Сюзанна закрыла глаза, ее боль превратилась в страстное желание. Как ярко помнила она те дни, когда ей было всего пятнадцать и она увидела Джейка О'Нила… Сюзанна улыбнулась, погружаясь в прошлое.
Нью-Йорк, 1880 год
Сюзанна Вандеркемп стремглав выбежала из дома; черная амазонка подчеркивала стройные линии юного тела, легкомысленная шляпка с короткой вуалью кокетливо сидела на голове. Ее великолепный гнедой гунтер ждал у крыльца. Сюзанна позволила груму помочь ей сесть в седло. Ее охватило едва сдерживаемое возбуждение. Грум вскочил на свою лошадь и последовал за девушкой на приличном расстоянии.
Сюзанна пришпорила коня. Она вовсе не собиралась ехать в Центральный парк на прогулку с друзьями, как думали ее родители. Ее сердце бешено колотилось, на теле выступила испарина. Она остро ощущала кожу седла под своими бедрами.
Будет ли он там? Будет ли он там сегодня, как был вчера, и позавчера, и за день до того, и еще за день… с того момента, когда он впервые бросился ей в глаза?
Неделю назад Сюзанна каталась верхом в компании друзей — большой, шумной группы юных леди и холостых молодых людей. Они болтали о западной части города, которая, как писали в газетах, в последнее время стала бурно разрастаться. Связано это было с тем, что год назад на Девятой авеню открыли станцию надземной железной дороги. Сюзанна и ее друзья никогда не бывали западнее Центрального парка, лишь изредка им доводилось делать покупки на бульваре в самой крайней части делового района Нью-Йорка. И вот вся компания решила отправиться в недавно открытый Риверсайд-парк.
Пересекая город, они смеялись над предположением некоторых газет, что западная сторона скоро станет пригодной для обитания — и будет даже не хуже, чем восточный район богатых особняков. Конечно, это было смешно, ведь молодые люди ехали по грязной улице, мимо крошечных ферм, где мычали коровы и лаяли собаки, и вместо особняков видели обшарпанные хижины. Сюда еще не провели газовые и электрические линии, и вокруг расстилались лишь голые поля.
На Риверсайд-авеню они остановились, их внимание привлекла большая стройка. Около пятидесяти рабочих трудились здесь, вколачивая гвозди, устанавливая столбы, укладывая кирпичи. За площадкой, на которой строился дом, открывался эффектный вид на Гудзон.
Сюзанна вдруг перестала слышать болтовню приятелей. Она находилась с краю кавалькады — очень близко к рабочим. Один из них был без рубашки, его кожа стала бронзовой от солнца. Каштановые волосы, густые и растрепанные, отливали золотом. Сюзанна смотрела, как он наклоняется. Смотрела на его крепкие ягодицы, обтянутые хлопчатобумажными штанами. Смотрела, как он выпрямляется и как играют при этом мускулы на его спине. Когда рабочий обернулся, еще не замечая ее, она продолжала смотреть. Он был изумительно сложен, худощав, и каждая мышца скульптурно выделялась под гладкой кожей, а когда Сюзанна увидела его лицо, она задохнулась. Этот человек был прекрасен, как греческий бог.
Сюзанна знала, что такое плотская страсть. Она флиртовала с мужчинами с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, и ее интересовали не только юноши, но и кавалеры постарше. Но куда важнее было то, что ее мучила бессонница, по ночам неясная тревога не давала ей заснуть… Она сгорала от запретных желаний, мечтая о прекрасном незнакомце, и ей хотелось познать себя, познать глубину собственных страстей.
И в тот день, сидя верхом на своем гунтере, она дрожала, глядя на незнакомца, — теперь ее мечта обрела лицо.
Он прекратил работу, выпрямился, встревоженно обернулся. И тут же его взгляд встретился со взглядом Сюзанны. Он не шевельнулся, он просто смотрел на нее так же открыто, как она на него.
Что-то пронеслось между ними, похожее на опаляющую тело и душу огненную молнию, волна дикого, животного желания… Он не улыбнулся, но его губы слегка искривились, и им обоим все стало ясно.
Сюзанна не могла сдержать себя. Теперь по ночам ее сжигала лихорадка, тело горело в огне, который некому было погасить. Она больше не ездила на прогулки с друзьями, а брала с собой старого грума, приказывая ему держаться подальше. И каждый день мчалась через весь город к Риверсайд-авеню. И каждый день видела его там. А он смотрел на нее.
Но сегодня Сюзанна, сунув груму несколько монет, сказала, что чувствует себя не очень хорошо и ей нужен лимонад; грум отправился к небольшому киоску, торгующему фруктами и напитками, который Сюзанна приметила в нескольких кварталах от стройки. Как только старик отъехал, Сюзанна обернулась — и тут же встретила взгляд золотистых глаз.
Сюзанна облизнула губы.
Он бросил молоток и направился к девушке. Как всегда, он был без рубашки. Его смуглая кожа поблескивала. Двигался он с грацией хищника. Когда незнакомец остановился возле гунтера, девушка с удивлением обнаружила, что он ненамного старше ее самой.
— А я-то все гадал, когда же вы от него избавитесь, — сказал он, впиваясь взглядом в Сюзанну. Глаза его были дерзки и полны желания. А голос звучал хрипло.
— Я… я не очень хорошо себя чувствую, — пробормотала Сюзанна, не узнавая собственного голоса. Глядя на юношу, она поняла, что, хотя он старше ее от силы на пару лет, вряд ли его можно назвать невинным мальчиком. От него исходила опасная мужская сила, мощная волна жизни…
— Могу я чем-то помочь? — Глаза его сверкали. Сюзанна соскользнула вниз. Он поддержал ее. Не в силах справиться с собой, она бросила украдкой взгляд на его набухший пах, обтянутый дешевыми штанами.
— Разве что вы мне дадите немного воды. — Она вздернула подбородок, пытаясь вернуть самообладание. И обычную свою надменность. В конце концов, он всего лишь рабочий, нищий ирландец. В его речи слышался резкий акцент.
— Воды? — Он отпустил ее и развел руками. Ему было явно весело. — И это все, что вам от меня нужно, мисс… э-э…
— Мисс Вандеркемп, — мягко сказала она.
— Это те Вандеркемпы, что на Пятой авеню?
Сюзанна гордо кивнула.
Он рассмеялся:
— А я Джейк О'Нил, мисс Вандеркемп. Из баллименских О'Нилов. — Его длинные темные ресницы опустились, и когда он сквозь них бросил взгляд на Сюзанну, в его глазах светилось неприкрытое желание. — Вы хотите со мной встретиться, мисс Вандеркемп?
Сюзанне не следовало об этом думать. Но она только это себе и представляла всю последнюю неделю. Ведь скоро она выйдет замуж — наверное, за блеклого, скучного Кникербокера, а может быть, за какого-нибудь чужака с большими деньгами. Она воображала себя в постели с Питом Керенсоном или с Ричардом Астором… Ничего в этом не было ужасного, но и ничего волнующего тоже. Она хотела заполучить О'Нила — больше, чем она хотела чего-либо в жизни, и она его заполучит, как только сможет. Она кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120