Однако контролировать бухгалтеру пришлось лишь свои нервы, так как через десять минут весь дом начал передавать разнообразные оттенки богатырского Васечкиного храпа. Заснуть Его Гостеприимству удалось лишь часам к шести утра, а, пробудившись после полудня, на недостроенной веранде он застал за явно затянувшимся утренним кофе свою подругу, последние лет пятнадцать, Викторию Глебовну и ночных нападающих в процессе задушевной беседы.
– Доброе утро всем.
– Гусик, знакомься, это – Марина, а это – её муж, Василий. Они столько интересного мне рассказали! Ты представить себе не можешь, какие они сильные и интересные люди!
– Думаю, что могу.
– Ребята, а это мой Игорь.
Обладательница победоносного имени и в этой ситуации, как всегда, была сверху. Виктория умудрилась расположить к себе гостей, успокоить их обещаниями помочь добраться до дома и выведать все, что мало-мальски имело значение для её спокойного существования.
Сейчас, при свете дневного солнца, можно было спокойно и подробно рассмотреть тех, кому почти что удалось за две минуты ночного ближнего боя сделать из Гусика философа, воспевающего добродетели. Круглое с мягким детским подбородком лицо молодого мужчины оказалось удивительно добрым, красивым, чуть смущенным ситуацией и всеобщим вниманием маленькой компании. Здороваясь с хозяином дома, встав из-за стола весь, Василий закрыл своим могучим телом полтора оконных пролёта террасы. Хрупкая Марина массогабаритными характеристиками раза в три отставала от мужа. Выражение больших серых глаз и состояние поджатых тонких губ маленькой женщины было испуганным и напряжённым.
Опуская интимные подробности истории любви и создания содружества под названием «супружество», Виктории Глебовне удалось узнать следующую историю.
Марина и Вася, юные дельтапланеристы, познакомились в Москве, в клубе ДОСАФ, базирующемся на Тушинском аэродроме. Оттачивая мастерство, летали на самодельных дельтапланах над котлованом, именуемым тушинским Ковшом, по дну которого предприимчивые местные жители разбили огороды, разделив наделы заборчиками, сооружёнными из всякой дряни. В возрасте семнадцать лет Васенька начал резко набирать в росте и весе. Скачки массы тела плохо отслеживались беспечным любителем парящего полета.
Может поэтому, а может ещё по другой какой причине, Господу Богу было угодно уронить мальчика на металлическую деталь гаденького заборчика так, что на пару лет спортсмен превратился в неподвижного инвалида. Врачи пообещали пожизненную парализацию нижних конечностей, но полное выздоровление все-таки невероятным образом произошло. То ли влюблённая Марина вдохнула жизненные силы в переломанное тело, то ли молитвы матери сделали своё дело, то ли упорная работа самого травмированного над совершенствованием больного организма физическими упражнениями и техникой дыхания йогов дала желанный результат. Положительные перемены в состоянии здоровья совпали с изменениями в экстремальном сознании юных друзей и любовников. Оба поступили учиться на вечернее отделение физико-математического факультета МАИ, устроились работать на Тушинский машиностроительный завод и поженились. От слесаря шестого разряда дяди Вани Василий узнал о необычных существах, обитающих во Владимирских лесах, наводящих ужас на редко встречающихся местных жителей. Рассказы о козлоногих пахли брехнёй и достоверностью одинаково концентрировано. Марина подала идею летней экспедиции во время отпуска. Василий изыскал средства её осуществления. Результаты именно этого путешествия привели девушку ночью на середину шоссе в безумной попытке остановить на скорости автомобиль Игоря Петровича.
– Мы их видели. И слышали. Они были совсем рядом. Экстремальные наклонности хрупкой дамы явно погибали в судорогах воспоминаний о прошедшей ночи.
– Может, тебе почудилось, девочка? Похоже, нервы-то у тебя расшатаны. За психику жены вступился мужчина, в здоровом состоянии которого сомнений быть не могло.
– С ума сходят по одному. А мы видели одно и то же. И слышали.
– Что слышали?
– Голоса, как завывающие сирены. Этот вой до дрожи пробирает. Мы в лесу всё бросили: палатку, рюкзаки, спальники, одежду, котелок. Бежали в никуда, ничего не соображая, хорошо в болота не занесло, а то бы точно погибли, ночь же, не видно почти ничего. На дорогу когда вышли, рыдали от счастья. Но, машин почти нет, а те, что проезжали, не останавливались.
– Меня такой ужас держал, что не соображала, что делала, как-то само собой получилось там с вами. Простите.
– Да. Не обессудьте уж. Так вышло.
Игорь Петрович молча переваривал кофе с бутербродами и полученную информацию. За столом просидели до вечера, слушая детали ночных похождений пары, фамилия которой, Сусанины, ненавязчиво оттеняла смысл произошедшего. Виктория Глебовна, казалось, сейчас абсолютно верила услышанному; однако, потом, она между прочим безапелляционно заметит: «От этих фантазёров надо держаться подальше». Мимо ещё не огороженного забором крайнего дачного участка Виктории и Гусика устало и задумчиво шёл Виктор Владимирович. Он только что простился с Евдокией, проводившей до посёлка исследователя, над головой которого уже собирались тучи мыслей, вернее, ментальных полей, спровоцирующие в ближайшем будущем стечение судьбоносных случайностей для него самого и для окружающих его персону людей.
Общительная обычно, Виктория Глебовна, сдержано поздоровалась через окно; Игорь Петрович же, выпрыгнул из-за стола и трусцой догнал своего давнего знакомца и партнёра по некоторым финансовым операциям.
– Витюша, ты, случайно, в Москву сегодня или завтра не едешь?
– Еду. А что?
– Ребятишек моих не подкинешь?
– Подкину. А что за ребятишки?
– Племянник с женой.
– Хорошо, пусть к семи утра к моему дому подходят.
– Спасибо тебе.
Утром следующего дня, проводив молодёжь до дома на противоположном краю посёлка, дав денег на метро и выслушав благодарственные бормотания, человек, комфортно ощущающий себя лишь наедине с дорогой и финансовыми потоками, неумело молился вслед уезжающей «Волге» о том, чтобы никогда больше не попадать в подобные недавнему происшествию истории.
Глава 2
Ровно за пятьдесят лет до того, как супруги Сусанины чуть не пали жертвой своего любопытства в поисках истины на болотах дремучих лесов северной части России, на станции Павелец, по южному направлению от Москвы, схватившись обеими руками за рано поседевшую голову, скорчившись от невыносимой душевной боли, на свежевыкрашенной скамье для отъезжающих пассажиров сидела посеревшая лицом от ощущения собственного бессилия перед надвигающейся катастрофой Евдокия Кондратьевна Кузнецова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
– Доброе утро всем.
– Гусик, знакомься, это – Марина, а это – её муж, Василий. Они столько интересного мне рассказали! Ты представить себе не можешь, какие они сильные и интересные люди!
– Думаю, что могу.
– Ребята, а это мой Игорь.
Обладательница победоносного имени и в этой ситуации, как всегда, была сверху. Виктория умудрилась расположить к себе гостей, успокоить их обещаниями помочь добраться до дома и выведать все, что мало-мальски имело значение для её спокойного существования.
Сейчас, при свете дневного солнца, можно было спокойно и подробно рассмотреть тех, кому почти что удалось за две минуты ночного ближнего боя сделать из Гусика философа, воспевающего добродетели. Круглое с мягким детским подбородком лицо молодого мужчины оказалось удивительно добрым, красивым, чуть смущенным ситуацией и всеобщим вниманием маленькой компании. Здороваясь с хозяином дома, встав из-за стола весь, Василий закрыл своим могучим телом полтора оконных пролёта террасы. Хрупкая Марина массогабаритными характеристиками раза в три отставала от мужа. Выражение больших серых глаз и состояние поджатых тонких губ маленькой женщины было испуганным и напряжённым.
Опуская интимные подробности истории любви и создания содружества под названием «супружество», Виктории Глебовне удалось узнать следующую историю.
Марина и Вася, юные дельтапланеристы, познакомились в Москве, в клубе ДОСАФ, базирующемся на Тушинском аэродроме. Оттачивая мастерство, летали на самодельных дельтапланах над котлованом, именуемым тушинским Ковшом, по дну которого предприимчивые местные жители разбили огороды, разделив наделы заборчиками, сооружёнными из всякой дряни. В возрасте семнадцать лет Васенька начал резко набирать в росте и весе. Скачки массы тела плохо отслеживались беспечным любителем парящего полета.
Может поэтому, а может ещё по другой какой причине, Господу Богу было угодно уронить мальчика на металлическую деталь гаденького заборчика так, что на пару лет спортсмен превратился в неподвижного инвалида. Врачи пообещали пожизненную парализацию нижних конечностей, но полное выздоровление все-таки невероятным образом произошло. То ли влюблённая Марина вдохнула жизненные силы в переломанное тело, то ли молитвы матери сделали своё дело, то ли упорная работа самого травмированного над совершенствованием больного организма физическими упражнениями и техникой дыхания йогов дала желанный результат. Положительные перемены в состоянии здоровья совпали с изменениями в экстремальном сознании юных друзей и любовников. Оба поступили учиться на вечернее отделение физико-математического факультета МАИ, устроились работать на Тушинский машиностроительный завод и поженились. От слесаря шестого разряда дяди Вани Василий узнал о необычных существах, обитающих во Владимирских лесах, наводящих ужас на редко встречающихся местных жителей. Рассказы о козлоногих пахли брехнёй и достоверностью одинаково концентрировано. Марина подала идею летней экспедиции во время отпуска. Василий изыскал средства её осуществления. Результаты именно этого путешествия привели девушку ночью на середину шоссе в безумной попытке остановить на скорости автомобиль Игоря Петровича.
– Мы их видели. И слышали. Они были совсем рядом. Экстремальные наклонности хрупкой дамы явно погибали в судорогах воспоминаний о прошедшей ночи.
– Может, тебе почудилось, девочка? Похоже, нервы-то у тебя расшатаны. За психику жены вступился мужчина, в здоровом состоянии которого сомнений быть не могло.
– С ума сходят по одному. А мы видели одно и то же. И слышали.
– Что слышали?
– Голоса, как завывающие сирены. Этот вой до дрожи пробирает. Мы в лесу всё бросили: палатку, рюкзаки, спальники, одежду, котелок. Бежали в никуда, ничего не соображая, хорошо в болота не занесло, а то бы точно погибли, ночь же, не видно почти ничего. На дорогу когда вышли, рыдали от счастья. Но, машин почти нет, а те, что проезжали, не останавливались.
– Меня такой ужас держал, что не соображала, что делала, как-то само собой получилось там с вами. Простите.
– Да. Не обессудьте уж. Так вышло.
Игорь Петрович молча переваривал кофе с бутербродами и полученную информацию. За столом просидели до вечера, слушая детали ночных похождений пары, фамилия которой, Сусанины, ненавязчиво оттеняла смысл произошедшего. Виктория Глебовна, казалось, сейчас абсолютно верила услышанному; однако, потом, она между прочим безапелляционно заметит: «От этих фантазёров надо держаться подальше». Мимо ещё не огороженного забором крайнего дачного участка Виктории и Гусика устало и задумчиво шёл Виктор Владимирович. Он только что простился с Евдокией, проводившей до посёлка исследователя, над головой которого уже собирались тучи мыслей, вернее, ментальных полей, спровоцирующие в ближайшем будущем стечение судьбоносных случайностей для него самого и для окружающих его персону людей.
Общительная обычно, Виктория Глебовна, сдержано поздоровалась через окно; Игорь Петрович же, выпрыгнул из-за стола и трусцой догнал своего давнего знакомца и партнёра по некоторым финансовым операциям.
– Витюша, ты, случайно, в Москву сегодня или завтра не едешь?
– Еду. А что?
– Ребятишек моих не подкинешь?
– Подкину. А что за ребятишки?
– Племянник с женой.
– Хорошо, пусть к семи утра к моему дому подходят.
– Спасибо тебе.
Утром следующего дня, проводив молодёжь до дома на противоположном краю посёлка, дав денег на метро и выслушав благодарственные бормотания, человек, комфортно ощущающий себя лишь наедине с дорогой и финансовыми потоками, неумело молился вслед уезжающей «Волге» о том, чтобы никогда больше не попадать в подобные недавнему происшествию истории.
Глава 2
Ровно за пятьдесят лет до того, как супруги Сусанины чуть не пали жертвой своего любопытства в поисках истины на болотах дремучих лесов северной части России, на станции Павелец, по южному направлению от Москвы, схватившись обеими руками за рано поседевшую голову, скорчившись от невыносимой душевной боли, на свежевыкрашенной скамье для отъезжающих пассажиров сидела посеревшая лицом от ощущения собственного бессилия перед надвигающейся катастрофой Евдокия Кондратьевна Кузнецова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97