Но перед тем как почистить зубы, нужно проверить почту. Первое письмо от Капюшончика.
Джуди до сих пор пребывает в гостях у Деррила. Романтический котел бурлит и дымится, и Таки уже готов запрыгнуть в самолет и лететь в Калифорнию. Останавливает лишь японская обязательность: он работает, пишет игры для мобильных телефонов. Мой главный вопрос на сегодня - стоила ли игра свеч? Удалось ли тебе продвинуться в изысканиях?
Может быть, думает Кейс. Больше ей сказать нечего.
Может быть. Что-то вроде наклюнулось, но нужно время, чтобы понять, куда это приведет. Как только узнаю, сразу напишу.
Отправить. Следующее от Буна.
Привет из гостиницы «Холидэй», через дорогу от технопарка. Традиционное местечко, интерьер в бежевых тонах. Удалось завязать некоторые знакомства по линии нашего вопроса, хотя сомневаюсь, что выйдет толк. Следующий пункт - бар в фойе, где обычно кучкуются заблудшие овцы. У тебя порядок?
Так он может долго провозиться, думает Кейс. Но, наверное, другого пути нет: остается только вертеться среди работников «Магия-символ» в надежде на случайность.
У меня порядок.
Подумав, она добавляет:
Свежих донесений нет.
Что вполне может оказаться правдой. Отправить.
Последнее письмо… спам? Адрес, состоящий из одних цифр, домен «Хотмэйл».
Да, кончается на. ru. Соблюдайте протокол. Х-Б
Баранов. Залез в свой дефис и шлет оттуда имэйлы.
Точка ру.
Россия?
31. ПРОТОТИП
Утро понедельника. Кейс отрабатывает обычный набор упражнений в Нильс-Ярде, держа под рукой включенный мобильный телефон.
Звонок раздается в тот момент, когда она выполняет подход на тренажере под названием «педипол», который напоминает рисунки Леонардо да Винчи - отношение пропорций человеческого тела к пропорциям вселенной. Ее руки раскинуты в стороны, ладони упираются в черные поролоновые гнезда.
Женщина на соседнем тренажере хмурится.
- Извините. - Кейс освобождает пружину, расстегивает ремни и достает телефон из кармана куртки. - Алле!
- Доброе утро, это Нгеми. Как у вас дела?
- Все в порядке. Как вы?
- Замечательно. Сегодня должен прийти «инструмент» Стивена Кинга. Не могу дождаться.
- Откуда, из штата Мэн?
- Из Мемфиса. - Слышно, как он причмокивает губами. - Звонил Хоббс. У него есть то, что вам нужно. Теперь, говорит, дело за вами. Ну что, готовы навестить Гринуэя и заплатить эту возмутительную сумму?
- Да, конечно! Давайте прямо сейчас.
- Он раньше одиннадцати не откроется. Встретимся на месте, у магазина?
- Да, если вам не трудно.
Он сообщает ей номер дома на Бонд-стрит.
- Увидимся там.
- Спасибо!
Кейс кладет телефон на светлую деревянную платформу «педипола» и возвращается к прерванной серии.
В Англии есть только одна вещь, которая вызывает принципиальное неприятие Кейс: так называемый класс - понятие, имеющее здесь совершенно особый, зазеркальный смысл. Она уже давно оставила попытки объяснить чувства, связанные с этим словом, своим английским друзьям.
Самая близкая аналогия, которую ей удалось придумать, - это отношение к американской идее владения личным оружием, которую англичане находят дикой, принципиально ошибочной и ведущей к ужасным и бессмысленным жертвам. На уровне рассудка Кейс понимает, что они имеют в виду. Но она знает также, насколько фундаментально для Америки это право и насколько маловероятна его отмена. Разве что очень постепенно, со временем. И ей кажется, что с «классом» в Англии дело обстоит примерно так же.
Обычно она пытается игнорировать это явление, хотя здесь у них есть особые приемчики для обнюхивания собеседника при первой встрече, от которых ее бросает в дрожь.
Кэтрин Мак-Нелли склонялась к мысли, что такая реакция на поведение англичан вызвана избытком ритуальности - как и во всех явлениях, к которым Кейс гиперчувствительна. Кейс согласна: действительно, их поведение чересчур схематично. Первым делом они обязательно посмотрят на вашу обувь. Гринуэй только что так и сделал: оценил ботинки Нгеми.
И остался недоволен.
Запыленные черные красавцы «Доктор Мартин» с «жирозащитными» (как утверждает реклама) подошвами плотно стоят на отполированном полу перед прилавком магазина со скромным названием «Л. Гринуэй». Это обувь солидного размера - не меньше одиннадцатого по британской шкале. Туфель самого Гринуэя из-за прилавка не видно, но Кейс прикидывает, что если бы дело происходило в Америке, то он бы носил плосконосые мокасины с кожаными кисточками. Хотя здесь у них другие понятия. На нем вполне может оказаться что-нибудь изготовленное для Савил-Роу, но не на заказ.
- Должен еще раз спросить, мисс Поллард. Вы всерьез намерены совершить покупку?
«Л. Гринуэй» относится к типу закрытых магазинов, оснащенных наружным домофоном, а сам хозяин держится так, словно у него под ногой кнопка сигнализации, и если что-то случится, то через минуту здесь будет полно полицейских с резиновыми дубинками.
- Да, мистер Гринуэй.
Он внимательно осматривает ее черную куртку.
- Вы коллекционер?
- Не я, мой отец.
Гринуэй на несколько секунд задумывается.
- Ваше имя мне незнакомо. «Курты» - очень специфический товар, и круг коллекционеров весьма узок…
- Мистер Поллард, - вступает Нгеми, - работал на американское правительство в качестве научного консультанта. В его коллекции есть образцы первого типа, 1949 года выпуска, с серийными номерами меньше трехсот, а также несколько экземпляров второго типа, в отличном состоянии, с нестандартным дизайном корпуса.
Этот портрет Уина-коллекционера составлен на основе двух-трех осторожных вопросов, которые Нгеми задал перед входом в магазин.
Гринуэй смотрит на него в упор. И молчит.
- Могу я задать вам вопрос? - Нгеми подается вперед, громко скрипнув курткой.
- Вопрос? Мне?
- Да, насчет подлинности. Как известно, у Курта Герцтарка было три рабочих прототипа, которые он держал дома в Нендельне, в Лихтенштейне. После его смерти в 1988 году эти прототипы были проданы частному коллекционеру.
- И что же вы хотите узнать?
- Я хочу узнать, мистер Гринуэй, является ли предлагаемый вами экземпляр одним из трех прототипов. На вашем вебсайте об этом впрямую не сказано.
На щеках Гринуэя выступает легкий румянец.
- Нет, не является. Арифмометр, который я продаю, принадлежал некоему выдающемуся механику. В сопроводительной документации есть фотографии, где с арифмометром в руках запечатлены как сам Герцтарк, так и этот механик, который был одновременно и изготовителем. Три прототипа из дома в Нендельне помечены соответственно римскими цифрами один, Два и три. Экземпляр, выставленный у меня на продажу, помечен цифрой четыре. - Гринуэй, сохраняя каменное лицо, смотрит на Нгеми с выражением чистейшей ненависти. - Римской цифрой, прошу заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Джуди до сих пор пребывает в гостях у Деррила. Романтический котел бурлит и дымится, и Таки уже готов запрыгнуть в самолет и лететь в Калифорнию. Останавливает лишь японская обязательность: он работает, пишет игры для мобильных телефонов. Мой главный вопрос на сегодня - стоила ли игра свеч? Удалось ли тебе продвинуться в изысканиях?
Может быть, думает Кейс. Больше ей сказать нечего.
Может быть. Что-то вроде наклюнулось, но нужно время, чтобы понять, куда это приведет. Как только узнаю, сразу напишу.
Отправить. Следующее от Буна.
Привет из гостиницы «Холидэй», через дорогу от технопарка. Традиционное местечко, интерьер в бежевых тонах. Удалось завязать некоторые знакомства по линии нашего вопроса, хотя сомневаюсь, что выйдет толк. Следующий пункт - бар в фойе, где обычно кучкуются заблудшие овцы. У тебя порядок?
Так он может долго провозиться, думает Кейс. Но, наверное, другого пути нет: остается только вертеться среди работников «Магия-символ» в надежде на случайность.
У меня порядок.
Подумав, она добавляет:
Свежих донесений нет.
Что вполне может оказаться правдой. Отправить.
Последнее письмо… спам? Адрес, состоящий из одних цифр, домен «Хотмэйл».
Да, кончается на. ru. Соблюдайте протокол. Х-Б
Баранов. Залез в свой дефис и шлет оттуда имэйлы.
Точка ру.
Россия?
31. ПРОТОТИП
Утро понедельника. Кейс отрабатывает обычный набор упражнений в Нильс-Ярде, держа под рукой включенный мобильный телефон.
Звонок раздается в тот момент, когда она выполняет подход на тренажере под названием «педипол», который напоминает рисунки Леонардо да Винчи - отношение пропорций человеческого тела к пропорциям вселенной. Ее руки раскинуты в стороны, ладони упираются в черные поролоновые гнезда.
Женщина на соседнем тренажере хмурится.
- Извините. - Кейс освобождает пружину, расстегивает ремни и достает телефон из кармана куртки. - Алле!
- Доброе утро, это Нгеми. Как у вас дела?
- Все в порядке. Как вы?
- Замечательно. Сегодня должен прийти «инструмент» Стивена Кинга. Не могу дождаться.
- Откуда, из штата Мэн?
- Из Мемфиса. - Слышно, как он причмокивает губами. - Звонил Хоббс. У него есть то, что вам нужно. Теперь, говорит, дело за вами. Ну что, готовы навестить Гринуэя и заплатить эту возмутительную сумму?
- Да, конечно! Давайте прямо сейчас.
- Он раньше одиннадцати не откроется. Встретимся на месте, у магазина?
- Да, если вам не трудно.
Он сообщает ей номер дома на Бонд-стрит.
- Увидимся там.
- Спасибо!
Кейс кладет телефон на светлую деревянную платформу «педипола» и возвращается к прерванной серии.
В Англии есть только одна вещь, которая вызывает принципиальное неприятие Кейс: так называемый класс - понятие, имеющее здесь совершенно особый, зазеркальный смысл. Она уже давно оставила попытки объяснить чувства, связанные с этим словом, своим английским друзьям.
Самая близкая аналогия, которую ей удалось придумать, - это отношение к американской идее владения личным оружием, которую англичане находят дикой, принципиально ошибочной и ведущей к ужасным и бессмысленным жертвам. На уровне рассудка Кейс понимает, что они имеют в виду. Но она знает также, насколько фундаментально для Америки это право и насколько маловероятна его отмена. Разве что очень постепенно, со временем. И ей кажется, что с «классом» в Англии дело обстоит примерно так же.
Обычно она пытается игнорировать это явление, хотя здесь у них есть особые приемчики для обнюхивания собеседника при первой встрече, от которых ее бросает в дрожь.
Кэтрин Мак-Нелли склонялась к мысли, что такая реакция на поведение англичан вызвана избытком ритуальности - как и во всех явлениях, к которым Кейс гиперчувствительна. Кейс согласна: действительно, их поведение чересчур схематично. Первым делом они обязательно посмотрят на вашу обувь. Гринуэй только что так и сделал: оценил ботинки Нгеми.
И остался недоволен.
Запыленные черные красавцы «Доктор Мартин» с «жирозащитными» (как утверждает реклама) подошвами плотно стоят на отполированном полу перед прилавком магазина со скромным названием «Л. Гринуэй». Это обувь солидного размера - не меньше одиннадцатого по британской шкале. Туфель самого Гринуэя из-за прилавка не видно, но Кейс прикидывает, что если бы дело происходило в Америке, то он бы носил плосконосые мокасины с кожаными кисточками. Хотя здесь у них другие понятия. На нем вполне может оказаться что-нибудь изготовленное для Савил-Роу, но не на заказ.
- Должен еще раз спросить, мисс Поллард. Вы всерьез намерены совершить покупку?
«Л. Гринуэй» относится к типу закрытых магазинов, оснащенных наружным домофоном, а сам хозяин держится так, словно у него под ногой кнопка сигнализации, и если что-то случится, то через минуту здесь будет полно полицейских с резиновыми дубинками.
- Да, мистер Гринуэй.
Он внимательно осматривает ее черную куртку.
- Вы коллекционер?
- Не я, мой отец.
Гринуэй на несколько секунд задумывается.
- Ваше имя мне незнакомо. «Курты» - очень специфический товар, и круг коллекционеров весьма узок…
- Мистер Поллард, - вступает Нгеми, - работал на американское правительство в качестве научного консультанта. В его коллекции есть образцы первого типа, 1949 года выпуска, с серийными номерами меньше трехсот, а также несколько экземпляров второго типа, в отличном состоянии, с нестандартным дизайном корпуса.
Этот портрет Уина-коллекционера составлен на основе двух-трех осторожных вопросов, которые Нгеми задал перед входом в магазин.
Гринуэй смотрит на него в упор. И молчит.
- Могу я задать вам вопрос? - Нгеми подается вперед, громко скрипнув курткой.
- Вопрос? Мне?
- Да, насчет подлинности. Как известно, у Курта Герцтарка было три рабочих прототипа, которые он держал дома в Нендельне, в Лихтенштейне. После его смерти в 1988 году эти прототипы были проданы частному коллекционеру.
- И что же вы хотите узнать?
- Я хочу узнать, мистер Гринуэй, является ли предлагаемый вами экземпляр одним из трех прототипов. На вашем вебсайте об этом впрямую не сказано.
На щеках Гринуэя выступает легкий румянец.
- Нет, не является. Арифмометр, который я продаю, принадлежал некоему выдающемуся механику. В сопроводительной документации есть фотографии, где с арифмометром в руках запечатлены как сам Герцтарк, так и этот механик, который был одновременно и изготовителем. Три прототипа из дома в Нендельне помечены соответственно римскими цифрами один, Два и три. Экземпляр, выставленный у меня на продажу, помечен цифрой четыре. - Гринуэй, сохраняя каменное лицо, смотрит на Нгеми с выражением чистейшей ненависти. - Римской цифрой, прошу заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88