ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

V собор, не касаясь лиц и рассмотрев специально их сочинения, осудил именно только сочинения. Никакой несогласимости между двумя соборами — IV и V — нет.
Пелагий принял V собор и поехал в 554 г. в Италию. Там встретили eгo c горячим возмущением. Так защищать Халкидонский собор и так изменить!
Но благоразумная и смиренная по обстоятельствам времени аристократия, монахи и многие клирики остались спокойными и пассивными. Пелагий прошел на выборах. Но масса епископов не пожелала присутствовать на посвящении Пелагия. Старые борцы Виктор Туннунский и Факунд Германийский в письмах издевались над «некродиоктом». Но Пелагий опубликовал очень дипломатическое исповедание веры и никого из епископов не беспокоил требованием подписи под V собором. Он подписал этот собор как бы за всех, чтобы не будить страстей.
Но Северная Италия не покорилась этому «византийскому духу». Митрополиты Аквилейский и Миланский, хотя последний был ставленником Нарсеса, порвали с папой. Их «бунт» имел некоторые отражения и в Тусции, и в Эмилии. Но наместник Юстиниана Нарсес и другие византийские губернаторы, не желая раздражать население по адресу Византии, не находили нужным вмешиваться в церковные дела. И образовался раскол.
Отделившиеся митрополиты очень досаждали Пелагию, распространяя его прежние письма и сочинения против Вигилия и V собора. И Пелагию приходилось оправдываться, писать, что он был в изоляции, без осведомления, наоборот, под давлением обманных внушений еретиков.
B Галлии, в Арле поднялось смущение от этих противоречий Пелагия-диакона с Пелагием-папой. Пелагий оправдывался и писал: «К чему эти обвинения? Когда я защищал три главы, разве я не был с большинством епископов? Правда, я изменил мнение, но опять с тем же большинством . Разве св. Петр не уступил братскому уроку св. Павла? Разве св. Августин не написал Retractationes? Соглашаюсь, я ошибался , но еще будучи простым диаконом, мнение которого должно было следовать за епископами. Теперь они высказались. Африка, Иллирия, Восток с их тысячами епископов (преувеличение — всех едва ли больше одной тысячи) осудили три главы. Это безумие — уклоняться от таких авторитетов, чтобы следовать за переносчиками сплетен».
Пелагий умер в 561 г., и с его смертью отпали привносимые его личностью затруднения. Галлия и Испания не отделились от Рима, как мало с ним сносившиеся. Аквилейцы, отделившись церковно от Рима, состояли, однако, в церковном общении с Галлией.
B 568 г. Северную Италию наводнили ломбарды, варвары-ариане. Заняли все пространство до Апеннин. Равенна, где был императорский византийский экзарх, осталась свободной от жестокости варварского нашествия. Митрополит Аквилейский переселился на островок Градо. В Градо в честь св. Евфимии, покровительницы Халкидонского собора, основан был кафедральный собор. В нем демонстративно ежегодно совершался престольный праздник св. Евфимии с участием епископов диоцеза. С тех пор и доныне епископская кафедра находится в Градо. В то время от ломбардов часть епископов убежала из Истрии на юг под византийскую власть.
Невзгоды варварского разорения смирили миланских епископов. Они первые воссоединились с Римом в 572 г.
С 586 г. начались сношения с аквилейскими патриархами. Особенно ревниво вел это дело римский диакон Григорий, будущий папа. Вмешалась и светская власть равеннского экзарха. Но первая попытка потерпела крах. В 590 г. Григорий I Великий стал папой и энергично принялся за Аквилею. Императорская византийская власть предложила вооруженную силу. Аквилейских епископов потребовали на совещание в Рим. Они послали протест не в Рим, a в Константинополь. Заявили, что они не пойдут на суд к папе. Он не судья, a сторона в спорном деле. Сейчас аквилейцы готовы явиться к императору и изложить ему резоны своей автономии. Император Маврикий был польщен этим и просил папу оставить пока истрийцев в покое.
Время постепенно ломало и смягчало упорство. Отдельные епископии одна за другой переходили под власть Рима. Наконец в 607 г. в Градо был посвящен патриарх, уже вошедший в общение с Римом. Но упорные «халкидонцы» ушли из Градо на соседний континент и в развалинах Аквилеи под покровительством еретиков-ломбардов поставили себе особого патриарха. С тех пор началась тут внутренняя схизма. На континенте под ломбардским протекторатом продолжали держаться халкидонские раскольники, a на самом острове держались умеренные под протекцией Византии. С VIII в. епископы из Градо перенесли кафедру в Венецию, сохранив при имени венецианских архиепископов и титул «патриарх».
B Миланском диоцезе тоже не сразу все епископы перешли под власть Рима. Еще в 649 г. оставались оппозиционные Риму кафедры. Помогли ликвидации схизмы те же ломбардские короли, под крылом которых схизма сохранялась. B половине VII в. ломбарды перешли из арианства в кафолическую веру и стали понуждать всех своих епископов покоряться папе. Особенно занялся этим король Куниберт, собравший в 700 г. собор в Павии. На этом соборе аквилейские епископы еще спорили с кафоликами о трех главах (!!), о V соборе и о папе Вигилии. Соглашение все-таки состоялось, и торжественно был отпразднован конец 150-летнего разделения (!).
Что касается принятия V Вселенского собора на Западе, то со времени Григория Великого его следует считать (кроме упомянутой схизмы) всеобщим и в Испании, и в Галлии, и в Ирландии, куда еще папа Григорий Великий писал, что на V соборе «ничего не было нарушено в деле веры или как-нибудь изменено» (Деяния соборов. V).

* * *
B заключение я должен выполнить мое обещание: в чем я вижу «икону» V Вселенского собора, столь обремененного человеческими немощами? B чем оправдание, положительный смысл вложенных в него усилий? За что церковь признала, приняла авторитет этого собора? Каким приобретением богословского разумения она ему обязана?
Нового богословского вопроса на V соборе не ставилось. B пределах прежнего — о двух природах во Христе — новый момент в вопросе «о двух волях» измышлен был лишь столетием позже. Тут же творилось что-то искусственное и неясное. Топтались на почве халкидонских постановлений, перекапывали эту почву, ища в ней якобы все еще засоряющие ее ядовитые следы полузабытой несторианской ереси. Занимали общее внимание не богословием по существу, a какими-то личностями и невесомыми мелочами около них, в расчете понравиться каким-то массам, в чем-то им угодить. Проблема была не столько теоретико-догматическая, сколько практическая, почти демагогическая. Но для церкви — одинаково живая и ответственная. Церковь благо устрояет не только мысли и головы людей и народов, но и их сердца и преображает в своем духе все интересы жизни. Посему естественно и понятно, что эта категория прагматических вопросов лежит ближе к сердцу христианской теократической государственности, ее миропомазанных василевсов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209