Конечно, глупо было думать, что такая прогулка обойдется без последствий, и вот теперь приходится расплачиваться. Софи вытряхнула песок из гофрированных манжетов своей белой английской блузки. Дыхание наконец восстановилось, и руки уже не дрожали так сильно. Ей захотелось узнать, кого она видела на пляже с Хилари. Его звали Эдвардом, но это имя ничего не говорило Софи. Девушка закрыла глаза.
— Ты дура, — прошептала она. Такой мужчина никогда даже взгляда не бросит на хромую и эксцентричную женщину вроде нее.
— Миссис Ральстон?
Сюзанна, оборачиваясь, машинально изобразила любезную улыбку. За открытым настежь французским окном находился вымощенный плитами дворик, а дальше расстилалась лужайка, на которой ее гости играли в крокет. Средних размеров гостиная, в которой задержалась Сюзанна, была тихой и прохладной. Мать Софи смотрела на пухловатого молодого человека, подошедшего к ней, пытаясь припомнить его имя.
Но вспомнила лишь, что это бедный родственник Анетты Мартен, недавно окончивший юридический факультет Гарварда и намеревавшийся начать адвокатскую практику в Нью-Йорке. Сама Анетта сейчас находилась за границей, но она просила Сюзанну пригласить юношу на уик-энд и ввести в общество. Холостякам в свете всегда были рады, особенно холостякам с голубой кровью — даже если они и обнищали слегка.
— Здравствуйте, мистер Мартен. Как вам нравится вечер?
Юноша улыбнулся, и Сюзанна поняла, что если он немного похудеет, то будет весьма привлекателен.
— Очень нравится, миссис Ральстон. Мне никогда не отблагодарить вас за это приглашение. А ваш дом просто ошеломляет, — сказал он, во все глаза глядя на Сюзанну.
Та внутренне поморщилась — юноша определенно был неотесан.
— Мой дом вряд ли так хорош, как дом наших соседей, Генри. — Она вспомнила наконец, как его зовут. — Но я благодарна вам за ваши добрые слова. — Она старалась дать юноше понять, что не следует быть таким восторженным, что нужно сдерживать свои чувства, — но делала это лишь ради Анетты.
— Миссис Ральстон, я уверен, что видел вашу дочь, она шла на пляж. — Юноша порозовел.
Сюзанну ничуть не удивило, что он заинтересовался Лизой; девушке едва исполнилось семнадцать, а у нее уже было множество поклонников, ожидавших возможности как следует поухаживать за ней в будущем году, когда она начнет выезжать в свет. Ее смуглую красоту отлично дополняло огромное состояние отца — Бенджамина Ральстона.
— Лиза была на пляже? А я думала, она играла в теннис после обеда. — Как бы объяснить этому молодому человеку, что он замахнулся слишком высоко? Похоже, он или недалек, или чересчур самонадеян.
Но тут Генри поразил ее:
— Нет, миссис Ральстон, я говорю не о вашей приемной дочери, а о родной, о мисс Софи.
Сюзанна застыла от изумления.
— Я хочу сказать… — мямлил юноша, — я так думаю, что это была Софи. Меня ведь ей еще не представили. У нее золотистые волосы, она среднего роста… — Он вдруг встревожился. — Надеюсь, я буду представлен вашей дочери должным образом?
Сюзанна все еще пристально смотрела на него, понимая, что ей следовало бы раньше угадать намерения Анетты. Хотя Генри Мартен как будущий адвокат, безусловно, нуждался в хороших знакомствах, он приехал сюда прежде всего для того, чтобы поохотиться за ее дочерью. Софи достигла брачного возраста (в мае ей исполнилось двадцать), а Анетта хорошо знала, что отцовское состояние, которое девушке предстояло получить, как только она выйдет замуж, весьма значительно. И в самом деле, когда после смерти Джейка О'Нила стало известно, чем он владел, не одна Сюзанна была потрясена.
Она и теперь не могла понять, каким образом простой ирландец-строитель сумел накопить миллион долларов в ценных бумагах, наличности и недвижимости — и всего лишь за те шесть лет, что они пробыли вместе.
— Миссис Ральстон?..
Сюзанна опомнилась, сдержала дрожь, но так и не поняла, что вызвало в ней такую вспышку гнева — то ли воспоминания о Джейке, о котором она не могла думать без бешенства, то ли этот юный выскочка, вознамерившийся приударить за ее дочерью.
— Должно быть, вы ошиблись. Софи не могла пойти на пляж.
Генри вытаращил глаза.
— Н-но… но я уверен, это была она!
— Она хромала?
Генри продолжал пялиться на нее в полном изумлении. ..
— Простите, не понял.
— Уверена, вам известно, что она ужасно хромает.
— Мне говорили, что у нее не совсем ровная походка из-за несчастного случая в детстве.
Сюзанна прекрасно понимала, почему Анетта проявила такое милосердие, рассказывая своему родственнику о Софи, хотя прежде она никогда не была добра к девушке. Сюзанна постаралась улыбнуться.
— Да, ее хромота — действительно результат ужасного происшествия, случившегося в детстве. Когда ей было девять лет, она упала с лестницы и сломала лодыжку. Кость срослась неправильно, и у Софи по сей день кривая нога. Так Анетта не сказала вам, что моя дочь калека?
Генри на глазах бледнел.
— Нет…
Сюзанна теперь уже улыбалась куда более искренне.
— Конечно, я буду рада познакомить вас с ней. Хотя ей уже исполнилось двадцать, у нее пока не было ни одного поклонника.
— Да… я понимаю.
— Идемте найдем ее прямо сейчас, хорошо? — Сюзанна легко коснулась руки молодого человека.
К тому времени, когда Софи добралась до заднего входа в дом, она не только была окончательно измучена болью, но и находилась в полном смятении, обнаружив, что забыла на пляже свой альбом для эскизов.
Работа для Софи была самым главным в жизни, смыслом ее существования, и до сих пор ей не доводилось оказываться столь небрежной, чтобы потерять альбом. И то, что это случилось именно сегодня, лишний раз доказывало, как сильно она была возбуждена зрелищем любовного свидания.
Софи остановилась в узком коридоре, наслаждаясь прохладой. Проходивший мимо слуга спросил, все ли у нее в порядке, и сказал, что ее ищет мать.
Софи была уверена, что выглядит сейчас ужасно. Сюзанна, конечно, тут же заметит это и поймет, что дочь чем-то расстроена. Но само собой, ей и в голову не придет, какова на самом деле причина огорчения Софи.
Хромая куда сильнее, чем обычно, Софи проковыляла через коридор к центральному холлу и увидела, что из зеленой гостиной выходит ее мать, беседуя с каким-то молодым человеком.
— Софи! Вот ты где! А мы тебя везде ищем. Генри сказал, что ты была на пляже. Это правда? — Сюзанна, в изумлении подняв брови, оглядела взъерошенную дочь.
Софи замерла на месте. Мать подошла к ней, молодой человек тащился следом. Сюзанна была не только хороша собой, но и элегантна, она сохранила великолепную фигуру, ее темные волосы живописно обрамляли лицо с нежной кожей цвета слоновой кости, и выглядела она моложе своих тридцати шести. Софи как-то попыталась представить, какова была ее мать в шестнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
— Ты дура, — прошептала она. Такой мужчина никогда даже взгляда не бросит на хромую и эксцентричную женщину вроде нее.
— Миссис Ральстон?
Сюзанна, оборачиваясь, машинально изобразила любезную улыбку. За открытым настежь французским окном находился вымощенный плитами дворик, а дальше расстилалась лужайка, на которой ее гости играли в крокет. Средних размеров гостиная, в которой задержалась Сюзанна, была тихой и прохладной. Мать Софи смотрела на пухловатого молодого человека, подошедшего к ней, пытаясь припомнить его имя.
Но вспомнила лишь, что это бедный родственник Анетты Мартен, недавно окончивший юридический факультет Гарварда и намеревавшийся начать адвокатскую практику в Нью-Йорке. Сама Анетта сейчас находилась за границей, но она просила Сюзанну пригласить юношу на уик-энд и ввести в общество. Холостякам в свете всегда были рады, особенно холостякам с голубой кровью — даже если они и обнищали слегка.
— Здравствуйте, мистер Мартен. Как вам нравится вечер?
Юноша улыбнулся, и Сюзанна поняла, что если он немного похудеет, то будет весьма привлекателен.
— Очень нравится, миссис Ральстон. Мне никогда не отблагодарить вас за это приглашение. А ваш дом просто ошеломляет, — сказал он, во все глаза глядя на Сюзанну.
Та внутренне поморщилась — юноша определенно был неотесан.
— Мой дом вряд ли так хорош, как дом наших соседей, Генри. — Она вспомнила наконец, как его зовут. — Но я благодарна вам за ваши добрые слова. — Она старалась дать юноше понять, что не следует быть таким восторженным, что нужно сдерживать свои чувства, — но делала это лишь ради Анетты.
— Миссис Ральстон, я уверен, что видел вашу дочь, она шла на пляж. — Юноша порозовел.
Сюзанну ничуть не удивило, что он заинтересовался Лизой; девушке едва исполнилось семнадцать, а у нее уже было множество поклонников, ожидавших возможности как следует поухаживать за ней в будущем году, когда она начнет выезжать в свет. Ее смуглую красоту отлично дополняло огромное состояние отца — Бенджамина Ральстона.
— Лиза была на пляже? А я думала, она играла в теннис после обеда. — Как бы объяснить этому молодому человеку, что он замахнулся слишком высоко? Похоже, он или недалек, или чересчур самонадеян.
Но тут Генри поразил ее:
— Нет, миссис Ральстон, я говорю не о вашей приемной дочери, а о родной, о мисс Софи.
Сюзанна застыла от изумления.
— Я хочу сказать… — мямлил юноша, — я так думаю, что это была Софи. Меня ведь ей еще не представили. У нее золотистые волосы, она среднего роста… — Он вдруг встревожился. — Надеюсь, я буду представлен вашей дочери должным образом?
Сюзанна все еще пристально смотрела на него, понимая, что ей следовало бы раньше угадать намерения Анетты. Хотя Генри Мартен как будущий адвокат, безусловно, нуждался в хороших знакомствах, он приехал сюда прежде всего для того, чтобы поохотиться за ее дочерью. Софи достигла брачного возраста (в мае ей исполнилось двадцать), а Анетта хорошо знала, что отцовское состояние, которое девушке предстояло получить, как только она выйдет замуж, весьма значительно. И в самом деле, когда после смерти Джейка О'Нила стало известно, чем он владел, не одна Сюзанна была потрясена.
Она и теперь не могла понять, каким образом простой ирландец-строитель сумел накопить миллион долларов в ценных бумагах, наличности и недвижимости — и всего лишь за те шесть лет, что они пробыли вместе.
— Миссис Ральстон?..
Сюзанна опомнилась, сдержала дрожь, но так и не поняла, что вызвало в ней такую вспышку гнева — то ли воспоминания о Джейке, о котором она не могла думать без бешенства, то ли этот юный выскочка, вознамерившийся приударить за ее дочерью.
— Должно быть, вы ошиблись. Софи не могла пойти на пляж.
Генри вытаращил глаза.
— Н-но… но я уверен, это была она!
— Она хромала?
Генри продолжал пялиться на нее в полном изумлении. ..
— Простите, не понял.
— Уверена, вам известно, что она ужасно хромает.
— Мне говорили, что у нее не совсем ровная походка из-за несчастного случая в детстве.
Сюзанна прекрасно понимала, почему Анетта проявила такое милосердие, рассказывая своему родственнику о Софи, хотя прежде она никогда не была добра к девушке. Сюзанна постаралась улыбнуться.
— Да, ее хромота — действительно результат ужасного происшествия, случившегося в детстве. Когда ей было девять лет, она упала с лестницы и сломала лодыжку. Кость срослась неправильно, и у Софи по сей день кривая нога. Так Анетта не сказала вам, что моя дочь калека?
Генри на глазах бледнел.
— Нет…
Сюзанна теперь уже улыбалась куда более искренне.
— Конечно, я буду рада познакомить вас с ней. Хотя ей уже исполнилось двадцать, у нее пока не было ни одного поклонника.
— Да… я понимаю.
— Идемте найдем ее прямо сейчас, хорошо? — Сюзанна легко коснулась руки молодого человека.
К тому времени, когда Софи добралась до заднего входа в дом, она не только была окончательно измучена болью, но и находилась в полном смятении, обнаружив, что забыла на пляже свой альбом для эскизов.
Работа для Софи была самым главным в жизни, смыслом ее существования, и до сих пор ей не доводилось оказываться столь небрежной, чтобы потерять альбом. И то, что это случилось именно сегодня, лишний раз доказывало, как сильно она была возбуждена зрелищем любовного свидания.
Софи остановилась в узком коридоре, наслаждаясь прохладой. Проходивший мимо слуга спросил, все ли у нее в порядке, и сказал, что ее ищет мать.
Софи была уверена, что выглядит сейчас ужасно. Сюзанна, конечно, тут же заметит это и поймет, что дочь чем-то расстроена. Но само собой, ей и в голову не придет, какова на самом деле причина огорчения Софи.
Хромая куда сильнее, чем обычно, Софи проковыляла через коридор к центральному холлу и увидела, что из зеленой гостиной выходит ее мать, беседуя с каким-то молодым человеком.
— Софи! Вот ты где! А мы тебя везде ищем. Генри сказал, что ты была на пляже. Это правда? — Сюзанна, в изумлении подняв брови, оглядела взъерошенную дочь.
Софи замерла на месте. Мать подошла к ней, молодой человек тащился следом. Сюзанна была не только хороша собой, но и элегантна, она сохранила великолепную фигуру, ее темные волосы живописно обрамляли лицо с нежной кожей цвета слоновой кости, и выглядела она моложе своих тридцати шести. Софи как-то попыталась представить, какова была ее мать в шестнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120