– Извини, что беспокою дома, Бобу нужна какая-то информация, не возражаешь, если я тебя с ним соединю?
Звонила секретарша Боба Джеффери. Стив нахмурился, мрачно глядя на черный журнальный столик, заваленный сценариями, докладами, записками. «Что б тебе провалиться!» – подумал он.
– Соединяй, Сандра. Я не занят.
Стив разговаривал со своим компаньоном, обсуждая рекламу корма для собак, а сам в это время, как обычно, думал совсем о другом. Когда, наконец, Боб закончил и простился с ним, Стив постоял в раздумий несколько мгновений, держа телефонную трубку в руке, как гранату, а потом набрал другой номер, ему ответила его собственная секретарша.
– Дженни? С понедельника я снова выхожу на работу. Достаточно бездельничал. Посмотри, пожалуйста, Все, что нужно сделать, хорошо?
Дженни, сидя за столом в офисе, выразительно посмотрела на машинистку напротив. Она слишком хорошо знала, когда шеф начинает говорить таким тоном.
– Да, конечно. Для вас есть несколько записок. Читать?
– Конечно. – Дженни прочитала. Ничего особенного – обычные скучные напоминания и просьбы. Потом она добавила:
– Было несколько звонков от Викки Шоу. Сегодня утром она звонила опять, интересовалась, не вышли ли вы на работу. – Все, что было связано с этим именем показалось теперь таким далеким, что Стиву понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, о ком это идет речь. Он нахмурился, осмотрел свою опустевшую квартиру. В открытую дверь спальной был виден краешек широкой кровати.
Стив снова подумал об Энни, представил, как она лежит в этой кровати, как смеется, прильнув к его губам своими. Он вспомнил как она, закрыв глаза, стонала от наслаждения… И волосы рассыпались по ее плечам и подушкам.
Она ушла. После ее ухода ему стали особенно ненавистны и эта пустая квартира, и тишина, окружавшая его, и его собственное одиночество.
– Стив? – голос Дженни в трубке.
– М-м… – он сгребал свободной рукой бумаги со стола и запихивал их в свой дорогой черный кейс. – Слушай, если Викки еще позвонит, скажи, что я на пути в офис. И ей перезвоню после ленча. Пока, увидимся через полчаса.
Дженни повесила трубку.
– Ну, начали работать, – сказала она машинистке.
Стив закончил сборы. Он думал теперь о своей машине, ждущей его в подземном гараже, знакомой дороге, о своем кабинете, в современном офисе компании, его ждет работа. Корм для животных, фруктовые соки, моющие средства – все, что нужно показать и продать. Ленч, обед с Викки, постель, сон, и снова работа. И так будет всегда, всю жизнь, одно и то же! Словно ничего не случилось. Стив застегнул разбухший кейс.
– У нас никогда и не было никаких шансов! – громко произнес он, отзываясь на свои мысли.
«Ты не права, Энни. У нас были все шансы, какие только можно желать.»
Снова раздался телефонный звонок.
– Да, иду я! – с ненавистью крикнул Стив. – Какого черта!
Он вышел из комнаты, и вслед ему неслись настойчивые звонки.
Энни сказала Мартину:
– Я видела сегодня Стива…
Она очищала тарелки от остатков еды, и складывала их в раковину. Мартин помоет посуду после того, как они посмотрят телевизионные новости.
«Как странно, – думала Энни. – Мы, кажется, дошли до края, находимся так далеко друг от друга, что неизвестно, как нам удастся и удастся ли вернуть все назад. И в то же время, продолжаем делать все, что делали раньше, как обычно выполняя все домашние дела. Совсем как вон те здоровые кастрированные коты у двери».
Энни чуть не расхохоталась от этого сравнения, но повернувшись, она увидела, что Мартин растерянно и встревоженно смотрит на нее. Тогда она подошла к мужу и положила ладонь на его руку.
– Я… сказала ему, что… решила остаться с тобой и детьми. Я не желаю бросать вас, потому что… ну, я вижу, что из всего этого получится («Господи! Как глупо звучат эти слова!») ПРОСТИ, пожалуйста.
Мартин кивнул. Ему бы надо было испытать чувство полета, почувствовать облегчение от этой давящей тяжести, которая, казалось, опустилась на весь дом. Но он ничего не почувствовал. Он смотрел в лицо Энни, пытаясь прочитать на нем хоть что-то, что успокоило бы его, развеяло бы его тревогу, и знал, что не сможет успокоиться, как не мог это сделать за все предшествовавши недели.
– Не имеет значения, кто из нас прав, – наконец проронил он. – А ты сможешь этим жить, Энни?
– Да… – ответила она, потому что должна была что-то ответить. – Я смогу…
И это было все, что она смогла сказать.
Мартин и Энни так долго жили вместе и достаточно хорошо изучили друг друга, чтобы не ожидать чего-либо большего. Примирения яркого, триумфального, в свете праздничных огней, – такого примирения не будет. Вместо этого последуют мелкие, незаметные шаги, уступки, услуги, осторожно предлагаемые другому. Со временем ей ровные вежливые отношения вернуться и это будет все, что им нужно и на что они могут надеяться.
Этой ночью Мартин вернулся и лег в кровати рядом с женой, конечно, пройдет немало времени, прежде чем он вновь обнимет ее. А пока Энни просто тихонько лежала на своей половине кровати, пытаясь почувствовать привычное тепло от присутствия рядом мужа. И еще всеми силами старалась заглушить в себе голос, звавший Стива.
С нею случалось то, чего она больше всего и боялась, когда отвечала Мартину. Она «с этим» жить не могла. Энни осознанно и честно приняла решение оставить Стива и делала все возможное, чтобы выполнить свой план.
Но дни складывались в недели и Энни почувствовала, что строит дом без окон, в нем уютно, красиво, на столе – еда, а в шкафу чистая одежда, но в ней нигде нет света. Она бралась за любое занятие, за любую работу, лишь бы отвлечься от своих невеселых мыслей. И несмотря на все старания наладить мир в доме, никак не удавалось вновь сблизиться с мужем, да и не было никакой уверенности, что Мартин позволит это. Они были вежливы и предупредительны друг с другом, но даже просто друзьями не могли больше оставаться. Холодно-нейтральные отношения – вот все, на что они могли теперь рассчитывать. Для Энни это было невероятно тяжело.
Стива она потеряла… Энни каждый день слышала его интонации в голосе диктора радио, его лицо мелькало в толпе на улице и она спешила, чтобы догнать его, и вздрагивала от разочарования, когда незнакомец оборачивался и оказывалось, что у него нет совсем ничего общего со Стивом. Энни ловила себя на том, что думает о нем, когда несет развешивать белье, и когда идет вместе с Беном, чтобы забрать из школы Томаса. Ей мучительно хотелось знать, думает ли Стив о ней. Два или три раза, проклиная себя за малодушие, она капитулировала, поднимала трубку телефона и набирала его номер. В первый раз, когда Мартин уехал на пару дней по делам, Энни почти час сидела за столом на кухне, глядя на телефон и боясь подойти к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103