— Значит, он пытался соблазнить вас.
Она застыла на месте. Как мог догадаться об этом лорд Корк? Разумеется, он — светский человек, а мужчины в большом свете прекрасно осведомлены обо всем подобном. По крайней мере он избавил ее от необходимости дальнейших объяснений.
По-видимому, он не удовлетворился своим предположением.
— Где же были в то время ваши родители?
— В библиотеке.
Элиссе послышалось, как Майлс бормочет сквозь зубы: «Ради подобных случаев не стоит становится завзятым читателем». Поставив обутую в сапог ногу на край скамьи, Майлс склонился к девушке и продолжил допрос:
— И где же имела место эта попытка соблазнения?
Элисса почувствовала, что краснеет.
— Рядом с мраморным, щедро наделенного всеми достоинствами Аполлоном, — и в ответ на удивленно приподнятую бровь она поспешила добавить: — Так мы называем одну из статуй в парке.
— Насколько я понимаю, на этой скульптуре греческий бог изображен… гм… без одежды? — предположил маркиз.
— Да, милорд.
— Этот Аполлон изображен в расцвете мужской красоты: высокий, широкоплечий, с узкой талией и бедрами, длинноногий и мускулистый?
Его описание статуи оказалось верным.
— Значит, вы видели этого Аполлона?
— Нет.
— Тогда откуда же вы знаете, какой он?
— Будем считать, что у меня богатое воображение, — Майлс Сент-Олдфорд потер затылок, покачал головой и издал нетерпеливое восклицание: — Мадам, мы отвлеклись. Помню, я предложил вам десять фунтов за ваши мысли, и только теперь понял, что мы вдались в обсуждения садовой статуи. Скажите же, о чем вы думали, пока я направлялся сюда?
— Я думала о том, как много вы знаете, а я — почти ничего, — как можно осторожнее ответила она.
Он нахмурился.
— Это звучит неубедительно. Блант говорит мне, что мисс Пиббл воспевает вас при каждой удобной возможности. По-видимому, вы — ее любимая ученица, и считаетесь весьма образованной особой.
— Может, кое в чем я и преуспела, но совершенно не понимаю людей.
— Наверняка на своих занятиях вы обсуждали поведение и наклонности людей.
— Разумом я понимаю и мужчин, и женщин. Но я имела в виду совсем не это.
— Что же вы имели в виду?
Его явная тупость начинала раздражать Элиссу.
— Я говорила об отношениях между мужчинами и женщинами, — чистосердечно призналась она.
— А!
Это восклицание прозвучало чрезвычайно многозначительно. Сардоническая усмешка тронула уголки его губ.
— Вы, миледи, имели в виду романтические отношения между мужчиной и женщиной?
— Вот именно, — Элисса с трудом запрокинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. — У меня затекла шея, милорд. Не будете ли вы так любезны присесть, чтобы продолжить беседу?
— Да, благодарю вас, — учтиво кивнув, он обошел скамью и сел.
Должно быть, Майлс одевался второпях — его одежда выглядела небрежно: рубашка, как заметила Элисса, была застегнута всего на пару пуговиц. На нем не было галстука, а подол рубашки свисал над поясом брюк. Она подозревала, что под этой одеждой у него совсем ничего нет и попыталась отвести взгляд. Сознание того, насколько близко ее обнаженное тело оказалось к почти обнаженному телу Майлса Сент-Олдфорда вызвало у Элиссы чрезвычайно странные ощущения.
— Так о чем мы говорили? — Смущенно спросила она, чувствуя, что совсем потеряла нить разговора.
Майлс, казалось, не заметил ее смятения.
— Вы признались, что вам было бы любопытно узнать о романтических отношениях между мужчиной и женщиной.
— Вот именно! Вы знаете все, милорд, а я — совершенно ничего.
Эта была сущая правда.
— Так и должно быть, — согласился он, вытягивая вперед длинные мускулистые ноги.
— Почему?
— Потому, что вы женщина.
— Не слишком веский довод, — возразила она.
— Для вас, вероятно, да, миледи, но он является весьма веским с точки зрения света.
— Значит, свет ошибается. Назовите мне настоящую причину, — настаивала Элисса.
Лорд Корк скрестил руки на груди, запрокинул голову и уставился на звезды.
— Потому что вы не замужем.
— И вы тоже.
Майлс повернулся к ней.
— Но я — мужчина.
— Мы вновь вернулись к тому, с чего начали.
— По-видимому, да, — сухо кивнул он.
— Неужели так бывает всегда? — Элисса не дождалась ответа от своего ночного собеседника. — Мне кажется нелогичным, что мужчина может разбираться в подобных вопросах, а женщина должна оставаться невежественной.
— Добродетель женщины требует защиты.
— Но каким образом невежество способно защитить добродетель? — Элисса в раздражении всплеснула руками. — Как женщина узнает, что должна делать, а чего нет, если не знает ровным счетом ничего?
— Ради поддержания нашего спора вы позволите мне задать вам личный вопрос? — Он потер подбородок.
— Пожалуйста.
— Вы позволяли сэру Хью целовать вас?
— Да.
Майлс был изумлен.
— Я знакома с Хью Бэбингтоном Пьюрхартом уже много лет, — объяснила Элисса. — Он был очень добр ко мне после смерти родителей. Несколько раз сэр Хью целовал меня в щеку или в лоб.
— Понятно, — казалось, ее ответ удовлетворил Майлса. — И вы не позволяли ничего другого?
— Я уже говорила вам о принце. Когда я поняла, что он намерен делать, то отвернулась. Его поцелуй пришелся куда-то в подбородок.
— А как же попытка соблазнения?
Она облизнула губы.
— Он бросился за мной…
— Продолжайте.
— Но я быстро отступила в сторону, и принц заключил в объятия статую, а его глаза оказались на уровне… — Элисса смутилась, — … самой выдающейся части статуи Аполлона. — У нее вырвался нервный смешок. — Надо было видеть выражение на лице Филиппа, когда он присмотрелся, милорд!
— Жаль, что я этого не видел, — согласился Майлс Сент-Олдфорд.
Элисса, несомненно, была умна и одновременно удивительно наивна. Она сводила его с ума, казалась ему неотразимой и вместе с тем раздражала его. Майлс не знал, чего ему хочется больше — задушить ее или поцеловать.
Он последовал за ней в розарий с лучшими намерениями: прочесть ей нотацию о непристойности одиноких ночных прогулок по саду. Вместо этого он сидит рядом с ней на уединенной скамье, обсуждая под луной решительно все — от попытки соблазнения до обнаженной статуи Аполлона.
Это было невероятно.
В самом деле, леди Элисса Грей оказалась неподражаемой. Вряд ли когда-либо он встречал женщину, хоть немного похожую на нее.
— Во всяком случае, милорд, вернемся к предмету нашего спора. Полезно бывает читать о чем-либо, узнавать на уроках, но ведь это не заменит опыта. Вы не согласны?
В голове Майлса раздался предостерегающий шум. Ему следовало продолжать как можно осторожнее.
— Согласившись с вами, миледи, я буду вынужден ответить на следующий вопрос — какое же поведение считается приемлемым для незамужней женщины нашего круга. Насколько нам обоим известно, неискушенность считается приличествующей для женщины, и даже ценится, как ее достоинство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66