И Эдвард смотрел сейчас во все глаза — на ее грудь…
Это никуда не годилось, но Софи вдруг пронзило острое желание. И ей не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, о чем сейчас думает Эдвард. Внезапно он развернулся и отошел, закрыв за собой дверь.
Софи облегченно вздохнула. Охваченная легкой дрожью, она приложила Эдану к левой груди и поправила сорочку. На ее теле выступила испарина. Но довольной Эдане до этого не было дела.
О Господи, думала Софи, она ведь и не предполагала, что все произойдет именно так, когда Эдвард вернется. Она, безумная, считала, что сумеет удержать его на расстоянии, физически и эмоционально, что будет вежливой и холодной с ним… Какая же она дура!
Софи не осмеливалась думать о том, что может произойти между ними вскоре. Она твердо знала одно. Когда-то Эдвард по странной случайности вторгся в ее жизнь. Он почти погубил всю эту жизнь и саму Софи, и чувства твердили ей о том, что на этот раз Эдвард может погубить ее окончательно… если она позволит.
Софи вышла из спальни и осторожно прикрыла дверь, оставив небольшую щель. Эдвард вопросительно посмотрел на нее.
— Она уснула, — объяснила Софи.
Эдвард продолжал смотреть на нее так пристально, что ей стало неуютно. Она сразу вспомнила, как он смотрел на ее грудь. И вспомнила, как он недавно поцеловал ее — с напором, с жестокой силой… этот поцелуй причинил ей боль. Тем не менее Софи приятно было ощущать крепкое, возбужденное тело Эдварда.
— Когда ты хочешь выйти за меня замуж, Софи?
— Что?
Он стиснул зубы.
— Ты прекрасно слышала. Когда ты хочешь выйти за меня? Сейчас? Вечером? Завтра? Медлить нельзя, Эдана должна как можно скорее получить мое имя.
У Софи перехватило дыхание. Это было именно то, чего она боялась. Он действительно очень тревожится — за Эдану. Софи попыталась взять себя в руки. Но ей это не удалось.
— Ты слишком самонадеян, Эдвард, если полагаешь, что я выйду за тебя из-за Эданы.
Его глаза удивленно расширились.
— Черт побери! Ты должна выйти за меня, мы оба это прекрасно понимаем! Иначе зачем ты посылала мне то письмо?
— Нет! Я ведь не случайно написала тебе лишь в самую последнюю минуту! — закричала Софи, забыв о спящем ребенке.
Эдвард схватил ее за руки.
— Я ничего не понимаю!
— А мне на это наплевать! Я не выйду за тебя! Из-за Эданы — нет.
Эдвард был явно потрясен. Сильно побледнев и не вымолвив ни слова, он отпустил Софи.
— Боже… — пробормотал он наконец. — Я не верю тебе!
Не желая его видеть, Софи повернулась к нему спиной.
— Неужели ты предпочитаешь жить вот так?
Софи не ответила, она просто не могла.
Но тут Эдвард разозлился:
— Это из-за него, ведь так?
Софи, помедлив, отрицательно покачала головой: — Нет.
— Это из-за него! — выкрикнул Эдвард. Эдана тут же заплакала. — Боже, но если это так… Софи, я же не настаиваю на настоящем браке! Ты хочешь иметь любовника? Прекрасно! Черт побери, заведи их хоть с десяток, я тебе слова не скажу! Но я не желаю, чтобы моя дочь была незаконнорожденной!
— Ты разбудил ребенка! — воскликнула Софи, дрожа от гнева, от горя. — Тебе пора уходить отсюда, Эдвард! Немедленно уходи!
Он медлил. Эдана плакала уже изо всех сил.
— Хорошо. Мы закончим наш разговор завтра. Но мы его закончим, Софи.
Софи не ответила. Она бросилась в спальню, ей хотелось не только успокоить ребенка, но и скрыться от Эдварда. Быстро взяв малышку на руки, она улыбнулась, с трудом удерживая слезы.
— Все хорошо, детка, все хорошо. Тише, тише, мама не сердится. Мама не расстроена, нет. Мама тебя любит. И папа тебя любит. — Она прижала Эдану к груди, и слезы хлынули из ее глаз.
Девочка постепенно затихла. Софи уложила ее в кроватку и укрыла легким вязаным одеяльцем, подаренным ей соседкой. Потом вытерла глаза. Когда же вышла в соседнюю комнату, то увидела там серьезную, печальную Рашель. Посмотрев на подругу, Софи поняла — она знает, что тут произошло.
— Ну и что ты собираешься делать? — спросила Рашель, обнимая Софи.
Софи вздрогнула:
— Ты слышала?
— Да, я слышала.
— Я не выйду за него. Я не могу. Не так…
Чудовищная, пугающая картина вспыхнула в ее мозгу. Она в роскошной кровати под пологом баюкает Эдану среди ночи, одна… зная, что Эдвард сейчас с другой женщиной, и вернется не скоро… а когда вернется, то не к ней. Не к ней.
— Ох, Софи, — прошептала Рашель, видя расстроенное лицо подруги. — Я понимаю. Но что ты будешь делать?
— Уеду. Сейчас же. Сегодня. — И пока она говорила это, в ней крепла решимость, Софи была охвачена паникой, ужасом. И она мрачно добавила: — Пора уже отвезти Эдану домой.
Часть третья
ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА
Глава 21
Нью-Йорк, ноябрь 1902 года
Когда на горизонте показалась огромная статуя Свободы и отдаленные очертания Манхэттена, душу Софи наполнило чувство радостного облегчения. Она ухватилась за корабельный поручень, почувствовав легкую слабость в ногах. Никогда она так сильно не нуждалась в своей семье, как теперь. Ей ужасно не хватало родных…
К тому же ей не терпелось показать им Эдану. Софи была уверена, что Сюзанна сразу влюбится в свою внучку. Да и любой полюбит Эдану — ведь малышка такая хорошенькая и ласковая, такая милая.
Софи крепче сжала поручень. Без сомнения, Эдана унаследовала внешность от отца. Софи попыталась представить гнев Эдварда, она постоянно думала об этом с того самого момента, когда среди ночи вместе с Эданой и Рашель покинула Париж. Ее мучило чувство вины, ведь она уверяла Эдварда, что не намерена скрывать от него дочь… И конечно, она говорила правду. Не только потому, что это было бы лишь справедливо по отношению к Эдварду. Софи слишком хорошо помнила, каково это — расти без отца. И она никогда не пожелала бы подобной судьбы своей дочери. Софи совсем не хотела разделять Эдану и Эдварда, нет, не хотела. Но она все же не могла выйти за него замуж. Даже ради Эданы.
Она вспомнила о той ужасной ночи. Путь до Гавра казался бесконечным, и Софи ни на секунду не отпускал страх — ей постоянно казалось, что Эдвард вот-вот возникнет из тьмы, как некий средневековый разбойник с большой дороги, и не даст ей сбежать с их дочерью, а может быть, даже потащит ее силой к ближайшему священнику. Страх прошел лишь на следующее утро, когда они наконец поднялись на борт парохода, точнее, когда пароход отдал швартовы и, дымя трубой, вышел в залив, прочь от пристани, прочь от французской пыли и грязи… Вот тогда-то Софи, видя, как удаляется берег, понемногу успокоилась. И склонилась над Эданой, рыдая и терзаясь сомнениями.
А теперь огромный французский пароход, пыхтя, приближался к порту, моряки возбужденно покрикивали, готовя к спуску трапы. И вот уже они сошли на берег, над их головами кричали чайки, на берегу собралась веселая толпа встречающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Это никуда не годилось, но Софи вдруг пронзило острое желание. И ей не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, о чем сейчас думает Эдвард. Внезапно он развернулся и отошел, закрыв за собой дверь.
Софи облегченно вздохнула. Охваченная легкой дрожью, она приложила Эдану к левой груди и поправила сорочку. На ее теле выступила испарина. Но довольной Эдане до этого не было дела.
О Господи, думала Софи, она ведь и не предполагала, что все произойдет именно так, когда Эдвард вернется. Она, безумная, считала, что сумеет удержать его на расстоянии, физически и эмоционально, что будет вежливой и холодной с ним… Какая же она дура!
Софи не осмеливалась думать о том, что может произойти между ними вскоре. Она твердо знала одно. Когда-то Эдвард по странной случайности вторгся в ее жизнь. Он почти погубил всю эту жизнь и саму Софи, и чувства твердили ей о том, что на этот раз Эдвард может погубить ее окончательно… если она позволит.
Софи вышла из спальни и осторожно прикрыла дверь, оставив небольшую щель. Эдвард вопросительно посмотрел на нее.
— Она уснула, — объяснила Софи.
Эдвард продолжал смотреть на нее так пристально, что ей стало неуютно. Она сразу вспомнила, как он смотрел на ее грудь. И вспомнила, как он недавно поцеловал ее — с напором, с жестокой силой… этот поцелуй причинил ей боль. Тем не менее Софи приятно было ощущать крепкое, возбужденное тело Эдварда.
— Когда ты хочешь выйти за меня замуж, Софи?
— Что?
Он стиснул зубы.
— Ты прекрасно слышала. Когда ты хочешь выйти за меня? Сейчас? Вечером? Завтра? Медлить нельзя, Эдана должна как можно скорее получить мое имя.
У Софи перехватило дыхание. Это было именно то, чего она боялась. Он действительно очень тревожится — за Эдану. Софи попыталась взять себя в руки. Но ей это не удалось.
— Ты слишком самонадеян, Эдвард, если полагаешь, что я выйду за тебя из-за Эданы.
Его глаза удивленно расширились.
— Черт побери! Ты должна выйти за меня, мы оба это прекрасно понимаем! Иначе зачем ты посылала мне то письмо?
— Нет! Я ведь не случайно написала тебе лишь в самую последнюю минуту! — закричала Софи, забыв о спящем ребенке.
Эдвард схватил ее за руки.
— Я ничего не понимаю!
— А мне на это наплевать! Я не выйду за тебя! Из-за Эданы — нет.
Эдвард был явно потрясен. Сильно побледнев и не вымолвив ни слова, он отпустил Софи.
— Боже… — пробормотал он наконец. — Я не верю тебе!
Не желая его видеть, Софи повернулась к нему спиной.
— Неужели ты предпочитаешь жить вот так?
Софи не ответила, она просто не могла.
Но тут Эдвард разозлился:
— Это из-за него, ведь так?
Софи, помедлив, отрицательно покачала головой: — Нет.
— Это из-за него! — выкрикнул Эдвард. Эдана тут же заплакала. — Боже, но если это так… Софи, я же не настаиваю на настоящем браке! Ты хочешь иметь любовника? Прекрасно! Черт побери, заведи их хоть с десяток, я тебе слова не скажу! Но я не желаю, чтобы моя дочь была незаконнорожденной!
— Ты разбудил ребенка! — воскликнула Софи, дрожа от гнева, от горя. — Тебе пора уходить отсюда, Эдвард! Немедленно уходи!
Он медлил. Эдана плакала уже изо всех сил.
— Хорошо. Мы закончим наш разговор завтра. Но мы его закончим, Софи.
Софи не ответила. Она бросилась в спальню, ей хотелось не только успокоить ребенка, но и скрыться от Эдварда. Быстро взяв малышку на руки, она улыбнулась, с трудом удерживая слезы.
— Все хорошо, детка, все хорошо. Тише, тише, мама не сердится. Мама не расстроена, нет. Мама тебя любит. И папа тебя любит. — Она прижала Эдану к груди, и слезы хлынули из ее глаз.
Девочка постепенно затихла. Софи уложила ее в кроватку и укрыла легким вязаным одеяльцем, подаренным ей соседкой. Потом вытерла глаза. Когда же вышла в соседнюю комнату, то увидела там серьезную, печальную Рашель. Посмотрев на подругу, Софи поняла — она знает, что тут произошло.
— Ну и что ты собираешься делать? — спросила Рашель, обнимая Софи.
Софи вздрогнула:
— Ты слышала?
— Да, я слышала.
— Я не выйду за него. Я не могу. Не так…
Чудовищная, пугающая картина вспыхнула в ее мозгу. Она в роскошной кровати под пологом баюкает Эдану среди ночи, одна… зная, что Эдвард сейчас с другой женщиной, и вернется не скоро… а когда вернется, то не к ней. Не к ней.
— Ох, Софи, — прошептала Рашель, видя расстроенное лицо подруги. — Я понимаю. Но что ты будешь делать?
— Уеду. Сейчас же. Сегодня. — И пока она говорила это, в ней крепла решимость, Софи была охвачена паникой, ужасом. И она мрачно добавила: — Пора уже отвезти Эдану домой.
Часть третья
ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА
Глава 21
Нью-Йорк, ноябрь 1902 года
Когда на горизонте показалась огромная статуя Свободы и отдаленные очертания Манхэттена, душу Софи наполнило чувство радостного облегчения. Она ухватилась за корабельный поручень, почувствовав легкую слабость в ногах. Никогда она так сильно не нуждалась в своей семье, как теперь. Ей ужасно не хватало родных…
К тому же ей не терпелось показать им Эдану. Софи была уверена, что Сюзанна сразу влюбится в свою внучку. Да и любой полюбит Эдану — ведь малышка такая хорошенькая и ласковая, такая милая.
Софи крепче сжала поручень. Без сомнения, Эдана унаследовала внешность от отца. Софи попыталась представить гнев Эдварда, она постоянно думала об этом с того самого момента, когда среди ночи вместе с Эданой и Рашель покинула Париж. Ее мучило чувство вины, ведь она уверяла Эдварда, что не намерена скрывать от него дочь… И конечно, она говорила правду. Не только потому, что это было бы лишь справедливо по отношению к Эдварду. Софи слишком хорошо помнила, каково это — расти без отца. И она никогда не пожелала бы подобной судьбы своей дочери. Софи совсем не хотела разделять Эдану и Эдварда, нет, не хотела. Но она все же не могла выйти за него замуж. Даже ради Эданы.
Она вспомнила о той ужасной ночи. Путь до Гавра казался бесконечным, и Софи ни на секунду не отпускал страх — ей постоянно казалось, что Эдвард вот-вот возникнет из тьмы, как некий средневековый разбойник с большой дороги, и не даст ей сбежать с их дочерью, а может быть, даже потащит ее силой к ближайшему священнику. Страх прошел лишь на следующее утро, когда они наконец поднялись на борт парохода, точнее, когда пароход отдал швартовы и, дымя трубой, вышел в залив, прочь от пристани, прочь от французской пыли и грязи… Вот тогда-то Софи, видя, как удаляется берег, понемногу успокоилась. И склонилась над Эданой, рыдая и терзаясь сомнениями.
А теперь огромный французский пароход, пыхтя, приближался к порту, моряки возбужденно покрикивали, готовя к спуску трапы. И вот уже они сошли на берег, над их головами кричали чайки, на берегу собралась веселая толпа встречающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120