— Ну потерпи еще чуть-чуть… — Полине очень не хотелось, чтобы Маша и ее сын расстались.
— А зачем? Я помогала Леше в то время, когда он хотел встать на ноги ради Кати — и ничего не требовала взамен…
— Машенька, мы все об этом помним. И очень тебе благодарны… — начала Полина.
— …И даже тогда я не встречалась с другими молодыми людьми — хотя имела на это полное право! — продолжала Маша.
— Но ты же не станешь делать это сейчас? — испуганно спросила Полина. — Иначе все подумают, что ты мстишь…
— А мне наплевать, что подумают другие! — призналась Маша.
— Не забывай, Маша, что ты — особенная девушка. Ты — Марметиль!
— И это тоже не аргумент.
— Я не знаю, какие еще доводы привести, чтобы ты меня послушала, — вздохнула Полина.
— А больше и не надо. Я думала, что вы сможете меня переубедить, но у вас ничего не вышло.
Маша собралась уходить, но в это время в гости к Полине пришел Андрей.
— Здравствуйте! А что это у вас дверь нараспашку? Воров-грабителей не боитесь? — спросил он, улыбаясь.
— А, это, наверное, я забыла закрыть, когда Машу впускала, — вспомнила Полина. — Вы, Андрей, присаживайтесь. Я сейчас гостью провожу, и за работу возьмемся.
— А может, сначала чайку попьем? — предложил Андрей. — Как говорится, все большие дела начинаются с маленькой чашки чая! И Маша тоже к нам присоединится…
— По-моему, Маша собралась уходить, — сказала Полина.
— Ну почему же? Я могу и задержаться, — вдруг возразила Маша, внимательно приглядываясь к Андрею.
— Вот и замечательно! — обрадовался он. — Кстати, меня зовут Андрей.
— А меня — Мария.
— Очень приятно, — сказал Андрей, протягивая руку.
— И мне тоже, — ответила Маша и положила свою руку в его.
— Мне кажется, что я вас где-то видел… — задумчиво сказал Андрей, заглядывая Маше в глаза. Они замерли, не разнимая рук.
* * *
Алеша зашел в кухню, вытащил мамины пирожки и стал машинально есть, думая о чем-то своем. Он так задумался, что не заметил, как пришел отец.
— Здравствуй, сын, — сказал Самойлов, и Алеша даже немного вздрогнул от неожиданности.
— Фу, напугал. Привет.
— Как жизнь молодая? Как здоровье? — поинтересовался Самойлов, беря с тарелки Полинин пирожок.
— Да нормально.
— Сердце болит?
— Болит… — признался Алексей.
— Тебе нужно срочно показаться врачу! — решительно сказал Самойлов.
— Да врач-то здесь при чем? У меня сердце по-другому болит, — объяснил Алеша.
— У вас с Машей что-то случилось? — догадался Самойлов.
— Да нет, все нормально, — как-то неуверенно сказал Алеша.
— Алешка, хоть отцу-то не ври. Я же вижу — ты самане свой.
— Ты прав, — согласился сын. — Мы с Машей крупно поссорились.
Ну, рассказывай, что там у вас стряслось.
— Пап, давай не будем затрагивать эту тему. Это все-таки наши дела с Машей. Как поссорились, так и помиримся.
— Если бы все было так просто… Ты еще не знаешь, что практически все проблемы случаются из-за женщин, — назидательно сказал отец.
— Ты преувеличиваешь.
— Наоборот — преуменьшаю. Я сказал «практически все», а на самом деле — все.
— Хватит. Лучше ешь пирожок.
— Вкусно! Ты купил? Или Маша твоя напекла? — спросил Самойлов.
— Это мама принесла…
— Да? — Самойлов так и застыл с пирожком во рту.
— Я не сказал тебе сразу, потому что не хотел расстраивать. Мама приходила сюда.
— Да я знаю. Когда я вернулся домой, она еще была здесь, — объяснил Самойлов.
— Значит, ты с ней встретился? И что?
— И ничего. Как пришла, так и ушла, — мрачно сообщил отец.
— И все-таки? Вы же, наверное, успели пообщаться… О чем вы разговаривали?
— А из-за чего ты поссорился с Машей? — ответил вопросом на вопрос Самойлов.
Алеша промолчал.
— Вот-вот. Тебе не хочется рассказывать, и мне тоже.
— Ладно, папа. Я расскажу тебе о нашей ссоре, — согласился Алексей. — В тот вечер я хотел сделать Маше приятный сюрприз. Специально не закрыл входную дверь… А вместо Маши вдруг пришла Катя.
— Буравина? Вот это да! А ей-то что нужно было? — поинтересовался Самойлов.
— Говорила, что хочет помириться. Пока я ее выпроваживал, пришла Маша. Застала нас наедине и, естественно, обиделась.
— Да, от этих Буравиных добра не жди, — уверенно сказал Самойлов. — Да и Маша тоже хороша. Почему не выслушала тебя? Неужели она тебе не доверяет?
— Я не смог ее убедить… — грустно сказал Алеша.
— Знаешь что? Если бы она тебя действительно любила, то все поняла и поверила бы. И даже больше скажу. Я не удивлюсь, если окажется, что Маша уже нашла тебе замену. И просто искала повод для разрыва!
Алеша изумленно посмотрел на отца, а тот продолжал:
— На самом деле, что ни делается, — все к лучшему. Хорошо, что ты понял, что Маша тебе не доверяет и не понимает тебя сейчас, а не лет этак через двадцать пять. Как это случилось у нас с мамой. Поверь мне, это было бы намного больнее!
Произнося свою речь, Самойлов активно уплетал Полинины пирожки, и их в тарелке становилось все меньше и меньше.
— А тебе не кажется, что критиковать маму и в то же время есть пирожки, которые она принесла, — несколько странно? — ехидно спросил Алексей.
Самойлов быстро положил недоеденный пирожок на пустую тарелку.
— Вот что я скажу тебе, сынок. Сердечные раны лучше всего лечатся работой. Так что прекращай киснуть — с завтрашнего дня начинаем действовать. Я на тебя рассчитываю.
— Спасибо, конечно. Но как я могу на тебя рассчитывать, если ты отдал Буравину «Верещагино», даже не посоветовавшись со мной! — с обидой сказал Алеша.
— Подумаешь, «Верещагино». На нем что, свет клином сошелся? Обычное судно. Довольно старое к тому же, — махнул рукой Самойлов.
— Нет, не обычное! Неужели ты забыл, что ходил на нем в свое первое плавание? И я — тоже. Отец, это же семейная реликвия!
— А ты знаешь, сколько Буравин запросил в обмен на то, чтобы судно осталось за мной? У меня просто не было другого выхода, как уступить ему!
— Выход всегда есть, — настаивал сын.
— По-твоему, нужно было сохранить «Верещагино» и пойти по миру? Нет, бизнес важнее. И в результате в обмен на эту старую посудину я получил кучу бонусов!
— Каких?
— В итоге за мной осталось не двадцать пять процентов нашей компании, как могло бы быть, а все сорок! — с гордостью сказал Самойлов.
— И все равно ты не должен был уступать Буравину «Верещагино», — стоял на своем сын. — Уж кому-кому, а ему не должен!
— Ну что за романтические бредни! Зачем в убыток себе цепляться за эту развалюху? Тем более что все, связанное с «Верещагино», для меня в прошлом!
И твоя мама тоже в прошлом, — неожиданно закончил тираду Самойлов.
— А мама-то здесь при чем? — удивился сын.
— При том! Мне не нравится, что она без спросу приходит в мой дом!
— Но это и ее дом тоже… — напомнил Алеша.
— Бывший! Если она бросила меня, пусть будет последовательной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95