили, надеясь посеять в ней сомнения.
Сестра разломила хлеб.
– Ну, этого не случится. Когда я выйду за него замуж, мне удастся убедить его, что он должен примириться с церковью ради наших детей.
Диана вздохнула и продолжила есть, не чувствуя вкуса пищи. Она понимала – чтобы оторвать Сесили от красавца виконта, требуется нечто большее. Перепалка с Баннастером прошлой ночью не выходила у нее из го ловы.
Как и ошеломительный поцелуй.
Она тряхнула головой, чтобы избавиться от ощущения слабости, которое охватило ее даже теперь – при одной мысли о его теле, вжимавшемся в нее. Что с ней происходит?
Но угроза исходила не только от его тела. Весь ее мир мог рухнуть по одному его слову. Ее брат Арчи, в случае если бы ее поведение отразилось на его положении при дворе, пришел бы в ярость и мог бы отречься от нее.
Не лучше ли было бы, если бы Баннастер разоблачил ее и все уже осталось бы позади, чем постоянные мучения от неизвестности и страха? В конце концов, это вопрос времени.
И за оставшееся короткое время ей нужно выполнить обязательства перед Лигой, потому что если брат откажется от нее – а он так и сделает, благо получит к тому повод, – ей потребуется помощь Лиги.
Странно, что она вообще может рассуждать, когда ее преследует видение: Баннастер, сидящий в ванне. И она прикасается к его блестящей коже. Что она сможет сообщить Лиге, если ей не удастся превозмочь вожделение?
Застонав, она уронила голову на руки.
– Что с тобой? – зло спросила Сесили. – Ты получила все, что хотела. Ты украла у меня его внимание…
– Я не просила его. – Диана не подняла головы.
– Не думай, что я облегчу твою задачу. Я без труда очарую его. Вот увидишь!
– Не сомневаюсь, – буркнула Диана.
– Когда я окажусь с ним рядом, ты должна держаться на расстоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67