Вы человек умный, это мне ясно, и, очевидно, понимаете, что у меня есть в этом деле свой интерес, поэтому вы можете мне доверять. Когда я говорю, что вы можете сохранить свое судно и людей, я не кривлю душой.
Глаза моряка заблестели, и, хотя он тут же принял обычный невозмутимый вид, комендант успел заметить этот блеск и почувствовал, что на этот раз он на верном пути.
– Каким образом это произойдет?
– Очень просто. Взамен от вас потребуется доставить туда, откуда вы, по вашим словам, прибыли, несколько человек, имена которых я вам назову позднее.
– А пока?
– А пока вы останетесь под стражей, которая будет бдительно стеречь вас вместе с вашим кораблем.
– Который является единственной надеждой для тех неизвестных мне лиц, не так ли?
– Я советую вам не переходить границ, капитан. И молчать о том, что вы услышали, – это в ваших интересах.
Возвращаясь в гавань в сопровождении нескольких ларошельцев той же дорогой, которой незадолго до того в такой же компании проследовал Планше, капитан Ван Вейде размышлял о предложении коменданта. Чем больше он думал об этом деле, тем больше укреплялся во мнении, что комендант города уверен в том, что фелука «Морская звезда» прибыла в Ларошельскую гавань по приказу короля Франции, а точнее – кардинала. По-видимому, комендант также уверился в том, что Бэкингем погиб и надежды на английскую помощь растаяли, как утренний туман, а следовательно, собирается сдать город.
Продолжая свои логические построения, достойный капитан «Морской звезды» пришел к выводу, что миссия д’Артаньяна достигла своей цели. Это означало, что известие о гибели Бэкингема вскоре распространится по всему городу и до окончания осады останутся считанные дни. Однако это, без сомнения, полезное дело достигнуто ценою жизни отважного гасконца. Что же? Оставалось отдать дань его мужеству и считать свое дело также оконченным.
Больше капитана Ван Вейде ничто в Ла-Рошели не удерживало, и он готов был принять предложение коменданта. Его заботило только одно – верный Гримо.
Бравый капитан хорошо помнил прощальные слова Атоса, которыми мушкетер напутствовал его в гавани перед отплытием, присовокупив к ним увесистый кошелек. Сейчас еще не время посвящать читателя в то, что именно сказал Атос, в силу известной пословицы, утверждающей, что всякий овощ хорош в свое время. Поэтому мы до поры покинем фламандца и обратим наш взгляд на оставленного им коменданта Ла-Рошели.
Этот человек был занят тем, что уже отдавал приказания, имеющие своей целью как можно быстрее подготовить свой отъезд, вернее – бегство.
Он знал, что горожане все чаще и чаще, хотя и втихомолку, говорят между собой о том, что все разумные сроки для прибытия английского флота с десантной армией уже прошли, – заканчивается октябрь, а Бэкингем все не идет на помощь. Он знал, что говорят, будто парламентеры осаждающей армии уверяли его на аванпостах о том, что Бэкингем погиб и надежды на помощь беспочвенны. При этом каждый рано или поздно приходил к мысли, что появление таких слухов должно быть вызвано какой-либо правдоподобной причиной. Он знал, наконец, что лишения вызвали в городе недовольство, о чем свидетельствовали неоднократные попытки самых отчаянных, или самых отчаявшихся, поднять мятеж.
Комендант, как уже говорилось, приказывал вешать таких людей, но теперь, с получением известий о гибели Бэкингема, недовольство могло перерасти в бунт и ему могли бы припомнить все бесполезные жертвы его непреклонности, которую многие сочли бы жестокостью. Комендант Ла-Рошели имел все основания полагать, что его жизнь, а также жизнь его крестницы, могут оказаться под угрозой, если предполагавшийся бунт и в самом деле вспыхнет.
Избежать такой незавидной участи можно было лишь одним путем – как можно скорее отворить городские ворота и сдать Ла-Рошель… Однако это столь долгожданное для многих горожан событие вряд ли принесло бы ему самому что-либо приятное. Победители, несомненно, потребуют полной и безоговорочной капитуляции, а это означает – позор.
Одна только мысль об этом была для коменданта совершенно невыносима.
Поэтому глава города быстро готовил свой отъезд, понимая, что, отдав в его руки неприятельский корабль вместе с капитаном и экипажем, судьба дарит ему прекрасную возможность. Он был уверен, что капитан Ван Вейде служит Ришелье (неважно – из корысти, страха или убеждения). Единственным, имеющим значение в этой ситуации, коменданту Ла-Рошели казалось то, что раз «Морская звезда» была беспрепятственно пропущена в гавань французским флотом, блокировавшим Ла-Рошель с моря, она имеет все основания так же легко быть выпущенной из гавани обратно. Во всяком случае, вид капитана и его помощника на мостике корабля мог убедить офицеров королевского флота не причинять кораблю вреда.
В голове г-на коменданта созрел план. Он возьмет с собой Камиллу, Гарри Джейкобсона с несколькими его соотечественниками, которых тот выберет сам среди сохранивших больше сил, нескольких солдат охраны и вынудит капитана «Морской звезды», который сможет противопоставить его вооруженным до зубов людям лишь нескольких безоружных матросов, доставить их в союзную Англию, где все они будут в безопасности.
Привыкший просчитывать всю комбинацию на несколько ходов вперед, подобно опытному шахматисту, комендант не случайно остановил свой выбор именно на Джейкобсоне, имея в виду его адъютантство у герцога, а следовательно, и благосклонный прием его королем. Помнил комендант и то, что англичанин был подобран раненым на поле боя по его, коменданта, личному распоряжению, а следовательно, он составит ему протекцию при английском дворе. Ему и Камилле, к которой этот человек, при всей черствости своей натуры, был нежно привязан.
Из этого следует, что г-н комендант обладал значительным честолюбием: он хотел не просто спастись от разъяренной черни, не просто избежать позора капитуляции, но вдобавок появиться в Англии в терновом венце героя-мученика, не сложившего оружия до конца и готового продолжать борьбу.
Все эти соображения заставили коменданта взяться за дело. Первым из его распоряжений было приказание послать за Камиллой. Ему отвечали, что мадемуазель де Бриссар, несмотря на ранний час, ушла к себе и отошла ко сну, поскольку сегодня ей весь день нездоровится.
Решив, что Камиллу он разбудит сам, покончив с приготовлениями к отплытию, г-н комендант занялся всем остальным.
Глава восьмая
Чего хочет женщина – того хочет Бог
Вернувшись на фелуку, вернее – будучи возвращенным туда под конвоем, капитан Ван Вейде обнаружил, что в его отсутствие на судне произошло много разнообразных событий. Еще в середине дня, то есть сразу после того, как г-н комендант отправил д’Артаньяна в тюрьму, на фелуку прибыл офицер с приказом коменданта города помощнику капитана немедленно приступить к устранению повреждений и последствий шторма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Глаза моряка заблестели, и, хотя он тут же принял обычный невозмутимый вид, комендант успел заметить этот блеск и почувствовал, что на этот раз он на верном пути.
– Каким образом это произойдет?
– Очень просто. Взамен от вас потребуется доставить туда, откуда вы, по вашим словам, прибыли, несколько человек, имена которых я вам назову позднее.
– А пока?
– А пока вы останетесь под стражей, которая будет бдительно стеречь вас вместе с вашим кораблем.
– Который является единственной надеждой для тех неизвестных мне лиц, не так ли?
– Я советую вам не переходить границ, капитан. И молчать о том, что вы услышали, – это в ваших интересах.
Возвращаясь в гавань в сопровождении нескольких ларошельцев той же дорогой, которой незадолго до того в такой же компании проследовал Планше, капитан Ван Вейде размышлял о предложении коменданта. Чем больше он думал об этом деле, тем больше укреплялся во мнении, что комендант города уверен в том, что фелука «Морская звезда» прибыла в Ларошельскую гавань по приказу короля Франции, а точнее – кардинала. По-видимому, комендант также уверился в том, что Бэкингем погиб и надежды на английскую помощь растаяли, как утренний туман, а следовательно, собирается сдать город.
Продолжая свои логические построения, достойный капитан «Морской звезды» пришел к выводу, что миссия д’Артаньяна достигла своей цели. Это означало, что известие о гибели Бэкингема вскоре распространится по всему городу и до окончания осады останутся считанные дни. Однако это, без сомнения, полезное дело достигнуто ценою жизни отважного гасконца. Что же? Оставалось отдать дань его мужеству и считать свое дело также оконченным.
Больше капитана Ван Вейде ничто в Ла-Рошели не удерживало, и он готов был принять предложение коменданта. Его заботило только одно – верный Гримо.
Бравый капитан хорошо помнил прощальные слова Атоса, которыми мушкетер напутствовал его в гавани перед отплытием, присовокупив к ним увесистый кошелек. Сейчас еще не время посвящать читателя в то, что именно сказал Атос, в силу известной пословицы, утверждающей, что всякий овощ хорош в свое время. Поэтому мы до поры покинем фламандца и обратим наш взгляд на оставленного им коменданта Ла-Рошели.
Этот человек был занят тем, что уже отдавал приказания, имеющие своей целью как можно быстрее подготовить свой отъезд, вернее – бегство.
Он знал, что горожане все чаще и чаще, хотя и втихомолку, говорят между собой о том, что все разумные сроки для прибытия английского флота с десантной армией уже прошли, – заканчивается октябрь, а Бэкингем все не идет на помощь. Он знал, что говорят, будто парламентеры осаждающей армии уверяли его на аванпостах о том, что Бэкингем погиб и надежды на помощь беспочвенны. При этом каждый рано или поздно приходил к мысли, что появление таких слухов должно быть вызвано какой-либо правдоподобной причиной. Он знал, наконец, что лишения вызвали в городе недовольство, о чем свидетельствовали неоднократные попытки самых отчаянных, или самых отчаявшихся, поднять мятеж.
Комендант, как уже говорилось, приказывал вешать таких людей, но теперь, с получением известий о гибели Бэкингема, недовольство могло перерасти в бунт и ему могли бы припомнить все бесполезные жертвы его непреклонности, которую многие сочли бы жестокостью. Комендант Ла-Рошели имел все основания полагать, что его жизнь, а также жизнь его крестницы, могут оказаться под угрозой, если предполагавшийся бунт и в самом деле вспыхнет.
Избежать такой незавидной участи можно было лишь одним путем – как можно скорее отворить городские ворота и сдать Ла-Рошель… Однако это столь долгожданное для многих горожан событие вряд ли принесло бы ему самому что-либо приятное. Победители, несомненно, потребуют полной и безоговорочной капитуляции, а это означает – позор.
Одна только мысль об этом была для коменданта совершенно невыносима.
Поэтому глава города быстро готовил свой отъезд, понимая, что, отдав в его руки неприятельский корабль вместе с капитаном и экипажем, судьба дарит ему прекрасную возможность. Он был уверен, что капитан Ван Вейде служит Ришелье (неважно – из корысти, страха или убеждения). Единственным, имеющим значение в этой ситуации, коменданту Ла-Рошели казалось то, что раз «Морская звезда» была беспрепятственно пропущена в гавань французским флотом, блокировавшим Ла-Рошель с моря, она имеет все основания так же легко быть выпущенной из гавани обратно. Во всяком случае, вид капитана и его помощника на мостике корабля мог убедить офицеров королевского флота не причинять кораблю вреда.
В голове г-на коменданта созрел план. Он возьмет с собой Камиллу, Гарри Джейкобсона с несколькими его соотечественниками, которых тот выберет сам среди сохранивших больше сил, нескольких солдат охраны и вынудит капитана «Морской звезды», который сможет противопоставить его вооруженным до зубов людям лишь нескольких безоружных матросов, доставить их в союзную Англию, где все они будут в безопасности.
Привыкший просчитывать всю комбинацию на несколько ходов вперед, подобно опытному шахматисту, комендант не случайно остановил свой выбор именно на Джейкобсоне, имея в виду его адъютантство у герцога, а следовательно, и благосклонный прием его королем. Помнил комендант и то, что англичанин был подобран раненым на поле боя по его, коменданта, личному распоряжению, а следовательно, он составит ему протекцию при английском дворе. Ему и Камилле, к которой этот человек, при всей черствости своей натуры, был нежно привязан.
Из этого следует, что г-н комендант обладал значительным честолюбием: он хотел не просто спастись от разъяренной черни, не просто избежать позора капитуляции, но вдобавок появиться в Англии в терновом венце героя-мученика, не сложившего оружия до конца и готового продолжать борьбу.
Все эти соображения заставили коменданта взяться за дело. Первым из его распоряжений было приказание послать за Камиллой. Ему отвечали, что мадемуазель де Бриссар, несмотря на ранний час, ушла к себе и отошла ко сну, поскольку сегодня ей весь день нездоровится.
Решив, что Камиллу он разбудит сам, покончив с приготовлениями к отплытию, г-н комендант занялся всем остальным.
Глава восьмая
Чего хочет женщина – того хочет Бог
Вернувшись на фелуку, вернее – будучи возвращенным туда под конвоем, капитан Ван Вейде обнаружил, что в его отсутствие на судне произошло много разнообразных событий. Еще в середине дня, то есть сразу после того, как г-н комендант отправил д’Артаньяна в тюрьму, на фелуку прибыл офицер с приказом коменданта города помощнику капитана немедленно приступить к устранению повреждений и последствий шторма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121