«Торжественный монашеский обет имеет такую же силу, как и простой обет». «Папство — человеческое изобретение».
Труд этот наделал столько шуму во Франции и в Италии, что напуганный Павел пятый тотчас же потребовал его осуждения теологическим факультетом. Затем он предложил автору кардинальскую шапку за отречение от тех мест книги, на которые ему будет указано. Прельстившись блестящими, но вероломными обещаниями, его преподобие де Доминис обнаружил трусость и принял это предложение, отрекшись от тех мест, где подвергал критике священную особу папы. Затем он совершил роковую неосторожность, явившись к римскому двору, рассчитывая на достойное вознаграждение за свое позорное подчинение. Увы, несчастный не учел права своего хозяина. Папа и не помышлял возвышать его, а повелел заточить в замке Святого ангела. Пресвятая инквизиция возбудила против Доминиса и его книги процесс, в результате которого сам автор и его труд были приговорены к сожжению на костре. "Но, — добавляет летописец, — человеческая совесть уже противилась такому зверскому уничтожению людей за инакомыслие в религиозных вопросах, и потому пришли к выводу разделаться с ним иным способом, объявив о его смерти в тюрьме. Он действительно умер в заточении, благочестиво отравленный в виде особой милости. Яд спас его от костра. Он вступил тогда в свой шестидесятый год.
Его тело было предано земле, но инквизиция сочла необходимым сжечь этого нечестивца, хотя бы после смерти. По распоряжению, утвержденному папой, тело Доминиса раскопали и, устроив торжественную церемонию на поле Флоры, сожгли на костре вместе с неугодной книгой".
Так кончил свои дни Марк Антуан Доминис, архиепископ Спалатро, виновный лишь в том, что посмел затронуть главу католической, апостольской и римской церкви.

САЛАТ ИЗ ПОЛИТИКИ И РЕЛИГИИ.
В ту пору францисканцы и доминиканцы приводили в негодование всю Европу, и в особенности Испанию, смехотворными дискуссиями по поводу непорочного зачатия.
Борьба стала приобретать трагический оттенок, ибо добрые монахи, отбросив перья, пустили в ход кинжалы — орудие, гораздо более верное для достижения победы над противниками. Во Франции мало уделяли внимания этим распрям. В ту пору общество интересовали более важные события. Были приняты суровые меры против королевы-матери и ее фаворитов. По распоряжению Людовика тринадцатого был убит царедворец Кончини, Марию Медичи решением парламента лишили прав регентши.
Духовника короля, отца Коттона, отстранили от должности. Сам Ришелье, бывший в ту пору епископом Люсона и членом Государственного совета, подвергся высылке.
Хитрый прелат отправился тогда в Авиньон, где установил тесную связь с легатом его святейшества, чтобы получить возможность вернуться в Париж.
Легат действительно хлопотал перед Павлом пятым о возвращении Ришелье к его обязанностям при французском дворе, но подлинный хозяин Франции, герцог Люинь, опасался влияния честолюбивого люсонского епископа и отклонил это предложение.
Тогда Ришелье использовал другое средство. Он написал Марии Медичи, которая по его совету покинула двор и отправилась в южные провинции, чтобы разжечь там гражданскую войну. Герцог Люинь знал о влиянии Ришелье на королеву-мать и вынужден был вступить с ним в переговоры. Он предложил восстановить его в должности члена Государственного совета и обещал кардинальскую шапку, если Ришелье уговорит Марию Медичи подписать мирный договор.
Однако герцог Люинь надул Ришелье. Как только договор был подписан, он не только не выполнил своих обещаний, но даже попросил папу «оставить без внимания ходатайства французского посла насчет кардинальской шапки для епископа Люсона».
Павел пятый внял этой просьбе, и решением восьми кардиналов Ришелье не был повышен в сане. Честолюбивый прелат поклялся отомстить. Он подстрекал королеву-мать продолжать борьбу, а затем сообщил святому престолу, что навсегда порывает с его политикой и заставит римский двор еще пожалеть об этом.
Его угрозы не слишком напугали святого отца, он даже не соблаговолил ответить люсонскому епископу; его внимание полностью переключилось на нового германского императора — Фердинанда второго, который стал в угоду папе преследовать протестантов, подкрепив свое усердие богатыми преподношениями святому престолу.
Ввиду столь веских доводов папа снял с Фердинанда анафему и утвердил его восшествие на престол, поручив католическим епископам помазать его на царство.
Его святейшество щедро раздавал милости в обмен на звонкий металл.

СЕМЬЯ БОРГЕЗЕ И РИМСКИЙ ДВОР.
Мы хотим познакомить читателя с весьма любопытным отрывком из книги, автор которой рассказывает о бесчинствах римского двора. "Павел пятый так усердно обворовывал верующих, что оказался в состоянии истратить четыре миллиона экю на покупку земель для своего племянника кардинала Боргезе. За триста пятьдесят тысяч экю он купил поместье близ Рима, восемьсот тысяч экю он истратил только на постройки и сады в своем замке; его кабинет был полон редчайших произведений искусства.
Из каких источников добывал он средства? Ведь всему миру было известно, что перед избранием папы семья Боргезе дошла до полного обнищания.
Теперь же все переменилось — хищения и воровство сделали Боргезе самыми богатыми синьорами Италии.
Мы будем очень удивлены, если, перелистывая буллы, не найдем на многих страницах имен лиц, удостоенных папских милостей. Павел пятый прекрасно знал, что милости были дарованы одному и тому же человеку, обожаемому им кардиналу Боргезе. Это имя намеренно скрыто, дабы не смущать тех, кто еще достаточно глуп, чтобы верить в справедливость первосвященника.
Боясь обнаружить собственное невежество, его святейшество не стремится окружать себя образованными и опытными людьми. Именно поэтому он раздает кардинальские шапки безмозглым пройдохам, олухам, лишенным мужества и разума, выполняющим только то, что им нашептывает на ухо папский племянник, ослам, которые пасутся на землях своих приходов, а доходы с них предоставляют кардиналу Боргезе.
Кардиналам Каппони, Барберини, Лотреку и Спиноле весьма затруднительно ответить, в каких городах они изучали литературу, ибо из всех произведений письменности им знакомы лишь векселя, выданные папскому племяннику.
Что касается остальных членов кардинальской коллегии, то лучше всего не спрашивать, чем они занимались до того, как их возвели в этот сан. Один служил органистом, получая ничтожное жалование, другой ухаживал за больными оспой, третий был попросту сутенером, а четвертый возглавлял воровскую шайку и легко мог заработать виселицу за ночные грабежи.
Прежде чем облачиться в пурпур, все они принадлежали к обществу подонков Рима, самого порочного города на земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150