Проработав от рассвета до заката, они падали с ног от усталости. Помимо этого, шотландец еще и кормил и поил лошадей. О том, чтобы почитать после ужина, и речи быть не могло. Даже если бы Сазерленд и нашел в себе силы читать, она заснула бы под звук его голоса.
Несмотря на все их усилия, оставалась еще половина побегов табака. Земля быстро высыхала, усложняя пересадку.
Поэтому у нее возникло сильное искушение согласиться.
Но как быть, если Роберт начнет мстить тем, кто ослушается его и поможет ей? Могла ли она вовлекать посторонних людей в свою битву с Робертом? Уоллесы, как и большинство мелких фермеров, едва сводили концы с концами. Если Роберт закроет им кредит, дела их будут плохи.
Эми теребила ее платье, просясь домой. Остальные фермеры уже расходились, а их жены бросали на Фэнси взгляды, полные сочувствия и симпатии.
— Миссис Марш? — старший Уоллес все еще ждал ее ответа.
Посмотрев на него, Фэнси приняла решение. Семья была для нее важнее всего.
— Мы будем очень признательны за вашу помощь, мистер Уоллес. Спасибо.
Он сдержанно кивнул.
— Я скажу о службе мистеру Маршу. И как только мы с сыном закончим со своим табаком, сразу же придем к вам.
Они попрощались, и Большой Тим ушел прочь.
Молодой Уоллес снова улыбнулся Фортуне, вызвав легкий румянец на ее щеках, и вслед за отцом пошел к лошадям.
Фэнси смотрела вслед удаляющемуся юноше. Она не корила его за то, что он был увлечен Фортуной. Ее сестра была красива, а сегодня выглядела особенно прелестно, с гладко зачесанными волосами и в не успевшем запачкаться платье.
Фэнси заметила, что за прошедшую неделю в Фортуне произошла перемена. Она все чаще оставалась дома, присматривая за Эми. Кроме того, сестра нашла общий язык с Йэном Сазерлендом, который относился к застенчивости и пугливости Фортуны с пониманием.
Перемены начали происходить с появлением на ферме Йэна.
И со смертью Джона.
Фэнси уже давно поняла, что смерть несет с собой перемены живущим, не считаясь с тем, готовы они к ним или нет.
* * *
Йэн держался в отдалении от группы людей, собравшихся у могилы Джона.
Он все утро провел на поле, пересаживая нежные ростки табака. Несколько дней он не объезжал лошадей, и животные нетерпеливо фыркали и переминались с ноги на ногу всякий раз, когда он подходил к стойлам, чтобы насыпать корма и налить воды. Забор нуждался в починке, а дом — в покраске. Ферма в целом была в запустении.
Тем не менее Фэнси Марш и не думала сдаваться.
У изголовья могилы стоял священник, склонив голову. Йэн был далеко и не мог разобрать слов молитвы. Он не хотел участвовать в службе, однако Фэнси позвала его, и теперь он слушал доносящийся звук пения псалмов и протяжный голос священника.
Роберт Марш опоздал и стоял в стороне от других. Йэн вспомнил, как посмотрел на него Роберт, появившись на ферме. Встретив его взгляд, он понял, что деверь Фэнси знает о его закладной и его истинном положении.
Служба закончилась, и присутствующие направились к дому. Почти все фермеры принесли еду с собой. Лишь Роберт Марш и двое мужчин — судя по внешнему сходству и возрасту — отец и сын, — пришли с пустыми руками.
Обменявшись с Фэнси парой слов, эти двое ушли, но Роберт Марш остался.
Когда Роберт начал говорить, лицо Фэнси стало напряженным. Йэн подошел ближе.
— Ты не можешь оставаться здесь с каторжником, — услышал он слова Роберта. — Он может убить тебя и детей. Джон…
— Джон хотел, чтобы я осталась на ферме, — перебила его Фэнси. — А мистер Сазерленд не собирается никого убивать.
— Откуда тебе знать? — спросил Марш. — Он просто дожидается удобного случая.
— У него было уже много таких случаев, — просто ответила она.
Роберт зло взглянул на нее:
— Люди этого не одобряют.
— Будь честным, Роберт. Ты этого не одобряешь, потому что хочешь заполучить ферму. Но ты ее не получишь. Джон работал не покладая рук, чтобы оставить ее своим детям. А ты сделал все, чтобы отнять его землю, хотя у тебя столько богатств, что хватит и на десятерых. Но ферму ты не получишь. Она принадлежит Ноэлю.
— Марш-Энд тоже будет принадлежать Ноэлю, — вкрадчиво возразил Роберт. — Я могу дать племяннику достойное образование. Я могу дать тебе и детям хороший дом.
— У нас есть дом, и он нам нравится.
Роберт взял ее руки и перевернул их ладонями вверх. Йэн знал, что увидел Марш — мозоли и царапины от тяжелой работы в поле, которые останутся надолго.
— Тебе это нравится, Фэнси? — насмешливо спросил он. — Грязь?
Йэн приблизился еще на несколько шагов.
— Это честная грязь, — сказал он. Роберт раздраженно повернулся к нему:
— Держись от нее подальше.
— Не надо мною командовать.
Губы Роберта презрительно скривились.
— Я все о тебе знаю. Ты каторжник, изменник, — он словно выплюнул эти слова.
— Только в глазах англичан. Роберт снова повернулся к Фэнси:
— Я слышал, что Джон заплатил за него сорок фунтов. Я выкуплю его закладную за сто. Этих денег достаточно, чтобы отправить мальчика учиться в Честертон, а твою сестру — в приют для душевнобольных.
Йэн пытался обуздать свою ярость. Его пальцы сжались в кулаки от мысли, что он будет продан снова. Но сто фунтов были немалой суммой для Фэнси Марш. На них она сможет продержаться эту и следующую зиму, даже если не соберет урожай табака.
— Нет! — отрезала Фэнси.
Роберт был не менее удивлен ее отказом, чем Йэн. Его лицо побагровело от гнева.
— Я хочу знать, почему, — медленно произнес он, теряя остатки самообладания.
— Я бы никого не продала тебе, — ответила Фэнси с решимостью, которой Йэн прежде не слышал в ее голосе. — Я видела, как ты обращаешься с иммигрантами и рабами. Я бы не доверила тебе и животное, не говоря о человеке.
Йэна восхищало ее мужество перед лицом человека, которого, он знал, она боялась.
Лицо Роберта еще больше налилось кровью. Сузив глаза, он посмотрел на нее, затем на Йэна.
— Ты уверена, что нет другой причины? — оскорбительный тон сделал намек столь очевидным, что ошибиться было невозможно.
Фэнси побледнела и внезапно отвесила Роберту звонкую пощечину. Он отпрянул, но, быстро придя в себя, приложил руку к пылающей щеке и двинулся на Фэнси. Глаза его гневно сверкали.
Йэн встал на пути Роберта.
— Не советую вам этого делать.
— Прочь с дороги, — процедил Роберт.
— И не подумаю. Вам лучше уйти. Сейчас же.
— Ты жалкий каторжник! Ты опасен для общества. Я посажу тебя в тюрьму за то, что ты осмелился угрожать мне.
— Я не слышала никакой угрозы, — сказала Фэнси.
Роберта сотрясала злоба, но в его глазах Йэн прочел страх. Он боялся того, что Йэн может с ним сделать. И он имел все основания бояться.
Йэн хотел, чтобы Марш ударил его. Ему хотелось борьбы, хотелось выместить на нем весь гнев, накопленный с битвы при Каллодене и искавший выхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Несмотря на все их усилия, оставалась еще половина побегов табака. Земля быстро высыхала, усложняя пересадку.
Поэтому у нее возникло сильное искушение согласиться.
Но как быть, если Роберт начнет мстить тем, кто ослушается его и поможет ей? Могла ли она вовлекать посторонних людей в свою битву с Робертом? Уоллесы, как и большинство мелких фермеров, едва сводили концы с концами. Если Роберт закроет им кредит, дела их будут плохи.
Эми теребила ее платье, просясь домой. Остальные фермеры уже расходились, а их жены бросали на Фэнси взгляды, полные сочувствия и симпатии.
— Миссис Марш? — старший Уоллес все еще ждал ее ответа.
Посмотрев на него, Фэнси приняла решение. Семья была для нее важнее всего.
— Мы будем очень признательны за вашу помощь, мистер Уоллес. Спасибо.
Он сдержанно кивнул.
— Я скажу о службе мистеру Маршу. И как только мы с сыном закончим со своим табаком, сразу же придем к вам.
Они попрощались, и Большой Тим ушел прочь.
Молодой Уоллес снова улыбнулся Фортуне, вызвав легкий румянец на ее щеках, и вслед за отцом пошел к лошадям.
Фэнси смотрела вслед удаляющемуся юноше. Она не корила его за то, что он был увлечен Фортуной. Ее сестра была красива, а сегодня выглядела особенно прелестно, с гладко зачесанными волосами и в не успевшем запачкаться платье.
Фэнси заметила, что за прошедшую неделю в Фортуне произошла перемена. Она все чаще оставалась дома, присматривая за Эми. Кроме того, сестра нашла общий язык с Йэном Сазерлендом, который относился к застенчивости и пугливости Фортуны с пониманием.
Перемены начали происходить с появлением на ферме Йэна.
И со смертью Джона.
Фэнси уже давно поняла, что смерть несет с собой перемены живущим, не считаясь с тем, готовы они к ним или нет.
* * *
Йэн держался в отдалении от группы людей, собравшихся у могилы Джона.
Он все утро провел на поле, пересаживая нежные ростки табака. Несколько дней он не объезжал лошадей, и животные нетерпеливо фыркали и переминались с ноги на ногу всякий раз, когда он подходил к стойлам, чтобы насыпать корма и налить воды. Забор нуждался в починке, а дом — в покраске. Ферма в целом была в запустении.
Тем не менее Фэнси Марш и не думала сдаваться.
У изголовья могилы стоял священник, склонив голову. Йэн был далеко и не мог разобрать слов молитвы. Он не хотел участвовать в службе, однако Фэнси позвала его, и теперь он слушал доносящийся звук пения псалмов и протяжный голос священника.
Роберт Марш опоздал и стоял в стороне от других. Йэн вспомнил, как посмотрел на него Роберт, появившись на ферме. Встретив его взгляд, он понял, что деверь Фэнси знает о его закладной и его истинном положении.
Служба закончилась, и присутствующие направились к дому. Почти все фермеры принесли еду с собой. Лишь Роберт Марш и двое мужчин — судя по внешнему сходству и возрасту — отец и сын, — пришли с пустыми руками.
Обменявшись с Фэнси парой слов, эти двое ушли, но Роберт Марш остался.
Когда Роберт начал говорить, лицо Фэнси стало напряженным. Йэн подошел ближе.
— Ты не можешь оставаться здесь с каторжником, — услышал он слова Роберта. — Он может убить тебя и детей. Джон…
— Джон хотел, чтобы я осталась на ферме, — перебила его Фэнси. — А мистер Сазерленд не собирается никого убивать.
— Откуда тебе знать? — спросил Марш. — Он просто дожидается удобного случая.
— У него было уже много таких случаев, — просто ответила она.
Роберт зло взглянул на нее:
— Люди этого не одобряют.
— Будь честным, Роберт. Ты этого не одобряешь, потому что хочешь заполучить ферму. Но ты ее не получишь. Джон работал не покладая рук, чтобы оставить ее своим детям. А ты сделал все, чтобы отнять его землю, хотя у тебя столько богатств, что хватит и на десятерых. Но ферму ты не получишь. Она принадлежит Ноэлю.
— Марш-Энд тоже будет принадлежать Ноэлю, — вкрадчиво возразил Роберт. — Я могу дать племяннику достойное образование. Я могу дать тебе и детям хороший дом.
— У нас есть дом, и он нам нравится.
Роберт взял ее руки и перевернул их ладонями вверх. Йэн знал, что увидел Марш — мозоли и царапины от тяжелой работы в поле, которые останутся надолго.
— Тебе это нравится, Фэнси? — насмешливо спросил он. — Грязь?
Йэн приблизился еще на несколько шагов.
— Это честная грязь, — сказал он. Роберт раздраженно повернулся к нему:
— Держись от нее подальше.
— Не надо мною командовать.
Губы Роберта презрительно скривились.
— Я все о тебе знаю. Ты каторжник, изменник, — он словно выплюнул эти слова.
— Только в глазах англичан. Роберт снова повернулся к Фэнси:
— Я слышал, что Джон заплатил за него сорок фунтов. Я выкуплю его закладную за сто. Этих денег достаточно, чтобы отправить мальчика учиться в Честертон, а твою сестру — в приют для душевнобольных.
Йэн пытался обуздать свою ярость. Его пальцы сжались в кулаки от мысли, что он будет продан снова. Но сто фунтов были немалой суммой для Фэнси Марш. На них она сможет продержаться эту и следующую зиму, даже если не соберет урожай табака.
— Нет! — отрезала Фэнси.
Роберт был не менее удивлен ее отказом, чем Йэн. Его лицо побагровело от гнева.
— Я хочу знать, почему, — медленно произнес он, теряя остатки самообладания.
— Я бы никого не продала тебе, — ответила Фэнси с решимостью, которой Йэн прежде не слышал в ее голосе. — Я видела, как ты обращаешься с иммигрантами и рабами. Я бы не доверила тебе и животное, не говоря о человеке.
Йэна восхищало ее мужество перед лицом человека, которого, он знал, она боялась.
Лицо Роберта еще больше налилось кровью. Сузив глаза, он посмотрел на нее, затем на Йэна.
— Ты уверена, что нет другой причины? — оскорбительный тон сделал намек столь очевидным, что ошибиться было невозможно.
Фэнси побледнела и внезапно отвесила Роберту звонкую пощечину. Он отпрянул, но, быстро придя в себя, приложил руку к пылающей щеке и двинулся на Фэнси. Глаза его гневно сверкали.
Йэн встал на пути Роберта.
— Не советую вам этого делать.
— Прочь с дороги, — процедил Роберт.
— И не подумаю. Вам лучше уйти. Сейчас же.
— Ты жалкий каторжник! Ты опасен для общества. Я посажу тебя в тюрьму за то, что ты осмелился угрожать мне.
— Я не слышала никакой угрозы, — сказала Фэнси.
Роберта сотрясала злоба, но в его глазах Йэн прочел страх. Он боялся того, что Йэн может с ним сделать. И он имел все основания бояться.
Йэн хотел, чтобы Марш ударил его. Ему хотелось борьбы, хотелось выместить на нем весь гнев, накопленный с битвы при Каллодене и искавший выхода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92