Думают, мы за себя постоять не можем! Пустяк взяли– значит, мертвыми нас считают, все равно что убили нас. Надо воевать!
Говорит Удога, копье в руки взяв:
– Надо против Заксули воевать! Надо Заксули всех убить! Плохие люди Заксули – хорька у нас украли… Воевать пойдем – заклятье надо сделать: на их земле еду не брать, на их земле воду не брать.
Приуныли женщины, видят – и близнецы воевать хотят, ничего не поделаешь. Еду мужчинам приготовили, лепешек напекли, рыбу насушили, сараны положили, мяса вяленого.
Вот пошли Бельды воевать.
Навьючили на себя мешки с едой, на шею повязали кувшины с водой. Идут, пыхтят… Тяжело! Чем дальше идут, тем больше злятся; вот какие эти Заксули плохие люди! Мало того, что против них воевать надо, так еще и тяжести с собой таскать приходится.
Три реки перешли, девять озер перешли.
В брусничнике женщин из рода Заксули увидели. Позвал их Чубак.
– Идите, – говорит, – скажите: всех ваших убьем, ни одного не оставим!
Перепугались Бельды:
– Зачем сказал! Теперь знать будут. Как за ними гоняться будем с кувшинами да с мешками?
Промолчал Чубак. Ничего не ответил.
Побежали женщины в деревню. Мужьям сказали, братьям сказали. Те в домах засели. Куда от Бельды скроешься! Сидят, не показываются! Подошли Бельды к деревне. В засаду сели, Заксули караулят, ждут.
А женщиныв из деревни вокруг ходят, палками в траве да кустарниках шарят. То одному, то другому Бельды палкой по голове заедут так, что искры из глаз сыплются.
Молчат Бельды, терпят. Подальше от женщин отходят, чтобы не рассердиться: нельзя женщин задевать.
Сидят Заксули в домах: струсили сильно.
Сидят Бельды в кустах, врагов подкарауливают. Не дают рыбу ловить, не дают птицу стрелять.
Пока еда была, вода была, Бельды сильно храбрые были.
Вот вся еда вышла. Сидят Бельды. Терпят.
Говорит Чубак:
– Теперь уж немножко ждать осталось! Умрут от страху Заксули.
Вот у Бельды вся вода вышла. Терпят. Молчат. Говорит Удога:
– Ну, теперь совсем мало ждать осталось!
Вот у Бельды все терпение вышло, сидят, ворчат на такую войну, худеют, копья у них из рук вываливаются.
И Заксули не слаще – дома, взаперти, голодом сидеть.
Сидели, сидели – невтерпеж стало. Старика к Бельды послали. Тот палку с человечьим лицом: взял. Пошел. Идет, от ветра шатается.
И Бельды не лучше – отощали, как медведь весной.
Стал старик мира просить. Стали судиться.
Говорят старики тому почтенному старику:
– Вы перед нами сильно виноваты. За это мы с вас большой байта – штраф – возьмем. Никто еще такого байта никогда не платил!
Испугался тот старик, затрясся: чем Заксули большой байта платить будут? Совсем бедные люди Заксули…
Говорит Чубак:
– Ой, большой байта! Котел, да копье, да платок – стыд с лица утереть.
Вытаращили глаза, Бельды, затряслись – вот так байта!
Стоило из-за этого голод и жажду терпеть!
Стоило из-за этого на войну ходить!
А в голове одна мысль – скорей бы домой, да поесть, да попить всласть!
Обрадовались Заксули. Байта сразу же отдали.
От себя Удоге да Чубаку девушек красивых в жены отдали, чтобы породниться с Бельды и не ссориться никогда.
Взяли Бельды девушек. Домой побежали: откуда сила взялась! Домой прибежали! Спрашивают их женщины: какая война была?
Говорят Бельды:
– Ой, какая война была! Самая страшная война, хуже нету!
Принялись Бельды пить. Три дня пили. Целое озеро выпили. Так выпили, что с тех пор озеро высохло. Принялись Бельды есть. Три дня ели. Все съели, даже сохатиные халаты съели.
С тех пор больше не воевали с сородичами. Все дела миром кончали.
Спасибо Удоге и Чубаку, что уму-разуму научили!
Мальчик Чокчо
За себя как не постоять! Как за родича не постоять! Разве обидчику простить можно?
Жил в одной деревне нанаец Бельды. Был у него сынок, по имени Чокчо. Совсем маленький сынок – едва ходить умел. Всю зиму Бельды охотился. Много пушнины – мехов накопил. И соболь у него был, и лисица, и нерпа, и медведь, и колнок, и волк. Смотрит на меха Бельды и радуется:
– Вот поеду в Никанское царство – в город Сан-Син, – меха продам, еды, припасов на целую зиму накуплю! Сетку овую куплю, ружье, порох, патроны, игрушки.
Летом и верно собрался Бельды в Сан-Син ехать. Просит его сынок.
– Возьми меня с собой, отец!
Подумал Бельды – дорога опасная, могут разбойники напасть. Мало ли тчо в дороге случиться может…
– Что ты, сын! – говорит Бельды. – Как это можно, чтобы в доме мужчины не осталось! Кто же будет мать да сестренок защищать? Надо тебе остаться.
Уехал Бельды.
Много времени прошло. Чокчо за это время научился ножом владеть. Сидит стругает: ложку сделал, лодку маленькую сделал, оленя из дерева вырезал, нарты, медведя, собачек… Много разных игрущек сделал… А отца все нет!
Вот уже листья на деревьях пожелтели, трава повяла. А Бельды все не едет домой.
Потом из соседнего стойбища приехали люди.
Сделала мать Чеокчо кушанье – мось, – угостила приезжих юколой.
Сидели, сидели они, курили, курили, юколу ели, ели, потом говорят:
– Мы вместе с Бельды в Сан-Син ездили. Торговали. Обратно вернулись…
– А где отец? – спрашивает Чокчо. Друг на друга поглядели люди.
– Твой отец, – говорят, – торговал с одним человеком по имени Лян. Тот у Бельды всю пушнину купил. Пошел Бельды к этому маньчжу, чтобы рассчитаться, и не вернулся. Не купец, оказалось, Лян, а разбойник. Всю пушнину у Бельды взял и самого его убил.
– Почему же вы за отца не заступились? – спрашивает Чокчо.
Говорят люди:
– У того Ляна-маньчжу большая шайка. А нас мало. Не могли мы за твоего отца заступиться – побоялись: люди Ляна нас догнать могли, все товары отнять и нас убить могли…
– Плохо вы сделали, – говорит Чокчо. Обиделись люди, сели в лодку и уехали.
Стала мать Чокчо плакать, сестренки тоже заплакали.
До того плакали, что у них совсем глаза запухли– Что теперь будет с нами?
Но делать нечего – слезами Бельды не вернешь! А жить надо. Поплакали, поплакали они да за дело взялись. Старшая сестра копье взяла, в тайгу пошла – охотиться. Младшая в лодку – оморочку – села, по Амуру поехала – рыбу ловить. Мать дома осталась – за очагом следить, еду варить.
А Чокчо говорит матери:
– Сшей мне унты, испеки лепешку. Пойду я Ляна искать. Найду – За отца отомщу, пушнину верну!
Говорит мать:
– Что ты, Чокчо! Куда ты пойдешь? Ты маленький еще.
Посмотрел на нее Чокчо:
– Отец сказал, что я мужчина. А мужчины должны род защищать, врагу мстить должны.
Видит мать – Чокчо на своем крепко стоит, не отговорить его. Испекла ему лепешку, сшила ему унты.
Взял Чокчо свой нож, охотничью повязку на голову надел, юколы в мешок пложил, унты на ноги надел, простился с сестрами, с матерью и пошел.
Шел, шел Чокчо, видит – на пути большой лес стоит. Деревья высокие-высокие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
Говорит Удога, копье в руки взяв:
– Надо против Заксули воевать! Надо Заксули всех убить! Плохие люди Заксули – хорька у нас украли… Воевать пойдем – заклятье надо сделать: на их земле еду не брать, на их земле воду не брать.
Приуныли женщины, видят – и близнецы воевать хотят, ничего не поделаешь. Еду мужчинам приготовили, лепешек напекли, рыбу насушили, сараны положили, мяса вяленого.
Вот пошли Бельды воевать.
Навьючили на себя мешки с едой, на шею повязали кувшины с водой. Идут, пыхтят… Тяжело! Чем дальше идут, тем больше злятся; вот какие эти Заксули плохие люди! Мало того, что против них воевать надо, так еще и тяжести с собой таскать приходится.
Три реки перешли, девять озер перешли.
В брусничнике женщин из рода Заксули увидели. Позвал их Чубак.
– Идите, – говорит, – скажите: всех ваших убьем, ни одного не оставим!
Перепугались Бельды:
– Зачем сказал! Теперь знать будут. Как за ними гоняться будем с кувшинами да с мешками?
Промолчал Чубак. Ничего не ответил.
Побежали женщины в деревню. Мужьям сказали, братьям сказали. Те в домах засели. Куда от Бельды скроешься! Сидят, не показываются! Подошли Бельды к деревне. В засаду сели, Заксули караулят, ждут.
А женщиныв из деревни вокруг ходят, палками в траве да кустарниках шарят. То одному, то другому Бельды палкой по голове заедут так, что искры из глаз сыплются.
Молчат Бельды, терпят. Подальше от женщин отходят, чтобы не рассердиться: нельзя женщин задевать.
Сидят Заксули в домах: струсили сильно.
Сидят Бельды в кустах, врагов подкарауливают. Не дают рыбу ловить, не дают птицу стрелять.
Пока еда была, вода была, Бельды сильно храбрые были.
Вот вся еда вышла. Сидят Бельды. Терпят.
Говорит Чубак:
– Теперь уж немножко ждать осталось! Умрут от страху Заксули.
Вот у Бельды вся вода вышла. Терпят. Молчат. Говорит Удога:
– Ну, теперь совсем мало ждать осталось!
Вот у Бельды все терпение вышло, сидят, ворчат на такую войну, худеют, копья у них из рук вываливаются.
И Заксули не слаще – дома, взаперти, голодом сидеть.
Сидели, сидели – невтерпеж стало. Старика к Бельды послали. Тот палку с человечьим лицом: взял. Пошел. Идет, от ветра шатается.
И Бельды не лучше – отощали, как медведь весной.
Стал старик мира просить. Стали судиться.
Говорят старики тому почтенному старику:
– Вы перед нами сильно виноваты. За это мы с вас большой байта – штраф – возьмем. Никто еще такого байта никогда не платил!
Испугался тот старик, затрясся: чем Заксули большой байта платить будут? Совсем бедные люди Заксули…
Говорит Чубак:
– Ой, большой байта! Котел, да копье, да платок – стыд с лица утереть.
Вытаращили глаза, Бельды, затряслись – вот так байта!
Стоило из-за этого голод и жажду терпеть!
Стоило из-за этого на войну ходить!
А в голове одна мысль – скорей бы домой, да поесть, да попить всласть!
Обрадовались Заксули. Байта сразу же отдали.
От себя Удоге да Чубаку девушек красивых в жены отдали, чтобы породниться с Бельды и не ссориться никогда.
Взяли Бельды девушек. Домой побежали: откуда сила взялась! Домой прибежали! Спрашивают их женщины: какая война была?
Говорят Бельды:
– Ой, какая война была! Самая страшная война, хуже нету!
Принялись Бельды пить. Три дня пили. Целое озеро выпили. Так выпили, что с тех пор озеро высохло. Принялись Бельды есть. Три дня ели. Все съели, даже сохатиные халаты съели.
С тех пор больше не воевали с сородичами. Все дела миром кончали.
Спасибо Удоге и Чубаку, что уму-разуму научили!
Мальчик Чокчо
За себя как не постоять! Как за родича не постоять! Разве обидчику простить можно?
Жил в одной деревне нанаец Бельды. Был у него сынок, по имени Чокчо. Совсем маленький сынок – едва ходить умел. Всю зиму Бельды охотился. Много пушнины – мехов накопил. И соболь у него был, и лисица, и нерпа, и медведь, и колнок, и волк. Смотрит на меха Бельды и радуется:
– Вот поеду в Никанское царство – в город Сан-Син, – меха продам, еды, припасов на целую зиму накуплю! Сетку овую куплю, ружье, порох, патроны, игрушки.
Летом и верно собрался Бельды в Сан-Син ехать. Просит его сынок.
– Возьми меня с собой, отец!
Подумал Бельды – дорога опасная, могут разбойники напасть. Мало ли тчо в дороге случиться может…
– Что ты, сын! – говорит Бельды. – Как это можно, чтобы в доме мужчины не осталось! Кто же будет мать да сестренок защищать? Надо тебе остаться.
Уехал Бельды.
Много времени прошло. Чокчо за это время научился ножом владеть. Сидит стругает: ложку сделал, лодку маленькую сделал, оленя из дерева вырезал, нарты, медведя, собачек… Много разных игрущек сделал… А отца все нет!
Вот уже листья на деревьях пожелтели, трава повяла. А Бельды все не едет домой.
Потом из соседнего стойбища приехали люди.
Сделала мать Чеокчо кушанье – мось, – угостила приезжих юколой.
Сидели, сидели они, курили, курили, юколу ели, ели, потом говорят:
– Мы вместе с Бельды в Сан-Син ездили. Торговали. Обратно вернулись…
– А где отец? – спрашивает Чокчо. Друг на друга поглядели люди.
– Твой отец, – говорят, – торговал с одним человеком по имени Лян. Тот у Бельды всю пушнину купил. Пошел Бельды к этому маньчжу, чтобы рассчитаться, и не вернулся. Не купец, оказалось, Лян, а разбойник. Всю пушнину у Бельды взял и самого его убил.
– Почему же вы за отца не заступились? – спрашивает Чокчо.
Говорят люди:
– У того Ляна-маньчжу большая шайка. А нас мало. Не могли мы за твоего отца заступиться – побоялись: люди Ляна нас догнать могли, все товары отнять и нас убить могли…
– Плохо вы сделали, – говорит Чокчо. Обиделись люди, сели в лодку и уехали.
Стала мать Чокчо плакать, сестренки тоже заплакали.
До того плакали, что у них совсем глаза запухли– Что теперь будет с нами?
Но делать нечего – слезами Бельды не вернешь! А жить надо. Поплакали, поплакали они да за дело взялись. Старшая сестра копье взяла, в тайгу пошла – охотиться. Младшая в лодку – оморочку – села, по Амуру поехала – рыбу ловить. Мать дома осталась – за очагом следить, еду варить.
А Чокчо говорит матери:
– Сшей мне унты, испеки лепешку. Пойду я Ляна искать. Найду – За отца отомщу, пушнину верну!
Говорит мать:
– Что ты, Чокчо! Куда ты пойдешь? Ты маленький еще.
Посмотрел на нее Чокчо:
– Отец сказал, что я мужчина. А мужчины должны род защищать, врагу мстить должны.
Видит мать – Чокчо на своем крепко стоит, не отговорить его. Испекла ему лепешку, сшила ему унты.
Взял Чокчо свой нож, охотничью повязку на голову надел, юколы в мешок пложил, унты на ноги надел, простился с сестрами, с матерью и пошел.
Шел, шел Чокчо, видит – на пути большой лес стоит. Деревья высокие-высокие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186